Ежегодный поход на Север
Каждую весну в начале апреля к нам в страну прилетают стаи разнообразных птиц, а в конце августа с той же природной пунктуальностью наши палестины навещает burgher. Его прилет означает обязательное трехдневное турне по Северу в поисках еще неисследованных интересных уголков. Зачем ему нужна такая обуза как мы, я до конца не понимаю, но все равно безмерно благодарен за эти трехдневные ежегодные походы.
В этот раз я предложил прокатиться по замкам крестоносцев. Решили начать с Йокнама. Не без труда добравшись до него, я с ужасом обнаружил, что замки крестоносцев совсем не вписываются в формат уютного, хотя и промышленного городка. Что-то пошло не так, и Илья настойчиво посоветовал перепроверить вводные. Обнаружилось, что я попутал Йокнам и Йехнан, который находится от первого километрах в ста. Что же разворачиваем машину, едем туда, соблюдаем указания карты, но неожиданно оказываемся возле Цфата. Как по Гоголю "вскочивши на коня, поехал он прямо в Канев, думая оттуда через Черкассы направить путь к татарам прямо в Крым, сам не зная для чего. Едет он уже день, другой, а Канева все нет. Дорога та самая; пора бы ему уже давно показаться, но Канева не видно. Вдали блеснули верхушки церквей. Но это не Канев, а Шумск. Изумился колдун, видя, что он заехал совсем в другую сторону. Погнал коня назад к Киеву, и через день показался город; но не Киев, а Галич, город еще далее от Киева, чем Шумск, и уже недалеко от венгров". Впрочем, Цфат так Цфат все равно я там никогда не был. Илья же твердо сказал, что "крепости крестоносцев" можно смело вычеркнуть из списка. Мы въехали в Цфат.. Там нас поджидал "шалом, тусик, Рош а-Шана ".
В честь праздника Цфат превратился в Хамунаптру, город мертвых. Узкие улочки старого города звенели тишиной, заманивали в свои темные подворотни и каменные мешки, в тупички и на лестницы, ведущие в никуда. Только звуки собственных шагов и явственно доносящийся из мертвых окон густой запах жареного мяса. Многочисленные маленькие лавочки и магазины обманывали своими дразнящими надписями "Open" и надежно хранили под замком свои сокровища. В витрине одной из книжных антикварных лавок заметил книгу, на которой старомодным каллиграфическим почерком было выведено имя Абдуллы аль-Хазреди. Я, почему-то даже не удивился. С трудом вырвались из кварталов старого города и устремились на Фавор (Тавор в местной транскрипции)
Фавор что неудивительно является одним из центров религиозного паломничества. Следовательно, на этом можно срубить неплохие деньжата. За долгие века история совершила полный круг и вновь, как и тысячелетие назад паломнический бизнес контролируют арабы. У самого въезда на гору наши братья по разуму выстроили целый торговый комплекс. Вступив на территорию комплекса, попадаешь в ирреальный мир альтернативного дьюти-фри с безумными ценами в долларах и евро. На всех многочисленных товарах ощущалось нескрываемое присутствие китча. Особенно поразили трехмерные картинки религиозной тематики. Стереоскопический Иисус вместе с белой овечкой как водочный Распутин подмигивал с одной из картин. На другой картине Дева Мария механически отрывалась от процесса кормления и тоже поглядывала на зрителя. Стоило такое удовольствие шесть баксов. Среди всяких извращений латинян неожиданно показал себя последний российский император. Стоя во весь рост на одной из продаваемых картинок он предлагал паломникам кондак в свою честь. Тут автобус выгрузил очередную группу паломников. На этот раз это были китайцы, возглавляемые францисканским монахом в рясе перепоясанной веревкой. На голове монаха была красная бейсболка. Мы засобирались в дорогу.
При подъеме на гору припомнился Пелевин." Стоя здесь, на широких дорогах современного Израиля, не перестаешь удивляться, как многообразен природный мир этой удивительной страны. Еще несколько часов назад светило солнце, вокруг вздымались высокие пальмы и палисандровые деревья, дивно пели голубые кукушки и синие голуби. Казалось, этому не будет конца - но у мира свои законы, и вот мы поднялись выше, в редкий воздух предгорий. Как тихо стало вокруг! Как скорбно и сосредоточенно смотрит на землю небо! Недаром внизу, в долине, о жителях вершин говорят, что они едят железный хлеб. Да, здешние горы суровы".
