маленькая экскурсия
Теперь я точно знаю на что похож город окружающий меня, он сам имеет наглость кидать мне под ноги мусорные пакеты и вскидывать их передо мной ветром - хочет объяснить. Я иду и понимаю эту груду людей и разных бестолковых штук, которая говорит мне, что она не город, а помойка, а живут в нём лишь крысы. В своей голове внезапно обнаруживаешь, что всё вокруг словно сделано из пустых пивных бутылок, грязи, собачьих фекалий и ярких страз. Дома похожи на горы мусора, между которыми жители-крысы проели себе нелепые ходы, не такие как делают люди, а запутанные и крысиные, чтоб можно было толпиться и ненавидеть друг друга. По все стороны шершавых и бегемотных шкур дорог валятся деревья, валятся целыми днями и на их местах появляются ярко-грязные и мятые крысиные кормушки - где одна, там и вторая и бесконечные ряды торговли, которые расползаются грязью и теснотой. А людей совершенно не видно, только куски желаний замотанные в одёжку.
Обездвиженные и оказавшиеся теперь в самом центре города, заводы, лежат как выброшенные на берег киты, растерзываемые на рекламные щиты, косточки, мясо и арендные площади. В их чреве толкотня и возня, рушат и строят. Всё происходит как попало, как получится и как можно быстрее. Среди помойки, как аквариумы мечты о другой жизни стоят заведения для удовлетворения желаний, такие неприступные и стеклянные, как лабиринты для крысок, которые в конце получат кусочек сыра. На этом крутится весь город, точнее кишит на крысиных мечтах и никому нет ни до чего дела. А потом всё выходит обманом и всё равно ни за какие деньги и усилия вокруг нет ничего стоящего, любая конфетка оказывается сделана из дерьма умелой крысой, которой нет ни до чего дела.
Вечерами я прохожу мимо и вижу как урвавшие больше всего выбегают блевать от избытка, они пытаются съесть больше всего, как нибудь, лишь бы смочь, только они не знают, что вокруг лишь груды мусора которые они производят и ничего съедобного. И мне совершенно никого не жалко, даже если кто из них вдруг незапланированно умрёт, потому что я сумасшедший и живу в своём собственном оккуратном мире у себя в голове.
Обездвиженные и оказавшиеся теперь в самом центре города, заводы, лежат как выброшенные на берег киты, растерзываемые на рекламные щиты, косточки, мясо и арендные площади. В их чреве толкотня и возня, рушат и строят. Всё происходит как попало, как получится и как можно быстрее. Среди помойки, как аквариумы мечты о другой жизни стоят заведения для удовлетворения желаний, такие неприступные и стеклянные, как лабиринты для крысок, которые в конце получат кусочек сыра. На этом крутится весь город, точнее кишит на крысиных мечтах и никому нет ни до чего дела. А потом всё выходит обманом и всё равно ни за какие деньги и усилия вокруг нет ничего стоящего, любая конфетка оказывается сделана из дерьма умелой крысой, которой нет ни до чего дела.
Вечерами я прохожу мимо и вижу как урвавшие больше всего выбегают блевать от избытка, они пытаются съесть больше всего, как нибудь, лишь бы смочь, только они не знают, что вокруг лишь груды мусора которые они производят и ничего съедобного. И мне совершенно никого не жалко, даже если кто из них вдруг незапланированно умрёт, потому что я сумасшедший и живу в своём собственном оккуратном мире у себя в голове.