Голос улиц
Пятница, примерно около четырех часов дня. Время, когда любой религиозный человек стремится до дома, чтобы успеть к шаббату. На улице Герцля, возле русского продовольственного магазина разыгрывается подлинная драма.
Немолодой датишник прижат к стене здания запущенного вида бомжом. На шее у бомжа веревка, привязанная за обе стороны огромного короба. В нем валяется гора всевозможных пупсов. Они такие же расхристанные, как и сам торговец. Видно, что еще недавно они лежали в какой-то помойке. Бомж коробом вдавил датишного в стену. Видно, что человек слегка напуган и очень смущен. Слышен голос торговца:
- Нерусский, купи пупса ребенку. Недорого прошу, дай пять шекелей, и разойдемся.
Тишина. И снова голос:
- Ну, три шекеля дай. Что у тебя сердца нет? Совсем меня не понимаешь? Господи, как тебе еще проще по-русски объяснить?
Чем дело у них закончилось, так и не знаю.
На обратном пути повстречали пару старичков мне лично не знакомых. Пенсионеры, увидев нас, остановились и поздоровались с женой. Как я понял, они познакомились на площадке когда выгуливали собак. Не суть важно. Затем состоялся следующий разговор:
Жена спросила:
- Что-то давно вас на площадке не видно.
Старички:
- Да собака померла. Вы же помните, она старенькая уже была. Но нам сейчас дочка новую подарила.
Жена:
- А какой породы?
Старички:
- Мы не помним название, какая-то охотничья порода. Очень дорогая, как нам сказала дочка.
Я:
- А какого она размера?
Старички:
- Вот такого (показывают размер, который можно соотнести с буханкой хлеба). - Она беленькая, шерстка очень короткая, жесткая. А глазки такие черненькие маленькими бусинками.
Я совершил подвиг, заставив себя замолчать и не ответить. Потом, когда пара пенсионеров ушла на отдаленное расстояние, мы, с женой не сговариваясь, посмотрели друг на друга и хором произнесли:
- По-моему, дочка подарила им крысу.
Среда. После работы покупаю в местном русском супермаркете продукты. Впереди меня у кассы складывает покупки по пакетам неприятного вида мужчина под шестьдесят. Видимо здесь он частый гость, кассирши его хорошо знают и относятся к нему немного брезгливо. Тот не обращая внимания на их отношение, пытается с женщинами откровенно заигрывать. Наконец, когда к кассе подходит продавщица соседнего отдела, молодая девушка с несколько откровенным для рабочей одежды вырезом на груди, мужчина начинает откровенно на нее пялиться.
- О, что я вижу! Какие красоты мне открылись.
Продавщица невозмутимо отвечает с ярко выраженным украинским говором.
- Давайте утихомирьтесь, вы же уже сидели за это.
Мужик было насупился.
- Да, сидел, увы, - затем неожиданно просветлел и воскликнул с каким-то ликованием в голосе - Но ведь было за что!