Товарищ Гельфанд, вы большой ученый!
Никак мне не давал покоя недавний скандал с премиями Дерипаски лучшим студентам МГУ. Меня до сих пор не покидают сомнения относительно "случайности" попадания в победители учеников Гельфанда, участвующих почти во всех оппозиционных движах. И вот, после нескольких недель интернет-скитаний, нашла я довольно интересный материал о кукловоде описанной истории - Михаиле Гельфанде, который на поверку оказался не таким уж и ученым, каким его рисуют СМИ:
Оригинал взят у terexsany в Товарищ Гельфанд, вы большой ученый!
Читатель наверняка помнит великолепно описанные Булгаковым «семплеяровские» разоблачения в «Мастере и Маргарите». Написано, казалось бы, давно, а актуально и сегодня.
В последнее время главным знатоком и глашатаем борьбы за чистоту науки выступает доктор биологии Михаил Гельфанд. Выступает так рьяно и самозабвенно, что захотелось просто проверить этот образчик честности и порядочности на тот же самый предмет, что и Комиссия по диссертациям МОН РФ: 1) по публикациям, представленным им на соискание ученой степени доктора биологических наук; 2) по «плагиату», как он позволяет утверждать в отношении других; 3) по организациям, где выполнялась и оппонировалась его работа.
Итак, публикации. В автореферате его докторской диссертации на тему "Компьютерный анализ и предсказание функциональных особенностей последовательностей ДНК" указаны аж 35 публикаций. Казалось бы, весьма и весьма похвально и весомо. Но при ближайшем рассмотрении все оказывается не так просто.
У соискателя докторской степени, наверное, у единственного во всей России, не было монографии по теме докторской. Хотя такое требование содержалось даже при защите докторских в блаженной памяти годы советской власти.
Из 35 работ 13 были опубликованы перед защитой кандидатской диссертации и потому считаться в зачет по докторской не могут, тем более, что кандидатская защищалась по физико-математическим наукам, а докторская по биологическим. Таким образом, остается в списке уже 22 работы.
Из 22 минусуем еще 4, указанные под номерами с 32 по 35, так как они, как отмечал Гельфанд, к моменту защиты были «в печати» и вышли в свет почти через год после нее, а потому не могут служить апробацией, ибо их никто не видел к моменту защиты. Итак, остается 18 работ.
Из этих 18 статеек следует убрать еще 2, ибо кандидат физико-математических наук Гельфанд удачно «ошибся» (а попросту соврал) при нумерации списка трудов, где после № 24, сразу, без какого-либо перехода, у математика следует номер 27, а номера 25 и 26 вдруг исчезают. Это мелкое мошенничество объясняется весьма просто: ну кто же будет смотреть и проверять нумерацию, а зато все посмотрят на общую итоговую цифру публикаций - 35. Таким образом, у нас остается уже 16.
Из 16 мы убираем еще две (в «Молекулярной биологии» за 1997. Т.31 № 1 и в том же журнале за 1998 г. Т.32, №1), которые отсутствуют на так любимом и часто цитируемом Гельфандом сайте e-library. Остается 14.
Из оставшихся 14 в 12 работах Гельфанд выступает в соавторстве с целым сонмом лиц (от одного до шести). Но ведь докторская диссертация, как это трактует Положение ВАК, «должна быть написана автором самостоятельно, обладать внутренним единством, содержать новые научные результаты и положения, выдвигаемые для публичной защиты, и свидетельствовать о личном вкладе автора в науку», а основные ее положения должны быть опубликованы в авторских публикациях. Где же они, эти авторские? Одни соавторские!
Итак, у нас остается лишь 2 работы, выполненные соискателем Гельфандом единолично. И это задел для докторской диссертации???
Но при ближайшем рассмотрении оказывается, что и с ними беда… Обе опубликованы за рубежом (впрочем, из указанных даже в общем списке работ у него вышло в России лишь 2). В самом деле - его труды в Штатах никому не нужны, а в России никому не известны. Чем не лафа для защиты докторской?
Одна из этих двух работ («FANS-REF - a bibliographic reference data bank on statistics and functional analysis of nucleotide sequences») по объему составляет лишь полстраницы!
Гельфанд приписывает себе и дополнительные объемы публикаций. В одной из статей он пишет, что она напечатана на 10 страницах, а в реальной действительности - лишь на двух.
