Эхо_21.06.2008 СОВЕТСКИЕ НЕМЦЫ КАК НАКАЗАННЫЙ НАРОД (НЕ ТАК!) - Часть ВТОРАЯ
Часть ПЕРВУЮ см http://hran-ross-nemcy.livejournal.com/2896.html
========
Часть ВТОРАЯ.
"
НОВОСТИ
С.БУНТМАН - Это программа, совместная с журналом «Знание - сила». Сегодня мы в серии «Наказанные народы» говорим о немцах - немцах Поволжья и не только в Поволжье. Ирина Щербакова у нас. Ну, была образована республика немцев Поволжья
И.ЩЕРБАКОВА - Да, в 1923 году была образована в Покровске республика немцев Поволжья, Покровск был переименован в Энгельс. И дальше…
С.БУНТМАН - Тут спрашивают нас слушатели, почему назвали все-таки Энгельс, а не Маркс. А город Маркс-то был, по-моему.
И.ЩЕРБАКОВА - Да, Марксштадт, по-моему.
С.БУНТМАН - Марксштадт был.
И.ЩЕРБАКОВА - Мне кажется, был. Или Маркс, да.
С.БУНТМАН - Был город, да. Так.
И.ЩЕРБАКОВА - Вот. Почему, честно говоря, не знаю. Но если, так сказать, восстановить канву событий довольно быстро, то можно сказать, что немцы Поволжья с этой своей автономией оказались абсолютно в поле того, что переживала вся советская страна. И жуткий голод из-за продразверсток - правда, это еще был 1921-22 год, - ужасно поразивший… мы знаем и помним этот голод на Поволжье, и немцы совершенно стали его жертвами. После этого был короткий, конечно, промежуток нэпа, когда немецкие хозяйства, которые снова были довольно довольно крепкими, поднялись, и это все сопровождалось даже некоторым, можно сказать, определенным расцветом национальной культуры, которой не было. Это ведь наша такая вот советская пестрая история. Во всяком случае, они получили возможность… даже какие-то вузы были в Энгельсе открыты, и театр национальный, и начали массовым образом выходить газеты на иностранных языках. Все это длилось до тех пор, пока, во-первых, не началась коллективизация, которая страшным образом ударила по немцам, потому что, ну, там можно было депортировать каждого второго. И цифры по коллективизации там ужасные среди немцев Поволжья - беспощадно людей ссылали и жуткие есть совершенно рассказы, как они потом и где они потом оказывались. Но вот наступает 1937 год. И 1937 год начинается, как мы знаем с Вами с массовых… и это довольно важная вещь - вот этот 1937 год, его забывают, когда говорят о депортации немцев Поволжья, а ведь это…
С.БУНТМАН - Говорят о 1941 в основном.
И.ЩЕРБАКОВА - Конечно. Говорят о 1941 годе. А 1937 год был, вообще-то, неким предверием того, что может вообще-то случиться. Вот, и в 1937 году в июле была такая страшная записка Сталина от 20 июля, она…
С.БУНТМАН - Да, т.е. это уже после дела маршалов… Да.
И.ЩЕРБАКОВА - Да. Значит, в которой… она так… даже ее, в общем, стоит процитировать, потому что она звучит совершенно чудовищно. В ней написано: «Всех немцев на наших военных, полувоенных химических заводах, электростанциях, строительствах, во всех областях всех арестовать». Не говорится «граждан Германии»… Потом были - сейчас нет времени об этом говорить - некоторые «танцы» в других приказах, последовавших приказах НКВД, где они оговаривают «немецких граждан» и т.д. Но на самом деле…
С.БУНТМАН - Потом это снова сняли, снова вернули.
И.ЩЕРБАКОВА - Да. Потом снова вернули. Но на самом деле, политика была задана. Это все… и немцы стали одними из основных жертв вот этих страшных национальных операций 1937 года. Значит, около 70 тысяч немцев - вот именно немцев - было арестовано…
С.БУНТМАН - 70?
И.ЩЕРБАКОВА - Да.
С.БУНТМАН - Вот здесь все время просят давать статистику.
И.ЩЕРБАКОВА - Да, около… значит, чуть меньше 70 тысяч, и из них огромная часть была расстреляна по национальным операциям. Это коснулось и республики… если мы говорим о… вот, по большому террору, что у нас чуть больше 1 процента по всей стране людей, пострадавших в большом терроре, то в автономии немцев Поволжья этот процент увеличивается вдвое. Так что он был огромный.
