О фальсификаторах и мифотворцах.
Из статьи Владимира Бушина "Пустили козла в огород Победы. Как глава Госархива перекраивает историю страны". (привожу с сокращениями).
В столице нашей родины в городе-Герое Москве на Большой Пироговской улице стоит величественное здание Государственного архива Российской Федерации. Там в большом кабинете с паровым отоплением вот уже четверть века сидит около батареи Сергей Владимирович Мироненко, равноапостольный директор архива, доктор исторических наук, мультиорденоносец. [ ... ]
Признаться, не хотелось мне писать об этом персонаже - право, надоело, но невольно подумалось: ведь это не какой-то никому неведомый псих вроде Подрабинека (помните?) и даже не академик-погорелец Пивоваров, которого, кажется судить собираются, а директор Госхрана, можно сказать, Главный Страж нашей истории! [ ... ] ...ужасно любит рассуждать о войне во всех аспектах, обожает стирать «белые пятна» её истории, просвещать нас об ошибках Сталина, о преступлениях Жукова, о «мифических панфиловцах» и т.д. Боевой клич «Велика Россия, а отступать некуда, позади Москва!», которым тогда жили весь народ, вся армия, Мироненко стремится отвергнуть с таким пылом, словно это был совсем другой клич: «Братцы, штык в землю! Спасайся, кто как может! В Москву! Там есть, где спрятаться!» [ ... ]
А между тем, есть документы и есть факты, и настоящие историки всегда верят фактам и не всегда - документам. Ведь порой они расходятся.[ ... ] Случается и так, что по неразумию или по злому умыслу документы выдают за непреложные факты.
Вспомните, например, телеграммы Ленина в годы Гражданской войны, кургузыми цитатами из которых пятьдесят лет потрясают антисоветчики. Вот одна:
«6 января 1919 г. СИМБИРСКОМУ ГУБПРДКОМИССАРУ. Комитет 42 организаций голодающих рабочих Петрограда и Москвы жалуется на Вашу нераспорядительность. Требую максимальной энергии с Вашей стороны, неформального отношения к делу и всесторонней помощи голодающим. За неуспешность вынужден буду арестовать весь состав Ваших учреждений и предать суду <…> Хлеб от крестьян Вы обязаны принимать днем и ночью. Если подтвердиться, что Вы после 4 часов не принимали хлеб, заставляя крестьян ждать до утра, то Вы будете расстреляны. Председатель Совнаркома Ленин» (ПСС,т.50. с.238)
Крутенько. И кто же был расстрелян? А вот ещё да и в тот же самый день:
«6 января 1919 г. КУРСК ЧЕКА. Немедленно арестовать Когана, члена Курского Центрозакупа, за то, что он не помог 120 голодающим рабочим Москвы и отпустил их с пустыми руками.<…> За формальное и бюрократическое отношение к делу, за неумение помочь голодающим рабочим репрессии будут суровыми, вплоть до расстрела. Пресовнаркома Ленин» (Там же)
Вот это и сует нам в нос и голосит: - Какой антисемит, а! Хотел бедного Когана расстрелять… [ ... ] А на самом-то деле 16 января Ленин послал еще одну телеграмму в Курск: «Освободите Когана, за которого ручаются серьёзные партийцы» (Там же. с.244). Освободили. При этом антисоветчики и ленинофобцы никогда не вспоминают документы другого рода. Например: [ ... ]
«ПРЕДПИСАНИЕ. Предписывается товарищам солдатам и матросам, несущим караульную службу в стенах Таврического дворца, не допускать никаких насилий по отношению к контрреволюционной части Учредительного собрания, свободно выпуская их из дворца. Предсовнаркома В.Ульянов (Ленин) (Там же, с.26)
«ПРЕДПИСАНИЕ В.Д.БОНЧ-БРУЕВИЧУ. Оповестить матросов гвардейского экипажа, что они отвечают за жизнь арестованных офицеров и что они, матросы, будут лишены продуктов, арестованы и преданы суду. Принять экстренные меры к посылке охраны… Предсовнаркома Ленин» (Там же. с27) [ ... ]
Все эти сванидзы-млечины не желают знать, что такие телеграммы посылались в обстановке войны, в которой решалась судьба России, в пору голода и разрухи. Они берут их «в чистом виде» от эпохи. [ ... ]
Страсть к разного рода разоблачениям снедает Мироненко давно. Так, ещё в 2004 году он взялся популяризировать по телевидению как собственную новацию известную побрехушку Солженицына о плагиате «Тихого Дона», от которой (побрехушки) сам Солженицын тогда, кажется, уже отказался, как потом и Рой Медведев, во всяком случае, он помалкивал. Через несколько дней в кабинет Мироненко на Большой Пироговской с «Литературной газетой», скрученной в жгут, явились Юрий Бондарев, Василий Белов, Валентин Распутин, Николай Скатов, Владимир Карпов, и все по очереди отхлестали зарвавшегося фанатика правды. Увы, не подействовало… «Комсомолке». [ ... ]
И вот опять о Великой Отечественной войне. У Мироненко есть самодельные жемчужины правды даже о её предыстории. Так, он уверяет: «Антисоветские настроения перед войной в стране были сильны». И в чем же они выражались - в бунтах, в демонстрациях, в провале на выборах кандидатов блока коммунистов и беспартийных? Однажды у него вырвалось: «Я не жил в то время и не могу взять на себя роль внешне(?) беспристрастного судьи». Да, он не жил. А я жил и могу взять на себя роль внутренне беспристрастного свидетеля. Так вот, никаких помянутых выше проявлений враждебности к советской власти тогда не было. [...]
