Про детское воровство
Навеяно вчерашним разговором.
***
Я себя считаю человеком честным и не вороватым. К халяве я не склонна, вещи одушевляю и считаю, что они будут скучать за хозяином. И уж тем более очень сочувствую тем, у кого украли - ведь ничего никому даром не достается, помню, как сама огорчалась, когда что-то теряла по своей или чьей-то вине. То есть, если бы меня спросили, а воровала ли я что-то в жизни, то я совершенно честно ответила бы, что нет.
Но я вру прежде всего себе. Ведь у меня был затяжной период воровства, даже зависимости от этого, в котором я долгое время ничего этакого не видела, и даже особо не вспоминала во взрослом возрасте.
А дело в том, что я всегда любила сладкое. И хотя в детстве я очень часто руководствовалась тем, чтобы не огорчать родителей, то в ситуации со сладким это не работало совсем, от слова никак. А папа привозил из-за границы конфеты, которые откладывали на подарки или на праздники. Или просто открывали коробку и выдавали мне конфеты по одной в день. Но мне этого совсем для счастья не хватало. И долго получалось как со сгущенкой в холодильнике - если периодически самой заглядывать и съедать по ложке-две, то вроде убыль не так уж заметна. Но маме, которая заглянет вечером в эту злосчастную банку, будет совершенно очевидно, что кто-то в одно жало съел все сладкое молоко.
Родители работали, я была много времени дома предоставлена сама себе. И я искала. Искала спрятанные от меня сладости. Которые часто были и не для меня. Находила, съедала одну конфетку из открытой коробочки на верхней полке шкафа, потом еще одну, потом еще. Понимала, что уже очень заметно, но "горит забор - гори и хата", и я съедала все... Хорошо помню ситуацию, когда папа забирал меня из школы классе в третьем, и решил вывести на откровенность. Мол, достали они с мамой коробку конфет, а она оказалась совершенно пустая. Не знаю ли я, кто же съел все конфеты? И я с непроницаемым лицом говорю - нет, не знаю. Папа говорит - ну как же, мама не ела, я не ел, кто же еще это мог быть? А я - не знаю, не я. И мои интеллигентные родители не могли мне сказать - ну не стыдно тебе врать?! Потому что обычно я не обманывала. Может, родители считали, что для меня это была какая-то ситуация из ряда вон, но ведь так и было. Поймите, я не была патологическая лгунья, честность была важна для меня и в детстве, но с конфетами просто падали у меня шторки и меня несло. Может, я считала на уровне подсознания, что родители должны отдать детям все сладкое и сразу, на то они и родители? Не знаю...
Постепенно всем все стало очевидно в этих семейных играх. И мне было прямо строго-настрого запрещено трогать сладкое. Из этого периода запомнилось тоже несколько историй. Например, когда я еще придерживалась этого запрета, я нашла немецкую коробку конфет, которая была не запаяна в целлофан, как нынешние коробки, а на нее был надето что-то вроде целлофанового цилиндра. Снялся-то он легко. Я открыла коробку, нюхала конфеты и любовалась, и в тот раз даже не ела и правда их, но потом надо было все закрыть и положить на место, и вот тут оказалось, что обратно этот целлофановый цилиндрик не надевается, он вообще для этого не предусмотрен. Но я была в таком отчаянии, что все же смогла его натянуть на коробку!
В другой ситуации фигурировала банка с растворимым какао. Банка стояла высоко, в банке с некоторых пор лежала записка от мамы: ""Инна, пожалуйста, не ешь какао ложкой из банки!". Я залезала с ногами на стол, потому что никак иначе достать не могла, доставала банку, открывала, вытаскивала записку и откладывала в сторону, ела ложкой какао, потом клала записку на место, закрывала крышку, ставила банку на место и слезала со стола.
А еще как-то мама купила кусок шоколада больше 1 кг весом, он был завернут в целлофан, предполагалось его раскалывать и перетапливать в горячий шоколад для каких-то особых случаев. Конечно, я его быстро нашла. И крутилась вокруг него как лиса - дело в том, что с ножами я особо не умела обращаться, расколоть его не могла, срезать можно было только стружку. Несколько дней я не могла ничего придумать и в итоге поступила очевидно - стала этот кусок просто обгрызать с разных сторон. Мне казалось, что таким образом эта глыба шоколада уменьшается совсем незаметно. Так продлилось пару месяцев, не забывайте, это были 90-е годы, многие продукты ждали особенного случая... Потом пришли, наконец, какие-то гости, и мама посулила им горячий шоколад. Но нашла она на верхней полке только практически идеальный шарик шоколада весом граммов 50... Мне было стыдно и перед мамой, и перед гостями, но это мало что тогда меняло.
Еще до этого появились в продаже конфеты-батончики, которые не были редкостью и стоили доступно. Родители их покупали достаточно много. Но меры для меня все так же не было. И так как мама вечером заглядывала в мусорное ведро и видела объемы моего обжорства по оберткам там, я придумала другое - просто все бумажки от конфет какой-то период времени кидала за крупную мебель типа дивана, твердо уверенная, что уж ее-то точно никто не отодвигает. Какой же был для мамы сюрприз, когда она все же отодвинула диван, чтобы пропылесосить. Но кто это сделал? "Не знаю, не я."
