Гомосексуализм и эстетство
Гомосексуальной литературы я не читатель. Не приходилось как-то. Не для меня Жене, не для меня Харитонов. «Эдичка» - это роман о любви к женщине, Бэрроуз - это апокалиптика, критика человека и прочее всякое-разное, а в моём любимом Б-жественном Оскáре я, «неисправимый натурал» (© piotr_sakharov), не нахожу ничего гомосексуального. Любование красотой и грацией человеческого тела, изысканный рисунок мужских интеллектуальных отношений, мужской дружбы - я (может быть, наивно) ничего собственно сексуального в этом не вижу.
Тем забавнее те редкие случаи, когда меня всё-таки торкает в искусстве что-то гомоэротическое, когда я-таки переживаю такие вещи эстетически. Даже если на поверку оказывается, что никакой гомосятины там и в помине не было :)
У Майлса есть грустная, смурная, преисполненная тихой безнадёги композиция He Loved Him Madly (1975). 32 минуты инструменты тихо плачут - без ярко выраженной мелодии, квадратов, даже гармонии. Нерасчленённый авангардно-джазовый плач или, вернее, всхлипывание.
С таким названием вещи, и зная ярко выраженную майлсову бисексуальность - что я мог подумать?! И я сопереживал несчастному герою вещи, потерявшему, как я думал, какого-то своего возлюбленного парня, его безнадёжной, трагической страсти, и душа моя преисполнялась нежной грусти.
Так было до сегодняшнего вечера, когда я узнал, что композиция написана на... смерть Дюка Эллингтона!
Тем забавнее те редкие случаи, когда меня всё-таки торкает в искусстве что-то гомоэротическое, когда я-таки переживаю такие вещи эстетически. Даже если на поверку оказывается, что никакой гомосятины там и в помине не было :)
У Майлса есть грустная, смурная, преисполненная тихой безнадёги композиция He Loved Him Madly (1975). 32 минуты инструменты тихо плачут - без ярко выраженной мелодии, квадратов, даже гармонии. Нерасчленённый авангардно-джазовый плач или, вернее, всхлипывание.
С таким названием вещи, и зная ярко выраженную майлсову бисексуальность - что я мог подумать?! И я сопереживал несчастному герою вещи, потерявшему, как я думал, какого-то своего возлюбленного парня, его безнадёжной, трагической страсти, и душа моя преисполнялась нежной грусти.
Так было до сегодняшнего вечера, когда я узнал, что композиция написана на... смерть Дюка Эллингтона!