С.БУНТМАН - Сколько… какова была численность, вот, к середине 30-х годов численность…
И.ЩЕРБАКОВА - Около 500… чуть меньше 500 тысяч. Значит, 470… около 470 тысяч было депортировано, вот, в результате этого указа. Но начинается… начинается… у нас, к сожалению, нет времени - там есть много разных, так сказать, подробностей по поводу существования немцев Поволжья, потому что в это время запрещаются и национальные… после вот этих вот страшных национальных операций начинается русификация этой автономии, запрещается фактически преподавание немецкого языка и т.д. В общем, готовится уже то, что будет осуществлено потом. И вот, начинается 1941 год, и…
С.БУНТМАН - Я хочу… я прошу прощения…
И.ЩЕРБАКОВА - Да, пожалуйста, Сергей.
С.БУНТМАН - Какое-нибудь влияние оказал, там, на смягчение судьбы немцев период с 1939 по 1941, период пакта?
И.ЩЕРБАКОВА - Некоторое да, потому что… ну что значит влияние? Просто, во-первых, риторика чуть-чуть сменилась, и мы с Вами знаем, что в этот период пакта и массовые репрессии прекратились в том виде… кончился большой террор - 1939-40-й год.
С.БУНТМАН - Ну, в определенной степени смягчились, скажем, да.
И.ЩЕРБАКОВА - Да. В определенной степени был… было все-таки после такой кровавой бойни можно сказать, что наступил некоторый… наступила некоторая относительная передышка. Вот, ну а 1941 год, когда начинается 1941 год, то выходит вот этот вот совершенно страшные указ, он подписан всем нам известными людьми Калининым и Горкиным, о… Так называемый «Указ президиума Верховного совета СССР о переселении немцев, проживающих в районах Поволжья». И он тоже звучит совершенно ужасно, потому что начинается с того, что «по достоверным данным, полученным военными властями, среди немецкого населения, проживающих в районах Поволжья, имеются тысячи, десятки тысяч диверсантов - это, после репрессий… значит, это, вот, после репрессий 1937 года там все равно есть тысячи и десятки тысяч диверсантов и шпионов, - которые по сигналу, данному из Германии, должны произвести взрывы в районах, населенных немцами Поволжья». Значит, и дальше написано, что «во избежание таких нежелательных явлений и серьезных кровопролитий президиум Верховного совета СССР признал необходимым переселить все немецкое население, проживающее…»
С.БУНТМАН - Все?
И.ЩЕРБАКОВА - Да. «…в районах Поволжья в другие районы с тем…» Значит, и т.д. И в район Новосибирской и Омской областей Алтайского края, Казахстана и других… и в другие соседние местности.
С.БУНТМАН - Причем там есть такая деталь, что районы, обладающие пахотными землями.
И.ЩЕРБАКОВА - Да, пахотными землями, но…
С.БУНТМАН - «Обильными» там сказано.
И.ЩЕРБАКОВА - Да, обильными пахотными землями. И есть огромное количество рассказов, и слава Богу, открылись архивы. Потому что мы говорим сейчас о том, что кажется как будто бы самим… в общем-то, таким естественным. И вроде бы, эта история кажется естественной. Но мы-то с Вами, Сергей помним, что история российских немцев вообще не существовала, когда мы с Вами учились. Ее вообще нет, даже о Екатерине не вспоминали. Их вообще… Ну знали, что, вот есть, там, люди немецкого происхождения, что-то такое с ними было, они почему-то все находятся где-то в дальних местах - в Сибири, в Казахстане и т.д. Кому-то из них удается в Москву попасть… Это я говорю о 70-х годах.
С.БУНТМАН - Знаете, когда вопрос…
И.ЩЕРБАКОВА - Но истории-то никакой, истории-то никакой не знали.
С.БУНТМАН - Вопрос возник: то, что мы помним - ну, те, кто этим интересовался и в чьих семьях этим интересовались и говорили - когда были указы о реабилитации различных народов…
И.ЩЕРБАКОВА - Да. Конечно, 1955 год.
С.БУНТМАН - …когда вернули калмыков, вернули чеченцев, ингушей, вернули многие другие, тоже кавказские народы вернули…
И.ЩЕРБАКОВА - Да.
