Я никому не нужна и никому никогда не буду нужна
Я проснулась в отчаянии и одиночестве. «Я никому не нужна и никому никогда не буду нужна». Это поднимается в осознанность отчаяние моей подростковой части.
В подростковый период родителям было не до меня, они разбирались со своими отношениями, занимались своей личной жизнью, проживали много стресса и поддерживать меня им было нечем. "Дома было хорошо, дома обычно никого не было" - говорила я своему первому терапевту и ее удивление и сочувствие впервые подсказало мне, что дома бывает хорошо и с кем-то. Мне не было.
Я старательно училась в школе, но ни с кем не дружила по-настоящему крепко. Мне удавалось занимать нейтральную позицию между ботаниками и тусовщиками, но полноценно я не присоединялась ни к тем ни к другим, поэтому не чувствовала крепкой связи ни с кем.
Тогда я впервые привязалась. Она относилась ко мне с теплом и уважением, слушала меня, прикасалась, гладила. Я влюбилась. Она была поддержкой для меня. Я хотела с ней целоваться. Я встречала ее, чтобы погулять и провести вместе побольше времени. Я делала ей чай и просто сидела рядом, расслаблялась и почти засыпала, настолько безопасно с ней себя ощущала. Встреча с ней была передышкой от того ада, в котором я находилась круглосуточно. С тех пор и до текущего терапевта вся моя жизнь была поиском безопасной привязанности.
Второй отдушиной были лошади. Даже когда умер мой любимый конь и я больше не привязалась, я еще много лет продолжала регулярно ездить верхом.
Я не справлялась настолько, что каждый день после школы покупала полкило мороженого и пачку чипсов, съедала их до прихода родителей. К 14 годам я весила 120 килограммов, меня худели и показывать такую еду, конечно, было нельзя. У меня не было другого способа защитить и утешить себя.
Мне так жалко себя тогда. Столько отчаяния, растерянности, страхов, одиночества, боли, стыда, стыда, стыда...
В подростковый период родителям было не до меня, они разбирались со своими отношениями, занимались своей личной жизнью, проживали много стресса и поддерживать меня им было нечем. "Дома было хорошо, дома обычно никого не было" - говорила я своему первому терапевту и ее удивление и сочувствие впервые подсказало мне, что дома бывает хорошо и с кем-то. Мне не было.
Я старательно училась в школе, но ни с кем не дружила по-настоящему крепко. Мне удавалось занимать нейтральную позицию между ботаниками и тусовщиками, но полноценно я не присоединялась ни к тем ни к другим, поэтому не чувствовала крепкой связи ни с кем.
Тогда я впервые привязалась. Она относилась ко мне с теплом и уважением, слушала меня, прикасалась, гладила. Я влюбилась. Она была поддержкой для меня. Я хотела с ней целоваться. Я встречала ее, чтобы погулять и провести вместе побольше времени. Я делала ей чай и просто сидела рядом, расслаблялась и почти засыпала, настолько безопасно с ней себя ощущала. Встреча с ней была передышкой от того ада, в котором я находилась круглосуточно. С тех пор и до текущего терапевта вся моя жизнь была поиском безопасной привязанности.
Второй отдушиной были лошади. Даже когда умер мой любимый конь и я больше не привязалась, я еще много лет продолжала регулярно ездить верхом.
Я не справлялась настолько, что каждый день после школы покупала полкило мороженого и пачку чипсов, съедала их до прихода родителей. К 14 годам я весила 120 килограммов, меня худели и показывать такую еду, конечно, было нельзя. У меня не было другого способа защитить и утешить себя.
Мне так жалко себя тогда. Столько отчаяния, растерянности, страхов, одиночества, боли, стыда, стыда, стыда...