Не брезгует наш герой и указанием одной и той же статьи (№ 27 и 30) , переведенной на английский язык, но имеющей то же содержание.
Неверно указаны и названия изданий, в которых размещал Гельфанд свои бессмертные труды. Опечатки и ошибки в тексте - тоже примечательная черта научных трудов «прохфессора».
Обратимся теперь к следующему пункту - к плагиату. Сам текст докторской Гельфанда достаточно самостоятелен, хотя система Антиплагиат показывает оригинальность текста 87%, и, по классификации директора РГБ г-на Вислого (касающегося, правда, другой работы), «заимствования в объеме 13% и их характер не позволяют считать проверенный документ оригинальным». Смотрите сами:
Но не менее впечатляют масштабы заимствований нашего правдоруба и борца с плагиатом и в его публикациях, вышедших как перед защитой, так и после нее.
Вот, к примеру, как выглядит совсем небольшая по объему статья Гельфанда и его китайского коллеги Чжао Миня «Некоторые статистические особенности сайтов сплайсинга позвоночных и беспозвоночных // Биофизика. 1997. Т.42. № 1:
Откуда же сдули наши великие биологи свою статью?
Во-первых из диссертации Лысиновой Марины Борисовны «Спектроскопия усиленного поверхностью комбинационного рассеяния и квантовохимическое моделирование бифункциональных лигандов». Во-вторых, из диссертации Мингалиева Марата Габдулловича «Многочастотные исследования внегалактических объектов на РАТАН-600». Но если в этих случаях плагиаторов от науки Гельфанда и китайца еще можно понять, ибо речь идет хотя бы о биологии и информатике, то вот угадать причины воровства ими чужих идей и текстов в других случаях просто невозможно. Например, бесстрастная система Антиплагиат зафиксировала значительные заимствования из диссертации Дорошенко Юрия Анатольевича
«Методические основы разработки бизнес-плана развития сельскохозяйственного предприятия на основе энергетических показателей», из диссертации Москаленко Т. А. «Системные аспекты анализа лексических единиц языка законодательства», из диссертации Пинчука Павла Васильевича «Проблемные вопросы материально-технического оснащения государственных судебно-экспертных учреждений Министерства обороны Российской Федерации: современное состояние и научные основы их концептуального осмысления», из диссертации Сошникова Алексея Евгеньевича «Разработка методики определения электропотребления бюджетных организаций для нормирования на основе системного энергоаудита», из диссертации Комиссарова Анатолия Юрьевича
«Криминалистическое исследование письменной речи с использованием ЭВМ». Перечень этот можно продолжать без остановки. Практически все публикации Гельфанда, как перед защитой диссертации, так и после нее написаны и в соавторами, и с использованием чужих разработок. Интересно и то, что работы эти представляют собой не статьи из открытых источников, а тексты диссертаций, которые хранятся на правах рукописи и которые нельзя использовать без согласия автора. И уж тем более в докторской диссертации.
Правда, на этот нескромный вопрос Гельфанд как-то метко заметил в дискуссии: мол, прошло время, когда для выводов биолог (или как в его случае - биолог-информатик) затрачивал годы и десятилетия на проведение опытов, чтобы получить свой результат, а, соответственно, и степень. Теперь, писал Гельфанд, достаточно воспользоваться информационными базами, которые позволяют одним все так же десятками лет проводить опыты, а другим, куда более расторопным и предприимчивым, на основе этих опытных результатов сразу защищать на чужом горбу докторские степени через 3 года после кандидатской по математике. А освободившееся таким образом время использовать, к примеру, к борьбе за чистоту исторической науки. Ну чем не рациональный подход?
Наконец, несколько слов об организациях, где выполнялись его работы и где они защищались. Это сплошь те места, которые связаны с именем великого дедушки Михаила - Израиля Моисеевича. Но наш амбициозный и взыскательный ниспровергатель действующей системы аттестации научных кадров и тут показывает норов: защитившись в Пущино, он уже вскоре после защиты стал поносить его последними словами. Наверное в благодарность за то, что его докторскую здесь благословили с теми нарушениями, о которых сказано выше.
Вот таким предстает лицо современного «борца за чистоту науки» Михаила Сергеевича Гельфанда, кандидата физ.-мат. наук и доктора биологии, профессора МГУ, оплеванного им с таким же удовольствием, как и Пущино.
Теперь же наш глашатай справедливости и чести собрался если и не возглавить, то уж, по меньшей мере, войти в состав «научного трибунала» - предложенного комиссией Федюкина Совета по этике при Общественном совете МОН РФ.
