Неоконченная пьеса для носков и кровати
Комната. В комнате стоит сломанная кровать, которую полтора года крайне необходимо выбросить. На кровати лежат грязные носки, которые полторы недели крайне необходимо постирать. Будучи предметом неодушевленным, носки к мышлению не способны, поэтому, не думая, распевают на два голоса похабные песни.
КРОВАТЬ (принимая песни на свой счет): Заткнитесь недомерки! Я тут стояла, когда вы еще пешком под меня ходили! Уважайте старших!
НОСКИ (не принимая слова на свой счет - хором): ...Мы с миленком целовались сидя у завалинки...
ЛЕВЫЙ НОСОК (продолжая не принимать слова на свой счет - сопрано): ...Я стояла и ссала ему на белы валенки...
КРОВАТЬ (принимая слово "завалинка" на свой счет): Я вас сейчас на фарш пущу, молокососы!
Носки, принимая слово "молокососы" на свой счет, прекращают пение.
В наступившей тишине повисает тезис о фарше из носок.
Кровать медленно поднимается и отряхивается.
Упавшие на пол носки обращаются в бегство. Кровать пускается в погоню.
В продолжающейся некоторое время суматохе тезис плавно дрейфует в угол комнаты и повисает над головой Серафима Георгиевича, сидящего в кресле.
Встревоженная тезисом голова Серафима Георгиевича напряженно думает. Серафим Георгиевич откладывает газету и смотрит в сторону входной двери. Левый носок, кровать и правый носок, кланяясь отступают к двери, где спотыкаются о полиэтиленовый пакет с мусором, который полтора дня крайне необходимо выбросить. В дверях они неожиданно проваливаются неведомо куда вместе с пакетом, немытыми сковородками, неработающей сантехникой и мыслями о скором конце света. В дверях неведомо откуда и не менее неожиданно возникает красавица жена с чемоданчиком денег и улыбкой. За спиной у жены виднеются море, пальмы и пляж.
Серафим Георгиевич, потрясенный явлением, берет газету - внезапно откладывает - снова берет и снова откладывает. Голова Серафима Георгиевича все это время не перестает смотреть в сторону явления и напряженно думать. Жена стоит на месте и нравится Серафиму Георгиевичу. Серафим Георгиевич радуется такому разрешению крайне наболевших бытовых проблем и направляется навстречу жене. Тезис о фарше из носок повисает в воздухе.
КРОВАТЬ (принимая песни на свой счет): Заткнитесь недомерки! Я тут стояла, когда вы еще пешком под меня ходили! Уважайте старших!
НОСКИ (не принимая слова на свой счет - хором): ...Мы с миленком целовались сидя у завалинки...
ЛЕВЫЙ НОСОК (продолжая не принимать слова на свой счет - сопрано): ...Я стояла и ссала ему на белы валенки...
КРОВАТЬ (принимая слово "завалинка" на свой счет): Я вас сейчас на фарш пущу, молокососы!
Носки, принимая слово "молокососы" на свой счет, прекращают пение.
В наступившей тишине повисает тезис о фарше из носок.
Кровать медленно поднимается и отряхивается.
Упавшие на пол носки обращаются в бегство. Кровать пускается в погоню.
В продолжающейся некоторое время суматохе тезис плавно дрейфует в угол комнаты и повисает над головой Серафима Георгиевича, сидящего в кресле.
Встревоженная тезисом голова Серафима Георгиевича напряженно думает. Серафим Георгиевич откладывает газету и смотрит в сторону входной двери. Левый носок, кровать и правый носок, кланяясь отступают к двери, где спотыкаются о полиэтиленовый пакет с мусором, который полтора дня крайне необходимо выбросить. В дверях они неожиданно проваливаются неведомо куда вместе с пакетом, немытыми сковородками, неработающей сантехникой и мыслями о скором конце света. В дверях неведомо откуда и не менее неожиданно возникает красавица жена с чемоданчиком денег и улыбкой. За спиной у жены виднеются море, пальмы и пляж.
Серафим Георгиевич, потрясенный явлением, берет газету - внезапно откладывает - снова берет и снова откладывает. Голова Серафима Георгиевича все это время не перестает смотреть в сторону явления и напряженно думать. Жена стоит на месте и нравится Серафиму Георгиевичу. Серафим Георгиевич радуется такому разрешению крайне наболевших бытовых проблем и направляется навстречу жене. Тезис о фарше из носок повисает в воздухе.