Но главное вот что. Если антисоветские настроения были так сильны, то почему же Власову удалось наскрести для своей «Освободительной армии» всего-то на всего две дивизии да и то - лишь к концу войны. Удивляться надо не тому, что во время войны возникли антисоветские воинские формирования, а тому, что они были столь малочисленны, ибо после революции прошло всего лишь двадцать с небольшим лет, а обиженных ею было немало, и многие были ещё вполне в солдатском возрасте, но патриотизм возобладал над обидой.
Чтобы уже не возвращаться к Власову, замечу, что Мироненко говорит о нём, конечно же, с симпатией и похвалой, словно в один детский сад ходили. Уверяет, что «Власов был лучшим комдивом Красной Армии, награжден орденом Ленина за оборону Москвы. Это факт». Можно с уверенностью сказать, кто сегодня лучший шахматист или лучший штангист, но что такое - лучший комдив? Нет никаких доказательств, что Власов был лучшим: обычная армейская карьера без всяких неожиданных взлетов. [ ... ] А надо бы ещё знать, что с 19 ноября по 21 декабря сорок первого года Власов с воспалением уха лежал в больнице, и больше месяца участия в обороне Москвы, а потом в наступлении, начавшемся 5 декабря, в прорыве обороны немцев не принимал. [ ... ]
Мироненко волнует дальнейшая судьба любимца: «Его 2-я ударная армия в апреле 1942 года оказалась загнанной на болота у Лисьего Носа». Что за Нос, откуда взялся (Лисий Нос - название мыса и посёлка в северной части Невской губы. - h-d)? Можно только предположить, что в голове доктора Лисим Носом оказался известный историкам войны Мясной Бор.
«От Власова требовали выводить из окружения в первую очередь технику». Кто? «Ворошилов требовал». Причем здесь Ворошилов, который в это время был в Москве и возглавлял штаб по руководству партизанским движением? А попавшая в окружение 2-я ударная входила в состав Волховского фронта. Им командовал генерал К.А. Мерецков, но Мироненко не знает этого и потому приписывает вздорное требование Ворошилову.
И наконец: «Власов остался с солдатами в окружении, вскоре сдался в плен, и дальше произошло то, что произошло». «То, что». У него язык не поворачивается сказать, что в плену у его любимца «произошло предательство». А в окружении он остался в конце концов не с солдатами, а с любовницей-поварихой. Нет, говорит Мироненко, «с предательством не все так просто, как вам кажется». [ ... ]
Но вернемся к хронологии. Советско-германский договор 1939 года о ненападении, заявляет доктор наук, «это же стратегическая ошибка, если не сказать преступление советского руководства и лично Сталина». Своим умом пришел к такому выводу? Едва ли. Откуда же взял? Да скорее всего, это подал ему с того света известный политпрохиндей А.Н. Яковлев. Он же 24 декабря 1989 года в докладе Второму съезду народных депутатов СССР проклял сей договор, как «сговор двух хищников». Ну, а потом это подхватили все шакалы прессы и гиены телевидения.
В.Хамраев переспросил: «Прямо-таки преступление?» А что же!- ответил Мироненко. «Германия создавала «армию вторжения», под штыки поставила несколько миллионов немцев. Армию надо кормить. Вот и поставлял Советский Союз зерно, мясо, молоко…». А до этого, что ж, армию не кормили? [ ... ] Да как же вообще жили немцы до этого договора?
«Создав армию,- вовсе и не желая рассмешить нас продолжает профессионал-орденоносец,- Германия стала захватывать страны Европы» [ ... ] Что ж вы умалчиваете, что Германия со своей стороны тоже поставляла нам крайне необходимую технику, в том числе военную. И какую! От крейсера «Лютцов», который, будучи доведен до ума и получив имя «Петропавловск», сыграл достойную роль в Балтийском море во время великой Отечественной войны, до уникального медицинского оборудования. А сколько станков, танков, самолётов. Немцы уже запланировали войну против Советского Союза и были так уверены в своей молниеносной победе через два-три месяца, что считали эти поставки бесполезными для нас. Это, говорю, во-первых.
Во-вторых, план нападения на Польшу был подписан ещё в апреле 1939 года, и через восемь дней после подписания договора с нами немцы обрушились на неё. Так что ж, за эти восемь дней именно на наших хлебах Гитлер и взрастил многомиллионную «армию вторжения»? Да поставки-то наши ещё не начались, для них время требовалось. А кто до этого оккупировал Австрию, Чехословакию - не армия, а туристы с альпенштоками? Стыдитесь, батюшка, пороть чушь.
Но доктор уверен ещё и в том, что если бы мы не заключили договор с Германией и не приняли в состав Советского Союза Латвию, Литву и Эстонию, то эти три богатыря были бы для нас защитой [ ... ] «и не было бы никакого внезапного нападения». Ах, какой шанс был упущен!
Но вот война все-таки началась. И мы читаем: «Темпы наступления немецких войск были ошеломляющими». Хотите верьте, читатель, хотите нет, но и это - подарок генеральскому сынку из загробного мира. От упомянутого Солженицына. Именно он писал в своем бесподобном «Архипелаге» о таких темпах - 120 километров в день. [ ... ]
Ну, а коли немцы так резво наступали, то, естественно, говорит историк, «Советская армия (она называлась Красной - В.Б.) не отступала, она бежала». Разумеется, с ещё большей скоростью - как иначе? «А перед отступающими войсками пулеметные расчеты, которые расстреливали своих же». Об этих расстрелах мы слышим уже тоже лет пятьдесят. Но в вашем грандиозном Госархиве есть хоть один документ хоть об одном расстреле? [...]
