Винсент Старретт. До Шерлока Холмса
Вначале хочу сказать, что иногда чертовски сложно переводить статьи, где как бы между прочим упоминается то, о чем ты не имеешь никакого представления. И именно поэтому ты потом влезаешь в дополнительные материалы, чтоб хотя бы понять насколько верно ты перевел и о чем вообще идет речь.
Когда-то изначально эта статья мне показалась совершенно неинтересной, и я ее отложила в "долгий ящик". Но сейчас она пошла очень хорошо, оказалась довольно информативной, ну, и в конце концов, это Винсент Старретт.
Но при всем при том, возможно, что перевод будет все же местами кривоват) , а кое где я вставлю некоторые дополнения.
Винсент Старретт. До Шерлока Холмса
Статья из 5-го выпуска Baker Street Journal (январь 1947 года)
ГРЕГСОН, как помнят старожилы, был самым умным из сотрудников Скотланд Ярда в течение некоего знаменитого десятилетия. “Он и Лестрейд, - сказал Шерлок Холмс как-то утром в начале восьмидесятых, - выделяются среди прочих ничтожеств”.
Однако даже насмешки мистера Шерлока Холмса не умалили значение живой легенды Скотленд-Ярда. На самом деле, они помогли создать ее и сделать более долговечной.
В сочетании двух слов, которые составляют название самой знаменитой полицейской организации в мире, есть какая-то странная магия. Можно предположить, что причиной этого отчасти является характер миссии, что осуществляется под этим символом. Скотленд-Ярд! Это одно из величайших словосочетаний в истории и литературе; и чувствительный человек не может произнести ее даже в обычном разговоре, не испытывая хотя бы небольшого трепета - как будто сами эти слоги обладают каким-то зловещим значением. Это любопытная алхимия; и роль, которую история детективного расследования сыграла в универсализации этих эмоций, очевидна и огромна.
Интересно, чем занималась Англия - чем занималась литература -до появления Скотленд-Ярда? Было ли когда-нибудь время, когда он не был частью мировой системы социальной защиты?
Только, в 1829 году, фактически, немногим более столетия назад, это название впервые запечатлелось в общественном сознании. В тот год, последний год правления Георга IV - “этой царственной старой мумии”, как называл его Теккерей, - сэр Роберт Пиль основал Лондонскую столичную полицию и дал Англии колоссальную систему защиты, которая с тех пор стала предметом зависти других наций. До этого на маленьком острове царило несколько разновидностей хаоса. Реформа полиции, проведенная Пилем, была одним из самых революционных изменений в социальной истории Англии.
Франция, однако, уже была пионером в развитии детективной системы. Первое в мире официальное детективное бюро было основано в Париже в 1817 году бывшим преступником, Эженом Франсуа Видоком.
В течение предыдущих восьми лет, Видок был независимым ловцом воров - по принципу " чтобы вор ловил других воров", - и в течение десяти лет после этого он служил начальником новой бригады «Сюрте» - французской тайной полиции. Затем он ушел в отставку с поста главы своего собственного бюро расследований. После его смерти в 1857 году, его детективное бюро осталось постоянно действующим учреждением, а литература о преступлениях и криминалистике стала новой и увлекательной областью для писателей. На эту почву уже ступил американец Эдгар Аллан По, позже прославившийся как создатель современного детектива;фоном знаменитой детективной трилогии американского писателя был Париж Эжена Франсуа Видока. Следует добавить, что собственная книга «Мемуаров»Видока - написанная не слишком опрометчиво, чтобы ее можно было принять как факт, - является одним из самых увлекательных материалов о раскрытии преступлений в истории литературы.
Но в Англии, до Пиля, отношение государства к преступности и методам ее исправления было просто варварским.
Закладывая краеугольный камень громадной организации, известной сегодня как Скотленд-Ярд, сэр Роберт сохранил многовековую должность констебля и “упразднил”, по его собственному выражению, недейственный Лондонский «Дозор», который, существуя много лет, начиная с 1285 года, давно достиг апогея бессилия.
Ночной дозор. Англия XVIII век.
Так сошло со сцены, как институт, колоритное дворянство, чьи похотливые вопли оживили так много страниц исторических романов. В течение многих лет их главной обязанностью было мешать мирному сну горожан, делая ночь отвратительной для спящих граждан.Наивные представления, поддерживаемые законом, относительно того, что шум , производимый этими офицерами, говорящий о часе ночи и состоянии погоды, способствует безопасному и мирному сну, исчезли вместе с самим Дозором;и с тех пор дежурства по несению дозора и охране были менее шумными, и выполнялись констеблями под наблюдением мировых судей.
