Архипелаг Африка, или Русь, которую мы просрали-5.2: все новое - это...
Окончание. Начало здесь.
Именно в том же 1861 году на сердце русского мужика впервые и легла хорошо известная нам неутолимая тоска по рабству. Ведь при крепостном праве помещик хотя бы отвечал за крестьянина и кормил его, сейчас же крестьянин был выброшен на верную голодную смерть. Так и нашли свое воплощение в нелегкую жизнь печально известные мемы «стабильность» и «Царь хороший - бояре плохие». Первое звучало в контексте все того же крепостничества («Да, было рабство, но все было стабильно! А сейчас не знаешь, как дожить до следующего дня!»), второе обусловлено невозможностью поверить в то, что царь в трезвом здравии мог намудрить такую дичь - наверняка он хотел как лучше, а коварные бояре провели все не так, как задумывалось. Неудивительно, что сразу после отмены крепостного права страну охватили многочисленные крестьянские восстания, где лозунги одних требовали возвращения крепостного права, лозунги других - нормальной реформы. Наиболее масштабными стали Бездненские волнения и Кандиевское восстание, произошедшие в апреле 1861 года. И на них следует остановиться немного подробнее.
В селе Бездна (включая два соседних села) Спасского уезда проживало чуть больше 1000 крепостных, радость которых молниеносно сменилась отчаянием, поскольку выживать на озвученных условиях было попросту невозможно. По сути, власть особо извращенческим путем лишила собравшихся девственности, с той лишь разницей, что им сначала было приятно (когда объявили об отмене крепостного права), и только потом больно (когда озвучили условия освобождения), а не наоборот. Естественно они заподозрили, что местные власти их решили немножечко поднаебать, благо распространению этих дум в обществе способствовал и сам император - избегая ответственности за непопулярную реформу, он постарался все это выставить так, будто бы все злоупотребления - плод деятельности местечкового чиновничества. Впоследствии он к данной технике будет прибегать еще неоднократно. И не только он, эту же стратегию сегодня активно эксплуатирует Путин, перекладывая всю ответственность за непопулярные решения (типа той же обязательной вакцинации) на плечи губернаторов. Крестьяне заявили, что новому распорядку правил следовать не будут, и вообще, все это ложь, пиздеж и провокация. А потому собрали сход (на который стянулись и жители окрестных сел, достигнув отметки в 10 000 человек) на котором порешили никакой барщины никому не платить, да и вообще избрать свою сельскую справедливую власть. Вскоре подъехала военная конница, котораяпрекратила восстание единственным известным гуманной царской власти методом - открыла шквальной огонь на поражение по безоружной толпе, в ходе которого был убит 51 человек и 77 - ранено (по официальным данным, по неофициальным количество убитых достигало 350 человек). После этого выживших крестьян по красивой царской традиции наказали розгами.
Что интересно, дворянство бурно выражало свой восторг действиями руководящего карательной операцией генерал-майора Апраксина, «мужественно» и «решительно» расправившегося с волновавшимися крестьянами. «…Радости их, - писал в письме адъютант казанского губернатора Половцов, - при получении известия о стрельбе не было конца, - те, которые поумнее, старались скрыть ее, а глупые и того не делали; многие публично пили шампанское и поздравляли друг друга с успехом; мало того, слабые женщины и те выказывали свою радость и жалели только о том, что убитых было слишком мало. Апраксина - дурака, человека без сердца, ни к чему не способного - провозглашают усмирителем и спасителем края». Это к вопросу о том, почему в 17 году вышедшие из крестьян матросы и рабочие так озлобленно рвали в клочья все и каждого, кто имел хоть какое-то отношение к царизму.
Одновременно с этим в Пензенской губернии произошло Кандиевское восстание с аналогичным итогом. Примечательно оно в первую очередь тем, что в пылу событий именно там впервые символом борьбы за свободу стало красное знамя, которое на многия лета вперед станет официальным цветом коммунизма. Мало кто знает, что легендарное красное знамя происходит от обыкновенной женской косынки. Вот как об этом рассказывали очевидцы развернувшейся драмы:
«На высокий шест был привешен красный бабий платок, который выбрали только потому, что его хорошо видно издалека, дабы народ активнее выходил на погромы».«На высокий шест был привешен красный большой платок, изображавший знамя, шест вставлен в колесо, колесо положено на телегу, и в таком виде этот символ крестьянской неурядицы развозили по селениям. За этим оригинальным поездом шли массы крестьян, баб, детей. Едва они вступили в околицу, как им навстречу с криком «Воля, воля!» выступало из курных изб все крестьянство от мала до велика. Барщина и хозяйства бросались. Начальство в образе старост, сотенных и десятских более не признавалось».