Вранье же Мироненко о бегстве Красной Армии так возмутило товарищ В.В.Самарина, что он в интернете бросил ему в лицо «Фальсификатор!» и не поленился, выписал и ткнул в нос доктору выдержки из широко известного у нас военного дневника генерала Ф.Гальдера, начальника Генштаба сухопутных сил Германии. Это записи с 22 июня по 31 июля, за сорок первых дней войны, т.е. за то время, когда, по уверению Мироненко, Красная Армия драпала особенно лихо. И вот какая музыка там преобладала: "имели место случаи тактического отхода, признаков же оперативного отхода нет и следа…Войска группы армии «Север» почти на всем фронте отражали танковые контратаки… русские сражаются упорно и ожесточенно… ясно, что русские не думают об отступлении… отходят лишь на отдельных участках… сопротивление фанатически сражающихся русских вызвало у нас большие потери… противник организованно отходит… упорное сопротивление противника… отдельные группы беспрерывно переходят в контратаки… на отдельных участках экипажи танков запираются в машинах и предпочитают сжечь себя вместе с машинами… 22 сд понесла тяжелые потери в результате танковых контратак русских… противник беспрерывно контратакует… намерения отойти на большую глубину нигде не обнаружено… несмотря на отход на отдельных участках, признаков общего отхода не замечено…11-я танковая и 60-я моторизованная дивизии вынуждены перейти к обороне… противник произвел очень сильную контратаку, на отдельных участках ему удалось даже продвинуться… ожесточенные контратаки…" и т.д. в то же антимироновском духе. Это записи лишь за половину названного срока. И В. Самарин сделал вывод: "Гитлеровский генерал Гальдер честнее и справедливее в отношении Красной Армии, чем директор Госархива России, доктор наук, орденоносец Мироненко, сын генерала КГБ". И кто может это опровергнуть?
Не мог умолчать доктор, конечно, о роли Сталина в войне. Она, говорит, «стала для него личной катастрофой». [ ... ] Мироненко, видите ли, хотел сообщить нам ещё одну недавно рассекреченную государственную тайну: в первые дни войны, недели полторы, у Сталина, оказывается, «наступила полная прострация». [ ... ] Первым ещё в 1956 году - Хрущев в своем бессмертном докладе на ХХ съезде партии, о котором, как теперь установлено, уместно будет сказать словами Михаила Булгакова: «Интереснее всего в этом вранье то, что оно - вранье с первого до последнего слова». Мироненко признается, что Хрущев и подарил ему эту цацку. Но что мог Никишка знать о тех днях в Москве, если он находился в это время в Киеве или в Тернополе в штабе Юго-Западного направления. Была возможность получить цацку и от пуровского генерала Д.Волкогонова [ ... ](Триумф и трагедия, кн.1, ч.2, с.164).
Но Мироненко не так прост. У него есть свои аргументы-документы. По журналу посетителей кремлевского кабинета Сталина, говорит, видно, мол: «нет вождя в Кремле день, нет второй, т.е. 28 июня». Смотрит доктор в книгу, а видит доктор фигу, но не видит, что в этот именно день Сталин был в своем кабинете, и к нему приходили Молотов, Маленков, Буденный, Меркулов, Булганин, Жигарев, Петров, Булганин, Тимошенко, Жуков, Голиков, Кузнецов, Кабанов, Стефановский, Супрун, Берия (На приеме у Сталина. М. 2008. С. 340). Как видим, в состоянии прострации и шока Сталин принял 16 человек. И был так ловок, что никто ничего не заметил. А в первый день войны у него в том же чрезвычайном состоянии духа состоялось 29 встреч. В первый!.. Всего же за первую неделю - 173 встречи. И ведь не для того же приходило к нему столько народу, чтобы чайком побаловаться. [ ... ]
Горя желанием уж вовсе обесславить Сталина, наш доктор говорит; да какой же это Верховный Главнокомандующий, если он «не мог залезть на лошадь». Это он намекает, что Сталин не принимал Парад Победы. [ ... ] ...по его представлению, Верховный должен с шашкой наголо лететь в атаку во главе кавалерийского эскадрона. Дядя, но ведь это примерно то же самое, что требовать от директора Госхрана, чтобы он был боксером или играл нападающим в сборной России по хоккею и забивал шайбы.
Война идет, с обеих сторон много пленных. И вот что слышим от Мироненко: «С первых дней войны под общую установку «Победа или смерть» закладывалось отношение к плену как предательству».Тут два вопроса. Во-первых, а какую он «установку» хотел? Вроде такой, что ли ? - «Ребята, если трудно будет, не мешкайте - руки вверх! И - «Сталин капут!». [ ... ]
Да ведь и генерал Гальдер свидетельствовал 6 июля 41 года: «На отдельных участках экипажи русских танков покидают свои машины, но в большинстве случаев запираются в танках и предпочитают сжечь себя вместе с машиной» (т.3. с.93). Чему предпочитают? Плену.
Да, бывают в истории народа и страны времена, а в жизни людей такие часы и такие положения, которые просто недоступны пониманию архивариусов. Это, как я сказал, один вопрос.
А второй - никто у нас пленных предателями не считал. Когда я сразу после войны учился в Литературном институте, то среди и студентов, и преподавателей было немало бывших пленных. И это в столичном да еще, как ныне говорят, элитном вузе! Я могу назвать два десятка писателей, переживших плен. Были в плену Степан Злобин и Ярослав Смеляков. И что? Оба занимали высокие должности в Союзе писателей. [ ... ] Да еще и премии получили: первый - Сталинскую, второй -Государственную.
