Медицина в Крыму (полная версия). Хирург Газизуллин Д. С.
Полтора года назад переехал в Крым, устроился в одной из ЦРБ, по программе "Земский доктор" получил подъемные, купил квартиру, перевез жену с детьми. И вот с чем я в Крыму столкнулся
Я понимаю, что медицина российская имеет много нерешенных проблем, что в сельской местности не хватает кадров, что уровень квалификации таких кадров в общем оставляет желать лучшего, хотя есть немало достойных врачей-тружеников, что оснащение материально-техническое часто далеко от необходимого минимума, но то, что я увидел здесь - заметно хуже.
Этап наивного энтузиаста-новичка прошел очень быстро, за месяц-полтора. Очень быстро я понял, что главврачу никаких перемен не нужно. Мои предложения по оснащению операционной, созданию эндоскопической службы, приобретению необходимых расходных материалов никакой поддержки не нашли, мне просто вешали лапшу на уши. Зав хирургией, 75-летний старик, который просидел в этом отделении 42 года, никого не подпуская к своей кормушке и всех выживая, оперблок совершенно запустил. Уровень операционной середины 20 века, дрянные старые инструменты, тупые ножницы, никакого современного шовного материала, отсутствие элементарной электрокоагуляции. Тут вообще гемостазом никто особо не заморачивался.
Старичок, я вам скажу, довольно крепкий и, надо отдать должное, довольно бойко реагирует в споре, хотя, конечно, симптомы надвигающегося церебрального атеросклероза давали о себе знать. Заслуженный врач Украины, высшая категория, чем он по поводу и без повода кичился. Довольно быстро я понял, что там максимум 2 категория по уровню хирургических навыков и способностям к прижизненной диагностике острых хирургических заболеваний. Нет, пожалуй, как диагносту категория ему не положена.
Сразу выяснилось, что оперирует только заведующий, что естественно, послужило началом конфликта, который длится по сию пору. Скажу прямо - старичок имеет откровенно дрянной характер, энергетически подпитываясь в конфликте. Конфликтогены генерировал усердно, активно, навязчиво. Неудивительно, ведь он проработал много лет в экстремальных условиях украинского бардака. Короче, печалька.
Столько накопилось, наболело, даже не знаю с чего начать, боюсь нарушить цельность и стройность повествования. Поэтому извиняйте, если что не так.
Короче, тут типичная местечковость, такой уютный, привычный, многим выгодный бардачок, который не терпит никакого внешнего контроля. Бардачок крепкий, несокрушимый. Ничего нового под луной, если ты не играешь по правилам, тебя выдавливают. Короче, я приехал в Тулу со своим самоваром. Или, если хотите, приперся в чужой монастырь со своим уставом. А как иначе? Мне 40 лет, 17 лет хирургического стажа, я давно самостоятельный доктор. И в больнице скорой помощи, в Омске, где я проработал в хирургической неотложке 6 лет после окончания института под руководством замечательных хирургов, как-то привилось во мне правило, что интересы больного в приоритете, что все нужно делать быстро, что необходим контроль за процессом обследования, за средним персоналом. Что многое нужно делать самому. А тут выяснилось, что никому мое горькое усердие не нужно, более того, оно многих раздражало, ведь я же тут дерзнул оказывать давление и предъявлять требования. Впрочем, все это было по первости, потом я адаптировался и добивался своего более мягкими способами, где это было возможно.
Главврач реальной власти не имела, ссорится ни с кем не хотела, она боялась пенсионерского врачебного состава больницы, она была им должна, ведь это они ее выдвинули на должность, сместив прежнего, по рассказам аборигенов такого запредельного монстра, что прямо диво. Тот, прежний, еще при Украине властвовал беспредельно в больнице, восседал на вершине финансовой пирамиды. В больницу народ без гривен не ходил, на все были твердые таксы и врачи уходили с работы домой довольные. Зарплата была приятным дополнением к основному доходу. Нужно было только систематически носить дань тому, прежнему. За устройство на работу существовала входная пошлина. Платили ли за увольнение - неведомо. Прямо таки с мечтательным придыханием некоторые местные доктора рассказывали о тех благословенных временах.
Ну, так вот, главврач жалела, что взяла меня на работу, я же внес резкий диссонанс в сложившийся уют. Я прямо таки читал в ее глазах: «зачем ты мне тут ворошишь осиное гнездо?», демонстрировала небрежность и неверие. Лукавила, говорила неправду, не говорила правду, я это видел, а она знала, что я это вижу. И тем не менее. Меня обвинили в неуживчивости, неспособности работать в коллективе. Но видит Бог, с большей частью докторов я наладил более-менее продуктивные рабочие отношения, благо, в больнице были достаточно компетентные врачи, на которых больница и держалась. Таких было примерно с десяток, остальные - откровенно слабые, которых и дилетантами то назвать нельзя. Те, которые назначают но-шпу с папаверином и еще настаивают на этом. Короче, парамедики. Не сочтите за высокомерие, просто констатация факта. Есть такая постыдная составляющая в нашей медицинской деятельности.