Однако вскоре затрещали орудия, выполнявшие роль финишной ленточки для данного шествия, а шествие вперед сменилось бегствием назад. На этом революция и закончилась... пока закончилась.
Ни для кого не секрет, что, невзирая на тяжелую долю крестьянства, основой революции были отнюдь не крестьяне с рабочими, а столичная образованная интеллигенция. Вот только интересно, как так получилось? Какое вообще может быть дело столичным образованным людям до каких-то там папуасов? Нет, все мы, конечно же, наслышаны о пирамиде Маслоу и понимаем, что сытым и образованным по натуре присуща озабоченность думами о непростой доле простого народа и прочих голодающих неграх. Но дело здесь не только в этом. Формированию этого симбиоза городских мозгов и деревенской мускулатуры, опять-таки, самолично поспособствовала власть. В том же 1861 году она, такая единственная и богом дарованная, умудрилась смачно поднасрать не только дремучим крестьянам, но и продвинутым студентам столичных ВУЗов. Во-первых, ввиду того, что студентота была наиболее прогрессивной и социально активной частью общества, ей запретили любые сходки и собрания, дабы они во время студенческого чаепития ненароком не начали обсуждать грабительскую суть крестьянской реформы или возмущаться недопустимостью подавления крестьян методом массовых расстрелов. Это выглядит весьма странным, но собрания студентов были объявлены вне закона. Во-вторых, ощутимо поднялась стоимость обучения. В-третьих, были отменены практически все квоты на бесплатное обучение - если в 1859 году от оплаты было освобождено аж 65% студентов, то в 1961 это число сократилось до... одного процента. И в-четвертых (и этонаиболее болезненно ударило по дыряво-карманному студенчеству), власть запретила студенческие кассы взаимопомощи.
Кассы взаимопомощи с их беспроцентными кредитами друг другу всегда были «костью в горле» для срощенных с властью ростовщиков, ибо те же студенты ежемесячно добровольно отчисляли в студенческий общак небольшие суммы, чтобы помогать друг другу при покупке учебных материалов, оплате учебы, жилья и т.д. Таким образом студенты обходили банковскую систему, оплачивая свои нужды без драконовских процентов за кредит, коллекторов и еще более драконовских штрафов за каждый день просрочки полученной ссуды. У и без того нищих студентов вполне ожидаемо бомбануло от таких раскладов, да так, что на всю осень в Москве и Питере была парализована вся работа образовательной системы, а университеты пришлось закрыть аж до зимы. В ответ на вспыхнувшее недовольство власть провела широкомасштабные репрессии и аресты. Это, в свою очередь, привело к дикой зарубе с мусорами 12 октября 1861 года, которая вошла в историю, как «Дрезденское сражение» (по названию располагавшейся неподалеку от поля битвы гостиницы).Впрочем, зарубы как таковой и не было - было одностороннее избиение. Собравшиеся у гостиницы на мирный митинг студенты внезапно были окружены полицией и жандармами, которые ничего не говоря, просто напали на них и начали дико месить. Те же, кто пытался спастись бегством, оказывались легкой добычей для конной полиции: их ловили, душили, избивали рукоятками палашей и ножнами, топтали копытами лошадей, после чего за волосы волокли за лошадьми в полицейские управы. Также для разъеба митинга власть прибегла к услугам «титушек», которые под видом недовольного народа вышли показать кузькину мать наймитам окаянного запада (эта тактика активно использовалась и в СССР, благополучно дожив до наших дней). Титушки (дети пролетариев) мотивировали нападение на студентов тем, что собравшиеся якобы требовали... вернуть крепостное право.
Вот как происходящее описывал работавший в тот период в одном из ВУЗов основатель таблицы Менделеева, собстна, Менделеев: «Выводят студентов, окруженных огромным количеством солдат... Стоящие вблизи студенты прощай кричат, машут платками. Те отвечают тем же. В это время, о срам и мерзость, ведь и с преступниками позволено прощаться - наскакивает сперва один взвод, потом другой взвод жандармов - топчет, давит, рубит, окружает. Это дело двух секунд. Недоставало крови - теперь она на них лежит пятном, которого не смоют... Отчаяние берет. Режут, топчут - сила физическая велика их, наша ничтожна... России грозит опять надолго темень, а свет, казалось, стал сиять... Скверное время, низкое время - все чахлое какое-то, кроме молодежи. Цветите вы, цветите».
