Ода убийству
Мечешься ? Больно?
Тебе снится сон. Четыре трупа, четыре жизни, прерванных твоими руками. Четыре куска дурного мяса, спрятанные в недрах заброшенной стройки. Ты убиваешь их одного за другим - четверо мужчин, нанесших тебе каждый по смертельной ране. Умерев четыре раза, ты воскресаешь и идешь на месть.
За тобой идут... Они скоро найдут тебя, и остается только прятать на дне глаз болезненный отсвет совершенного. Боишься посмотреть прямо - могут узнать. Боишься прикоснуться - а вдруг не сон?
Ты продираешь глаза. Ты не убийца, за спиной не маячит злодеяние... А так ли?
... Он не сопротивлялся. Покорно подставил шею под нож. Легкое дрожание скул выдало его с головой, но страх быстро стал наслаждением. Он упивался кровью, оседая на твоих руках, оставляя красный след на черной одежде.
... Он дрался. Он сражался, нанося одну за другой раны, пил тебя и выжигал. Он знал, что не выдержит, сломается. И руки повисли плетьми, голова склонилась, закапали слезы в пыль, острие вошло прямо в глазницу. Мир потух.
... Он не подпускал к себе, кружил и высматривал тебя, как орел высматривает дичь. Ты располосовала его когтями, каждый порез взрывался болью. Его тело содрогалось, пока во все стороны летели сгустки крови.
Он ушел. Коснувшись твоего крыла взглядом, полным разлуки. Он зачеркнул тебя ударом клинка, выкинул со скалы, вжал в донный ил и ждал, пока последнее дыхание не вылетело глупым пузырем воздуха. Он раскрыл тебе грудь и раздавил ребра ударом кованного каблука.
Он убил тебя, падаль... Все-таки убил.
Тебе снится сон. Четыре трупа, четыре жизни, прерванных твоими руками. Четыре куска дурного мяса, спрятанные в недрах заброшенной стройки. Ты убиваешь их одного за другим - четверо мужчин, нанесших тебе каждый по смертельной ране. Умерев четыре раза, ты воскресаешь и идешь на месть.
За тобой идут... Они скоро найдут тебя, и остается только прятать на дне глаз болезненный отсвет совершенного. Боишься посмотреть прямо - могут узнать. Боишься прикоснуться - а вдруг не сон?
Ты продираешь глаза. Ты не убийца, за спиной не маячит злодеяние... А так ли?
... Он не сопротивлялся. Покорно подставил шею под нож. Легкое дрожание скул выдало его с головой, но страх быстро стал наслаждением. Он упивался кровью, оседая на твоих руках, оставляя красный след на черной одежде.
... Он дрался. Он сражался, нанося одну за другой раны, пил тебя и выжигал. Он знал, что не выдержит, сломается. И руки повисли плетьми, голова склонилась, закапали слезы в пыль, острие вошло прямо в глазницу. Мир потух.
... Он не подпускал к себе, кружил и высматривал тебя, как орел высматривает дичь. Ты располосовала его когтями, каждый порез взрывался болью. Его тело содрогалось, пока во все стороны летели сгустки крови.
Он ушел. Коснувшись твоего крыла взглядом, полным разлуки. Он зачеркнул тебя ударом клинка, выкинул со скалы, вжал в донный ил и ждал, пока последнее дыхание не вылетело глупым пузырем воздуха. Он раскрыл тебе грудь и раздавил ребра ударом кованного каблука.
Он убил тебя, падаль... Все-таки убил.