Путиниат
Идя во власть, он обещал народу избавление от многолетних нищеты, хаоса и криминала. Предшественник его за годы правления успел настроить против себя всех. Своими вечными метаниями и неуёмными аппетитами, он довёл народ до нищеты, поэтому граждане расстались с ним без всяких сожалений.
Преемник был хитрее: считая, что народ ещё не готов к полноценной свободе, он опутал страну сетью клиентских связей, усадил на ключевые должности своих людей, разрешив им кормиться со своих должностей, взамен на поддержание порядка на вверенных им территориях. Законодательным, исполнительным и судебным органам власти быстро свернули голову, сделав их абсолютно ручными.
Главным критерием отбора стала личная лояльность. Любой кандидат в губернаторы должен был получить его негласное одобрение.
Сам президент жил по принципу: «Меньше политики - больше администрации». Основными чертами его эпохи стали жёсткая централизация, неудержимое раздутие госаппарата, штата полиции и прочих сил правопорядка. Вскоре силовики прочно срослись с политикой и сами стали частью этой системы.
Себя президент тоже баловать не забывал: строил себе дачи, дворцы, коллекционировал антиквариат. Со вкусом, правда, у него было так себе. Обстановка в одной из его резиденций напоминает что-то среднее между квартирой цыганского барона и борделем провинциальных нуворишей.
Но это так, лирическое отступление. Самое интересное началось, когда по конституции, он отправил положенный срок. Вся страна замерла в напряжении: при нём ситуация улучшилась, граждане стали и сытее, и довольнее, как никогда раньше. Но президент был непреклонен: он объявил, что чтит конституцию и нарушать её не намерен. Выдвинув своего преемника, он покинул высший государственный пост. Но из политики не ушёл, сохранив за собой пост в правительстве, и продолжая, по сути, руководить государством через нового президента.
Его преемник ничем особо не запомнился. Более мягкий и симпатичный, он отличался непосредственностью, и на главной должности принёс больше вреда, чем пользы. Коррупция, извечная проблема государства, разрослась до совсем уж неприличных масштабов, и как только срок преемника подошёл к концу, ушедший было президент вернулся на высший государственный пост под громогласное одобрение электората. Следующими его шагами стало увеличение президентского срока и снятие ограничений на количество таковых. О своих обещаниях не возвращаться на высший пост и не переписывать конституцию, он и не вспоминал. Да и вообще, это стало считаться моветоном.
Озаботившись проблемой депопуляции окраин, он разработал программу наделения граждан землёй. Разумеется, все плодородные земли были отданы близкородственным олигархам, в то время, как обычные граждане получили землю в малопригодных отдалённых районах с отсутствующей инфраструктурой.
Страна продолжала развиваться. Но главными выгодополучателями по-прежнему оставались только члены «семьи» - близкородственные олигархи, чиновники, бизнесмены. Ведь собака, у которой в зубах кость, не лает и не кусает. И подведомственные «собаки» получали очень жирные кости с мясом. Тем же, кто не высказывал достаточный уровень лояльности, или мог подвергнуть сомнению авторитет главы государства, путь во власть был закрыт.
При взгляде со стороны может показаться, что в стране установилась диктатура. Но президент оказался хитрее: он сохранил демократические институты, и внешне, в общем-то, страна выглядела типичным буржуазно-демократическим государством. В условиях то более, то менее жёсткой цензуры, функционировали оппозиционные организации, выпускались газеты. Даже в парламенте было место оппозиции. Внешне всё выглядело вполне демократично. Но вот оппозиция, скорее, играла роль статистическую. Её лидеры были люди аморфные и безвольные, которых никто не воспринимал всерьёз. Поэтому им регулярно позволяли баллотироваться в президенты, и эти выборы они неизменно проигрывали.
Как вы уже, наверное, догадались, речь идёт о Порфирио Диасе, 29-м президенте Мексики. Он начинал свою карьеру, как сотрудник администрации Бенито Хуареса, но вскоре с ним рассорился, а позже сместил своего предшественника Лердо де Техаду.
В общей сложности, он правил 32 года. В 1908 году Диас, которому было уже под 80, объявил о своём уходе из большой политики, и тут же пожалел об этом: на его глазах соратники начали яростную делёжку власти. Оказалось, они только и ждали, когда El Viejo (старик) уйдёт, т.е., слушали и внимали ему, сжимая фигу в кармане. Диасу ничего не оставалось, как попытаться подморозить ситуацию, и он снова выдвинул свою кандидатуру на должность президента, и даже допустил на выборы нечистого на руку оппозиционера Франсиско Мадеру, которого в самый разгар предвыборной кампании завалили полицейскими проверками. Для этого из-под сукна извлекли его досье и сведения о тёмных делишках ушлого политика, приберегаемые как раз для такого случая. Против Мадеры началась настоящая война компроматов, призванная вызвать у избирателей тотальное недоверие к оппозиционеру и склонить их к «правильному» голосованию.
Разумеется, Диас снова победил, но в этот раз подтасовки стали настолько очевидными, что в обществе началось брожение, и сам Мадера, фигура не слишком-то убедительная, умело оседлал протест. Два месяца Диас цеплялся за власть, но всё же вынужден был подать в отставку. Он слишком поздно понял, что невозможно бесконечно управлять обществом, игнорируя это самое общество и его потребности. Система, основанная лишь на благоволении первого лица, и личных гарантиях приближённых к «семье» лиц, с грохотом рухнула.
Для Мексики настал чёрный период: страну сотрясали мятежи, нищета и бандитизм. Те самые пистолерос, создавшие себе славу народных заступников, местных робингудов, принявшие активное участие в свержении Диаса, быстро превратились в тех, кем, в общем-то, и являлись: в обыкновенных бандитов.
Сам Мадера не смог удержать власть и уже в 1913 году оказался свергнут и убит. Это двумя годами ранее, люди, доведённые до точки кипения, были готовы идти даже за таким нечистым на руку политиком, но теперь настали другие времена - волна эйфории схлынула, и у граждан возникли вопросы уже к самому Мадере, ответить на которые он, по причине природных жадности и малодушия, оказался не в состоянии.
Мексиканская революция длилась 10 лет и не оставила камня на камне от наследия дона Порфирио. «Порфириат» оказался длительным, но всё же только затишьем между двумя бурями. И вторая буря паровым катком прошлась по стране. Лишь к 1940 году ситуация, наконец, стабилизировалась. И цена этой стабильности оказалась слишком высока: страна потеряла от 500 тыс. до 2 млн. граждан, пройдя через вечную чехарду в правительстве, перевороты и мятежи.
Какова мораль данной истории? Она банальна: всё, что происходит сейчас, уже когда-то где-то происходило.
И сейчас, если произойдёт неконтролируемая смена власти, останется только одна реальная программа: хлебные карточки и комендантский час. По сути, мы вернёмся в 1919 год.
Однако не спешите с выводами: это не Путин гарант того, что этого не случится, а ровно наоборот - 20 с лишним лет правления коллективного Путина создали все условия, чтобы это рано или поздно случилось.
Так что, какую бы бонбу ни закладывал Ленин, пока он был жив, и в течение следующих 60 лет после его смерти, она даже не тикала. А вот горбачёвско-ельцинско-путинская бомба тикает и довольно давно. И вопрос не втом, рванёт она или нет, а в том, когда она рванёт и сколь сильным будет этот взрыв.