Вернемся к нашему 75-летнему заведующему. В советские времена ЦРБ работала на полную катушку, здание вообще 5-этажное, стометровое в длину, как крупный стационар в городе, сейчас площади избыточны, конечно. Хирургия была на 60 коек, оперировали по-взрослому, по нескольку операций в день, каждый день, резекции желудка делали, желчные пузыри удаляли, работало в отделении несколько хирургов. Советский Крым вообще был богат, сельское хозяйство процветало, население района было в разы больше, чем сейчас. Ну вот работал же когда-то человек серьезно, а сейчас и след простыл от былых умений, даже сомнительно, а был ли умел? И уйти бы ему на покой без скандала и/или панихиды, но не может он. Во первых, деньга - пациентов разводит и сейчас, обрабатывает, намекает, манипулирует. Раньше, рассказывают, нагло вымогал, было безопасно, сейчас осторожничает, появились риски. Берет за операции, за госпитализации, обследования, санитарки рассказывают, что берет с одиноких престарелых пенсии за содержание и уход в отделении под подложным диагнозом. Санитарки, они все знают. Во вторых - дома, на пенсии, он сойдет с ума. Ведь в больнице есть большое количество санитарок и медсестер, которых можно унижать и на утренних планерках изнурять 40-минутными монологами на свободные темы, потоками старческого невротического сознания. А еще пациенты, чьи судьбы он вершит на обходах. Все это было бы смешно, если бы не было грустно и противно. Чаще всего лейтмотив : я прекрасен, остальные - не очень. Самокритика там отсутствует напрочь.
Отсутствие контроля и безнаказанность влечет произвол, наглость и хамство. А также значительно снижают шансы пациентов на выздоровление, если речь идет о контроле за работой медиков. Это факт. Так вот, в Крыму на данный момент минздрав практически полностью снял с себя такую обязанность , по крайней мере, в ЦРБ, где я сейчас работаю, врача практически невозможно заставить отвечать за грубые дефекты в оказании помощи. Жалоба, отправленная в минздрав, будет сброшена вниз главврачу с резолюцией «разобраться», где и завязнет окончательно. Опытный юрист, специалист по медицинскому праву, подтверждает это. Страховым компаниям это также не нужно, они зарабатывают деньги. Единственный способ - привлечь юриста, который доведет верное дело до суда, но это дорого.
Хирург высшей категории зашивает укушенные раны наглухо, а потом снимает швы на 2-3 сутки, чтобы выпустить гной. Или выполняет некрэктомию на стопе у больного с диабетом и опять-таки зашивает рану наглухо, хотя рана заведомо инфицированная. А потом неохотно снимает швы. Или настойчивое игнорирование 233 приказа по профилактике ТЭЛА, у него просто нет такого стереотипа, и он не вырабатывается, несмотря на постоянные мои напоминания, памятки под стеклом в ординаторской и 2 случая ТЭЛА со смертельным исходом в истекшем году после его операций, в обоих случаях профилактика не проводилась. За полтора года я наблюдал разных таких историй, больших и малых, десятки, есть, что рассказать. Поднимайте посмертные истории болезней пациентов, которых он лечил, и анализируйте, там много вопросов, на которые не будет ответов.
Несколько раньше меня в больницу пришла терапевт родом из Новосибирска, имевшая большой опыт административной работы в российской медицине, ее назначили начмедом по лечебной части. Как и я, она пребывала в состоянии легкого шока от состояния дел в больнице и отношения местного персонала к работе. Начала воспитательную работу, стала налаживать контроль за лечебной работой, ведением историй болезней . Не скажу, что я во всем разделял ее подходы в этом деле, но в целом я ее поддерживал, хотя и мне она мозг выносила не меньше , чем другим. Первый под раздачу попал наш непотопляемый хирург, впервые в его бурной жизни кто-то осмелился оценивать его деятельность. Надо сказать, качество написаний им дневников и протоколов было специфическое, такое чтиво нежелательно было показывать экспертам страховой компании. Я уже не говорю о многочисленных орфографических ошибках. И эксперты периодически звонили начмеду, пытаясь выяснить, что это за кадр такой. Короче, начали воспитывать его, ставить на вид недоработки, а то и грубые ошибки, стоившие кому-то жизни, а таких случаев было многовато, слишком много для заслуженного хирурга высшей категории. Списать все на тяжелые запущенные случаи, поздние обращения, неблагоприятное стечение обстоятельств было невозможно. Выпячивалась правда - не справляется. Впрочем, все об этом знали уже много лет, но как-то привыкли, видимо. Аргумент был один - незаменимый, некем было его, заслуженного, заменить. Хотя его репутация в районе была основательно попорчена: систематически в приемном покое я, сообщив больному о необходимости операции, наблюдал неподдельный испуг, и меня спрашивали «а кто будет оперировать, не тот ли самый?». Я не знал чем их утешить.
Мальчик 9 лет падает с качелей и ломает оба предплечья со смещением. Наш доктор по дежурству выполняет поднаркозную репозицию переломов, точнее, попытку репозиции, накладывает гипс и госпитализирует. Контрольную рентгенограмму не делает, почему - неведомо. Спустя 2 суток травматолог назначает рентген, и на снимках ожидаемая картина - найди 10 отличий до и после. Репозиция не выполнена, отломки остались в прежнем положении. Задаем резонный вопрос - почему сразу не сделаны контрольные снимки? Ответ - никто не делает контрольные снимки сразу после наложения гипса, поскольку, мол, может быть ожог кожи под гипсом от рентгеновских лучей, все это преподносилось с напором и возмущением, дескать, как вы могли сомневаться во мне? Вот такие басни Лафонтена приходилось выслушивать. Почему такое возможно? Напоминаю - отсутствие контроля и наказаний. Но количество перешло в качество, и впервые за 40 лет доктора попросили освободить отделение, деваться ему было некуда. На трон взошел я. Ну как на трон? Просто стал спокойно вести палаты в стационаре и оперировать. Надо сказать, что в этом статусе для меня ничего лестного нет, это просто удобно - стало заметно спокойнее, я перестал видеть ежедневно изрядно надоевшего «коллегу», он ушел на дежуранство вынашивать планы мести и вести подрывную деятельность.