Сегодня каждый английский полицейский становится констеблем, когда поступает на службу; в этом ведомстве он торжественно клянется, что на этом посту будет “верой и правдой служить нашему Суверенному лорду Королю”. Будучи изначально военными, первые констебли были, по сути, просто младшими офицерами милиции; впервые они упоминаются во времена Генриха III.
Но, как у "джентльменов из Дозора", их эволюция, в основном, шла по нисходящей линии. Мнение о них Шекспира можно оценить по образу Догберри, неуклюжего и тщеславного констебля из пьесы «Много шума из ничего»- ”Хоть чёрным то по белому не писано ещё, но этот негодяй меня назвал ослом. Прошу при наказании сей факт не забывать!” - и образу отъявленного дурня Локтя в пьесе «Мера за меру». Однако с четырнадцатого по девятнадцатое столетие они составляли полицейскую систему Англии, вместе с судьями, которым они представляли отчеты и которым подчинялись, и с помощью таких второстепенных чиновников, как часовые и караульные (тот же Дозор).
Следует добавить, что должность мирового судьи, вероятно, возникла в конце двенадцатого века, когда в каждом графстве все мужчины старше пятнадцати лет давали присягу лордам не нарушать общественный порядок. Мало-помалу, на протяжении многих лет, лорды становились главными блюстителями порядка в округе, а констебли были их помощниками и доверенными лицами.
Но, хотя полномочия и обязанности этих офицеров часто расширялись правительством, это не приносило особой эффективности.На протяжении большей части истории Англии - когда царило беззаконие, когда все носили клинки и было трудно отличить преступника от его жертвы, и когда обычные методы были вытеснены военным режимом - полицейская система не была ни практичной, ни слишком востребованной. И принятие в 1692 году закона, предлагавшего государственную плату - ”кровавые деньги” - за поимку преступников, неизбежно усугубило сложившуюся ситуацию; поимка воров и пресечение иных преступлений немедленно превратилось в прибыльный рэкет. Выдающимся последствием этого законодательства стало возвышение печально известного Джонатана Уайлда, который сделал себя “Генералом-Информатором”, подстрекая к преступлению, чтобы извлечь из этого выгоду. Этот изобретательный негодяй некоторое время жил, зарабатывая деньги за счет краж, возмещений и вознаграждений, и в конечном счете, надо с удовлетворением отметить, был публично казнен в Тайберне под проклятия возмущенных горожан, которые забрасывали его камнями до самой его последней минуты.
Филдинг, великий романист, который в то время был мировым судьей, сообщил, что на ступенях виселицы Уайлд залез в карман к священнику, подготавливающего приговоренного к смерти и умер с украденным предметом - штопором - в руке. Но, возможно, это преувеличение.
Деградации, которой подверглась должность констебля в Англиив XVIII веке, способствовала коррумпированность судей, которые по большей части были негодяями, одновременно невежественными и алчными. Исключениями из этого правила были такие люди, как сэр Джон Хокинс и двое Филдингов, Генри, романист, и его слепой сводный брат сэр Джон.
Сэр Джон Филдинг
Они наряду с некоторыми другими привнесли заметное улучшение в плачевное положение дел путем создания “ротационных офисов”, где судьи заседали публично. Первые практические шаги к реформам в сфере полиции были предприняты в знаменитом государственном учреждении на Боу-стрит.
Еще в 1749 году Генри Филдинг положил начало новому “плану полиции”, работа над которым была продолжена сэром Джоном Филдингом с помощью Сондерса Уэлча, друга доктора Джонсона, который в то время был старшим Констеблем Холборна, а впоследствии мировым судьей на Боу-стрит.
История Боу-стрит - одна из величайших глав в истории английской юриспруденции; и она занимает несколько томов. Однако, все начинается с некоего капитана Де Вейля, который, уволившись из армии после Утрехтского мира и обнаружив, что его армейского половинного жалованья недостаточно для удовлетворения его потребностей, устроился на работу в один офис в местечке под названием Скотленд-Ярд. В круг его обязанностей входили функции “агента по мемориалам” при государственных ведомствах, а впоследствии он стал выступать и в качестве судьи. В конце концов, он обосновался на Боу-стрит и стал первым в длинной череде мировых судей Боу-стрит. Он не представляет особого интереса, разве что как связующее звено между старым и новым; но, несомненно, что-то пророческое произошло в то утро, два столетия назад, когда он перевез свое имущество в Скотленд Ярд.
