Эгалитарный Акротири.
Ю. В. Андреев в своей монографии "От Евразии к Европе: Крит и Эгейский мир в эпоху бронзы и раннего железа (III - начало I тыс. до н. э.)" (Издательство «Дмитрий Буланин», СПб., 2002) пишет:
"[Поселение] Акротири погибло уже около 1500 г. в результате грандиозного извержения Санторинского вулкана, после которого практически перестал существовать, расколовшись на две части (современные острова Фера и Ферасиа), сам остров вместе с расположенной на нем вулканической горой. Дома уцелевших кварталов были засыпаны толстым слоем вулканического пепла, что и обеспечило их исключительно хорошую сохранность в сравнении с жилой застройкой подавляющего большинства известных в настоящее время эгейских поселений.
Своей компактной застройкой, расчленённой узкими проходами или улицами на жилые блоки-инсулы, внутри которых зачастую почти невозможно отличить один дом от другого, кикладские поселения середины II тыс. довольно близко напоминают более или менее синхронные с ними городки восточного Крита, такие как Гурния, Палекастро, Псира и Като Закро.
Монументальные дворцовые ансамбли на Кикладах, по всей видимости, были неизвестны. Во всяком случае, ни в Филакопи, ни в Айя Ирини, ни в Акротири раскопки не выявили ни одной постройки, сравнимой по своим размерам и сложности планировки с дворцами Кносса и Феста или хотя бы Като Закро и Айя Триады.
В Акротири местонахождение административного или административно-ритуального центра поселения до сих пор не установлено. В сущности мы всё ещё не знаем, какая именно часть находившегося здесь, по всей видимости, довольно крупного приморского протогорода была открыта во время раскопок экспедиции Сп. Маринатоса, каковы были его подлинные размеры и где проходили границы поселения. Как бы то ни было, и сам Маринатос, и другие археологи, работавшие в Акротири, особо подчёркивают, что среди обследованных ими построек нет ни одной, которая по своим масштабам и характеру планировки выделялась бы среди всех прочих настолько сильно, что могла бы сойти за дворец.
Взятая во всей своей совокупности материальная культура Акротири, впрочем, так же, как и культура двух других кикладских поселений - Филакопи и Айя Ирини, производит впечатление достаточно ясно выраженного единообразия, в котором местные кикладские черты явно отступают на задний план под натиском минойских или, может быть, общеэгейских стандартов. Ремесленные изделия определённо минойского происхождения или же изготовленные на самой Фере, но подражающие минойским образцам, в том числе разнообразные сосуды из глины и камня (лампы, жаровни, ролики от веретен и тому подобные предметы) более или менее равномерно распределяются по всей территории поселения. Их находят и в «особняках», и в жилых блоках конгломератного типа. Некоторые из этих вещей использовались как культовый инвентарь в домашних святилищах и так или иначе связанных с ними помещениях. Примерами могут служить терракотовые столики для жертвоприношений, сосуды для возлияний, ритоны конической формы и в виде голов или фигур различных животных, конические чаши, раковины и т. д. Находки такого рода опять-таки рассредоточены по всему поселению и не связаны с каким-то одним, строго определённым типом жилых построек, что даёт основание для весьма правдоподобных догадок о том, что все обитатели Акротири придерживались более или менее единообразных религиозных верований и обрядов.
Наконец, что особенно важно, практически в каждом из домов или жилых комплексов Акротири были открыты особые помещения, украшенные настенными росписями. Согласно предположению Сп. М аринатоса, которое поддержали также и некоторые другие археологи, эти комнаты выполняли функции домашних святилищ и использовались в основном для всякого рода обрядовых церемоний, жертвоприношений, празднеств и т. д. Поражает техническое и художественное совершенство санторинских фресок. В большинстве своём они ничуть не уступают лучшим образцам минойской настенной живописи, открытым на самом Крите А. Эвансом и другими археологами, а в некоторых случаях (например, фрески с антилопами, боксирующими мальчиками,
голубыми обезьянами из блока В,
знаменитый «морской фриз» из «западного дома»
и др.) даже и превосходят их. И это тем более удивительно, что все эти шедевры эгейского изобразительного искусства были обнаружены не во дворцах и не в зданиях, которые по целому ряду признаков могут быть квалифицированы как филиалы дворцов или как малые дворцы, как, например, «царская вилла» в Айя Триаде, а в сугубо частных жилищах иногда даже не очень высокого пошиба, как тот же блок В.25 В этой связи, вероятно, уместно будет отметить, что при всех уже указанных выше различиях в размерах, планировке и формах архитектурных решений все дома Акротири отвечают, в общем, одним и тем же достаточно высоким техническим, бытовым и эстетическим стандартам. Наличие в каждом из домов по крайней мере двух, если не трёх, этажей, просторные внутренние помещения с их стенами, обмазанными хорошей штукатуркой и украшенными фресками, широкие окна и двери, исключительное обилие богато декорированной керамики - все эти детали быта акротириотов создают впечатление почти из ряда вон выходящего благополучия и процветания".
