Пара не очень рифмованных слов :)
Еще кое-что из стишат. Первое накопал в очередной замученной тетрадке, даже не помню, когда писал. Честно говоря, хотя мне всегда нравились "Песня о Соколе" и "Песня о Буревестнике", мне при этом всегда было жаль тех, кому в этих произведениях досталась бочка дегтя. Конечно, сердцем я был с Соколом, но не понимал, почему нужно презирать Ужа, ведь ни вины ужа, ни заслуги сокола не было - оба родились такими, какие есть. И в переносном смысле тоже, все решает изначальный склад характера... Отчасти на эту тему и родилось первое стихотворение. Второе - давно лежало в черновиках, и я его наконец-то дописал. Ну и третье - тоже накопанное случайно в черновиках. Хотя я не люблю суицидальные стихи... но, перечитав, счел, что было весьма неплохо и выставить можно...
Змей и сокол
Для молодого сердца правда крыльев
Важнее хмурой истины богов.
Душа романтика - парящий в небе сокол.
Но годы заглушают сердца стук,
И крылья тают золотым туманом.
Твердеют перья, обращаясь в чешую.
Задумчив змей с янтарными глазами,
Познавший магию и солнца, и земли,
И спелых яблок терпковатый привкус.
Что для него теперь пустая высь?
Земля мудрее, ярче, полнокровней…
А сокол молод - что с него возьмешь?
Все соколы наивны и похожи -
Так снисходительный решает змей,
Бесстрастно наблюдая за полетом.
А сокол с высоты презренья полн
К бескрылой мудрости стареющего змея.
Ему все змеи на одно лицо.
Но ты рассудишь, кто из них мудрей?
Чья правда миру более угодна?
Без сокола печален небосвод,
Без змея на земле истает мудрость.
"Зверь с гривой из трав и ветра" - рисунок на камне Лео (atanata)
Песнь Зверя
Зверь
с гривой из трав и ветра.
Имя твое Земля выдыхает утром.
И на закате
пишет следами кошек,
Сладко мурлычащих
перед ночной охотой.
Ты, повелитель трав,
безжалостных к мертвым,
Ты, покровитель зверей,
детей и друидов,
Где тебе воля отныне? Земля под асфальтом
Травы хоронит и стонет
беззвучно и страшно.
Заперли Бога
в храмах из мертвых деревьев,
Заперли Бога
в бесцветных холодных молитвах.
Заперли Бога
в клетку своих суеверий,
В идолы злобы и мелкого
серого страха.
Где теперь место тебе, семикрылый Денница?
Участь твоя - сострадать
через ярость и муку,
Ради закрытого в клетке - прощать, ненавидя,
Сдерживать травы,
что гневом и солнцем налиты.
Снится тебе в летний полдень,
как гибкие лозы
Крошат бетонные склепы тугими ростками;
К желтому солнцу, как тонкие хищные стрелы,
Бьют в высоту, сквозь тела, прошибая навылет.
Снится, как, в жертву приняв
животворную влагу,
Храм вырастает из трав, молодых и свирепых,
Из непокорных деревьев, из ветра
и лунных иллюзий,
Птиц, и мохнатых зверей, и волшебных драконов.
Но на рассвете
устало поднимется солнце,
Срублена ива, и ветви в траве коченеют.
Срублена ива - беспомощным зверем осенним
Крыши терзает
рыдающий утренний ветер.
"Алтарь" - это тоже про того же Зверя...
***
Нечем было перевязать кровь.
Тогда он взял кисть
Тонкую, как лезвие,
Создал мир на клочке бумаги.
Горы, пагоду, ветку вишни.
Горластых петухов.
Дракона, что спрятался в облаках.
Алый тускнел, становясь багровым.
Сухим и мертвым.
Мир прожил меньше часа.
Мастер тускнел вместе с ним,
Истекая алым.
Алой краской, недолговечной
и некрасивой.
Из опустошения в пустоту -
Небольшая потеря.
Только отчего-то жалко
Пагоду, петухов, дракона
И цветущую ветку вишни.
Змей и сокол
Для молодого сердца правда крыльев
Важнее хмурой истины богов.
Душа романтика - парящий в небе сокол.
Но годы заглушают сердца стук,
И крылья тают золотым туманом.
Твердеют перья, обращаясь в чешую.
Задумчив змей с янтарными глазами,
Познавший магию и солнца, и земли,
И спелых яблок терпковатый привкус.
Что для него теперь пустая высь?
Земля мудрее, ярче, полнокровней…
А сокол молод - что с него возьмешь?
Все соколы наивны и похожи -
Так снисходительный решает змей,
Бесстрастно наблюдая за полетом.
А сокол с высоты презренья полн
К бескрылой мудрости стареющего змея.
Ему все змеи на одно лицо.
Но ты рассудишь, кто из них мудрей?
Чья правда миру более угодна?
Без сокола печален небосвод,
Без змея на земле истает мудрость.
"Зверь с гривой из трав и ветра" - рисунок на камне Лео (atanata)
Песнь Зверя
Зверь
с гривой из трав и ветра.
Имя твое Земля выдыхает утром.
И на закате
пишет следами кошек,
Сладко мурлычащих
перед ночной охотой.
Ты, повелитель трав,
безжалостных к мертвым,
Ты, покровитель зверей,
детей и друидов,
Где тебе воля отныне? Земля под асфальтом
Травы хоронит и стонет
беззвучно и страшно.
Заперли Бога
в храмах из мертвых деревьев,
Заперли Бога
в бесцветных холодных молитвах.
Заперли Бога
в клетку своих суеверий,
В идолы злобы и мелкого
серого страха.
Где теперь место тебе, семикрылый Денница?
Участь твоя - сострадать
через ярость и муку,
Ради закрытого в клетке - прощать, ненавидя,
Сдерживать травы,
что гневом и солнцем налиты.
Снится тебе в летний полдень,
как гибкие лозы
Крошат бетонные склепы тугими ростками;
К желтому солнцу, как тонкие хищные стрелы,
Бьют в высоту, сквозь тела, прошибая навылет.
Снится, как, в жертву приняв
животворную влагу,
Храм вырастает из трав, молодых и свирепых,
Из непокорных деревьев, из ветра
и лунных иллюзий,
Птиц, и мохнатых зверей, и волшебных драконов.
Но на рассвете
устало поднимется солнце,
Срублена ива, и ветви в траве коченеют.
Срублена ива - беспомощным зверем осенним
Крыши терзает
рыдающий утренний ветер.
"Алтарь" - это тоже про того же Зверя...
***
Нечем было перевязать кровь.
Тогда он взял кисть
Тонкую, как лезвие,
Создал мир на клочке бумаги.
Горы, пагоду, ветку вишни.
Горластых петухов.
Дракона, что спрятался в облаках.
Алый тускнел, становясь багровым.
Сухим и мертвым.
Мир прожил меньше часа.
Мастер тускнел вместе с ним,
Истекая алым.
Алой краской, недолговечной
и некрасивой.
Из опустошения в пустоту -
Небольшая потеря.
Только отчего-то жалко
Пагоду, петухов, дракона
И цветущую ветку вишни.