Тут у нас анестезиолог-реаниматолог молодой, работает в единственном экземпляре, чем активно пользуется. Сам из хирургов, в свое время пытался подвинуть нашего героя, но тот, естественно, не позволил. Медсестры рассказывают, что периодически доктора устраивали некрасивые скандалы в коридоре отделения с использованием идиоматических выражений, не стесняясь напуганной пациентуры. Но не получилось у парня, он переквалифицировался в анестезиолога-реаниматолога и занял свою нишу в больнице. Однажды он извлекал железо из пальца стопы в операционной по всем правилам медицинской науки, и его срочно позвали в роддом, где у новорожденного случилась асфиксия, ребенка нужно было интубировать. Но он продолжал спокойно извлекать железо под непрекращающиеся призывы акушеров, упирая на то, что неонатолог в родзале обязана уметь интубировать. Но она не умела. И только спустя полтора часа он пришел и выполнил должное. Налицо - неоказание помощи, ведь он понимал, что жизнь ребенка в опасности. Явный личностный дефицит, бессовестность. Как вы, наверное, догадались - все это сошло с рук, несмотря на все докладные и рапорты. Он у нас умелый писатель и знаток стандартов, пишет истории болезней для прокурора, не ниже, комар носа не подточит - личная безопасность превыше всего. А с ненавистным прежде заведующим они теперь в прекрасных отношениях, есть общие интересы известного свойства, да и делить нечего.
В общем, свободолюбивые аборигены не выдержали, взбунтовались. Предложение руководства несколько изменить отношение к работе не нашло поддержки в коллективе. А как же?! Столько лет вольницы и вдруг - контроль! Я напомню, тут ведь местечковость, страшная сила. И весь пенсионерский в основном костяк больницы, униженный и оскорбленный, начал засыпать жалобами на главврача местного главу района, который решает все, он в районе царь в 3 поколении, тут династийность процветает на госдолжностях. Пришли к нему с ябедой, мол, главврач не оправдала доверия, мы ее поставили на должность, а она натравила на нас чуждую нам начмеда, авантюристку и проходимицу, и еще этот хирург из Омска тут умничает, обидел нашего бессменного старого хирурга, без году неделя, и вообще демонстрирует возмутительную самостоятельность и нелояльность. Надоели они ему, и решил он - будь по вашему. Взяли горлом и враньем, по части вранья и клеветничества эксперты они непревзойденные, информационные технологии отточены до блеска. Завалили минздрав «компроматом» на главврача, привезли в пгт министра здравоохранения и при стечении почти всего коллектива больницы в актовом зале администрации устроили обструкцию главврачу. В президиуме восседали главы района, между ними министр, а главврач обреченно сидела сбоку у стены среди простых смертных. Действие было явно срежессировано, угнетенные пенсионеры поочередно выходили на трибуну и высказывали свое возмущение, не гнушаясь откровенным враньем. Зал в большинстве своем торжествовал, вранье воспринималось на ура. Особо красноречив и многословен был наш пораженный в правах экс-заведующий, который свое выступление посвятил исключительно мне. Я подозревал, что он меня не любит, но что настолько! Естественно, слова ни главврачу, ни начмеду, ни мне не дали, обтекая, разбрелись мы по домам.
Министр на том заседании был благодушен, говорил общие фразы, от комментариев воздерживался. Но глас народа был услышан. Несмотря на то, что в общем работа главврача ранее была удовлетворительной, ей даже грамоту вручили за как лучшему главврачу на периферии, поперли ее, вынудили написать заявление. Короче, никто там в минздраве не вникает, гнильца и там. Начмеда сослали в отдаленную деревню рядовым терапевтом на ставку. Выбрали местные из числа своих нового главврача, строго наказав ему, чтобы не отклонялся от верного курса. И он не отклоняется до сих пор, уже третий месяц пошел. Он ранее был как бы семейный врач и как бы онколог. Я иногда звал его на как бы консультации , чисто для записи, чтоб была. Через месяц после люстрации прежнего главврача, он предложил мне покинуть заведование. На мой вопрос «зачем?» последовал глумливый ответ «я так хочу». Учитывая, что недавно он уволил свергнутого главврача с должности стоматолога самодурственным безосновательным распоряжением, да еще и задним числом, решил я сделать шаг назад, опасаясь, что он применит такое же безобразие и ко мне, поди угадай, что у него в башке. И ходатайство за меня главного хирурга Крыма не возымело эффекта, то ли дела ему нет до таких дрязг, то ли обработали его. Наверное, и то, и другое. Через без малого год вернулся старичок в свой кабинет, а шокированный персонал хирургического отделения на эмоциях хотел написать протестную бумагу полным составом, но потом они как-то передумали и смирились. Фаталити.
Ну, мы втроем, конечно, разозлились. Это ненормально, когда понятия и хотелки выше закона и правил. Никаких законных оснований для снятия главврача с должности не было, процедура не соблюдена. Съездили на прием к министру, но он нас фактически послал, разговаривать не захотел. Мне милостиво разрешил работать дальше. Так и сказал, «работайте пока». Написали письма депутату госдумы, он инициировал прокурорские проверки, ждем, когда они кончатся, имея некоторую надежду, что справедливость восстановится. Посмотрим.