Именно на Боу-стрит появились первые профессиональные детективы;и надо признать, что они были едва ли более авторитетны, чем их предшественники в области полицейских расследований. Генри Филдинг организовал там небольшую группу участковых полицейских и бывших констеблей, которым с помощью тайных выплат осведомителям удалось разогнать несколько печально известных банд уличных грабителей.Они были крайне непопулярны с самого начала и не стали менее популярными, когда под руководством сэра Джона Филдинга стали оплачиваемыми штатными сотрудниками конторы на Боу-стрит. Известные сначала, как “люди сэра Джона Филдинга”, они быстро стали знаменитыми “Бегунами (runners) с Боу-стрит”, под этим именем они фигурировали во множестве мелодраматических романов. Но нет смысла приукрашивать их или подолгу останавливаться на их несомненной важности в истории общественной защиты; многие из них былисовершенно незаурядными негодяями. ...
Схватка "Бегунов с Боу-стрит"
Вот еще небольшое дополнение на эту тему.
Чуть ли не ежедневно в самом центре Лондона грабили прохожих, причем не вечером, а при ярком свете солнца. Чтобы покончить с этим, судья Филдинг добился от властей средств на содержание профессиональных стражей порядка. Денег, правда, выделили не густо - их хватило на оплату всего шести первополицейских. Этой великолепной шестерке приходилось днями напролет мотаться по всему городу, разбираясь с заявлениями потерпевших и арестовывая злоумышленников. Задержанных они притаскивали в контору главного судьи, которая находилась на улице Боу, поэтому этих предков «бобби» прозвали «бегунами с Боу-стрит». Крохотное подразделение оказалось вполне действенным: вскоре дневные грабежи на центральных улицах Лондона ушли в историю.
«Бегуны», как правило, были коренными лондонцами, знавшими как свои пять пальцев не только парадную сторону города, но и его весьма
неприглядную изнанку. Правительственные деньги скоро закончились, так что им оставалось полагаться лишь на финальные вознаграждения и
щедрость обращавшихся к ним за помощью жертв преступлений. Чтобы народ знал своих героев, Генри Филдинг размещал в газетах рекламные
объявления: дескать, случись что серьезное, дайте только нам знать, и наши бравые ребята тут же отправятся ловить преступника.
“По правде говоря”, - писал Чарльз Диккенс в начале девятнадцатого века, - мы думаем, что об этих достойных людях существовало огромное количество лжи. Помимо того, что иные из них были людьми очень невысокой нравственности и слишком привыкли иметь дело с ворами и им подобными, они никогда не упускали случая воспользоваться в обществе служебным положением и напустить таинственности, выставляя себя в наилучшем свете.Неизменно расхваливаемые сверх того некомпетентными судьями, озабоченными тем, чтобы скрыть свою неполноценность, и будучи на короткой ноге с тогдашними газетными щелкоперами, они сделались своего рода идолами. Хотя в качестве превентивной полиции они были совершенно неэффективны, а как сыскная полиция - были весьма неопределенны и неуверенны в своих действиях, для некоторых людей они остались идолами и по сей день”.
Короче говоря, во многих случаях предотвращение преступлений было не в их интересах, и состояния, оставленные некоторыми из них, являются убедительным свидетельством их действий. Однако, сами они не были бывшими преступниками, как закоренелые преступники Парижа, которые были первыми членами «Сюртэ» -тайной полиции Видока, который сам был бывшим заключенным. Филдинги сделали все возможное, чтобы очистить от них полицию; но нет никаких сомнений в том, что “Бегуны” были, по большей части, в активном сговоре с криминальными элементами и сотрудничали с ними ради своей личной выгоды.
Конный патруль, предложенный сэром Джоном, прекратил свое существование, так ничего и не добившись, и на смену ему пришел пеший патруль; но продажность полиции только возросла. После этого был еще один конный патруль, еще один пеший патруль, речной патруль и “спешившийся конный патруль”, что бы ни значило такое определение. Но уличные грабежи в Лондоне продолжались беспрепятственно - и за пределами Большого Города разбойники с большой дороги процветали, не подозревая, что прямо за углом притаились романтики-романисты, которым суждено превознести их деяния до головокружительных высот огульной сентиментальности.
Очевидно, что страна была готова к Пилю. “Расследование состояния полиции” в 1770 году не принесло ничего заслуживающего упоминания, и бунт лорда Гордона в 1780 году продемонстрировал лишь степень отсутствия полицейской защиты. В этот период Диккенс в "Барнаби Радже" является таким же авторитетом, как и любой другой. Доктор Патрик Койкхаун в "Трактате о городской полиции"(1796) помог указать путь; и то же самое, на свой манер, сделал Уильямс, убийца с Рэтклиффского шоссе, которого прославил Де Квинси.