В добрый путь, Миша! Теперь мы спокойны за будущее российской науки под надзором и крепкой рукой гражданина США и Израиля М.С. Гельфанда!
Оригинал взят у terexsany в Товарищ Гельфанд, вы большой ученый!
Читатель наверняка помнит великолепно описанные Булгаковым «семплеяровские» разоблачения в «Мастере и Маргарите». Написано, казалось бы, давно, а актуально и сегодня.
В последнее время главным знатоком и глашатаем борьбы за чистоту науки выступает доктор биологии Михаил Гельфанд. Выступает так рьяно и самозабвенно, что захотелось просто проверить этот образчик честности и порядочности на тот же самый предмет, что и Комиссия по диссертациям МОН РФ: 1) по публикациям, представленным им на соискание ученой степени доктора биологических наук; 2) по «плагиату», как он позволяет утверждать в отношении других; 3) по организациям, где выполнялась и оппонировалась его работа.
Итак, публикации. В автореферате его докторской диссертации на тему "Компьютерный анализ и предсказание функциональных особенностей последовательностей ДНК" указаны аж 35 публикаций. Казалось бы, весьма и весьма похвально и весомо. Но при ближайшем рассмотрении все оказывается не так просто.
У соискателя докторской степени, наверное, у единственного во всей России, не было монографии по теме докторской. Хотя такое требование содержалось даже при защите докторских в блаженной памяти годы советской власти.
Из 35 работ 13 были опубликованы перед защитой кандидатской диссертации и потому считаться в зачет по докторской не могут, тем более, что кандидатская защищалась по физико-математическим наукам, а докторская по биологическим. Таким образом, остается в списке уже 22 работы.
Из 22 минусуем еще 4, указанные под номерами с 32 по 35, так как они, как отмечал Гельфанд, к моменту защиты были «в печати» и вышли в свет почти через год после нее, а потому не могут служить апробацией, ибо их никто не видел к моменту защиты. Итак, остается 18 работ.
Из этих 18 статеек следует убрать еще 2, ибо кандидат физико-математических наук Гельфанд удачно «ошибся» (а попросту соврал) при нумерации списка трудов, где после № 24, сразу, без какого-либо перехода, у математика следует номер 27, а номера 25 и 26 вдруг исчезают. Это мелкое мошенничество объясняется весьма просто: ну кто же будет смотреть и проверять нумерацию, а зато все посмотрят на общую итоговую цифру публикаций - 35. Таким образом, у нас остается уже 16.
Из 16 мы убираем еще две (в «Молекулярной биологии» за 1997. Т.31 № 1 и в том же журнале за 1998 г. Т.32, №1), которые отсутствуют на так любимом и часто цитируемом Гельфандом сайте e-library. Остается 14.
Из оставшихся 14 в 12 работах Гельфанд выступает в соавторстве с целым сонмом лиц (от одного до шести). Но ведь докторская диссертация, как это трактует Положение ВАК, «должна быть написана автором самостоятельно, обладать внутренним единством, содержать новые научные результаты и положения, выдвигаемые для публичной защиты, и свидетельствовать о личном вкладе автора в науку», а основные ее положения должны быть опубликованы в авторских публикациях. Где же они, эти авторские? Одни соавторские!
Итак, у нас остается лишь 2 работы, выполненные соискателем Гельфандом единолично. И это задел для докторской диссертации???
Но при ближайшем рассмотрении оказывается, что и с ними беда… Обе опубликованы за рубежом (впрочем, из указанных даже в общем списке работ у него вышло в России лишь 2). В самом деле - его труды в Штатах никому не нужны, а в России никому не известны. Чем не лафа для защиты докторской?
Одна из этих двух работ («FANS-REF - a bibliographic reference data bank on statistics and functional analysis of nucleotide sequences») по объему составляет лишь полстраницы!
Гельфанд приписывает себе и дополнительные объемы публикаций. В одной из статей он пишет, что она напечатана на 10 страницах, а в реальной действительности - лишь на двух.
Не брезгует наш герой и указанием одной и той же статьи (№ 27 и 30) , переведенной на английский язык, но имеющей то же содержание.
Неверно указаны и названия изданий, в которых размещал Гельфанд свои бессмертные труды. Опечатки и ошибки в тексте - тоже примечательная черта научных трудов «прохфессора».