Так вот, о подрывной деятельности. Единственное, что мог мне противопоставить мой престарелый «коллега» - это клеветничество. С этим бороться практически невозможно, и если ты не делаешь то же самое, ты несешь репутационные потери. А я такой дрянью не занимаюсь, это унижает. А тому неведомы ни честь, ни достоинство, ни порядочность. Состарившееся хамло, горлопан и врун. Неприкрытый шовинист. Почти год он занимался тем, что ходил по палатам в отделении на своих дежурствах и поливал меня грязью перед пациентами, сознательно лгал, приписывал мне то, чего не было. На следующий день я чувствовал изменившееся отношение больных к себе, много раз я, проходя мимо палаты, случайно слышал эти разговоры. Обрабатывал всех, медперсонал, знакомых, врачей санавиации, эффект накапливался. Никто ведь это вранье проверять не будет, на то и расчет. Один пример - вечером в дежурство он принимает мужчину 55 лет с болями в животе, выставляет почечную колику справа, назначает спазмолитики, утром уходит домой, не посмотрев больного, а тот ночью не спал из-за боли. Это еще раз на тему безответственности. Прихожу на работу утром, обход, вижу типичную клинику аппендицита с уже выраженными перитонеальными симптомами, беру на операцию - гангренозно-перфоративный с местным гнойным перитонитом, тифлитом. Культю аппендикса укрывал отдельными швами, решил подстраховаться перчаточно-марлевым тампоном, так как шитье не выглядело надежно. На 7 сутки убираю тампон, из раны пошел кал - свищ. Радости его не было предела, наконец-то он дождался моего осложнения! Поставил зря тампон, и вот тебе пролежень слепой кишки. Вся больница узнала об этом тотчас, включая санитарок в рентгенкабинете. Объяснять кому-то, что этот тампон спас больному жизнь, было бесполезно. Объяснил больному ситуацию, уверил, что свищ самостоятельно закроется за несколько недель, нужно подождать, тот реагировал с пониманием и доверием. Так и случилось, больной выздоровел, свищ закрылся. Но когда я случайно его встретил на улице через месяц после выписки и спросил, как его дела, тот послал меня на известные буквы, сказав, что я его едва не сделал инвалидом. Обработали.
Тут кроме меня 3 хирурга. Заведующий, 75 лет, еще один дедушка 70 лет и кудрявая бабушка в поликлинике, 60 лет. Все дружат против меня. Целый год я пытался найти себе товарища-хирурга, пригласить на работу, не получилось, никто не едет сюда. Я в ассистенты на операции был вынужден брать травматолога, слава богу, покладистый парень, но не всегда он доступен на выходные и по вечерам. А эти отказывают мне в ассистенции, когда я звоню им в дежурство, чтобы приехали в больницу, приходилось оперировать с операционной сестрой. А потом они пишут докладные, что я оперирую без ассистента. Второй дедушка у нас дежурант, он периодически пьян на дежурствах, это у него привилегия, все об этом знают. Бабушка в поликлинике уходит с работы в 12 вместо 16, после чего больные ее идут в приемный покой, и ими занимаюсь я. У нее привилегия. Все об этом знают. С направительными диагнозами она угадывает примерно в половине случаев, поскольку больных не смотрит, а только разговаривает с ними. Очень обижается, когда я опровергаю ее диагнозы. А что делать?
Пару дней не писал и вот еще казус. Вчера в 21 вечера поступает в приемный покой женщина с направительным диагнозом «желудочно-кишечное кровотечение». Заслуженный врач Украины в качестве дежурного производит осмотр и заявляет, что нет кровотечения. Головокружение, слабость, указание на черный стул и гемоглобин 100 г/литр его не убедили, почему - неведомо. Говорит, не мое. Родня упрашивала о госпитализации, потом настаивала, он снизошел, уступил. Утром пишет дневник с заключением, что данных за жкк нет. А между тем гемоглобин уже 74 после проведенной инфузии и давление 80-90 мм.р.ст. Только спустя 12 часов после поступления принято решение вызвать эндоскописта санавиации, своего у нас нет. Эндоскопист приехал в 17.00, нашел дуоденальную язву с признаками состоявшегося кровотечения. Как-то так.
Ладно, устал я уже набирать текст, заканчиваю. Хотя текста в голове очень много. До нового года, надеюсь, будут приняты окончательные решения на всех уровнях. Если нынешний главврач удержится, придется нам съезжать из пгт либо в другое пгт, либо на материк - широка страна моя родная. Но нам этого очень не хочется, переезд и дорог, и утомителен, да и квартиру местную быстро продать не получится, жилье тут малоликвидно, а жить в Крыму нам пока больше негде, а хочется жить в Крыму. Знал бы заранее, что меня тут ждет, обошел бы за сто километров эту клоаку. Я тут вообще случайный человек. Тут нужно все менять радикально, но никому здесь это пока не нужно, а один в поле не воин. Ситуация поменяется по мере накопления в больнице приезжих врачей молодого и среднего возраста. И главврач нужен неместный, который считает, что больница - для врачей и пациентов, что это место, где нужно быстро ставить правильные диагнозы и назначать адекватное лечение. А для этого нужны достаточно квалифицированные кадры, современное медоборудование. Нужно формировать сильную вертикаль в здравоохранении с адекватным контролем за работой медиков, которая не зависит от воли местечковых царьков. Ну и ремонт надо дать больнице, там 25 лет не было ремонта, и больничную мебель не меняли ни разу с первого дня работы больницы. В Крым идут колоссальные деньги, а их даже освоить не могут местные медицинские чиновники. Два с половиной года прошло, как Крым российский, ничего пока не поменялось. Ждем.