Уильямс - если это действительно он был убийцей, потому что это никогда не было доказано - в 1812 году зверски убил две семьи и вызвал такую волну народного гнева и тревоги, что какое-то время казалось, что полицейская реформа может добиться определенного прогресса. Царило огромное возбуждение,и правительство призвали к действию; но все кончилось очередным расследованием “состояния полиции”, о котором все и так уже знали. Полиция не пришла ни к какому заключению, и четыре года спустя было проведено еще одно масштабное расследование, которое длилось два года, и было опубликовало много длинных трактатов, которые привели к выводу, что “действия полиции свободной страны должны быть основаны на рациональных и гуманных законах, в совокупности с эффективной и просвещенной судебной системой; и прежде всего, в условиях моральных обычаев и воззрений граждан".
Да, страна была готова к реформам Пиля. В 1822 году - уже будучи министром внутренних дел Ирландии, он создал ирландскую полицию и ввел в обиход слово“Пилеры(peelers)” (прозвище ирландского констебля) - сэр Роберт стал министром внутренних дел и сразу же приступил к своим трудам в авгиевых конюшнях. Он произвел реформы в уголовном законодательстве, но во всем остальном в том году был достигнут незначительный прогресс. Однако, в 1828 году, он добился назначения комитета, рекомендации которого создали необходимую поддержку парламента для планируемой им реформы полиции. Чтобы исправить выявленное шокирующее положение дел, комитет рекомендовал создать полицейское управление, действующее под непосредственным руководством министра внутренних дел, с общим контролем над всеми полицейскими учреждениями столицы и ее окрестностей. В конечном итоге этот доклад принял форму законопроекта об усовершенствовании столичной полиции, который без возражений был принят обеими палатами и получил королевскую санкцию 19 июня 1829 года.
В Вестминстере по адресу Уайтхолл-Плейс, дом № 4, было создано новое полицейское управление с черным ходом в Скотленд-Ярд, и оно было передано в ведение двух мировых судей, которые были назначены комиссарами полиции. Их задачей было организовать полицейские соединения примерно из трехтысяч констеблей под командованием суперинтендантов, инспекторов и сержантов; эта задача была выполнена настолько хорошо, что мы до сих пор говорим о замечательной организации, вызывающей благоговейный трепет и восхищение, которые почти скрывают тайное желание каждого представителя рода человеческого быть инспектором Скотланд Ярда. Или ваш историк одинок в этом стремлении?
Скотленд-Ярд!
История этого названия просто немного запутана. Хотя оно обычно используется как активный синоним детективной полиции Лондона, на самом деле, это название главного офиса столичной полиции. Изначально офис, как уже говорилось, находился в доме № 4 по Уайтхолл-плейс, который когда-то был частным домом, и его задняя дверь выходила на улицу, называемую Скотленд-Ярд; называлась она так потому, что столетия назад здесь располагался дворец для приема королей и королев Шотландии, когда они посещали английский двор.
Стоу говорит: “По левую руку от Чаринг-Кросса вы увидите различные, недавно построенные, многоквартирные дома, пока не дойдете до большого участка земли, который обнесен кирпичной стеной и носит название «Шотландия», где находились большие строения для приема королей Шотландии и других особ этой страны;Маргарита, королева Шотландская и сестра короля Генриха VIII жила здесь, когда приехала в Англию после смерти своего мужа, и в прежние времена здесь размещались короли Шотландии, когда они приезжали в английский парламент”.
Кроме того, там некоторое время находилась официальная резиденция инспектора королевских работ, осуществляющего надзор за строительством и обслуживанием королевских замков и резиденций; и там жили Иниго Джонс, и сэр Кристофер Рен. Сэр Дж. Ванбру также проживал в Скотленд-Ярде, и в его бытность секретарем Государственного Совета у Мильтона была там официальная резиденция до того, как он переехал на Пти Франс (Petty France- улица в Вестминстере).
Сегодня здесь не размещаются ни шотландские монархи, ни полиция; на картах улиц это просто Большой Скотланд-Ярд. В общий обиход знаменитое название полицейского управления вошло только с 1842 года, когда детективное отделение было создано в отдельном здании Скотленд-Ярда; но с самого начала в прессе и в официальных документах полицейское управление называли как Скотленд-Ярдом, так и Уайтхолл-Плейс.
Однако, в 1890 году все отделы полиции были переведены в большое здание, которое они до сих пор занимают на набережной Темзы,то есть в Новый Скотленд-Ярд. Такое официальное название существует уже более пятидесяти лет, но эта приставка используется редко.
Вот и все о Скотленд-Ярде. Теперь давайте поговорим о Шерлоке Холмсе!