Вот что крест матриархат животворящий делает!!!
"[Поселение] Акротири погибло уже около 1500 г. в результате грандиозного извержения Санторинского вулкана, после которого практически перестал существовать, расколовшись на две части (современные острова Фера и Ферасиа), сам остров вместе с расположенной на нем вулканической горой. Дома уцелевших кварталов были засыпаны толстым слоем вулканического пепла, что и обеспечило их исключительно хорошую сохранность в сравнении с жилой застройкой подавляющего большинства известных в настоящее время эгейских поселений.
Своей компактной застройкой, расчленённой узкими проходами или улицами на жилые блоки-инсулы, внутри которых зачастую почти невозможно отличить один дом от другого, кикладские поселения середины II тыс. довольно близко напоминают более или менее синхронные с ними городки восточного Крита, такие как Гурния, Палекастро, Псира и Като Закро.
Монументальные дворцовые ансамбли на Кикладах, по всей видимости, были неизвестны. Во всяком случае, ни в Филакопи, ни в Айя Ирини, ни в Акротири раскопки не выявили ни одной постройки, сравнимой по своим размерам и сложности планировки с дворцами Кносса и Феста или хотя бы Като Закро и Айя Триады.
В Акротири местонахождение административного или административно-ритуального центра поселения до сих пор не установлено. В сущности мы всё ещё не знаем, какая именно часть находившегося здесь, по всей видимости, довольно крупного приморского протогорода была открыта во время раскопок экспедиции Сп. Маринатоса, каковы были его подлинные размеры и где проходили границы поселения. Как бы то ни было, и сам Маринатос, и другие археологи, работавшие в Акротири, особо подчёркивают, что среди обследованных ими построек нет ни одной, которая по своим масштабам и характеру планировки выделялась бы среди всех прочих настолько сильно, что могла бы сойти за дворец.
Взятая во всей своей совокупности материальная культура Акротири, впрочем, так же, как и культура двух других кикладских поселений - Филакопи и Айя Ирини, производит впечатление достаточно ясно выраженного единообразия, в котором местные кикладские черты явно отступают на задний план под натиском минойских или, может быть, общеэгейских стандартов. Ремесленные изделия определённо минойского происхождения или же изготовленные на самой Фере, но подражающие минойским образцам, в том числе разнообразные сосуды из глины и камня (лампы, жаровни, ролики от веретен и тому подобные предметы) более или менее равномерно распределяются по всей территории поселения. Их находят и в «особняках», и в жилых блоках конгломератного типа. Некоторые из этих вещей использовались как культовый инвентарь в домашних святилищах и так или иначе связанных с ними помещениях. Примерами могут служить терракотовые столики для жертвоприношений, сосуды для возлияний, ритоны конической формы и в виде голов или фигур различных животных, конические чаши, раковины и т. д. Находки такого рода опять-таки рассредоточены по всему поселению и не связаны с каким-то одним, строго определённым типом жилых построек, что даёт основание для весьма правдоподобных догадок о том, что все обитатели Акротири придерживались более или менее единообразных религиозных верований и обрядов.
Наконец, что особенно важно, практически в каждом из домов или жилых комплексов Акротири были открыты особые помещения, украшенные настенными росписями. Согласно предположению Сп. М аринатоса, которое поддержали также и некоторые другие археологи, эти комнаты выполняли функции домашних святилищ и использовались в основном для всякого рода обрядовых церемоний, жертвоприношений, празднеств и т. д. Поражает техническое и художественное совершенство санторинских фресок. В большинстве своём они ничуть не уступают лучшим образцам минойской настенной живописи, открытым на самом Крите А. Эвансом и другими археологами, а в некоторых случаях (например, фрески с антилопами, боксирующими мальчиками,
голубыми обезьянами из блока В,
знаменитый «морской фриз» из «западного дома»
и др.) даже и превосходят их. И это тем более удивительно, что все эти шедевры эгейского изобразительного искусства были обнаружены не во дворцах и не в зданиях, которые по целому ряду признаков могут быть квалифицированы как филиалы дворцов или как малые дворцы, как, например, «царская вилла» в Айя Триаде, а в сугубо частных жилищах иногда даже не очень высокого пошиба, как тот же блок В.25 В этой связи, вероятно, уместно будет отметить, что при всех уже указанных выше различиях в размерах, планировке и формах архитектурных решений все дома Акротири отвечают, в общем, одним и тем же достаточно высоким техническим, бытовым и эстетическим стандартам. Наличие в каждом из домов по крайней мере двух, если не трёх, этажей, просторные внутренние помещения с их стенами, обмазанными хорошей штукатуркой и украшенными фресками, широкие окна и двери, исключительное обилие богато декорированной керамики - все эти детали быта акротириотов создают впечатление почти из ряда вон выходящего благополучия и процветания".
Вот что крест матриархат животворящий делает!!!