Но архивариус неколебим, как водокачка: «Окончательно укрепилось отношение к пленным как к предателям после того, как Сталин отказался поменять(!) своего сына Якова, оказавшегося в немецком плену, на фельдмаршала Паулюса». [ ... ] ...будто Сталин решительно заявил: «Я солдат на фельдмаршалов не меняю». Но, во-первых, Яков был не рядовой солдат, а старший лейтенант. Во-вторых, никаких предложений об обмене не было. А главное, Сталин и не мог, не мог, не мог пойти на обмен. Ну, подумайте сами, позовите на помощь Артизова, может, вдвоем догадаетесь все-таки, почему Сталин не мог этого сделать, когда в плену находились миллионы наших солдат и офицеров. [ ... ]
И уж самое последние: «Сталин в 1947 отменил празднование дня победы 9 мая». Самарин воскликнул: «Идиот! Что, Указ был: отменить? Постановление Политбюро: запретить?». Ну, в самом деле, подумал бы, зачем Сталину отменять День великой Победы, которая была одержана под его прямым руководством и содействовала прославлению народа, армии и его лично. Да и как можно отменить всенародный праздник, тем более что тогда едва ли не в каждой семье были фронтовики. Как встречались мы у Большого театра, в парке Горького, во всех городах и селах, так и продолжали встречаться, возглашать тосты, поминать погибших… Другое дело, что 9 мая стал не выходным днем и не было парада. Так надо же понимать, в каком положении была страна, пережившая такую страшную войну, её хозяйство, а выходные дни и парады это большие деньги. Вот сейчас, когда положение страны хуже, чем в 1947-м, кремлевские временщики устраивают нам на Новый год и на Рождество чуть не две недели безделья. Этому и Власов на том свете аплодирует.
Мироненко едва ли знает, чем закончилась Великая Отечественная война. Во всяком случае из его беседы с журналистом В.Хамраевым понять, как мы могли победить, невозможно, ибо у него речь только о наших просчетах, неудачах, бегстве, панике и т.д. И это печатается по случаю юбилея Победы! Да вот ещё Мироненко счёл нужным сказать, что судьба 2 миллионов наших военнослужащих до сих пор неизвестна. Журналист спрашивает: «Это много?» Директор уверенно отвечает: «В армии США - единицы, в армиях европейских стран - десятки». Так ведь у нас потери были неизмеримо больше, говорит собеседник. В самом деле, во-первых, Франция, Англия и их соседи не знали внезапности нападения, немцы обрушились на них лишь 10 мая 1940 года на восьмом месяце «странной войны» и, сидя за линией Мажино, они имели полную возможность подготовиться к обороне как следует. Нам бы эти семь с лишним месяцы! Во-вторых, на землю США и Англии не ступала нога оккупанта. А у нас? [ ... ] Но доктор и знать об этом не желает, ему начхать на миллионы. Он ведет речь так, словно война была подобием шахматного турнира, где у всех игроков на одинаковых досках в 64 клетки по 16 фигур, равное время на обдумывание ходов и т.д.
Тут Владимир Самарин опять не выдержал. «Лжец!» воскликнул он и с дотошной ссылкой на источники, назвал подлинные цифры. Оказывается, потери США убитыми во Второй мировой войне - 407 тысяч человек. А пропавшими без вести на сегодняшний день числятся не «несколько человек», а 73 515 душ. Англичан погибло 380 тысяч, а пропали без вести не «десятки», а 6244 человека британских войск да ещё 14208 колониальных. В Германии пропавшими без вести числятся от 1,2 до 2 млн. человек. Это во сколько же раз, в каких масштабах врет архивариус-орденоносец с целью поношения своей родины!
И спокойно продолжает: нет, мол, дело совсем не в этом. Наши потери так велики только «потому, что в советское время о людях у нас не думали вообще». [ ... ]
А тогда, говорит, суть советского отношения к людям четко выразил Ворошилов, требуя от Власова спасения техники: «Солдат не жалеть! Бабы еще нарожают». И снова В.Самарин вспылил: «Подлец! Подонок! Тебе же сказано, что Ворошилов тут не причем». [ ... ]
И Самарин выяснил, что первым ещё в 1989 году запустил в «научный оборот» фразу о бабах генерал-оборотень Волкогонов, приписавший её Сталину. Потом в 2001 году его собрат Володарский в беседе с Дейчем на страницах «МК» повесил эту фразу на маршала Жукова. За Володарским в том же году поспешил известный пустопляс Веллер, возопивший в «Огоньке»: «Буденный!..». Полный разнобой! [ ... ]
О вранье Володарского мне довелось писать. Ведь он ссылался на воспоминания Эйзенхауэра. У меня эти воспоминания есть, и я со страниц «Завтра» приглашал звонаря придти ко мне и показать, где это написано. Конечно, не пришел, поскольку ничего подобного там нет и не могло быть.
Удивительный человек этот В. Самарин. О невежестве и лживости Миронова, о том, что это позор - такой человек четверть века на таком месте, он дважды писал Путину и дважды Медведеву. На пятый раз получил ответ: «Ваше письмо получено и зарегистрировано». Писал и самому Мионенко. В ответ - молчание как из могилы: А Самарин мечтал: ах, если бы это фальсификатор, лжец и подонок подал на меня в суд!
Но дорогой Владимир Владимирович, как Вы не понимаете, что нынешней власти на всех важных постах именно такие и нужны - невежественные и бездарные, лживые и бесстыдные, то есть такие именно, каковы и сами правители. Но -
Не уйти им от суда людского,
Как не уйти от Божьего суда!
