(no subject)
В один момент я рассыплюсь с треском пеплом, отключив жизнеобеспеченность. Неприметные колюще-режущие предметы разметят порезами что-то похожее на следы от лезвий. И стенки сердца, кровоточащие чаще ещё, чем раньше, разрушатся быстро и незаметно. Всё равно конечной будет депрессия, прессующая и рисующая узором указатели в никуда. Я буду идти с прищуренными глазами по дороге, в полном одиночестве, в звуках Бёриала, меня сшибёт машина, и мои осколки будут раздроблены в кофемолке, разложены по полкам.
В самом деле, вряд ли я сумею долго прожить под прессингом собственного мироощущения, вряд ли сумею выкарабкаться из своих микроэмоциональных сотрясений. В один момент лопнет один пузырь, в другой - ещё один, а потом и все остальные. Это рак в области радости, это мыслительная тупиковость, это болезненная эго-задроченность и эмо-несостоятельность
В самом деле, вряд ли я сумею долго прожить под прессингом собственного мироощущения, вряд ли сумею выкарабкаться из своих микроэмоциональных сотрясений. В один момент лопнет один пузырь, в другой - ещё один, а потом и все остальные. Это рак в области радости, это мыслительная тупиковость, это болезненная эго-задроченность и эмо-несостоятельность