Воспоминание о первой мировой.
"Мы видим людей, которые ещё живы, хотя у них нет головы; мы видим солдат, которые бегут, хотя у них срезаны обе ступни; они ковыляют на своих обрубках с торчащими осколками костей до ближайшей воронки; один ефрейтор ползёт два километра на руках, волоча за собой перебитые ноги; другой идёт на перевязочный пункт, прижимая руками к животу расползающиеся кишки; мы видим людей без губ, без нижней челюсти, без лица; мы подбираем солдата, который в течении двух часов прижимал зубами артерию на своей руке, чтобы не истечь кровью; восходит солнце, проходит ночь, снаряды свистят, жизнь кончена.
Зато нам удалось удержать изрытый клочок земли, который мы обороняли против превосходящих сил противника; мы отдали лишь несколько сот метров. Но на каждый метр приходится один убитый".
Эрих Мария Ремарк - На западном фронте без перемен.
Контуженный пехотинец с жутким взглядом во время битвы при Курселет. Франция, 1916 год.
Кстати, мой прадед, отец моей бабки, как она рассказывала, пришёл домой без ноги с первой мировой, пожил недолго, заболел то ли тифом, то ли "испанкой", и умер в 1918-м году. За что он там воевал, - ума не приложу.
Зато нам удалось удержать изрытый клочок земли, который мы обороняли против превосходящих сил противника; мы отдали лишь несколько сот метров. Но на каждый метр приходится один убитый".
Эрих Мария Ремарк - На западном фронте без перемен.
Контуженный пехотинец с жутким взглядом во время битвы при Курселет. Франция, 1916 год.
Кстати, мой прадед, отец моей бабки, как она рассказывала, пришёл домой без ноги с первой мировой, пожил недолго, заболел то ли тифом, то ли "испанкой", и умер в 1918-м году. За что он там воевал, - ума не приложу.