Источник.
В столице нашей родины в городе-Герое Москве на Большой Пироговской улице стоит величественное здание Государственного архива Российской Федерации. Там в большом кабинете с паровым отоплением вот уже четверть века сидит около батареи Сергей Владимирович Мироненко, равноапостольный директор архива, доктор исторических наук, мультиорденоносец. [ ... ]
Признаться, не хотелось мне писать об этом персонаже - право, надоело, но невольно подумалось: ведь это не какой-то никому неведомый псих вроде Подрабинека (помните?) и даже не академик-погорелец Пивоваров, которого, кажется судить собираются, а директор Госхрана, можно сказать, Главный Страж нашей истории! [ ... ] ...ужасно любит рассуждать о войне во всех аспектах, обожает стирать «белые пятна» её истории, просвещать нас об ошибках Сталина, о преступлениях Жукова, о «мифических панфиловцах» и т.д. Боевой клич «Велика Россия, а отступать некуда, позади Москва!», которым тогда жили весь народ, вся армия, Мироненко стремится отвергнуть с таким пылом, словно это был совсем другой клич: «Братцы, штык в землю! Спасайся, кто как может! В Москву! Там есть, где спрятаться!» [ ... ]
А между тем, есть документы и есть факты, и настоящие историки всегда верят фактам и не всегда - документам. Ведь порой они расходятся.[ ... ] Случается и так, что по неразумию или по злому умыслу документы выдают за непреложные факты.
Вспомните, например, телеграммы Ленина в годы Гражданской войны, кургузыми цитатами из которых пятьдесят лет потрясают антисоветчики. Вот одна:
«6 января 1919 г. СИМБИРСКОМУ ГУБПРДКОМИССАРУ. Комитет 42 организаций голодающих рабочих Петрограда и Москвы жалуется на Вашу нераспорядительность. Требую максимальной энергии с Вашей стороны, неформального отношения к делу и всесторонней помощи голодающим. За неуспешность вынужден буду арестовать весь состав Ваших учреждений и предать суду <…> Хлеб от крестьян Вы обязаны принимать днем и ночью. Если подтвердиться, что Вы после 4 часов не принимали хлеб, заставляя крестьян ждать до утра, то Вы будете расстреляны. Председатель Совнаркома Ленин» (ПСС,т.50. с.238)
Крутенько. И кто же был расстрелян? А вот ещё да и в тот же самый день:
«6 января 1919 г. КУРСК ЧЕКА. Немедленно арестовать Когана, члена Курского Центрозакупа, за то, что он не помог 120 голодающим рабочим Москвы и отпустил их с пустыми руками.<…> За формальное и бюрократическое отношение к делу, за неумение помочь голодающим рабочим репрессии будут суровыми, вплоть до расстрела. Пресовнаркома Ленин» (Там же)
Вот это и сует нам в нос и голосит: - Какой антисемит, а! Хотел бедного Когана расстрелять… [ ... ] А на самом-то деле 16 января Ленин послал еще одну телеграмму в Курск: «Освободите Когана, за которого ручаются серьёзные партийцы» (Там же. с.244). Освободили. При этом антисоветчики и ленинофобцы никогда не вспоминают документы другого рода. Например: [ ... ]
«ПРЕДПИСАНИЕ. Предписывается товарищам солдатам и матросам, несущим караульную службу в стенах Таврического дворца, не допускать никаких насилий по отношению к контрреволюционной части Учредительного собрания, свободно выпуская их из дворца. Предсовнаркома В.Ульянов (Ленин) (Там же, с.26)
«ПРЕДПИСАНИЕ В.Д.БОНЧ-БРУЕВИЧУ. Оповестить матросов гвардейского экипажа, что они отвечают за жизнь арестованных офицеров и что они, матросы, будут лишены продуктов, арестованы и преданы суду. Принять экстренные меры к посылке охраны… Предсовнаркома Ленин» (Там же. с27) [ ... ]
Все эти сванидзы-млечины не желают знать, что такие телеграммы посылались в обстановке войны, в которой решалась судьба России, в пору голода и разрухи. Они берут их «в чистом виде» от эпохи. [ ... ]
Страсть к разного рода разоблачениям снедает Мироненко давно. Так, ещё в 2004 году он взялся популяризировать по телевидению как собственную новацию известную побрехушку Солженицына о плагиате «Тихого Дона», от которой (побрехушки) сам Солженицын тогда, кажется, уже отказался, как потом и Рой Медведев, во всяком случае, он помалкивал. Через несколько дней в кабинет Мироненко на Большой Пироговской с «Литературной газетой», скрученной в жгут, явились Юрий Бондарев, Василий Белов, Валентин Распутин, Николай Скатов, Владимир Карпов, и все по очереди отхлестали зарвавшегося фанатика правды. Увы, не подействовало… «Комсомолке». [ ... ]
И вот опять о Великой Отечественной войне. У Мироненко есть самодельные жемчужины правды даже о её предыстории. Так, он уверяет: «Антисоветские настроения перед войной в стране были сильны». И в чем же они выражались - в бунтах, в демонстрациях, в провале на выборах кандидатов блока коммунистов и беспартийных? Однажды у него вырвалось: «Я не жил в то время и не могу взять на себя роль внешне(?) беспристрастного судьи». Да, он не жил. А я жил и могу взять на себя роль внутренне беспристрастного свидетеля. Так вот, никаких помянутых выше проявлений враждебности к советской власти тогда не было. [...]
