Про язычество в моей жизни
Как-то попадалось на глаза, что в Беларуси по сравнению с соседними странами довольно долго сохранялись языческие верования. Собственно, даже если судить по литературе Беларуси вплоть до начала XX века хорошо видно, что в церковь люди ходили только по воскресеньям да праздникам в лучшем случае, а все остальные дни года вполне себе верили в чертей, леших и иже с ними.
Когда бабушка брала меня совсем маленькую в лес за ягодами, она весьма убедительно для меня тогдашней уверяла, что в лесу нельзя кричать, шуметь, вредить живому, ныть и даже плевать на землю без жёсткой необходимости, потому что этого очень не любит лесовик. В нашей свойской бане нежелательно было находиться во все дни, кроме дня, когда её топят и следующего за ним дня, когда дверь в баню открывают для просушки. Кроме того, в бане опять же нельзя шуметь, беситься и заниматься какой-нибудь ерундой даже детям, потому что это мешает повседневной жизни банника.
Входя на кладбище, нужно поздороваться с людьми, которые там похоронены, хотя бы мысленно, а уходя - попрощаться.
Все эти моменты не являются приметами, потому что (на мой взгляд) приметы - это верования, которые оторвались от своих корней, сохранив следствия, но утратив причины. Здесь всё намного глубже.
Я думаю, что воспитание по таким традиционным верованиям даёт (по крайней мере мне точно дало) уважение к среде, в которой ты обитаешь. Это не банальный вещизм, когда вещи становятся важнее людей, а именно уважение. Когда веришь в духовность каждого камня, вещи, здания, то не станешь делать очевидно бессмысленные вещи просто так. Заниматься вандализмом, что-то ломать бесцельно, даже камень в речку просто так не бросишь. Вообще по моим ощущением в классическом белорусском языке практически не употребляется это выражение - проста так - в том значении, как в русском. По-моему, эту идиому вообще к русизмам нужно отнести. Тут я конечно не спец, но такое наблюдение есть у меня.
И вот я выросла, с верой в Деда Мороза и болотных духов, делаем ремонт, и я вожу шпателем по стене не механически, а с отчётливым чувством, что я делюсь с домом частью своей души, благословляю его своим присутствием. Я пою дому любимые песни, чтобы сделать его радостным, я разговариваю с ним. И я ощущаю его ответные эмоции и поддержку. Наш дом старый, его строили бабушка и дедушка мужа, достраивали дядя, тётя и папа, перестраиваем мы, он эмоционально очень сильный. Когда остаюсь одна в нём, мне не страшно, а спокойно.
Я верю, что предки помогают нам. Вот, кстати, был у нас такой случай, мужа бабушка тогда жива ещё была. У Макса папа умер ещё в школе, а дедушка за год до этого случая. И вот протекла труба у нас на кухне, зимой, а мы как раз летом собирались их полностью заменить. И так некстати это вышло, решили временную заплатку на полгода сделать. Замазали герметиком - протекло, снова замазали другим - не держит. Уже и так, и так, Макс нервничает, и трубу менять не хочется, а оно капает и капает. Ушли на работу, а бабушка дома осталась и в зале сидела. Вдруг, говорит, слышу шаги, и так похожи на Серёжкины (папа Макса) и дедовы, прошли по коридору, на кухню, потоптались и вышли. Мы вернулись, бабушка нам рассказала, что они, наверное, помочь приходили.
А труба больше не текла до самого ремонта.
Стараюсь и Аню научить этому уважению к себе и окружающим, не засорять мир вокруг живым и эмоциональным мусором, беречь его, чтобы это добро возвратилось и к ней, как возвращается оно ко мне.
Когда бабушка брала меня совсем маленькую в лес за ягодами, она весьма убедительно для меня тогдашней уверяла, что в лесу нельзя кричать, шуметь, вредить живому, ныть и даже плевать на землю без жёсткой необходимости, потому что этого очень не любит лесовик. В нашей свойской бане нежелательно было находиться во все дни, кроме дня, когда её топят и следующего за ним дня, когда дверь в баню открывают для просушки. Кроме того, в бане опять же нельзя шуметь, беситься и заниматься какой-нибудь ерундой даже детям, потому что это мешает повседневной жизни банника.
Входя на кладбище, нужно поздороваться с людьми, которые там похоронены, хотя бы мысленно, а уходя - попрощаться.
Все эти моменты не являются приметами, потому что (на мой взгляд) приметы - это верования, которые оторвались от своих корней, сохранив следствия, но утратив причины. Здесь всё намного глубже.
Я думаю, что воспитание по таким традиционным верованиям даёт (по крайней мере мне точно дало) уважение к среде, в которой ты обитаешь. Это не банальный вещизм, когда вещи становятся важнее людей, а именно уважение. Когда веришь в духовность каждого камня, вещи, здания, то не станешь делать очевидно бессмысленные вещи просто так. Заниматься вандализмом, что-то ломать бесцельно, даже камень в речку просто так не бросишь. Вообще по моим ощущением в классическом белорусском языке практически не употребляется это выражение - проста так - в том значении, как в русском. По-моему, эту идиому вообще к русизмам нужно отнести. Тут я конечно не спец, но такое наблюдение есть у меня.
И вот я выросла, с верой в Деда Мороза и болотных духов, делаем ремонт, и я вожу шпателем по стене не механически, а с отчётливым чувством, что я делюсь с домом частью своей души, благословляю его своим присутствием. Я пою дому любимые песни, чтобы сделать его радостным, я разговариваю с ним. И я ощущаю его ответные эмоции и поддержку. Наш дом старый, его строили бабушка и дедушка мужа, достраивали дядя, тётя и папа, перестраиваем мы, он эмоционально очень сильный. Когда остаюсь одна в нём, мне не страшно, а спокойно.
Я верю, что предки помогают нам. Вот, кстати, был у нас такой случай, мужа бабушка тогда жива ещё была. У Макса папа умер ещё в школе, а дедушка за год до этого случая. И вот протекла труба у нас на кухне, зимой, а мы как раз летом собирались их полностью заменить. И так некстати это вышло, решили временную заплатку на полгода сделать. Замазали герметиком - протекло, снова замазали другим - не держит. Уже и так, и так, Макс нервничает, и трубу менять не хочется, а оно капает и капает. Ушли на работу, а бабушка дома осталась и в зале сидела. Вдруг, говорит, слышу шаги, и так похожи на Серёжкины (папа Макса) и дедовы, прошли по коридору, на кухню, потоптались и вышли. Мы вернулись, бабушка нам рассказала, что они, наверное, помочь приходили.
А труба больше не текла до самого ремонта.
Стараюсь и Аню научить этому уважению к себе и окружающим, не засорять мир вокруг живым и эмоциональным мусором, беречь его, чтобы это добро возвратилось и к ней, как возвращается оно ко мне.