Доходило до совсем комичного - в шкафу с маминой одеждой я нашла розовую коробочку с 20 маленькими розовыми шоколадками. Конечно, с шоколадками, что же это еще могли от меня спрятать? Проблема для меня была в том, что их было ровно 20, ни одной никто не вытащил, то есть минус одна будет точно заметно. Но ведь если эти конфеты спрятаны в вообще неожиданном месте, то они же наверняка какие-то невероятно редкие и вкусные. Несколько дней я боролась с собой, розовая коробочка и новые конфеты не отпускали мои мысли. И я решилась, посчитав, что игра стоит свеч. Достала одну в предвкушении, быстро открыла, а там... прессованная вата! Оказалось, причем для меня гораздо позже, лет через 8, что это были гигиенические тампоны. Но в мои лет 10 я была от этого совсем далека, и чувствовала себя очень разочарованной, чуть ли не оскорбленной таким коварством - зачем вату так ярко упаковывать и прятать от меня??? Это же не конфеты, будь коробочка на виду, я бы даже не глянула в ее сторону.
Это только те случаи, которые я помню целиком, как конкретную сцену из жизни. А случаев таких было очень много. Удивительно, что мне не было за них слишком стыдно... Но тогда уже я познакомилась с этим неприятным чувством, когда делаешь что-то неправильно, и вместо того, чтобы остановиться, делаешь еще хуже. Как говориться, исправить ничего уже нельзя, но окончательно испортить еще можно. Никогда эти мои поступки родители не называли воровством, потому долгое время и я сама все происходящее таковым не считала.
Кроме того, большую часть детства я была почти уверена, что родители не любят сладкое. Потому что все мне, как тому дракончику в мультфильме. А что не мне, то я сама найду и возьму, и меня не наказывали. Однажды, я хорошо помню этот случай, мы с мамой шли от бабушки к остановке, и я сказала что-то вроде "ну ты ж сладкое не любишь", а мама сказала, что любит. Я изумилась - если любит, то чего не ест??? Мама сказала - но ведь тогда тебе же меньше достанется.
Родители у меня замечательные, вообще, мне повезло со всеми родственниками.
Но сейчас, будучи сама мамой, я не скрываю от своих детей свои желания и слабости, потому что сладкое я люблю все так же)))
***
Я себя считаю человеком честным и не вороватым. К халяве я не склонна, вещи одушевляю и считаю, что они будут скучать за хозяином. И уж тем более очень сочувствую тем, у кого украли - ведь ничего никому даром не достается, помню, как сама огорчалась, когда что-то теряла по своей или чьей-то вине. То есть, если бы меня спросили, а воровала ли я что-то в жизни, то я совершенно честно ответила бы, что нет.
Но я вру прежде всего себе. Ведь у меня был затяжной период воровства, даже зависимости от этого, в котором я долгое время ничего этакого не видела, и даже особо не вспоминала во взрослом возрасте.
А дело в том, что я всегда любила сладкое. И хотя в детстве я очень часто руководствовалась тем, чтобы не огорчать родителей, то в ситуации со сладким это не работало совсем, от слова никак. А папа привозил из-за границы конфеты, которые откладывали на подарки или на праздники. Или просто открывали коробку и выдавали мне конфеты по одной в день. Но мне этого совсем для счастья не хватало. И долго получалось как со сгущенкой в холодильнике - если периодически самой заглядывать и съедать по ложке-две, то вроде убыль не так уж заметна. Но маме, которая заглянет вечером в эту злосчастную банку, будет совершенно очевидно, что кто-то в одно жало съел все сладкое молоко.
Родители работали, я была много времени дома предоставлена сама себе. И я искала. Искала спрятанные от меня сладости. Которые часто были и не для меня. Находила, съедала одну конфетку из открытой коробочки на верхней полке шкафа, потом еще одну, потом еще. Понимала, что уже очень заметно, но "горит забор - гори и хата", и я съедала все... Хорошо помню ситуацию, когда папа забирал меня из школы классе в третьем, и решил вывести на откровенность. Мол, достали они с мамой коробку конфет, а она оказалась совершенно пустая. Не знаю ли я, кто же съел все конфеты? И я с непроницаемым лицом говорю - нет, не знаю. Папа говорит - ну как же, мама не ела, я не ел, кто же еще это мог быть? А я - не знаю, не я. И мои интеллигентные родители не могли мне сказать - ну не стыдно тебе врать?! Потому что обычно я не обманывала. Может, родители считали, что для меня это была какая-то ситуация из ряда вон, но ведь так и было. Поймите, я не была патологическая лгунья, честность была важна для меня и в детстве, но с конфетами просто падали у меня шторки и меня несло. Может, я считала на уровне подсознания, что родители должны отдать детям все сладкое и сразу, на то они и родители? Не знаю...