Я понимаю, что медицина российская имеет много нерешенных проблем, что в сельской местности не хватает кадров, что уровень квалификации таких кадров в общем оставляет желать лучшего, хотя есть немало достойных врачей-тружеников, что оснащение материально-техническое часто далеко от необходимого минимума, но то, что я увидел здесь - заметно хуже.
Этап наивного энтузиаста-новичка прошел очень быстро, за месяц-полтора. Очень быстро я понял, что главврачу никаких перемен не нужно. Мои предложения по оснащению операционной, созданию эндоскопической службы, приобретению необходимых расходных материалов никакой поддержки не нашли, мне просто вешали лапшу на уши. Зав хирургией, 75-летний старик, который просидел в этом отделении 42 года, никого не подпуская к своей кормушке и всех выживая, оперблок совершенно запустил. Уровень операционной середины 20 века, дрянные старые инструменты, тупые ножницы, никакого современного шовного материала, отсутствие элементарной электрокоагуляции. Тут вообще гемостазом никто особо не заморачивался.
Старичок, я вам скажу, довольно крепкий и, надо отдать должное, довольно бойко реагирует в споре, хотя, конечно, симптомы надвигающегося церебрального атеросклероза давали о себе знать. Заслуженный врач Украины, высшая категория, чем он по поводу и без повода кичился. Довольно быстро я понял, что там максимум 2 категория по уровню хирургических навыков и способностям к прижизненной диагностике острых хирургических заболеваний. Нет, пожалуй, как диагносту категория ему не положена.
Сразу выяснилось, что оперирует только заведующий, что естественно, послужило началом конфликта, который длится по сию пору. Скажу прямо - старичок имеет откровенно дрянной характер, энергетически подпитываясь в конфликте. Конфликтогены генерировал усердно, активно, навязчиво. Неудивительно, ведь он проработал много лет в экстремальных условиях украинского бардака. Короче, печалька.
Столько накопилось, наболело, даже не знаю с чего начать, боюсь нарушить цельность и стройность повествования. Поэтому извиняйте, если что не так.
Короче, тут типичная местечковость, такой уютный, привычный, многим выгодный бардачок, который не терпит никакого внешнего контроля. Бардачок крепкий, несокрушимый. Ничего нового под луной, если ты не играешь по правилам, тебя выдавливают. Короче, я приехал в Тулу со своим самоваром. Или, если хотите, приперся в чужой монастырь со своим уставом. А как иначе? Мне 40 лет, 17 лет хирургического стажа, я давно самостоятельный доктор. И в больнице скорой помощи, в Омске, где я проработал в хирургической неотложке 6 лет после окончания института под руководством замечательных хирургов, как-то привилось во мне правило, что интересы больного в приоритете, что все нужно делать быстро, что необходим контроль за процессом обследования, за средним персоналом. Что многое нужно делать самому. А тут выяснилось, что никому мое горькое усердие не нужно, более того, оно многих раздражало, ведь я же тут дерзнул оказывать давление и предъявлять требования. Впрочем, все это было по первости, потом я адаптировался и добивался своего более мягкими способами, где это было возможно.
Главврач реальной власти не имела, ссорится ни с кем не хотела, она боялась пенсионерского врачебного состава больницы, она была им должна, ведь это они ее выдвинули на должность, сместив прежнего, по рассказам аборигенов такого запредельного монстра, что прямо диво. Тот, прежний, еще при Украине властвовал беспредельно в больнице, восседал на вершине финансовой пирамиды. В больницу народ без гривен не ходил, на все были твердые таксы и врачи уходили с работы домой довольные. Зарплата была приятным дополнением к основному доходу. Нужно было только систематически носить дань тому, прежнему. За устройство на работу существовала входная пошлина. Платили ли за увольнение - неведомо. Прямо таки с мечтательным придыханием некоторые местные доктора рассказывали о тех благословенных временах.
Ну, так вот, главврач жалела, что взяла меня на работу, я же внес резкий диссонанс в сложившийся уют. Я прямо таки читал в ее глазах: «зачем ты мне тут ворошишь осиное гнездо?», демонстрировала небрежность и неверие. Лукавила, говорила неправду, не говорила правду, я это видел, а она знала, что я это вижу. И тем не менее. Меня обвинили в неуживчивости, неспособности работать в коллективе. Но видит Бог, с большей частью докторов я наладил более-менее продуктивные рабочие отношения, благо, в больнице были достаточно компетентные врачи, на которых больница и держалась. Таких было примерно с десяток, остальные - откровенно слабые, которых и дилетантами то назвать нельзя. Те, которые назначают но-шпу с папаверином и еще настаивают на этом. Короче, парамедики. Не сочтите за высокомерие, просто констатация факта. Есть такая постыдная составляющая в нашей медицинской деятельности.