На вершине два монастыря - православный и католический. Первый стоит на останках древней византийской церкви, второй - на развалинах храма эпохи крестоносцев. Представители обеих конфессий утверждают, что именно их постройка сделана на месте Преображения. Та же история, что с хайфской пещерой Ильи-пророка. Отличие православных от католиков в том, что ворота православного монастыря закрыты на засов, и проникнуть на территорию нет никакой возможности. Поэтому пещерный храм Мелхиседека и византийские мозаики посмотреть не получилось. Мы походили возле стен, полюбовались чудесным садом, понаблюдали, как бородатый батюшка лихо гоняет на навороченном джипе и удалились. Правда, дети успели разыграть у врат сцену, которую местные обитатели явно не одобрили. Слава и Анна, сговорившись, схватили Катю за руки и потащили к главному входу. Слава деловито объяснила Кате, что они могут зайти на территорию, поскольку крещены, а она нет. Если некрещеный попадает на освященную землю, то он немедленно сгорит как демон или ведьма. Катя во все верила, ибо смотрела много соответствующих фильмов, поэтому отчаянно сопротивлялась и кричала.
Ксендзы встретили нас более дружелюбно, вход в монастырь был открыт для всех, мы осмотрели очень симпатичную базилику Преображения Господня и руины храма Танкреда. С обзорной площадки монастыря открывался чудесный вид на окрестности. При входе на территорию монастыря была сувенирная лавка, где цены были выше, чем у конкурентов с подножья горы. Впрочем, они ведь располагались ближе к небесам, ставки понятно дело возросли. Но кофе, который они продают паломникам, у них был отменного качества.
На следующий день мы посетили Ган-Гуру и Ципори с его чудесными римскими мозаиками.
фото burgher
Цфат встретил нас раскаленной металлической загогулиной.
Дети на одной из лестниц старого Цфата
Картинки с нашего путешествия по Цфату
Вид из города на окрестности
Продукция арабских коробейников
Фавор. Православный греческий женский монастырь Преображения Господня
Я на вершине горы (католическая версия).
В этот раз я предложил прокатиться по замкам крестоносцев. Решили начать с Йокнама. Не без труда добравшись до него, я с ужасом обнаружил, что замки крестоносцев совсем не вписываются в формат уютного, хотя и промышленного городка. Что-то пошло не так, и Илья настойчиво посоветовал перепроверить вводные. Обнаружилось, что я попутал Йокнам и Йехнан, который находится от первого километрах в ста. Что же разворачиваем машину, едем туда, соблюдаем указания карты, но неожиданно оказываемся возле Цфата. Как по Гоголю "вскочивши на коня, поехал он прямо в Канев, думая оттуда через Черкассы направить путь к татарам прямо в Крым, сам не зная для чего. Едет он уже день, другой, а Канева все нет. Дорога та самая; пора бы ему уже давно показаться, но Канева не видно. Вдали блеснули верхушки церквей. Но это не Канев, а Шумск. Изумился колдун, видя, что он заехал совсем в другую сторону. Погнал коня назад к Киеву, и через день показался город; но не Киев, а Галич, город еще далее от Киева, чем Шумск, и уже недалеко от венгров". Впрочем, Цфат так Цфат все равно я там никогда не был. Илья же твердо сказал, что "крепости крестоносцев" можно смело вычеркнуть из списка. Мы въехали в Цфат.. Там нас поджидал "шалом, тусик, Рош а-Шана ".
