Основная линия "разлада" между матриархатом и патриархатом.
В религиозно-духовном аспекте основная линия "разлада" между матриархатом и патриархатом проходит по границе, разделяющей людей на "пневматиков" и "гиликов", выражаясь языком гностиков.
Я сделал серию постов под общим названием "Священники и мистики" ( 1, 2, 3, 4, 5, 6), в которых прослеживается непримиримая вековечная вражда между "людьми книги" и "людьми духа".
Применительно к нашей теме, мистики выражают матриархальное начало, а священники - патриархальное.
Почему мистики всегда находились под подозрением у священнослужителей? Почему они часто бывали гонимы? Почему многие из них объявлялись еретиками и заключались в тюрьмы?
Тут, я думаю, дело не только и не столько в борьбе за власть в Церкви; мистический опыт приоткрывает дверь в потустороннее, которое вообще нивелирует все "вертикали власти" в мире - и церковные, и мирские. Бездна, которая открывается в мистическом опыте, подобна бесконечности, а по сравнению с бесконечностью все числа одинаковы: один плюс бесконечность равно бесконечность, и триллион плюс бесконечность равно бесконечность. В этом смысле, мистика, подобно смерти, является великим "уравнением" всего и вся; вот почему она противна всяким иерархиям, и вот почему иерархи терпеть не могут мистиков.
И здесь становится понятно, почему священники демонизируют мистиков.
Дело в том, что мистический опыт всегда трансперсональный; исступление означает выход за пределы своего эго. Мы можем надеяться на слияние с Целым лишь тогда, когда утрачиваем собственное "я". И вот это воспринимается как зло, так как слияние есть смерть для эго. Поэтому патриархальность, основанная на противопоставлении я - он, верх - низ, духовное - материальное и т.д., удерживая нас в рамках формальной логики, не способствует растворению человеческого "я" во вселенском Единстве. Но состояние единства всего и вся - это и есть цель магической трансформации, как её видели поклонники Великой Матери.
Я сделал серию постов под общим названием "Священники и мистики" ( 1, 2, 3, 4, 5, 6), в которых прослеживается непримиримая вековечная вражда между "людьми книги" и "людьми духа".
Применительно к нашей теме, мистики выражают матриархальное начало, а священники - патриархальное.
Почему мистики всегда находились под подозрением у священнослужителей? Почему они часто бывали гонимы? Почему многие из них объявлялись еретиками и заключались в тюрьмы?
Тут, я думаю, дело не только и не столько в борьбе за власть в Церкви; мистический опыт приоткрывает дверь в потустороннее, которое вообще нивелирует все "вертикали власти" в мире - и церковные, и мирские. Бездна, которая открывается в мистическом опыте, подобна бесконечности, а по сравнению с бесконечностью все числа одинаковы: один плюс бесконечность равно бесконечность, и триллион плюс бесконечность равно бесконечность. В этом смысле, мистика, подобно смерти, является великим "уравнением" всего и вся; вот почему она противна всяким иерархиям, и вот почему иерархи терпеть не могут мистиков.
И здесь становится понятно, почему священники демонизируют мистиков.
Дело в том, что мистический опыт всегда трансперсональный; исступление означает выход за пределы своего эго. Мы можем надеяться на слияние с Целым лишь тогда, когда утрачиваем собственное "я". И вот это воспринимается как зло, так как слияние есть смерть для эго. Поэтому патриархальность, основанная на противопоставлении я - он, верх - низ, духовное - материальное и т.д., удерживая нас в рамках формальной логики, не способствует растворению человеческого "я" во вселенском Единстве. Но состояние единства всего и вся - это и есть цель магической трансформации, как её видели поклонники Великой Матери.