Суперкошка-8
Суперкошка-8
Часть 1
Часть 2
Часть 3
Часть 4
Часть 5
Часть 6
Часть 7
Николай Иванович насторожился. Ему еще дома надоела эта компания непонятных людей, так и в Москве они их преследовали. Возникали вопросы: “Как они смогли нас вычислить? Зачем мы им? Что на этот раз произошло или ожидается?”
На первый вопрос ответ был прост - следственная группа взяла под негласное наблюдение всех жильцов двора. И когда маги обнаружили какое-то значительное изменение, не представило труда выяснить, кто и куда отправился. Следственная группа получила хоть какую-то зацепку, хотя и доверять словам магов оперативники еще не были готовы. Несмотря на все сомнения, вокруг дома, где поселились у знакомых Николай Иванович, Клавдия Петровна и Варечка, оперативники расставили посты. Генерал Васильев лично приехал в этот двор, чтобы пообщаться с Велиархом. Мастер остался в Фёдоровске. Одновременно с тем, когда Николай Иванович вышел на балкон, Васильев уже говорил с Велиархом, а к круглосуточному магазину в соседнем дворе подъехала машина инкассаторов. Пока инкассатор возвращался к броневику, вокруг рванули армейские дымовые шашки. Кто-то подорвал еще и несколько пакетов со слезоточивым газом. Раздалась стрельба, крики, звук разрезаемой брони инкассаторской машины. Но всё неожиданно быстро стихло, оперативники даже не успели добежать до входа в соседний двор. Их глазам предстала картина страшного побоища. Нападавшие валялись, разодранными на части. Машина была почти вскрыта, но преступники не успели доделать свое грязное дело. Человек в маске с болгаркой в руках валялся рядом с машиной в луже крови. Вокруг места неудавшегося ограбления были видны следы огромных кошачьих лап. В этот раз их было несколько. Как ни удивительно, инкассаторы вообще не пострадали, только немного надышались слезоточивым газом. А во дворе все рисунки полыхнули холодным огнем и исчезли. Николай Иванович смотрел на это в немом оцепенении, не верилось, что такие страшные события каким-то образом связаны с его семьёй.
На этот раз следствию повезло, кроме многочисленных свидетелей, события зарегистрировала видеокамера инкассаторского броневика. Все свидетели рассказывали о размытой серой тени, мелькнувшей секунд через десять после начала нападения. На видео, при покадровом просмотре, можно было рассмотреть силуэт огромной серой кошки. Экспертиза установила, что эта кошка двигалась со скоростью истребителя, однако ударной волны не было, свидетели не отмечали сильных воздушных ударов.
Тем временем, Петр Васильевич отметил необычную оживленность в лаборатории. Неожиданно возникла какая-то суматоха, его оторвали от текущего обслуживания аппаратуры и повлекли куда-то по коридору. До этого момента, Петр Васильевич даже не знал о существовании дополнительных помещений, в месте, где начинался незнакомый коридор, всегда располагался пожарный щит, с непременным красным ведром и багром. На этот раз щита не было, не было и стены, на которой всегда висел щит. Петр Васильевич не смог даже определить, куда делась вся стена. В незнакомых помещениях особенно чувствовалась тревога, щелкали какие-то реле, попискивали зуммеры аппаратуры. За стеклянной дверью тревожно перемигивались разноцветные индикаторы. Незнакомые люди в белых халатах застыли перед огромным, во всю стену, монитором. На нем мелькали кадры неудачного ограбления, бесновались какие-то графики, мелькала серая тень. Когда Петра Васильевича привели, наконец, в какую-то лабораторию, он увидел аппаратуру для взятия биопроб и странное кресло с ремнями безопасности и шлемом, как у пилотов истребителей. От шлема к креслу тянулся черный жгут кабелей. Петра Васильевича посадили на кресло, надвинули ему на голову шлем, пристегнули ремнями. В голове оперативника раздался механический голос, требующий расслабиться и ни о чем не думать. Петр Васильевич почувствовал укол в руку. Через минуту он потерял сознание.
Приходил в себя оперативник долго и тяжело, голова была тяжелая, как наутро после недельного запоя. Руки дрожали, в голове крутились обрывки воспоминаний о каких-то переходах, незнакомой аппаратуре, кресле. Собрать воедино воспоминания ему не удавалось.
(to be continued)