С.БУНТМАН - Здесь не вернули крымских татар, не вернули немцев.
И.ЩЕРБАКОВА - Немцев. Но до этого была вещь совершенно страшная, потому что в 1942 году, вот так это все звучит, что, вот, на пахотные земли, пусть они там работают… Депортация происходила в жутких условиях, куда они потом попадали и где их размещали, и какова была смертность - очень высокая, даже уже в пути. Но потом-то, в 1942 году началась так называемая трудовая армия, в которую… значит, депортировано было из районов Поволжья около 470 тысяч человек.
С.БУНТМАН - 470?
И.ЩЕРБАКОВА - Да. Значит, потом… но, кстати говоря, надо вспомнить, что депортировались ведь не только люди из районов Поволжья. Значит, всем известный человек по имени Борис Раушенбах был депортирован вовсе не из Поволжья. И мы помним, если кто-то вспомнит сейчас жизнь и судьбу Василия Гроссмана, там есть история такая, совершенно душераздирающая, старой няньки немки из семьи Шапошников, которую депортируют. Кому она там мешает? Из города, вот, там… правда, это происходит все дело, по-моему, в Саратове - вот из Саратова ее депортируют неизвестно куда, но ясно, куда-то в Сибирь, где она по дороге погибает. Из Москвы депортируют немцев. Или призывают - вот Раушенбаха призвали, так сказать, в эту трудовую армию. В трудовую армию призывали мужчин и женщин немцев, и было призвано до - кстати, возраст мужской был, по-моему, до 55 лет, а женщин до 50 лет - около 300 тысяч человек, это такие, не совсем точные цифры. И вот эта Трудармия она в очень большом… вот, например, в Тагиллаге - жуткие есть цифры смертности: каждый третий там умер. Потому что ситуация там часто была страшнее, чем в ГУЛАГе. Значит, они были на самом деле на положении совершенно заключенных, только кормили, если можно сказать, их как в то время кормили в самых худших местах ГУЛАГа. Смертность была ужасная, работа была невыносимая. Значит, ну, и они, конечно, немцы, оказывались рядом с другими депортированными народами - потом уже, значит, когда в 1944 году начинаются уже депортации других народов…
С.БУНТМАН - Кавказские, крымские…
И.ЩЕРБАКОВА - Да, да.
С.БУНТМАН - Даже с конца 1943-го.
И.ЩЕРБАКОВА - Они в этом смысле даже находились иногда в худшем… да, кстати, надо сказать, что там среди них было много специалистов - инженеров, не знаю, учителей, врачей. Вот, по отношению к немцам, особенно вот в первый момент, вот в первые годы этой депортации вот этих людей использовали в этой Трудармии на жутких работах абсолютно без всякого учета того, что эти люди, на самом деле, могут принести в этот момент какую-то и даже очень существенную пользу. Все это начинается…
С.БУНТМАН - Они были фактически даже в меньшем статусе, чем немецкие военнопленные.
И.ЩЕРБАКОВА - Да, они были в очень странном… ну, они были в очень… вот эти трудармейцы - да. Но они были… но немцы были, как часто это бывает в России и в советской истории, в каком-то странном статусе - комендатуры-то, так называемой спецкомендатуры и их статус как спецконтингента начинается - такой, оформленный - начинается с 1944 года, когда вот эти вот знаменитые истории про спецкомендатуры, когда они должны отмечаться, ходить туда, и т.д. Они могут… Уже все, их статус как спецконтингента абсолютно зафиксирован. Но есть даже такие истории - ну, и смех сквозь слезы - надо сказать, что вот это вот большое количество немцев, 2,5 миллиона почти, мы чувствуем сейчас, потому что, вот, я таким, школьным конкурсом историческим руковожу, и без конца приходят работы, где хоть кто-нибудь в семье был немцем. Это такое огромное количество. Или наоборот, вспоминают о немцах - я вот хочу вспомнить такую… очень такую интересную работу прислал мальчик из Чечни, где он рассказ своей бабушки воспроизводит, которая говорит «а вот рядом с нами жили немцы. И прадед утром когда выходил из нашей землянки, а из соседней землянки выходил - это Казахстан - выходил немец. И он ему говорил: «Здравствуй, фашист!», а тот ему говорил: «Здравствуй, бандит!» И этот мальчик не понимает, почему бабушка так хохотала, рассказывая, значит, эту историю. Он в совершенном ужасе ее передает. А она говорит: «Ну потому что а что нам оставалось делать? Мы, так сказать, издевались над тем, какие образы рисовались о нас, вот, в официальной этой советской пропаганде: все чеченцы бандиты, все немцы высланные - фашисты».