Обратимся теперь к следующему пункту - к плагиату. Сам текст докторской Гельфанда достаточно самостоятелен, хотя система Антиплагиат показывает оригинальность текста 87%, и, по классификации директора РГБ г-на Вислого (касающегося, правда, другой работы), «заимствования в объеме 13% и их характер не позволяют считать проверенный документ оригинальным». Смотрите сами:
Но не менее впечатляют масштабы заимствований нашего правдоруба и борца с плагиатом и в его публикациях, вышедших как перед защитой, так и после нее.
Вот, к примеру, как выглядит совсем небольшая по объему статья Гельфанда и его китайского коллеги Чжао Миня «Некоторые статистические особенности сайтов сплайсинга позвоночных и беспозвоночных // Биофизика. 1997. Т.42. № 1:
Откуда же сдули наши великие биологи свою статью?
Во-первых из диссертации Лысиновой Марины Борисовны «Спектроскопия усиленного поверхностью комбинационного рассеяния и квантовохимическое моделирование бифункциональных лигандов». Во-вторых, из диссертации Мингалиева Марата Габдулловича «Многочастотные исследования внегалактических объектов на РАТАН-600». Но если в этих случаях плагиаторов от науки Гельфанда и китайца еще можно понять, ибо речь идет хотя бы о биологии и информатике, то вот угадать причины воровства ими чужих идей и текстов в других случаях просто невозможно. Например, бесстрастная система Антиплагиат зафиксировала значительные заимствования из диссертации Дорошенко Юрия Анатольевича
«Методические основы разработки бизнес-плана развития сельскохозяйственного предприятия на основе энергетических показателей», из диссертации Москаленко Т. А. «Системные аспекты анализа лексических единиц языка законодательства», из диссертации Пинчука Павла Васильевича «Проблемные вопросы материально-технического оснащения государственных судебно-экспертных учреждений Министерства обороны Российской Федерации: современное состояние и научные основы их концептуального осмысления», из диссертации Сошникова Алексея Евгеньевича «Разработка методики определения электропотребления бюджетных организаций для нормирования на основе системного энергоаудита», из диссертации Комиссарова Анатолия Юрьевича
«Криминалистическое исследование письменной речи с использованием ЭВМ». Перечень этот можно продолжать без остановки. Практически все публикации Гельфанда, как перед защитой диссертации, так и после нее написаны и в соавторами, и с использованием чужих разработок. Интересно и то, что работы эти представляют собой не статьи из открытых источников, а тексты диссертаций, которые хранятся на правах рукописи и которые нельзя использовать без согласия автора. И уж тем более в докторской диссертации.
Правда, на этот нескромный вопрос Гельфанд как-то метко заметил в дискуссии: мол, прошло время, когда для выводов биолог (или как в его случае - биолог-информатик) затрачивал годы и десятилетия на проведение опытов, чтобы получить свой результат, а, соответственно, и степень. Теперь, писал Гельфанд, достаточно воспользоваться информационными базами, которые позволяют одним все так же десятками лет проводить опыты, а другим, куда более расторопным и предприимчивым, на основе этих опытных результатов сразу защищать на чужом горбу докторские степени через 3 года после кандидатской по математике. А освободившееся таким образом время использовать, к примеру, к борьбе за чистоту исторической науки. Ну чем не рациональный подход?
Наконец, несколько слов об организациях, где выполнялись его работы и где они защищались. Это сплошь те места, которые связаны с именем великого дедушки Михаила - Израиля Моисеевича. Но наш амбициозный и взыскательный ниспровергатель действующей системы аттестации научных кадров и тут показывает норов: защитившись в Пущино, он уже вскоре после защиты стал поносить его последними словами. Наверное в благодарность за то, что его докторскую здесь благословили с теми нарушениями, о которых сказано выше.
Вот таким предстает лицо современного «борца за чистоту науки» Михаила Сергеевича Гельфанда, кандидата физ.-мат. наук и доктора биологии, профессора МГУ, оплеванного им с таким же удовольствием, как и Пущино.
Теперь же наш глашатай справедливости и чести собрался если и не возглавить, то уж, по меньшей мере, войти в состав «научного трибунала» - предложенного комиссией Федюкина Совета по этике при Общественном совете МОН РФ.
В добрый путь, Миша! Теперь мы спокойны за будущее российской науки под надзором и крепкой рукой гражданина США и Израиля М.С. Гельфанда!