Но главное вот что. Если антисоветские настроения были так сильны, то почему же Власову удалось наскрести для своей «Освободительной армии» всего-то на всего две дивизии да и то - лишь к концу войны. Удивляться надо не тому, что во время войны возникли антисоветские воинские формирования, а тому, что они были столь малочисленны, ибо после революции прошло всего лишь двадцать с небольшим лет, а обиженных ею было немало, и многие были ещё вполне в солдатском возрасте, но патриотизм возобладал над обидой.
Чтобы уже не возвращаться к Власову, замечу, что Мироненко говорит о нём, конечно же, с симпатией и похвалой, словно в один детский сад ходили. Уверяет, что «Власов был лучшим комдивом Красной Армии, награжден орденом Ленина за оборону Москвы. Это факт». Можно с уверенностью сказать, кто сегодня лучший шахматист или лучший штангист, но что такое - лучший комдив? Нет никаких доказательств, что Власов был лучшим: обычная армейская карьера без всяких неожиданных взлетов. [ ... ] А надо бы ещё знать, что с 19 ноября по 21 декабря сорок первого года Власов с воспалением уха лежал в больнице, и больше месяца участия в обороне Москвы, а потом в наступлении, начавшемся 5 декабря, в прорыве обороны немцев не принимал. [ ... ]
Мироненко волнует дальнейшая судьба любимца: «Его 2-я ударная армия в апреле 1942 года оказалась загнанной на болота у Лисьего Носа». Что за Нос, откуда взялся (Лисий Нос - название мыса и посёлка в северной части Невской губы. - h-d)? Можно только предположить, что в голове доктора Лисим Носом оказался известный историкам войны Мясной Бор.
«От Власова требовали выводить из окружения в первую очередь технику». Кто? «Ворошилов требовал». Причем здесь Ворошилов, который в это время был в Москве и возглавлял штаб по руководству партизанским движением? А попавшая в окружение 2-я ударная входила в состав Волховского фронта. Им командовал генерал К.А. Мерецков, но Мироненко не знает этого и потому приписывает вздорное требование Ворошилову.
И наконец: «Власов остался с солдатами в окружении, вскоре сдался в плен, и дальше произошло то, что произошло». «То, что». У него язык не поворачивается сказать, что в плену у его любимца «произошло предательство». А в окружении он остался в конце концов не с солдатами, а с любовницей-поварихой. Нет, говорит Мироненко, «с предательством не все так просто, как вам кажется». [ ... ]
Но вернемся к хронологии. Советско-германский договор 1939 года о ненападении, заявляет доктор наук, «это же стратегическая ошибка, если не сказать преступление советского руководства и лично Сталина». Своим умом пришел к такому выводу? Едва ли. Откуда же взял? Да скорее всего, это подал ему с того света известный политпрохиндей А.Н. Яковлев. Он же 24 декабря 1989 года в докладе Второму съезду народных депутатов СССР проклял сей договор, как «сговор двух хищников». Ну, а потом это подхватили все шакалы прессы и гиены телевидения.
В.Хамраев переспросил: «Прямо-таки преступление?» А что же!- ответил Мироненко. «Германия создавала «армию вторжения», под штыки поставила несколько миллионов немцев. Армию надо кормить. Вот и поставлял Советский Союз зерно, мясо, молоко…». А до этого, что ж, армию не кормили? [ ... ] Да как же вообще жили немцы до этого договора?
«Создав армию,- вовсе и не желая рассмешить нас продолжает профессионал-орденоносец,- Германия стала захватывать страны Европы» [ ... ] Что ж вы умалчиваете, что Германия со своей стороны тоже поставляла нам крайне необходимую технику, в том числе военную. И какую! От крейсера «Лютцов», который, будучи доведен до ума и получив имя «Петропавловск», сыграл достойную роль в Балтийском море во время великой Отечественной войны, до уникального медицинского оборудования. А сколько станков, танков, самолётов. Немцы уже запланировали войну против Советского Союза и были так уверены в своей молниеносной победе через два-три месяца, что считали эти поставки бесполезными для нас. Это, говорю, во-первых.
Во-вторых, план нападения на Польшу был подписан ещё в апреле 1939 года, и через восемь дней после подписания договора с нами немцы обрушились на неё. Так что ж, за эти восемь дней именно на наших хлебах Гитлер и взрастил многомиллионную «армию вторжения»? Да поставки-то наши ещё не начались, для них время требовалось. А кто до этого оккупировал Австрию, Чехословакию - не армия, а туристы с альпенштоками? Стыдитесь, батюшка, пороть чушь.
Но доктор уверен ещё и в том, что если бы мы не заключили договор с Германией и не приняли в состав Советского Союза Латвию, Литву и Эстонию, то эти три богатыря были бы для нас защитой [ ... ] «и не было бы никакого внезапного нападения». Ах, какой шанс был упущен!
Но вот война все-таки началась. И мы читаем: «Темпы наступления немецких войск были ошеломляющими». Хотите верьте, читатель, хотите нет, но и это - подарок генеральскому сынку из загробного мира. От упомянутого Солженицына. Именно он писал в своем бесподобном «Архипелаге» о таких темпах - 120 километров в день. [ ... ]
Ну, а коли немцы так резво наступали, то, естественно, говорит историк, «Советская армия (она называлась Красной - В.Б.) не отступала, она бежала». Разумеется, с ещё большей скоростью - как иначе? «А перед отступающими войсками пулеметные расчеты, которые расстреливали своих же». Об этих расстрелах мы слышим уже тоже лет пятьдесят. Но в вашем грандиозном Госархиве есть хоть один документ хоть об одном расстреле? [...]