С.БУНТМАН - Фашисты. Несколько здесь справочных уточнений. Я ждал, что пришлют мне и из Саратова, и из… откуда-нибудь о городе Маркс - да. Рашид пишет, он там жил. Это бывший Екатеринштадт был, потом Марксштадтом стал.
И.ЩЕРБАКОВА - Да.
С.БУНТМАН - Так, здесь из Энгельса нам пишут. «Просьба не говорить «наказанные народы», так как не было никакого основания для наказания» - вот мы об этом и говорим как раз.
И.ЩЕРБАКОВА - Конечно, конечно.
С.БУНТМАН - Так. «Моя семья в Сибири смешалась с немцами, я благодарен этому. Их культура повлияла и на мое воспитание. Сергей из Питера». Я бы очень хотел, чтобы мы сказали о судьбе немцев уже после реабилитации других народов и собственной реабилитации. Ведь очень сложная история вокруг. Конечно, никакая республика не была восстановлена, в отличие от других.
И.ЩЕРБАКОВА - Да.
С.БУНТМАН - Насколько им разрешали, не разрешали, когда разрешили вообще передвижение по стране?
И.ЩЕРБАКОВА - Вообще, в 1955 году был отменен, вот, указ о спецпоселении, и немцам было разрешено перемещаться и даже, вроде бы, разрешено возвращаться назад в Поволжье. Но надо себе представить, в какой атмосфере все-таки это происходило. И возвращаться было очень трудно. И куда возвращаться, и как возвращаться, на чьи места возвращаться? Мы знаем сами, каким трудным было возвращение, например, чеченцев обратно, потому что все оказалось занятым. Немцы, как еще гораздо более…
С.БУНТМАН - Проблема ингушей тоже и с осетинами… Да.
И.ЩЕРБАКОВА - А немцы ведь еще чрезвычайно еще и законопослушные люди. И никак могут противостоять… во всяком случае, им чрезвычайно трудно было противостоять вот этой ненависти. Еще мы забыли ведь сказать об одной вещи: среди немцев был очень такой контингент людей с очень трагической судьбой, которые попали в Германию во время войны. Потому что если они оказывались под… в оккупированных районах, то их немцы фактически многих насильно вывозили в Германию. И хотя там их положение было несколько лучшим, чем положение наших остов, угнанных туда, этих так называемых «фолькс дойче», тем не менее, не надо себе представлять, что они жили там в прекрасных условиях. Они, как правило, тоже работали на военных заводах.
С.БУНТМАН - Т.е. там не было такого: «Мы вас освободили, вы наши, вы наши, вступайте, вступайте…»?
И.ЩЕРБАКОВА - Нет. Все равно к ним относились, как к подозрительному, странному контингенту, они все равно были - об этом есть масса свидетельств - они все равно были людьми второго сорта. Когда вошла наша армия туда, если они попадали в руки наших, там, СМЕРШ и т.д., то они все были депортированы сюда снова назад. Причем депортированы в очень таком, тяжелом и плохом… они находились в тяжелом и плохом положении. Это еще хорошо, если они оказывались на положении вот этого депортированного спецконтингента снова. Вот. Эти люди после того, после, вот, отмены… после смерти Сталина… в 1955 году очень большую роль сыграл приезд Аденауэра - ведь это был такой, очень важный приезд, это было важное завершение Холодной войны. Во-первых, Аденауэр договорился с советскими властями о том, что те немецкие военнопленные, которые еще оставались, могут вернуться в Германию. Но начались и переговоры о том, не могут ли выехать вот эти вот немцы, которые во время войны уже, вроде как, считались немецкими… получили немецкое гражданство, не могут ли они - потом снова были вывезены сюда - не могут ли они быть снова возвращены в Германию. Кроме того, поступали десятки тысяч писем с просьбой о возвращении. Тем более, что часть семей уже оказалась - на воссоединение семей и т.д. Но КГБ отреагировало очень жестко на это на все, даже предлагало каких-то зачинщиков этого всего арестовать для острастки, чтобы не писали эти письма, но ответ был такой, что только те граждане, которые до 1939 года не являлись советскими гражданами, могут претендовать на то, чтобы на воссоединение с семьей, на выезд, остальные все советские граждане возвращены как советские граждане…
С.БУНТМАН - И все.