Вернемся к нашему 75-летнему заведующему. В советские времена ЦРБ работала на полную катушку, здание вообще 5-этажное, стометровое в длину, как крупный стационар в городе, сейчас площади избыточны, конечно. Хирургия была на 60 коек, оперировали по-взрослому, по нескольку операций в день, каждый день, резекции желудка делали, желчные пузыри удаляли, работало в отделении несколько хирургов. Советский Крым вообще был богат, сельское хозяйство процветало, население района было в разы больше, чем сейчас. Ну вот работал же когда-то человек серьезно, а сейчас и след простыл от былых умений, даже сомнительно, а был ли умел? И уйти бы ему на покой без скандала и/или панихиды, но не может он. Во первых, деньга - пациентов разводит и сейчас, обрабатывает, намекает, манипулирует. Раньше, рассказывают, нагло вымогал, было безопасно, сейчас осторожничает, появились риски. Берет за операции, за госпитализации, обследования, санитарки рассказывают, что берет с одиноких престарелых пенсии за содержание и уход в отделении под подложным диагнозом. Санитарки, они все знают. Во вторых - дома, на пенсии, он сойдет с ума. Ведь в больнице есть большое количество санитарок и медсестер, которых можно унижать и на утренних планерках изнурять 40-минутными монологами на свободные темы, потоками старческого невротического сознания. А еще пациенты, чьи судьбы он вершит на обходах. Все это было бы смешно, если бы не было грустно и противно. Чаще всего лейтмотив : я прекрасен, остальные - не очень. Самокритика там отсутствует напрочь.
Отсутствие контроля и безнаказанность влечет произвол, наглость и хамство. А также значительно снижают шансы пациентов на выздоровление, если речь идет о контроле за работой медиков. Это факт. Так вот, в Крыму на данный момент минздрав практически полностью снял с себя такую обязанность , по крайней мере, в ЦРБ, где я сейчас работаю, врача практически невозможно заставить отвечать за грубые дефекты в оказании помощи. Жалоба, отправленная в минздрав, будет сброшена вниз главврачу с резолюцией «разобраться», где и завязнет окончательно. Опытный юрист, специалист по медицинскому праву, подтверждает это. Страховым компаниям это также не нужно, они зарабатывают деньги. Единственный способ - привлечь юриста, который доведет верное дело до суда, но это дорого.
Хирург высшей категории зашивает укушенные раны наглухо, а потом снимает швы на 2-3 сутки, чтобы выпустить гной. Или выполняет некрэктомию на стопе у больного с диабетом и опять-таки зашивает рану наглухо, хотя рана заведомо инфицированная. А потом неохотно снимает швы. Или настойчивое игнорирование 233 приказа по профилактике ТЭЛА, у него просто нет такого стереотипа, и он не вырабатывается, несмотря на постоянные мои напоминания, памятки под стеклом в ординаторской и 2 случая ТЭЛА со смертельным исходом в истекшем году после его операций, в обоих случаях профилактика не проводилась. За полтора года я наблюдал разных таких историй, больших и малых, десятки, есть, что рассказать. Поднимайте посмертные истории болезней пациентов, которых он лечил, и анализируйте, там много вопросов, на которые не будет ответов.
Несколько раньше меня в больницу пришла терапевт родом из Новосибирска, имевшая большой опыт административной работы в российской медицине, ее назначили начмедом по лечебной части. Как и я, она пребывала в состоянии легкого шока от состояния дел в больнице и отношения местного персонала к работе. Начала воспитательную работу, стала налаживать контроль за лечебной работой, ведением историй болезней . Не скажу, что я во всем разделял ее подходы в этом деле, но в целом я ее поддерживал, хотя и мне она мозг выносила не меньше , чем другим. Первый под раздачу попал наш непотопляемый хирург, впервые в его бурной жизни кто-то осмелился оценивать его деятельность. Надо сказать, качество написаний им дневников и протоколов было специфическое, такое чтиво нежелательно было показывать экспертам страховой компании. Я уже не говорю о многочисленных орфографических ошибках. И эксперты периодически звонили начмеду, пытаясь выяснить, что это за кадр такой. Короче, начали воспитывать его, ставить на вид недоработки, а то и грубые ошибки, стоившие кому-то жизни, а таких случаев было многовато, слишком много для заслуженного хирурга высшей категории. Списать все на тяжелые запущенные случаи, поздние обращения, неблагоприятное стечение обстоятельств было невозможно. Выпячивалась правда - не справляется. Впрочем, все об этом знали уже много лет, но как-то привыкли, видимо. Аргумент был один - незаменимый, некем было его, заслуженного, заменить. Хотя его репутация в районе была основательно попорчена: систематически в приемном покое я, сообщив больному о необходимости операции, наблюдал неподдельный испуг, и меня спрашивали «а кто будет оперировать, не тот ли самый?». Я не знал чем их утешить.
Мальчик 9 лет падает с качелей и ломает оба предплечья со смещением. Наш доктор по дежурству выполняет поднаркозную репозицию переломов, точнее, попытку репозиции, накладывает гипс и госпитализирует. Контрольную рентгенограмму не делает, почему - неведомо. Спустя 2 суток травматолог назначает рентген, и на снимках ожидаемая картина - найди 10 отличий до и после. Репозиция не выполнена, отломки остались в прежнем положении. Задаем резонный вопрос - почему сразу не сделаны контрольные снимки? Ответ - никто не делает контрольные снимки сразу после наложения гипса, поскольку, мол, может быть ожог кожи под гипсом от рентгеновских лучей, все это преподносилось с напором и возмущением, дескать, как вы могли сомневаться во мне? Вот такие басни Лафонтена приходилось выслушивать. Почему такое возможно? Напоминаю - отсутствие контроля и наказаний. Но количество перешло в качество, и впервые за 40 лет доктора попросили освободить отделение, деваться ему было некуда. На трон взошел я. Ну как на трон? Просто стал спокойно вести палаты в стационаре и оперировать. Надо сказать, что в этом статусе для меня ничего лестного нет, это просто удобно - стало заметно спокойнее, я перестал видеть ежедневно изрядно надоевшего «коллегу», он ушел на дежуранство вынашивать планы мести и вести подрывную деятельность.
