Спешу поделиться
По рекомендации подруги прочла книгу о французской системе воспитания, написанную американкой еврейского происхождения. Чувствуете уже интригу? Книга хороша тем, что она очень личная, выстраданная, и, тем не менее, не лишенная объективности и фактов. Если передать основную мысль опуса, то французские матери первостепенным считают сформировать в ребенке следующие качества: терпение, вежливость, режим и дисциплину, а также четкое осознание того факта, что матери тоже люди, более того, женщины, и у них есть своя жизнь.
Это идея для ленивых, для неленивых - под катом конспект основных идей, а для трудолюбивых как я), вообще рекомендую книгу целиком.
Памела Друкерман
Французские дети не плюются едой
Когда французские родители говорят о воспитании, речь идет, прежде всего, об обучении терпению, благодаря которому дети не набрасываются на зефир, не выждав и полминуты.
Сила воли основана вовсе не из стоицизме, а на умении придумать способ, делающий ожидание более комфортным.
Каждый ребенок обладает навыком ждать и реализует его, если родители дают ему такую возможность. «В процессе воспитания часто недооценивают когнитивные способности маленьких детей, а они просто удивительны, если дать им шанс развиться».
Мамы портят все дело, вмешиваясь в жизнь детей, когда те заняты и не хотят их видеть, - или не вмешиваясь, когда ребенок действительно нуждается в них. Крайне важно уметь распознавать эти потребности.
То, что детям нужны рамки, придумали не французы. Большинство родителей и экспертов считает это важным. Однако в Америке сталкиваются две противоборствующие идеи: о необходимости соблюдения границ и о том, что дети должны самовыражаться.
Главное родительское правило: «Ребенок должен научиться преодолевать собственные разочарования».
В книге «Счастливый ребенок» французский психолог Дидье Плё утверждает, что лучший способ сделать ребенка счастливым - позволить ему познать разочарование. «Это вовсе не значит, что надо запрещать ему играть или не обнимать его, - говорит Плё. - Надо уважать его вкусы, ритмы и индивидуальность. Но ребенок должен понять, причем с самого раннего возраста, что он не один в этом мире, и для всего есть свое время».
Уолтер Мишель утверждает: если постоянно уступать детям, это положит начало опасной тенденции. «Стоит детям побывать в ситуации, когда им приказывают ждать, но они кричат, и мама тут же приходит, и ожидание окончено, они очень быстро научатся не ждать.
Родители во Франции вовсе не боятся, что такое вот знакомство с фрустрациями нанесет детям психологическую травму. Напротив, они считают, что гораздо хуже для психики ребенка, если он не умеет справляться с разочарованиями. Для детей это важнейший жизненный навык, которому они просто обязаны научиться. Только недобросовестные родители не учат этому своих детей.
Во Франции родители вовсе не лезут из кожи вон, чтобы их дети стали первыми. Не стремятся научить их читать, считать или плавать как можно раньше, не пытаются сделать из них гениев. В Париже у меня не было чувства, что все мы участвуем в гонке. Безусловно, мамы записывают своих детей на теннис, фехтование и английский. Но не бахвалятся этим как доказательством своего родительского превосходства.
«Удовольствия - главная жизненная мотивация. Не было бы у нас удовольствий, незачем было бы жить».
«Знаете верный способ сделать ребенка несчастным? - пишет он. - Приучите его к тому, что можно получать все. Поскольку его желания постоянно растут из-за той легкости, с какой они удовлетворяются, рано или поздно беспомощность вынудит вас ответить отказом, как бы вам это ни претило. Непривычный отказ станет куда большим мучением для ребенка, чем лишение желаемого».
«Воспитание подразумевает жесткие границы, но внутри этих границ - свобода». Мне очень нравится это высказывание. В пределах установленных рамок ребенок чувствует себя спокойно. Он знает, что может делать все что хочет, но некоторые ограничения для него неизменны.
Парижанки не просто шикарно выглядят - они еще и на удивление собранны. Никто не орет на своих детей и не бежит из парка с завывающим младенцем на руках. У всех мам прекрасная осанка. Они не распространяют вокруг себя ту самую ауру хронической усталости и вечного пребывания на грани истерики, что свойственна большинству моих знакомых нефранцуженок (я не исключение).
Рассказываю ей, что у американцев есть выражение «сексапильная мамочка», - она смеется. Ведь во Франции никому не придет в голову, что женщина не может считаться сексуальной лишь по той причине, что у нее есть дети. Французы часто говорят, что материнство придает женщине «зрелое обаяние» (делает ее счастливой и зрелой духом).
То, что многие мамы во Франции придерживаются подобного стиля воспитания, - не совпадение. «Давайте оставим детей в покое» - этот принцип восходит к Франсуазе Дольто, «святой-покровительнице французских родителей». Она выступала за то, чтобы дети, в безопасной среде предоставленные самим себе, наслаждались полной свободой и познавали мир.