И.ЩЕРБАКОВА - …и должны оставаться здесь.
С.БУНТМАН - И все. Оставаться здесь.
И.ЩЕРБАКОВА - И так это все оставалось до конца 80-х годов, до начала Перестройки, когда был разрешен выезд немцам, когда Германия начала в массовом порядке немцев принимать, и мы получили огромные… да, и когда - с одной стороны, а с другой стороны, началось довольно мощное движение под названием «Возрождение» за создание, за снова возрождение республики немцев Поволжья.
С.БУНТМАН - Я помню, Ельцин сказал очень неуклюжую фразу, так как не…
И.ЩЕРБАКОВА - О Саратовской области.
С.БУНТМАН - Да. Так как не осознавая… по советской привычке не осознавая, что есть две аудитории: не только те люди, которые сидят перед тобой, но и те, которые знают об этом, слушают, смотрят телевидение и т.д. И он сказал, он заверил, что этого никогда не будет. Это страшно неуклюжая была фраза, которая вызвала очень много критики.
И.ЩЕРБАКОВА - Я думаю, что она не просто была неуклюжей, ведь надо вспомнить ситуацию 90… ведь эта фраза была сказана, по-моему, в 1992 году. Как раз когда немцы еще надеялись на какое-то создание автономии. Но ведь ситуация с экономическими реформами наша и настроение населения было такое, что власти стали чрезвычайно заигрывать с ним.
С.БУНТМАН - Да, да.
И.ЩЕРБАКОВА - И когда на, я уверена, срежиссированные саратовскими властями пошли там демонстрации «не допустим второй оккупации», «не вернем фашистов на родину» и т.д., вот, туда, «не вернем фашистов в Саратовскую область», «защитим нашу родину» и т.д. - это было некоторым… это был тот шар, который брошен был, вот, в сторону Ельциным, в сторону таких настроений. И конечно, это еще подкрепило, это еще усилило массовую эммиграцию немцев. И мы получили жуткие цифры, потому что в течение нескольких лет уехало больше миллиона, эммиграция продолжается. Сейчас, фактически… ну, по данным переписи, которые мы с Вами знаем… она, во-первых, была уже несколько лет тому назад, во-вторых, она была не такая…
С.БУНТМАН - 2002?
И.ЩЕРБАКОВА - Да, 2002. Во-вторых, она была такая, проведена, прямо скажем, не очень тщательно. Около… кажется, около 400 тысяч немцев сейчас проживает на…
С.БУНТМАН - Территории России.
И.ЩЕРБАКОВА - Да, на территории России. Но наверное, я думаю, что по существу еще меньше.
С.БУНТМАН - Две вещи, которые надо, надо сказать. Вот, о судьбе немцев в Казахстане сейчас - очень интересные вещи там. Там очень интересные вещи происходят. И второе: я ждал вопрос - он поступил. Он поступил, здесь из города Владимира Дмитрий: «Американцы точно так же поступили с японцами, так почему же Америка - светоч гуманизма, а русские злые и кровожадные».
И.ЩЕРБАКОВА - Понятно, понятно.
С.БУНТМАН - Сейчас объясню, почему. Есть… есть такая история: японцы были интернированы, американские граждане японского происхождения были интернированы. К концу войны многие из них уже не были интернированы и служили в армии. Более того, к 80-м годам родственники и те, кто выжил, те, кто остался в живых, подали иски, многомиллионные иски компенсации - это было при Рейгане. И была выработана программа выдачи компенсаций американским японцам, и я помню статью, которую я читал, я ее отыскал в интернете - «Выплачен последний цент по этой программе». По-моему, это был 1989 или 1990 год. Все. История закрыта. Теперь Казахстан. Читал я очень интересную вещь: о комиссии, которая работала, о совместной комиссии казахско-немецкой, вот, под патронатом именно и Назарбаева и т.д., о компенсациях, льготах, развитии немецкой культуры и жизни в Казахастане.
И.ЩЕРБАКОВА - В Казахастане.
С.БУНТМАН - Те, кто живы. Назарбаев этим занимается - так, в общем Назарбаев, казахстанские власти.
