Модель государственности Руси XIII века
Оригинал взят у russkiy_malchik в Модель государственности Руси XIII века
___________________________
Фрагмент из монографии "История России. Учебник для учителя"
Согласно реконструкции Л.Н. Гумилева, представление о татаро-монгольском иге, как полном политическом порабощении Руси, есть не более чем историографический идеомиф XVIII столетия. Источником его возникновения стала польская пропагандистская компания эпохи Ливонской войны. Л.Н. Гумилев обратил внимание, что первая выплата «ордынского выхода» состоялась почти через 20 лет после Батыева нашествия, не будучи, таким образом, прямым хронологическим следствием татаро-монгольского вторжения. Вместо ига, полагал он, имел место военно-политический союз Великого Владимирского княжества с Золотой Ордой. Ордынский выход не являлся данью, в собственном смысле слова, а был своеобразной платой за военное покровительство. На Руси ее называли «ордынский выход». Хотя, конечно, этот союз не был союзом равных. Но средние века знали множество различных форм союзничества и подданничества. Впоследствии это многообразие использовалось в текущей практике имперостроительства Российской империи.
Религиозная толерантность и этническая комплиментарность татар стала благоприятным фоном формирования русского этноса, сохранения им, под ордынской защитой от экспансии Запада, собственной цивилизационной (в т.ч. религиозной, культурной, языковой) идентичности. Западническая альтернатива, олицетворяемая основным оппонентом Александра Невского Даниилом Галицким, грозила для Руси безусловной цивилизационной гибелью.
Вместе с тем, генетически не подтверждается сегодня распространенное прежде представление о значительной монголоизации русских под влиянием ордынского ига. Суммарная частота восточно-евразийских гаплогрупп в русских популяциях не превышает 2%. Выдвинутый в свое время на Западе миф о монголоизации решал вполне определенные политические задачи. Необходимо было дезавуировать в глазах европейцев русскую (российскую) цивилизацию, связав ее с маркерами «азиатчины» и «варварства».
Социально-политическая модернизация Руси, развернувшаяся в XIII в. по инициативе оборонительно-согласительного идеологического лагеря, формально не нарушила политическую систему, сложившуюся к началу иностранной интервенции, которую обычно характеризуют как удельно-княжескую. Были сохранены все старые политические и социальные институты. Русь по-прежнему считалась коллективной вотчиной всего клана Рюриковичей. Только они имели право носить княжеский титул и осуществлять властные полномочия. Во Владимире сидел великий князь, считавшийся старшим среди князей. Ему мог наследовать только представитель его рода и никто иной.
На местах также оставались старые удельные династии, держащие прежний принцип наследования престола, идущий от брата к брату, а не от отца к сыну. Все необходимые вопросы, затрагивающие интересы отдельного княжества, решались на поместном совете князей. Те проблемы, которые касались интересов всей Руси, рассматривались на общерусском съезде под председательством великого князя. На него приглашались правители наиболее крупных княжеств. Несмотря на монголо-татарское завоевание, все княжества сохранили себя в качестве самостоятельных политических единиц. Их границы менял только процесс дробления, вынуждавший выделять многочисленным наследникам все новые и новые уделы, периодически попадавшие в зависимость к более сильным соседям. Боярство, как и формирующееся дворянство, сохраняло за собой право перехода на службу к любому из князей.
При каждом князе в качестве постоянно действующего совещательного органа власти находился совет из местных бояр и доверенных лиц. Весьма редко, но все же продолжало действовать в качестве политического института вече, значение которого все больше сводилось к оппозиционной деятельности, направленной против решений официальной власти. Целиком сохранилась нормативная база, опирающаяся на религиозные и светские документы, принятые к исполнению в Византии и на Руси с IV по XII вв. Они же закрепляли юридический статус Руси как православного государства, духовная власть которого подчинялась константинопольскому патриарху.