Чувство вины для американок - своего рода эмоциональная пошлина, которую они платят за то, что выходят на работу, не покупают экологически чистых овощей или сажают детей перед телевизором, чтобы самим спокойно посидеть в Интернете или приготовить ужин. Если мы испытываем угрызения совести, нам легче решиться на все это. Ведь мы не просто ведем себя эгоистично; мы «заплатили» за свои промахи.
Француженки и в этом от нас отличаются. Они тоже порой испытывают искушение поддаться чувству вины. Им так же не хватает времени, и точно так же кажется, что они не справляются со своими обязанностями. Ведь у них не просто маленькие дети - они еще и работают.
Разница в том, что для француженок чувство вины - не признак хорошей матери. Напротив, они воспринимают его как нечто нездоровое, неприятное и всячески пытаются от него избавиться.
Еще француженки считают, что матерям не стоит проводить все время с детьми, - и это укрепляет их уверенность в том, что терзаться чувством вины бессмысленно. Если ты не расстаешься с ребенком, то рискуешь задушить его своим вниманием и беспокойством или построить тип отношений, который по-французски называется relation fusionnelle - это когда нужды матери и ребенка слишком тесно переплетаются. Детям - даже младенцам, - нужен свой собственный внутренний мир, без постоянного вмешательства матери.
Когда мы, американцы, говорим о равновесии карьеры и личной жизни, то обычно имеем в виду некое жонглирование, когда пытаешься одновременно разрулить несколько дел, при этом не напортачив слишком сильно ни тут, ни там. Французы тоже говорят о равновесии - l’équilibré. Но для них это совсем другое. Равновесие - это когда ни один аспект твоей жизни не перекрывает другой. Это касается и воспитания детей. Равновесие для французов - как сбалансированный обед с правильным сочетанием белков, углеводов, фруктов, овощей и сладкого. - Сначала родители, потом дети, - так она определяет семейную иерархию. - Во Франции, - поясняет Джудит, - нет такого понятия, как разделение власти с детьми.
- Сначала родители, потом дети, - так она определяет семейную иерархию. - Во Франции, - поясняет Джудит, - нет такого понятия, как разделение власти с детьми.
Для американцев «строгий» человек тот, кто обладает полной властью, - на ум приходит суровый неулыбчивый воспитатель. Немногие мои знакомые американцы захотели бы наградить этим эпитетом самих себя. Зато почти все французы с гордостью называют себя строгими родителями. Однако подразумевают они совсем другое. Французы строги в том, что касается нескольких основных правил, и довольно либеральны во всем остальном. Это все та же система ограничений: жесткие рамки, но в их пределах - полная свобода.
Использовать французские методы воспитания - значит совсем по-другому смотреть на мир. Я привыкла считать, что весь мир вращается вокруг детей. Но французский подход позволяет моим собственным потребностям занять более достойное место.
Это идея для ленивых, для неленивых - под катом конспект основных идей, а для трудолюбивых как я), вообще рекомендую книгу целиком.
Памела Друкерман
Французские дети не плюются едой
Когда французские родители говорят о воспитании, речь идет, прежде всего, об обучении терпению, благодаря которому дети не набрасываются на зефир, не выждав и полминуты.
Сила воли основана вовсе не из стоицизме, а на умении придумать способ, делающий ожидание более комфортным.
Каждый ребенок обладает навыком ждать и реализует его, если родители дают ему такую возможность. «В процессе воспитания часто недооценивают когнитивные способности маленьких детей, а они просто удивительны, если дать им шанс развиться».
Мамы портят все дело, вмешиваясь в жизнь детей, когда те заняты и не хотят их видеть, - или не вмешиваясь, когда ребенок действительно нуждается в них. Крайне важно уметь распознавать эти потребности.
То, что детям нужны рамки, придумали не французы. Большинство родителей и экспертов считает это важным. Однако в Америке сталкиваются две противоборствующие идеи: о необходимости соблюдения границ и о том, что дети должны самовыражаться.
Главное родительское правило: «Ребенок должен научиться преодолевать собственные разочарования».
В книге «Счастливый ребенок» французский психолог Дидье Плё утверждает, что лучший способ сделать ребенка счастливым - позволить ему познать разочарование. «Это вовсе не значит, что надо запрещать ему играть или не обнимать его, - говорит Плё. - Надо уважать его вкусы, ритмы и индивидуальность. Но ребенок должен понять, причем с самого раннего возраста, что он не один в этом мире, и для всего есть свое время».
Уолтер Мишель утверждает: если постоянно уступать детям, это положит начало опасной тенденции. «Стоит детям побывать в ситуации, когда им приказывают ждать, но они кричат, и мама тут же приходит, и ожидание окончено, они очень быстро научатся не ждать.
Родители во Франции вовсе не боятся, что такое вот знакомство с фрустрациями нанесет детям психологическую травму. Напротив, они считают, что гораздо хуже для психики ребенка, если он не умеет справляться с разочарованиями. Для детей это важнейший жизненный навык, которому они просто обязаны научиться. Только недобросовестные родители не учат этому своих детей.