Аналогичная карательная акция в тот же день произошла и в Москве на Тверской. В обоих случаях прибегать к разгону митингов излюбленной царской залповой очередью не стали, и на том спасибо. Впрочем, не стали не по доброте душевной, а лишь потому, что массовые расстрелы в центре Питера и Москвы слишком уж заметны. Да и некрасиво перед гуляющими вокруг иностранцами. После разыгравшейся драмы произошли массовые отчисления из ВУЗов, и значительная часть активной молодежи оказалась выброшенной из жизни - исключенные студенты не могли ни устроиться на нормальную работу по причине «неблагонадежности» (что интересно - в СССР подобная практика также цвела буйным цветом), ни продолжать учебу. Оказавшаяся в жесточайшей опале, столичная студентота, вестимо, затаила неудержимую обиду на царскую власть и, складывая на нее все возможные из хуев всего мира, удумала неладное - власть надо менять! Так под фундамент престола была заложена очередная мина замедленного действия. И в который раз лично волосатой рукой власти.
Проблема интеллигентных студентов была в том, что в основной массе они были представлены хрупкого сложения ботанами. За счет прокаченных мозговых скилов можно мутить революцию, но твоя революция лишь пшик без боевой пехоты. А боевая пехота - это всегда неграмотная чернь. Тут-то студенты и вспомнили про изнывающих от царского гнета крестьян и, решив, что неплохо бы воспользоваться их мускулами (насколько понятие мускулатуры, конечно, применимо к костлявым крестьянам), сформировали новое явление в истории России - «Хождение в народ» («Но куда же вам деться, юноши, от которых заперли науку?.. Сказать вам куда?.. В народ! К народу! - вот ваше место, изгнанники науки» - Герцен, 1861). Поскольку терять им было нечего, заняться после отчисления нечем, а все перспективы в жизни были накрыты медным тазом Романовской недальновидности, то этому хождению они и посвятили весь свой быт. Так скелет революции начал обрастать мышечной тканью. По сути «Хождение в народ» было ровно тем же самым, чем при помощи ЖЖ и Ютьюба занимался Навальный - просвещением масс на предмет того, что власть охуела! Но поскольку в те времена ютьюба не было, а читать крестьяне обучены не были, приходилось своими ножками делать обходы крестьянских сел, что уравнивает хождение в народ с типичной избирательной кампанией. Среди прочего во время хождений в народ активно велась и пропаганда атеизма. Власть на это отвечала мощнейшими репрессиями, что привело в т.ч. и к «Процессу 193», который мы поминали выше, в ходе которого был расстрелян Мышкин, посмевший говорить крестьянам о том, что царь, дескать, у нас мудак. И хождение, и репрессии носили столь масштабный характер, что не могли не найти отражения и в искусстве:
Картина Репина "Арест пропагандиста"
После жесткого и бескомпромиссного подавления студенческого и крестьянского недовольства всем стало окончательно ясно: диалог с властью невозможен даже в зачатках, с ней можно общаться исключительно с позиций силы. Уже в следующем 1862 году на свет божий появилась первая на Руси антиправительственная прокламация, откровенно культивирующая методы терроризма. Причем терроризма крайне жесткого. Написана она была вчерашним студентом-медалистом с физмата Петром Заичневским (выходец из дворян, между прочим), который к тому времени находился в ссылке на каторжных работах, куда его отправили за подпольное распространение книг Герцена. Прочувствовав на своей тушке все прелести свободы царского режима, оказавшись «в темнице сырой», Заичневский вооружится пером и породит на свет текст, который на десятилетия вперед станет настольной библией любого революционера; текст, который был больше, чем простая прокламация - как покажет дальнейшая история, он написал не прокламацию, а подписал смертный приговор всей существующей системе:
«Россия вступает в революционный период своего существования. Проследите жизнь всех сословий, и вы увидите, что общество разделяется в настоящее время на две части, интересы которых диаметрально противоположны и которые следовательно, стоят враждебно одна к другой. Снизу слышится глухой и затаенный ропот народа, угнетаемого и ограбляемого всеми, у кого в руках есть хоть доля власти, - народа, который грабят чиновники и помещики, грабит и царь… Сверху над народом стоит небольшая кучка людей довольных, счастливых… Между этими двумя партиями издавна идет спор - спор, почти всегда кончавшийся не в пользу народа… Выход из этого гнетущего, страшного положения, губящего современного человека и на борьбу с которым тратятся его лучшие силы один - революция, революция кровавая и неумолимая, революция, которая должна изменить радикально все, без исключения, основы современного общества и погубить сторонников нынешнего порядка. Мы не страшимся ее, хотя и знаем, что прольется река крови, что погибнут, может быть, и невинные жертвы. Мы предвидим все это и все-таки приветствуем ее наступление. Мы готовы жертвовать лично своими головами, только пришла бы поскорее она, давно желанная… Скоро, скоро наступит день, когда мы распустим великое знамя будущего, знамя красное, и с громким криком: «Да здравствует социальная и демократическая республика России!» - двинемся на Зимний дворец истребить живущих там».