Неизменной к концу XIII в. осталась вечевая управленческая модель на севере Руси. В Новгороде и его «пригородах» вся полнота власти, как и раньше, была сосредоточена в руках периодически созываемого веча, решения которого еще сохраняли за собой высшую юридическую силу. Приглашаемый князь в мирное время председательствовал в совете, состоящем из видных бояр и посадников. Совет решал текущие дела. Князь утверждал принимаемые советом решения. Не обладая реальной политической властью, он также выполнял полицейские функции, обеспечивая внутренний порядок, а в период военных действий возглавлял народное ополчение. Наличие князя с одной стороны указывало на то, что Новгородская земля не считает себя республикой, т.к. республиканская форма правления противоречит социально-политическим принципам православия. С другой стороны, приглашая к себе княжить Рюриковичей, новгородцы признавали над собой власть этой династии, получая от нее необходимую военную и экономическую помощь.
Архиепископ Новгорода был высшим представителем духовной власти на всем севере Руси от Изборска и Пскова до Кольского полуострова и Предуралья. В административном плане он подчинялся митрополиту Руси и Поместному «Освященному» Собору как высшему законодательному органу русской церкви. Таким образом, не светская, а именно духовная власть в Новгородских владениях в XIII в. продолжала играть роль скрепы, мешающей развитию сепаратистских настроений в этом регионе и выделению его в отдельное самостоятельное государство.
Вместе с тем, сделанный оборонительно-согласительным идеологическим лагерем выбор в пользу «царя», имел важные и далеко идущие последствия. В первую очередь институционально Руси получила нового властного суверена, который, возглавив всю светскую власть страны, положил начало укреплению единой вертикали государственного управления. Это предохранило Русь от окончательного политического развала, который пережила Германия. Церковь учила, что если православный человек научится чтить царя земного, то он будет любить и чтить Царя Небесного. Следовательно, станет удерживать себя от действий, идущих вразрез с основами веры и мешающими спасению души.
Принцип иерархичности начал пронизывать всю светскую и духовную систему отношений. Великий князь должен считать себя холопом (слугой) царя, удельные князья должны быть холопами старшего князя и обязаны повиноваться ему как «отцу своему и без его воли дел не вести». Соответствующие отношения складывались между князьями и их боярами, а нарождающееся дворянское сословие уже изначально смотрело на себя как на «служилых холопов». Иерархизм и автократичность были необходимыми условиями осуществления задач государственной мобилизации. В этом смысле от XIII века идет прямая проекция к последующему мобилизационному прорыву в истории Руси-России.
ПРОДОЛЖЕНИЕ
___________________________
Фрагмент из монографии "История России. Учебник для учителя"
Согласно реконструкции Л.Н. Гумилева, представление о татаро-монгольском иге, как полном политическом порабощении Руси, есть не более чем историографический идеомиф XVIII столетия. Источником его возникновения стала польская пропагандистская компания эпохи Ливонской войны. Л.Н. Гумилев обратил внимание, что первая выплата «ордынского выхода» состоялась почти через 20 лет после Батыева нашествия, не будучи, таким образом, прямым хронологическим следствием татаро-монгольского вторжения. Вместо ига, полагал он, имел место военно-политический союз Великого Владимирского княжества с Золотой Ордой. Ордынский выход не являлся данью, в собственном смысле слова, а был своеобразной платой за военное покровительство. На Руси ее называли «ордынский выход». Хотя, конечно, этот союз не был союзом равных. Но средние века знали множество различных форм союзничества и подданничества. Впоследствии это многообразие использовалось в текущей практике имперостроительства Российской империи.
Религиозная толерантность и этническая комплиментарность татар стала благоприятным фоном формирования русского этноса, сохранения им, под ордынской защитой от экспансии Запада, собственной цивилизационной (в т.ч. религиозной, культурной, языковой) идентичности. Западническая альтернатива, олицетворяемая основным оппонентом Александра Невского Даниилом Галицким, грозила для Руси безусловной цивилизационной гибелью.
Вместе с тем, генетически не подтверждается сегодня распространенное прежде представление о значительной монголоизации русских под влиянием ордынского ига. Суммарная частота восточно-евразийских гаплогрупп в русских популяциях не превышает 2%. Выдвинутый в свое время на Западе миф о монголоизации решал вполне определенные политические задачи. Необходимо было дезавуировать в глазах европейцев русскую (российскую) цивилизацию, связав ее с маркерами «азиатчины» и «варварства».