Во Франции родители вовсе не лезут из кожи вон, чтобы их дети стали первыми. Не стремятся научить их читать, считать или плавать как можно раньше, не пытаются сделать из них гениев. В Париже у меня не было чувства, что все мы участвуем в гонке. Безусловно, мамы записывают своих детей на теннис, фехтование и английский. Но не бахвалятся этим как доказательством своего родительского превосходства.
«Удовольствия - главная жизненная мотивация. Не было бы у нас удовольствий, незачем было бы жить».
«Знаете верный способ сделать ребенка несчастным? - пишет он. - Приучите его к тому, что можно получать все. Поскольку его желания постоянно растут из-за той легкости, с какой они удовлетворяются, рано или поздно беспомощность вынудит вас ответить отказом, как бы вам это ни претило. Непривычный отказ станет куда большим мучением для ребенка, чем лишение желаемого».
«Воспитание подразумевает жесткие границы, но внутри этих границ - свобода». Мне очень нравится это высказывание. В пределах установленных рамок ребенок чувствует себя спокойно. Он знает, что может делать все что хочет, но некоторые ограничения для него неизменны.
Парижанки не просто шикарно выглядят - они еще и на удивление собранны. Никто не орет на своих детей и не бежит из парка с завывающим младенцем на руках. У всех мам прекрасная осанка. Они не распространяют вокруг себя ту самую ауру хронической усталости и вечного пребывания на грани истерики, что свойственна большинству моих знакомых нефранцуженок (я не исключение).
Рассказываю ей, что у американцев есть выражение «сексапильная мамочка», - она смеется. Ведь во Франции никому не придет в голову, что женщина не может считаться сексуальной лишь по той причине, что у нее есть дети. Французы часто говорят, что материнство придает женщине «зрелое обаяние» (делает ее счастливой и зрелой духом).
То, что многие мамы во Франции придерживаются подобного стиля воспитания, - не совпадение. «Давайте оставим детей в покое» - этот принцип восходит к Франсуазе Дольто, «святой-покровительнице французских родителей». Она выступала за то, чтобы дети, в безопасной среде предоставленные самим себе, наслаждались полной свободой и познавали мир.
Чувство вины для американок - своего рода эмоциональная пошлина, которую они платят за то, что выходят на работу, не покупают экологически чистых овощей или сажают детей перед телевизором, чтобы самим спокойно посидеть в Интернете или приготовить ужин. Если мы испытываем угрызения совести, нам легче решиться на все это. Ведь мы не просто ведем себя эгоистично; мы «заплатили» за свои промахи.
Француженки и в этом от нас отличаются. Они тоже порой испытывают искушение поддаться чувству вины. Им так же не хватает времени, и точно так же кажется, что они не справляются со своими обязанностями. Ведь у них не просто маленькие дети - они еще и работают.
Разница в том, что для француженок чувство вины - не признак хорошей матери. Напротив, они воспринимают его как нечто нездоровое, неприятное и всячески пытаются от него избавиться.
Еще француженки считают, что матерям не стоит проводить все время с детьми, - и это укрепляет их уверенность в том, что терзаться чувством вины бессмысленно. Если ты не расстаешься с ребенком, то рискуешь задушить его своим вниманием и беспокойством или построить тип отношений, который по-французски называется relation fusionnelle - это когда нужды матери и ребенка слишком тесно переплетаются. Детям - даже младенцам, - нужен свой собственный внутренний мир, без постоянного вмешательства матери.
Когда мы, американцы, говорим о равновесии карьеры и личной жизни, то обычно имеем в виду некое жонглирование, когда пытаешься одновременно разрулить несколько дел, при этом не напортачив слишком сильно ни тут, ни там. Французы тоже говорят о равновесии - l’équilibré. Но для них это совсем другое. Равновесие - это когда ни один аспект твоей жизни не перекрывает другой. Это касается и воспитания детей. Равновесие для французов - как сбалансированный обед с правильным сочетанием белков, углеводов, фруктов, овощей и сладкого. - Сначала родители, потом дети, - так она определяет семейную иерархию. - Во Франции, - поясняет Джудит, - нет такого понятия, как разделение власти с детьми.
- Сначала родители, потом дети, - так она определяет семейную иерархию. - Во Франции, - поясняет Джудит, - нет такого понятия, как разделение власти с детьми.
Для американцев «строгий» человек тот, кто обладает полной властью, - на ум приходит суровый неулыбчивый воспитатель. Немногие мои знакомые американцы захотели бы наградить этим эпитетом самих себя. Зато почти все французы с гордостью называют себя строгими родителями. Однако подразумевают они совсем другое. Французы строги в том, что касается нескольких основных правил, и довольно либеральны во всем остальном. Это все та же система ограничений: жесткие рамки, но в их пределах - полная свобода.
Использовать французские методы воспитания - значит совсем по-другому смотреть на мир. Я привыкла считать, что весь мир вращается вокруг детей. Но французский подход позволяет моим собственным потребностям занять более достойное место.