Что интересно, Заичневский был одним из студентов, которых замесили менты и титушки во время Дрезденского сражения в 1861 году.А еще через несколько лет было совершено и первое в истории покушение на императора Александра II. Дмитрий Каракозов (тоже выходец из дворян, владевших аж целым именным селом Каракозовка) выстрелил (и промахнулся) в императора, направлявшегося после прогулки в Летнем саду к своей карете. Изумленный Александр спросил обезоруженного террориста, одетого, как крестьянин, почему тот хотел убить его, на что Каракозов ответил: «Ты обманул народ: обещал ему землю, да не дал». Что также интересно - Каракозов вновь был одним из отчисленных и отпижженых в 1861 году студентов.
А еще через несколько лет появится и первая террористическая организация «Народная расправа», а вместе с ней будет составлен и настоящий список лиц, подлежащих немедленной ликвидации. Историей этой группировки в те годы даже воодушевила Достоевского на написание романа «Бесы».Как мы видим, все ниточки зачаточного состояния революции вели к разгрому студенческого митинга с проведением грабительской студенческой реформы, а основные мотивы деятельности бузотеров сводились к неприятию разграбления крестьян. Казалось бы, от власти требовалась сущая мелочь - воспрепятствовать помещичьему произволу, вернув крестьянам полагающиеся земли, и не жестить на студенческих митингах, и кто знает, вполне вероятно вся дальнейшая история бы пошла совершенно иным путем. Хотя... может быть и не пошла бы, ведь в Российской империи был еще один бич - незыблемый атрибут любой уважающей себя Африки - тотальная, всеобъемлющая и всепоглощающая на своем пути коррупция. Коррупция поистине необъятных масштабов, коррупция такая, что ни СССР, ни России 90-х, не Путинской подъемосколеночной даже не снилось. А с коррупцией были и ее незаменимые спутники - произвол, беспредел, всевластие и неподсудность богатых, бесправность и беззащитность тех, кто победнее, показная роскошь, мертвые души и потемкинские деревни. И все это являлось не меньшим раздражителем общества, чем все описанное выше. И именно это уже послужит точкой отсчета для нового витка террора, но об этом уже в следующей части по платной подписке: Архипелаг Африка, или Русь, которую мы просрали-6: большому кораблю - большая коррупция.
Полный цикл статей по теме:
Архипелаг Африка или Русь, которую мы просрали. 1 часть (бесплатный доступ)
Архипелаг Африка, или Русь, которую мы просрали-2: Любить по-русски.
Архипелаг Африка, или Русь, которую мы просрали-3
Архипелаг Африка, или Русь, которую мы просрали-4
Архипелаг Африка, или Русь, которую мы просрали-5.1 и 5.2: все новое - это... (вы здесь)
Архипелаг Африка, или Русь, которую мы просрали-6: большому кораблю - большая коррупция.
Архипелаг Африка, или Русь, которую мы просрали-7: малиновая девочка Николая II
Архипелаг Африка, или Русь, которую мы просрали-8: в поисках спасительной соломинки
Архипелаг Африка, или Русь, которую мы просрали-9: от самодержавия к третьему рейху (скоро)
Архипелаг Африка, или Русь, которую мы просрали-10: армия с поротым задом (скоро)
Также за обновлениями блога вы можете следить в телеграмм, ФБ и ВК