Социально-политическая модернизация Руси, развернувшаяся в XIII в. по инициативе оборонительно-согласительного идеологического лагеря, формально не нарушила политическую систему, сложившуюся к началу иностранной интервенции, которую обычно характеризуют как удельно-княжескую. Были сохранены все старые политические и социальные институты. Русь по-прежнему считалась коллективной вотчиной всего клана Рюриковичей. Только они имели право носить княжеский титул и осуществлять властные полномочия. Во Владимире сидел великий князь, считавшийся старшим среди князей. Ему мог наследовать только представитель его рода и никто иной.
На местах также оставались старые удельные династии, держащие прежний принцип наследования престола, идущий от брата к брату, а не от отца к сыну. Все необходимые вопросы, затрагивающие интересы отдельного княжества, решались на поместном совете князей. Те проблемы, которые касались интересов всей Руси, рассматривались на общерусском съезде под председательством великого князя. На него приглашались правители наиболее крупных княжеств. Несмотря на монголо-татарское завоевание, все княжества сохранили себя в качестве самостоятельных политических единиц. Их границы менял только процесс дробления, вынуждавший выделять многочисленным наследникам все новые и новые уделы, периодически попадавшие в зависимость к более сильным соседям. Боярство, как и формирующееся дворянство, сохраняло за собой право перехода на службу к любому из князей.
При каждом князе в качестве постоянно действующего совещательного органа власти находился совет из местных бояр и доверенных лиц. Весьма редко, но все же продолжало действовать в качестве политического института вече, значение которого все больше сводилось к оппозиционной деятельности, направленной против решений официальной власти. Целиком сохранилась нормативная база, опирающаяся на религиозные и светские документы, принятые к исполнению в Византии и на Руси с IV по XII вв. Они же закрепляли юридический статус Руси как православного государства, духовная власть которого подчинялась константинопольскому патриарху.
Неизменной к концу XIII в. осталась вечевая управленческая модель на севере Руси. В Новгороде и его «пригородах» вся полнота власти, как и раньше, была сосредоточена в руках периодически созываемого веча, решения которого еще сохраняли за собой высшую юридическую силу. Приглашаемый князь в мирное время председательствовал в совете, состоящем из видных бояр и посадников. Совет решал текущие дела. Князь утверждал принимаемые советом решения. Не обладая реальной политической властью, он также выполнял полицейские функции, обеспечивая внутренний порядок, а в период военных действий возглавлял народное ополчение. Наличие князя с одной стороны указывало на то, что Новгородская земля не считает себя республикой, т.к. республиканская форма правления противоречит социально-политическим принципам православия. С другой стороны, приглашая к себе княжить Рюриковичей, новгородцы признавали над собой власть этой династии, получая от нее необходимую военную и экономическую помощь.
Архиепископ Новгорода был высшим представителем духовной власти на всем севере Руси от Изборска и Пскова до Кольского полуострова и Предуралья. В административном плане он подчинялся митрополиту Руси и Поместному «Освященному» Собору как высшему законодательному органу русской церкви. Таким образом, не светская, а именно духовная власть в Новгородских владениях в XIII в. продолжала играть роль скрепы, мешающей развитию сепаратистских настроений в этом регионе и выделению его в отдельное самостоятельное государство.
Вместе с тем, сделанный оборонительно-согласительным идеологическим лагерем выбор в пользу «царя», имел важные и далеко идущие последствия. В первую очередь институционально Руси получила нового властного суверена, который, возглавив всю светскую власть страны, положил начало укреплению единой вертикали государственного управления. Это предохранило Русь от окончательного политического развала, который пережила Германия. Церковь учила, что если православный человек научится чтить царя земного, то он будет любить и чтить Царя Небесного. Следовательно, станет удерживать себя от действий, идущих вразрез с основами веры и мешающими спасению души.
Принцип иерархичности начал пронизывать всю светскую и духовную систему отношений. Великий князь должен считать себя холопом (слугой) царя, удельные князья должны быть холопами старшего князя и обязаны повиноваться ему как «отцу своему и без его воли дел не вести». Соответствующие отношения складывались между князьями и их боярами, а нарождающееся дворянское сословие уже изначально смотрело на себя как на «служилых холопов». Иерархизм и автократичность были необходимыми условиями осуществления задач государственной мобилизации. В этом смысле от XIII века идет прямая проекция к последующему мобилизационному прорыву в истории Руси-России.
ПРОДОЛЖЕНИЕ