Тут у нас анестезиолог-реаниматолог молодой, работает в единственном экземпляре, чем активно пользуется. Сам из хирургов, в свое время пытался подвинуть нашего героя, но тот, естественно, не позволил. Медсестры рассказывают, что периодически доктора устраивали некрасивые скандалы в коридоре отделения с использованием идиоматических выражений, не стесняясь напуганной пациентуры. Но не получилось у парня, он переквалифицировался в анестезиолога-реаниматолога и занял свою нишу в больнице. Однажды он извлекал железо из пальца стопы в операционной по всем правилам медицинской науки, и его срочно позвали в роддом, где у новорожденного случилась асфиксия, ребенка нужно было интубировать. Но он продолжал спокойно извлекать железо под непрекращающиеся призывы акушеров, упирая на то, что неонатолог в родзале обязана уметь интубировать. Но она не умела. И только спустя полтора часа он пришел и выполнил должное. Налицо - неоказание помощи, ведь он понимал, что жизнь ребенка в опасности. Явный личностный дефицит, бессовестность. Как вы, наверное, догадались - все это сошло с рук, несмотря на все докладные и рапорты. Он у нас умелый писатель и знаток стандартов, пишет истории болезней для прокурора, не ниже, комар носа не подточит - личная безопасность превыше всего. А с ненавистным прежде заведующим они теперь в прекрасных отношениях, есть общие интересы известного свойства, да и делить нечего.
В общем, свободолюбивые аборигены не выдержали, взбунтовались. Предложение руководства несколько изменить отношение к работе не нашло поддержки в коллективе. А как же?! Столько лет вольницы и вдруг - контроль! Я напомню, тут ведь местечковость, страшная сила. И весь пенсионерский в основном костяк больницы, униженный и оскорбленный, начал засыпать жалобами на главврача местного главу района, который решает все, он в районе царь в 3 поколении, тут династийность процветает на госдолжностях. Пришли к нему с ябедой, мол, главврач не оправдала доверия, мы ее поставили на должность, а она натравила на нас чуждую нам начмеда, авантюристку и проходимицу, и еще этот хирург из Омска тут умничает, обидел нашего бессменного старого хирурга, без году неделя, и вообще демонстрирует возмутительную самостоятельность и нелояльность. Надоели они ему, и решил он - будь по вашему. Взяли горлом и враньем, по части вранья и клеветничества эксперты они непревзойденные, информационные технологии отточены до блеска. Завалили минздрав «компроматом» на главврача, привезли в пгт министра здравоохранения и при стечении почти всего коллектива больницы в актовом зале администрации устроили обструкцию главврачу. В президиуме восседали главы района, между ними министр, а главврач обреченно сидела сбоку у стены среди простых смертных. Действие было явно срежессировано, угнетенные пенсионеры поочередно выходили на трибуну и высказывали свое возмущение, не гнушаясь откровенным враньем. Зал в большинстве своем торжествовал, вранье воспринималось на ура. Особо красноречив и многословен был наш пораженный в правах экс-заведующий, который свое выступление посвятил исключительно мне. Я подозревал, что он меня не любит, но что настолько! Естественно, слова ни главврачу, ни начмеду, ни мне не дали, обтекая, разбрелись мы по домам.
Министр на том заседании был благодушен, говорил общие фразы, от комментариев воздерживался. Но глас народа был услышан. Несмотря на то, что в общем работа главврача ранее была удовлетворительной, ей даже грамоту вручили за как лучшему главврачу на периферии, поперли ее, вынудили написать заявление. Короче, никто там в минздраве не вникает, гнильца и там. Начмеда сослали в отдаленную деревню рядовым терапевтом на ставку. Выбрали местные из числа своих нового главврача, строго наказав ему, чтобы не отклонялся от верного курса. И он не отклоняется до сих пор, уже третий месяц пошел. Он ранее был как бы семейный врач и как бы онколог. Я иногда звал его на как бы консультации , чисто для записи, чтоб была. Через месяц после люстрации прежнего главврача, он предложил мне покинуть заведование. На мой вопрос «зачем?» последовал глумливый ответ «я так хочу». Учитывая, что недавно он уволил свергнутого главврача с должности стоматолога самодурственным безосновательным распоряжением, да еще и задним числом, решил я сделать шаг назад, опасаясь, что он применит такое же безобразие и ко мне, поди угадай, что у него в башке. И ходатайство за меня главного хирурга Крыма не возымело эффекта, то ли дела ему нет до таких дрязг, то ли обработали его. Наверное, и то, и другое. Через без малого год вернулся старичок в свой кабинет, а шокированный персонал хирургического отделения на эмоциях хотел написать протестную бумагу полным составом, но потом они как-то передумали и смирились. Фаталити.
Ну, мы втроем, конечно, разозлились. Это ненормально, когда понятия и хотелки выше закона и правил. Никаких законных оснований для снятия главврача с должности не было, процедура не соблюдена. Съездили на прием к министру, но он нас фактически послал, разговаривать не захотел. Мне милостиво разрешил работать дальше. Так и сказал, «работайте пока». Написали письма депутату госдумы, он инициировал прокурорские проверки, ждем, когда они кончатся, имея некоторую надежду, что справедливость восстановится. Посмотрим.
