Ещё о Казани
Стоило мне заглянуть в машину, как Лада зашлась в рыданиях, отражая мой душевный раздрай.
Мелькнула мысль, что не стоило в таком состоянии ехать к Тате в гости - только ребенка мучить и мать заодно.
Татка утешала, что это просто у неё такой возраст - висения на маме. Не помогали ни колыбельные, ни игрушки, ни музыкальные приблуды, ни частые остановки. На третьей я сдалась и заплакала, тогда мы наконец доехали до дома.
В тишине и тепле квартиры, под обед и чай, я поведала историю своих вчерашних злоприключений.
На самом деле злого та особенно такого не было, просто до меня в детской форме донесли истины, от которых я успешно убегала. Получилось больно, обидно и досадно. Ещё больнее было получить резкий отказ на предложение продолжить путешествие.
Впрочем, в том моём состоянии это действительно было не лучшей идеей. Как показало время, эта поездка нужна была мне не ради человека, а ради города с несколькими людьми, ситуациями и обстановками.
Я осталась у Таты на ночь. Заодно созналась в страшной тайне - моя дочь родилась у неё.
Когда я приезжала в Ладины три месяца, она ещё не понимала толком разницы, и спокойно сидела на моих руках. Теперь недоумение её стало очевидным - две мамы, обе рядом, что делать - непонятно. Родилась в день рождения моего отца. В моем случае пдр была на тот же срок, только двумя годами ранее.
Тата всплеснула руками: почему не сказала раньше? Имея ввиду, что тогда точно сделали бы крестной. Я только улыбнулась - намекнула же, ладно, всё равно буду рядом. Со своими-то вообще ещё вопрос. А Тата - всё равно, что единокровная сестра. Подтвержденное родство.
Так я осталась на ночь. Потом на вторую. И на третью. Отогревалась душой, успокаивалась, ворожила.
Очень хотелось насовсем остаться, но перед этим предстоит многое завершить в отчем доме.
Мелькнула мысль, что не стоило в таком состоянии ехать к Тате в гости - только ребенка мучить и мать заодно.
Татка утешала, что это просто у неё такой возраст - висения на маме. Не помогали ни колыбельные, ни игрушки, ни музыкальные приблуды, ни частые остановки. На третьей я сдалась и заплакала, тогда мы наконец доехали до дома.
В тишине и тепле квартиры, под обед и чай, я поведала историю своих вчерашних злоприключений.
На самом деле злого та особенно такого не было, просто до меня в детской форме донесли истины, от которых я успешно убегала. Получилось больно, обидно и досадно. Ещё больнее было получить резкий отказ на предложение продолжить путешествие.
Впрочем, в том моём состоянии это действительно было не лучшей идеей. Как показало время, эта поездка нужна была мне не ради человека, а ради города с несколькими людьми, ситуациями и обстановками.
Я осталась у Таты на ночь. Заодно созналась в страшной тайне - моя дочь родилась у неё.
Когда я приезжала в Ладины три месяца, она ещё не понимала толком разницы, и спокойно сидела на моих руках. Теперь недоумение её стало очевидным - две мамы, обе рядом, что делать - непонятно. Родилась в день рождения моего отца. В моем случае пдр была на тот же срок, только двумя годами ранее.
Тата всплеснула руками: почему не сказала раньше? Имея ввиду, что тогда точно сделали бы крестной. Я только улыбнулась - намекнула же, ладно, всё равно буду рядом. Со своими-то вообще ещё вопрос. А Тата - всё равно, что единокровная сестра. Подтвержденное родство.
Так я осталась на ночь. Потом на вторую. И на третью. Отогревалась душой, успокаивалась, ворожила.
Очень хотелось насовсем остаться, но перед этим предстоит многое завершить в отчем доме.