И.ЩЕРБАКОВА - Ну, понятно.
С.БУНТМАН - Это так или это пропаганда?
И.ЩЕРБАКОВА - Нет. Там делаются какие-то попытки такого рода. Я это знаю, к сожалению, не так хорошо, как я знаю нашу российскую ситуацию, потому что надо еще сказать правды ради, что сейчас были созданы так называемые культурные… так сказать, культурные районы или были созданы такие немецкие культурные образования, которые должны были поддерживать, вот, культуру немецкую, немецкие традиции, немецкий язык и т.д., которые бы как-то собирали немцев. Но на самом деле, это все… и это в какой-то мере работает, но работает очень слабо, вот, в России, очень плохо. Действительно нету мест компактного… очень… места компактного проживания фактически исчезают, потому что семьи уезжают. Вот, я думаю, что здесь некоторую роль играют экономические отношения - немцы несколько раз пытались решить эту немецкую проблему с помощью каких-то… заинтересовывать немцев оставаться здесь какой-то экономической помощью, были разные проекты, с Калининградом, например, связанные, с Алтаем связанные. Но это все, на самом деле, работает очень плохо. Может быть, это в Казахстане в какой-то мере начнет чуть-чуть работать.
С.БУНТМАН - В Казахстане несколько лет назад было решено, принята программа, совместная казахско-германская, и она, по-моему, работает. Во всяком случае, по тому, что я знаю, она работает.
И.ЩЕРБАКОВА - Надо сказать… у нас ведь тоже федеральная… так называемая федеральная целевая программа развития, называется «социально-экономической и культурной базой возрождения российских немцев». Она есть. Но в какой мере это все равно создает немцам привлекательные условия для жизни и кроме того, для сохранения национальных традиций? Я думаю, что, к сожалению, для России, к большому сожалению… Может, Казахстану что-то удастся еще тут удержать - но думаю, что и там дело плохо. Мы потеряли огромное количество, миллионное количество очень полезной для России части населения. Каждый, кто помнит в 70-е годы, кто попадал в места, где были немецкие совхозы, у него возникало ощущение почти как будто у Петра I, как будто бы он попал вот в этот вот на Кукуй, в немецкую слободу. Потому что вдруг рядом с какими-то… нашей разрухой вдруг возникали совершенно какие-то аккуратные строения, с цветочками, с работающими хозяйствами - даже в этих советских условиях. И вот, может быть…
С.БУНТМАН - Мне сейчас пишут с Волги даже - вот, наши слушатели с Волги пишут…
И.ЩЕРБАКОВА - Да.
С.БУНТМАН - …что остатки, вот, именно немецкой инфраструктуры республики немцев Поволжья, что они остались. Они остались, и они до сих пор крепки и работают.
И.ЩЕРБАКОВА - Вот мне это чрезвычайно… мне это просто чрезвычайно обидно. И как, вот, мы говорим о «наказанных народах» в этой серии - и вот сколько было потеряно людей, жизней, бессмысленно загублено, как это помешало, вот, нашему… вообще-то, процветанию этой нашей большой, огромной страны - потеря такого количества немцев. А ведь надо сказать, что они в Германии приживались с очень большим трудом. И там-то они тоже не в рай попали.
С.БУНТМАН - Виталий - я бы хотел то, что пишет из Саратова у нас - «Я родился в бывшем немецком селе, теперь Саратовской области. Когда учился в Саратовском университете, большинство моих друзей были немцы. Все они после фразы Ельцина, которую мы упоминали, уехали в течение года, хотя до этого хотели жить в стране».
И.ЩЕРБАКОВА - Да.
С.БУНТМАН - Грустное заключение. Спасибо, Ирина!
И.ЩЕРБАКОВА - Спасибо!
С.БУНТМАН - Мы сегодня говорили об истории немцев. Так называемые «наказанные народы».
Полная версия: http://echo.msk.ru/programs/netak/521975-echo/
© 2004 - 2008, Радиостанция «Эхо Москвы», http://echo.msk.ru/
"
(Окончание цитирования - ЛЕ)
======
В блоге-навигаторе-накопителе
соответствующий пост
см
Эхо_21.06.2008 СОВЕТСКИЕ НЕМЦЫ КАК НАКАЗАННЫЙ НАРОД (НЕ ТАК!) мне в блоги http://my-inet-project.livejournal.com/419248.html