Родо-племенные игрища австралийских аборигенов.
Игра австралийских аборигенов "в змею" чем-то напоминает нашу детскую игру "в ручеёк".
Вся группа участников игры, взявшись друг за друга паровозиком и широко расставив ноги, изображает змею, у которой есть голова, туловище и хвост и которая во время игры «появляется», вырастает и превращается в огромное змеиное существо, в свою очередь постоянно рождающее новых змей.
В связи с этим появляются кое-какие мыслишки.
Во-первых, конечно, приходит в голову мысль об архетипах коллективного бессознательного. Они живут своей внепропространственной и вневременной жизнью, ныне и присно и во во веки веков повторяясь в бессчётном количестве раз в самых разнообразных человеческих обществах.
Во-вторых, все эти игры и ритуалы (очевидно, игры древнее и "примордиальнее" ритуалов) совершаются в контексте мифологического сознания, даже если участники игры (например, дети) не отдают себе в этом отчёта. Один из выдающихся немецких мыслителей Фридрих Георг Юнгер, брат и единомышленник Эрнста Юнгера, анализируя в середине XX века содержание греческой мифологии, приходит к выводу о том, что мифологические сюжеты имеют вневременной характер. Миф представляет собой мета-историю, то, что находится над историческими реалиями как канва хода событий; иными словами, несмотря на изменения человеческого общества, религии, идеологии, ценностей и взглядов, человечество так или иначе воплощает, разыгрывает сюжеты парадигмальных мифов. В данном случае, мы предполагаем здесь наличие основного родо-племенного мифа. В игре наглядно демонстрируется бесконечная жизнь Рода, который ассоциируется с "бессмертной" змеёй.
В-третьих, эта бесконечная "змейка" напоминает аналогичные мотивы из крито-минойской символики.
Здесь ещё интересно присутствие собак. Но свои мысли насчёт собак я оставлю при себе.
Вся группа участников игры, взявшись друг за друга паровозиком и широко расставив ноги, изображает змею, у которой есть голова, туловище и хвост и которая во время игры «появляется», вырастает и превращается в огромное змеиное существо, в свою очередь постоянно рождающее новых змей.
В связи с этим появляются кое-какие мыслишки.
Во-первых, конечно, приходит в голову мысль об архетипах коллективного бессознательного. Они живут своей внепропространственной и вневременной жизнью, ныне и присно и во во веки веков повторяясь в бессчётном количестве раз в самых разнообразных человеческих обществах.
Во-вторых, все эти игры и ритуалы (очевидно, игры древнее и "примордиальнее" ритуалов) совершаются в контексте мифологического сознания, даже если участники игры (например, дети) не отдают себе в этом отчёта. Один из выдающихся немецких мыслителей Фридрих Георг Юнгер, брат и единомышленник Эрнста Юнгера, анализируя в середине XX века содержание греческой мифологии, приходит к выводу о том, что мифологические сюжеты имеют вневременной характер. Миф представляет собой мета-историю, то, что находится над историческими реалиями как канва хода событий; иными словами, несмотря на изменения человеческого общества, религии, идеологии, ценностей и взглядов, человечество так или иначе воплощает, разыгрывает сюжеты парадигмальных мифов. В данном случае, мы предполагаем здесь наличие основного родо-племенного мифа. В игре наглядно демонстрируется бесконечная жизнь Рода, который ассоциируется с "бессмертной" змеёй.
В-третьих, эта бесконечная "змейка" напоминает аналогичные мотивы из крито-минойской символики.
Здесь ещё интересно присутствие собак. Но свои мысли насчёт собак я оставлю при себе.