Постепенно всем все стало очевидно в этих семейных играх. И мне было прямо строго-настрого запрещено трогать сладкое. Из этого периода запомнилось тоже несколько историй. Например, когда я еще придерживалась этого запрета, я нашла немецкую коробку конфет, которая была не запаяна в целлофан, как нынешние коробки, а на нее был надето что-то вроде целлофанового цилиндра. Снялся-то он легко. Я открыла коробку, нюхала конфеты и любовалась, и в тот раз даже не ела и правда их, но потом надо было все закрыть и положить на место, и вот тут оказалось, что обратно этот целлофановый цилиндрик не надевается, он вообще для этого не предусмотрен. Но я была в таком отчаянии, что все же смогла его натянуть на коробку!
В другой ситуации фигурировала банка с растворимым какао. Банка стояла высоко, в банке с некоторых пор лежала записка от мамы: ""Инна, пожалуйста, не ешь какао ложкой из банки!". Я залезала с ногами на стол, потому что никак иначе достать не могла, доставала банку, открывала, вытаскивала записку и откладывала в сторону, ела ложкой какао, потом клала записку на место, закрывала крышку, ставила банку на место и слезала со стола.
А еще как-то мама купила кусок шоколада больше 1 кг весом, он был завернут в целлофан, предполагалось его раскалывать и перетапливать в горячий шоколад для каких-то особых случаев. Конечно, я его быстро нашла. И крутилась вокруг него как лиса - дело в том, что с ножами я особо не умела обращаться, расколоть его не могла, срезать можно было только стружку. Несколько дней я не могла ничего придумать и в итоге поступила очевидно - стала этот кусок просто обгрызать с разных сторон. Мне казалось, что таким образом эта глыба шоколада уменьшается совсем незаметно. Так продлилось пару месяцев, не забывайте, это были 90-е годы, многие продукты ждали особенного случая... Потом пришли, наконец, какие-то гости, и мама посулила им горячий шоколад. Но нашла она на верхней полке только практически идеальный шарик шоколада весом граммов 50... Мне было стыдно и перед мамой, и перед гостями, но это мало что тогда меняло.
Еще до этого появились в продаже конфеты-батончики, которые не были редкостью и стоили доступно. Родители их покупали достаточно много. Но меры для меня все так же не было. И так как мама вечером заглядывала в мусорное ведро и видела объемы моего обжорства по оберткам там, я придумала другое - просто все бумажки от конфет какой-то период времени кидала за крупную мебель типа дивана, твердо уверенная, что уж ее-то точно никто не отодвигает. Какой же был для мамы сюрприз, когда она все же отодвинула диван, чтобы пропылесосить. Но кто это сделал? "Не знаю, не я."
Доходило до совсем комичного - в шкафу с маминой одеждой я нашла розовую коробочку с 20 маленькими розовыми шоколадками. Конечно, с шоколадками, что же это еще могли от меня спрятать? Проблема для меня была в том, что их было ровно 20, ни одной никто не вытащил, то есть минус одна будет точно заметно. Но ведь если эти конфеты спрятаны в вообще неожиданном месте, то они же наверняка какие-то невероятно редкие и вкусные. Несколько дней я боролась с собой, розовая коробочка и новые конфеты не отпускали мои мысли. И я решилась, посчитав, что игра стоит свеч. Достала одну в предвкушении, быстро открыла, а там... прессованная вата! Оказалось, причем для меня гораздо позже, лет через 8, что это были гигиенические тампоны. Но в мои лет 10 я была от этого совсем далека, и чувствовала себя очень разочарованной, чуть ли не оскорбленной таким коварством - зачем вату так ярко упаковывать и прятать от меня??? Это же не конфеты, будь коробочка на виду, я бы даже не глянула в ее сторону.
Это только те случаи, которые я помню целиком, как конкретную сцену из жизни. А случаев таких было очень много. Удивительно, что мне не было за них слишком стыдно... Но тогда уже я познакомилась с этим неприятным чувством, когда делаешь что-то неправильно, и вместо того, чтобы остановиться, делаешь еще хуже. Как говориться, исправить ничего уже нельзя, но окончательно испортить еще можно. Никогда эти мои поступки родители не называли воровством, потому долгое время и я сама все происходящее таковым не считала.
Кроме того, большую часть детства я была почти уверена, что родители не любят сладкое. Потому что все мне, как тому дракончику в мультфильме. А что не мне, то я сама найду и возьму, и меня не наказывали. Однажды, я хорошо помню этот случай, мы с мамой шли от бабушки к остановке, и я сказала что-то вроде "ну ты ж сладкое не любишь", а мама сказала, что любит. Я изумилась - если любит, то чего не ест??? Мама сказала - но ведь тогда тебе же меньше достанется.
Родители у меня замечательные, вообще, мне повезло со всеми родственниками.
Но сейчас, будучи сама мамой, я не скрываю от своих детей свои желания и слабости, потому что сладкое я люблю все так же)))