В честь праздника Цфат превратился в Хамунаптру, город мертвых. Узкие улочки старого города звенели тишиной, заманивали в свои темные подворотни и каменные мешки, в тупички и на лестницы, ведущие в никуда. Только звуки собственных шагов и явственно доносящийся из мертвых окон густой запах жареного мяса. Многочисленные маленькие лавочки и магазины обманывали своими дразнящими надписями "Open" и надежно хранили под замком свои сокровища. В витрине одной из книжных антикварных лавок заметил книгу, на которой старомодным каллиграфическим почерком было выведено имя Абдуллы аль-Хазреди. Я, почему-то даже не удивился. С трудом вырвались из кварталов старого города и устремились на Фавор (Тавор в местной транскрипции)
Фавор что неудивительно является одним из центров религиозного паломничества. Следовательно, на этом можно срубить неплохие деньжата. За долгие века история совершила полный круг и вновь, как и тысячелетие назад паломнический бизнес контролируют арабы. У самого въезда на гору наши братья по разуму выстроили целый торговый комплекс. Вступив на территорию комплекса, попадаешь в ирреальный мир альтернативного дьюти-фри с безумными ценами в долларах и евро. На всех многочисленных товарах ощущалось нескрываемое присутствие китча. Особенно поразили трехмерные картинки религиозной тематики. Стереоскопический Иисус вместе с белой овечкой как водочный Распутин подмигивал с одной из картин. На другой картине Дева Мария механически отрывалась от процесса кормления и тоже поглядывала на зрителя. Стоило такое удовольствие шесть баксов. Среди всяких извращений латинян неожиданно показал себя последний российский император. Стоя во весь рост на одной из продаваемых картинок он предлагал паломникам кондак в свою честь. Тут автобус выгрузил очередную группу паломников. На этот раз это были китайцы, возглавляемые францисканским монахом в рясе перепоясанной веревкой. На голове монаха была красная бейсболка. Мы засобирались в дорогу.
При подъеме на гору припомнился Пелевин." Стоя здесь, на широких дорогах современного Израиля, не перестаешь удивляться, как многообразен природный мир этой удивительной страны. Еще несколько часов назад светило солнце, вокруг вздымались высокие пальмы и палисандровые деревья, дивно пели голубые кукушки и синие голуби. Казалось, этому не будет конца - но у мира свои законы, и вот мы поднялись выше, в редкий воздух предгорий. Как тихо стало вокруг! Как скорбно и сосредоточенно смотрит на землю небо! Недаром внизу, в долине, о жителях вершин говорят, что они едят железный хлеб. Да, здешние горы суровы".
На вершине два монастыря - православный и католический. Первый стоит на останках древней византийской церкви, второй - на развалинах храма эпохи крестоносцев. Представители обеих конфессий утверждают, что именно их постройка сделана на месте Преображения. Та же история, что с хайфской пещерой Ильи-пророка. Отличие православных от католиков в том, что ворота православного монастыря закрыты на засов, и проникнуть на территорию нет никакой возможности. Поэтому пещерный храм Мелхиседека и византийские мозаики посмотреть не получилось. Мы походили возле стен, полюбовались чудесным садом, понаблюдали, как бородатый батюшка лихо гоняет на навороченном джипе и удалились. Правда, дети успели разыграть у врат сцену, которую местные обитатели явно не одобрили. Слава и Анна, сговорившись, схватили Катю за руки и потащили к главному входу. Слава деловито объяснила Кате, что они могут зайти на территорию, поскольку крещены, а она нет. Если некрещеный попадает на освященную землю, то он немедленно сгорит как демон или ведьма. Катя во все верила, ибо смотрела много соответствующих фильмов, поэтому отчаянно сопротивлялась и кричала.
Ксендзы встретили нас более дружелюбно, вход в монастырь был открыт для всех, мы осмотрели очень симпатичную базилику Преображения Господня и руины храма Танкреда. С обзорной площадки монастыря открывался чудесный вид на окрестности. При входе на территорию монастыря была сувенирная лавка, где цены были выше, чем у конкурентов с подножья горы. Впрочем, они ведь располагались ближе к небесам, ставки понятно дело возросли. Но кофе, который они продают паломникам, у них был отменного качества.
На следующий день мы посетили Ган-Гуру и Ципори с его чудесными римскими мозаиками.
фото burgher
Цфат встретил нас раскаленной металлической загогулиной.
Дети на одной из лестниц старого Цфата
Картинки с нашего путешествия по Цфату
Вид из города на окрестности
Продукция арабских коробейников
Фавор. Православный греческий женский монастырь Преображения Господня
Я на вершине горы (католическая версия).