Вранье же Мироненко о бегстве Красной Армии так возмутило товарищ В.В.Самарина, что он в интернете бросил ему в лицо «Фальсификатор!» и не поленился, выписал и ткнул в нос доктору выдержки из широко известного у нас военного дневника генерала Ф.Гальдера, начальника Генштаба сухопутных сил Германии. Это записи с 22 июня по 31 июля, за сорок первых дней войны, т.е. за то время, когда, по уверению Мироненко, Красная Армия драпала особенно лихо. И вот какая музыка там преобладала: "имели место случаи тактического отхода, признаков же оперативного отхода нет и следа…Войска группы армии «Север» почти на всем фронте отражали танковые контратаки… русские сражаются упорно и ожесточенно… ясно, что русские не думают об отступлении… отходят лишь на отдельных участках… сопротивление фанатически сражающихся русских вызвало у нас большие потери… противник организованно отходит… упорное сопротивление противника… отдельные группы беспрерывно переходят в контратаки… на отдельных участках экипажи танков запираются в машинах и предпочитают сжечь себя вместе с машинами… 22 сд понесла тяжелые потери в результате танковых контратак русских… противник беспрерывно контратакует… намерения отойти на большую глубину нигде не обнаружено… несмотря на отход на отдельных участках, признаков общего отхода не замечено…11-я танковая и 60-я моторизованная дивизии вынуждены перейти к обороне… противник произвел очень сильную контратаку, на отдельных участках ему удалось даже продвинуться… ожесточенные контратаки…" и т.д. в то же антимироновском духе. Это записи лишь за половину названного срока. И В. Самарин сделал вывод: "Гитлеровский генерал Гальдер честнее и справедливее в отношении Красной Армии, чем директор Госархива России, доктор наук, орденоносец Мироненко, сын генерала КГБ". И кто может это опровергнуть?
Не мог умолчать доктор, конечно, о роли Сталина в войне. Она, говорит, «стала для него личной катастрофой». [ ... ] Мироненко, видите ли, хотел сообщить нам ещё одну недавно рассекреченную государственную тайну: в первые дни войны, недели полторы, у Сталина, оказывается, «наступила полная прострация». [ ... ] Первым ещё в 1956 году - Хрущев в своем бессмертном докладе на ХХ съезде партии, о котором, как теперь установлено, уместно будет сказать словами Михаила Булгакова: «Интереснее всего в этом вранье то, что оно - вранье с первого до последнего слова». Мироненко признается, что Хрущев и подарил ему эту цацку. Но что мог Никишка знать о тех днях в Москве, если он находился в это время в Киеве или в Тернополе в штабе Юго-Западного направления. Была возможность получить цацку и от пуровского генерала Д.Волкогонова [ ... ](Триумф и трагедия, кн.1, ч.2, с.164).
Но Мироненко не так прост. У него есть свои аргументы-документы. По журналу посетителей кремлевского кабинета Сталина, говорит, видно, мол: «нет вождя в Кремле день, нет второй, т.е. 28 июня». Смотрит доктор в книгу, а видит доктор фигу, но не видит, что в этот именно день Сталин был в своем кабинете, и к нему приходили Молотов, Маленков, Буденный, Меркулов, Булганин, Жигарев, Петров, Булганин, Тимошенко, Жуков, Голиков, Кузнецов, Кабанов, Стефановский, Супрун, Берия (На приеме у Сталина. М. 2008. С. 340). Как видим, в состоянии прострации и шока Сталин принял 16 человек. И был так ловок, что никто ничего не заметил. А в первый день войны у него в том же чрезвычайном состоянии духа состоялось 29 встреч. В первый!.. Всего же за первую неделю - 173 встречи. И ведь не для того же приходило к нему столько народу, чтобы чайком побаловаться. [ ... ]
Горя желанием уж вовсе обесславить Сталина, наш доктор говорит; да какой же это Верховный Главнокомандующий, если он «не мог залезть на лошадь». Это он намекает, что Сталин не принимал Парад Победы. [ ... ] ...по его представлению, Верховный должен с шашкой наголо лететь в атаку во главе кавалерийского эскадрона. Дядя, но ведь это примерно то же самое, что требовать от директора Госхрана, чтобы он был боксером или играл нападающим в сборной России по хоккею и забивал шайбы.
Война идет, с обеих сторон много пленных. И вот что слышим от Мироненко: «С первых дней войны под общую установку «Победа или смерть» закладывалось отношение к плену как предательству».Тут два вопроса. Во-первых, а какую он «установку» хотел? Вроде такой, что ли ? - «Ребята, если трудно будет, не мешкайте - руки вверх! И - «Сталин капут!». [ ... ]
Да ведь и генерал Гальдер свидетельствовал 6 июля 41 года: «На отдельных участках экипажи русских танков покидают свои машины, но в большинстве случаев запираются в танках и предпочитают сжечь себя вместе с машиной» (т.3. с.93). Чему предпочитают? Плену.
Да, бывают в истории народа и страны времена, а в жизни людей такие часы и такие положения, которые просто недоступны пониманию архивариусов. Это, как я сказал, один вопрос.
А второй - никто у нас пленных предателями не считал. Когда я сразу после войны учился в Литературном институте, то среди и студентов, и преподавателей было немало бывших пленных. И это в столичном да еще, как ныне говорят, элитном вузе! Я могу назвать два десятка писателей, переживших плен. Были в плену Степан Злобин и Ярослав Смеляков. И что? Оба занимали высокие должности в Союзе писателей. [ ... ] Да еще и премии получили: первый - Сталинскую, второй -Государственную.