Так вот, о подрывной деятельности. Единственное, что мог мне противопоставить мой престарелый «коллега» - это клеветничество. С этим бороться практически невозможно, и если ты не делаешь то же самое, ты несешь репутационные потери. А я такой дрянью не занимаюсь, это унижает. А тому неведомы ни честь, ни достоинство, ни порядочность. Состарившееся хамло, горлопан и врун. Неприкрытый шовинист. Почти год он занимался тем, что ходил по палатам в отделении на своих дежурствах и поливал меня грязью перед пациентами, сознательно лгал, приписывал мне то, чего не было. На следующий день я чувствовал изменившееся отношение больных к себе, много раз я, проходя мимо палаты, случайно слышал эти разговоры. Обрабатывал всех, медперсонал, знакомых, врачей санавиации, эффект накапливался. Никто ведь это вранье проверять не будет, на то и расчет. Один пример - вечером в дежурство он принимает мужчину 55 лет с болями в животе, выставляет почечную колику справа, назначает спазмолитики, утром уходит домой, не посмотрев больного, а тот ночью не спал из-за боли. Это еще раз на тему безответственности. Прихожу на работу утром, обход, вижу типичную клинику аппендицита с уже выраженными перитонеальными симптомами, беру на операцию - гангренозно-перфоративный с местным гнойным перитонитом, тифлитом. Культю аппендикса укрывал отдельными швами, решил подстраховаться перчаточно-марлевым тампоном, так как шитье не выглядело надежно. На 7 сутки убираю тампон, из раны пошел кал - свищ. Радости его не было предела, наконец-то он дождался моего осложнения! Поставил зря тампон, и вот тебе пролежень слепой кишки. Вся больница узнала об этом тотчас, включая санитарок в рентгенкабинете. Объяснять кому-то, что этот тампон спас больному жизнь, было бесполезно. Объяснил больному ситуацию, уверил, что свищ самостоятельно закроется за несколько недель, нужно подождать, тот реагировал с пониманием и доверием. Так и случилось, больной выздоровел, свищ закрылся. Но когда я случайно его встретил на улице через месяц после выписки и спросил, как его дела, тот послал меня на известные буквы, сказав, что я его едва не сделал инвалидом. Обработали.
Тут кроме меня 3 хирурга. Заведующий, 75 лет, еще один дедушка 70 лет и кудрявая бабушка в поликлинике, 60 лет. Все дружат против меня. Целый год я пытался найти себе товарища-хирурга, пригласить на работу, не получилось, никто не едет сюда. Я в ассистенты на операции был вынужден брать травматолога, слава богу, покладистый парень, но не всегда он доступен на выходные и по вечерам. А эти отказывают мне в ассистенции, когда я звоню им в дежурство, чтобы приехали в больницу, приходилось оперировать с операционной сестрой. А потом они пишут докладные, что я оперирую без ассистента. Второй дедушка у нас дежурант, он периодически пьян на дежурствах, это у него привилегия, все об этом знают. Бабушка в поликлинике уходит с работы в 12 вместо 16, после чего больные ее идут в приемный покой, и ими занимаюсь я. У нее привилегия. Все об этом знают. С направительными диагнозами она угадывает примерно в половине случаев, поскольку больных не смотрит, а только разговаривает с ними. Очень обижается, когда я опровергаю ее диагнозы. А что делать?
Пару дней не писал и вот еще казус. Вчера в 21 вечера поступает в приемный покой женщина с направительным диагнозом «желудочно-кишечное кровотечение». Заслуженный врач Украины в качестве дежурного производит осмотр и заявляет, что нет кровотечения. Головокружение, слабость, указание на черный стул и гемоглобин 100 г/литр его не убедили, почему - неведомо. Говорит, не мое. Родня упрашивала о госпитализации, потом настаивала, он снизошел, уступил. Утром пишет дневник с заключением, что данных за жкк нет. А между тем гемоглобин уже 74 после проведенной инфузии и давление 80-90 мм.р.ст. Только спустя 12 часов после поступления принято решение вызвать эндоскописта санавиации, своего у нас нет. Эндоскопист приехал в 17.00, нашел дуоденальную язву с признаками состоявшегося кровотечения. Как-то так.
Ладно, устал я уже набирать текст, заканчиваю. Хотя текста в голове очень много. До нового года, надеюсь, будут приняты окончательные решения на всех уровнях. Если нынешний главврач удержится, придется нам съезжать из пгт либо в другое пгт, либо на материк - широка страна моя родная. Но нам этого очень не хочется, переезд и дорог, и утомителен, да и квартиру местную быстро продать не получится, жилье тут малоликвидно, а жить в Крыму нам пока больше негде, а хочется жить в Крыму. Знал бы заранее, что меня тут ждет, обошел бы за сто километров эту клоаку. Я тут вообще случайный человек. Тут нужно все менять радикально, но никому здесь это пока не нужно, а один в поле не воин. Ситуация поменяется по мере накопления в больнице приезжих врачей молодого и среднего возраста. И главврач нужен неместный, который считает, что больница - для врачей и пациентов, что это место, где нужно быстро ставить правильные диагнозы и назначать адекватное лечение. А для этого нужны достаточно квалифицированные кадры, современное медоборудование. Нужно формировать сильную вертикаль в здравоохранении с адекватным контролем за работой медиков, которая не зависит от воли местечковых царьков. Ну и ремонт надо дать больнице, там 25 лет не было ремонта, и больничную мебель не меняли ни разу с первого дня работы больницы. В Крым идут колоссальные деньги, а их даже освоить не могут местные медицинские чиновники. Два с половиной года прошло, как Крым российский, ничего пока не поменялось. Ждем.