Но архивариус неколебим, как водокачка: «Окончательно укрепилось отношение к пленным как к предателям после того, как Сталин отказался поменять(!) своего сына Якова, оказавшегося в немецком плену, на фельдмаршала Паулюса». [ ... ] ...будто Сталин решительно заявил: «Я солдат на фельдмаршалов не меняю». Но, во-первых, Яков был не рядовой солдат, а старший лейтенант. Во-вторых, никаких предложений об обмене не было. А главное, Сталин и не мог, не мог, не мог пойти на обмен. Ну, подумайте сами, позовите на помощь Артизова, может, вдвоем догадаетесь все-таки, почему Сталин не мог этого сделать, когда в плену находились миллионы наших солдат и офицеров. [ ... ]
И уж самое последние: «Сталин в 1947 отменил празднование дня победы 9 мая». Самарин воскликнул: «Идиот! Что, Указ был: отменить? Постановление Политбюро: запретить?». Ну, в самом деле, подумал бы, зачем Сталину отменять День великой Победы, которая была одержана под его прямым руководством и содействовала прославлению народа, армии и его лично. Да и как можно отменить всенародный праздник, тем более что тогда едва ли не в каждой семье были фронтовики. Как встречались мы у Большого театра, в парке Горького, во всех городах и селах, так и продолжали встречаться, возглашать тосты, поминать погибших… Другое дело, что 9 мая стал не выходным днем и не было парада. Так надо же понимать, в каком положении была страна, пережившая такую страшную войну, её хозяйство, а выходные дни и парады это большие деньги. Вот сейчас, когда положение страны хуже, чем в 1947-м, кремлевские временщики устраивают нам на Новый год и на Рождество чуть не две недели безделья. Этому и Власов на том свете аплодирует.
Мироненко едва ли знает, чем закончилась Великая Отечественная война. Во всяком случае из его беседы с журналистом В.Хамраевым понять, как мы могли победить, невозможно, ибо у него речь только о наших просчетах, неудачах, бегстве, панике и т.д. И это печатается по случаю юбилея Победы! Да вот ещё Мироненко счёл нужным сказать, что судьба 2 миллионов наших военнослужащих до сих пор неизвестна. Журналист спрашивает: «Это много?» Директор уверенно отвечает: «В армии США - единицы, в армиях европейских стран - десятки». Так ведь у нас потери были неизмеримо больше, говорит собеседник. В самом деле, во-первых, Франция, Англия и их соседи не знали внезапности нападения, немцы обрушились на них лишь 10 мая 1940 года на восьмом месяце «странной войны» и, сидя за линией Мажино, они имели полную возможность подготовиться к обороне как следует. Нам бы эти семь с лишним месяцы! Во-вторых, на землю США и Англии не ступала нога оккупанта. А у нас? [ ... ] Но доктор и знать об этом не желает, ему начхать на миллионы. Он ведет речь так, словно война была подобием шахматного турнира, где у всех игроков на одинаковых досках в 64 клетки по 16 фигур, равное время на обдумывание ходов и т.д.
Тут Владимир Самарин опять не выдержал. «Лжец!» воскликнул он и с дотошной ссылкой на источники, назвал подлинные цифры. Оказывается, потери США убитыми во Второй мировой войне - 407 тысяч человек. А пропавшими без вести на сегодняшний день числятся не «несколько человек», а 73 515 душ. Англичан погибло 380 тысяч, а пропали без вести не «десятки», а 6244 человека британских войск да ещё 14208 колониальных. В Германии пропавшими без вести числятся от 1,2 до 2 млн. человек. Это во сколько же раз, в каких масштабах врет архивариус-орденоносец с целью поношения своей родины!
И спокойно продолжает: нет, мол, дело совсем не в этом. Наши потери так велики только «потому, что в советское время о людях у нас не думали вообще». [ ... ]
А тогда, говорит, суть советского отношения к людям четко выразил Ворошилов, требуя от Власова спасения техники: «Солдат не жалеть! Бабы еще нарожают». И снова В.Самарин вспылил: «Подлец! Подонок! Тебе же сказано, что Ворошилов тут не причем». [ ... ]
И Самарин выяснил, что первым ещё в 1989 году запустил в «научный оборот» фразу о бабах генерал-оборотень Волкогонов, приписавший её Сталину. Потом в 2001 году его собрат Володарский в беседе с Дейчем на страницах «МК» повесил эту фразу на маршала Жукова. За Володарским в том же году поспешил известный пустопляс Веллер, возопивший в «Огоньке»: «Буденный!..». Полный разнобой! [ ... ]
О вранье Володарского мне довелось писать. Ведь он ссылался на воспоминания Эйзенхауэра. У меня эти воспоминания есть, и я со страниц «Завтра» приглашал звонаря придти ко мне и показать, где это написано. Конечно, не пришел, поскольку ничего подобного там нет и не могло быть.
Удивительный человек этот В. Самарин. О невежестве и лживости Миронова, о том, что это позор - такой человек четверть века на таком месте, он дважды писал Путину и дважды Медведеву. На пятый раз получил ответ: «Ваше письмо получено и зарегистрировано». Писал и самому Мионенко. В ответ - молчание как из могилы: А Самарин мечтал: ах, если бы это фальсификатор, лжец и подонок подал на меня в суд!
Но дорогой Владимир Владимирович, как Вы не понимаете, что нынешней власти на всех важных постах именно такие и нужны - невежественные и бездарные, лживые и бесстыдные, то есть такие именно, каковы и сами правители. Но -
Не уйти им от суда людского,
Как не уйти от Божьего суда!
Источник.