В.Г. Вишнев, "Древняя Русь и Иран", Часть 2
К Части 1: http://hojja-nusreddin.livejournal.com/1683593.html
_________________________________________________
Русские грамоты Александра Македонского
Во время Александра Македонского русским приходилось сражаться не только против него, но и вместе с ним - во время его войны с царём Дарием [3].
…Царь к дворцовым вратам созывать повелел
Всех владевших мечом, всех носителей стрел.
Из Египта, Руси и от франкской границы
Вслед румийцам отрядов текли вереницы.
И когда для их счёта уж не было мер,
О храбрейших узнать пожелал Искандер.
Спустя два века после Низами, в конце XV века, очень похоже описывали военные сражения Александра Македонского, вместе с русскими и против русских, поэты Востока - Навои и Джами.
В средневековой России сочинения об Александре Македонском были весьма популярны. Их называли "Александриями". Источниками для русских "Александрий" могли быть не только произведения иранских поэтов: Фирдоуси, Низами, Навои, - но и сочинения Марко Поло, в которых описано, как Александр Македонский воевал с татарами. Одновременно с "Александриями" в России были известны грамоты, полученные от Александра Македонского.
М.В. Ломоносов писал, что хотя "о грамоте, данной от Александра Великого славянскому народу, повествованье … невероятно кажется, … однако об ней тем упоминаю, что, кроме наших новгородцев, и чехи оною похваляются" [16, стр. 19-26; 17, стр. 89]. Из древних российских летописателей так сообщал об этом Иоаким, первый епископ Новгородский и Псковский, живший при Владимире Святославовиче в XI веке: "А во время Александра Македонского у славян царствовали три князя - Великосан, Асан, Авенхасан. Перед своим походом на Восток им послал свою грамоту, написанную золотыми буквами, Александр Македонский:
"…Под державою моей и богов наших Аполлона,
Марша и Юпитера, такожде и богинь Вендеры,
Венусы и Артемиды, великому князю Асану и
Славному князю Афес хасану и премудрому князю
Великосану, самодержцам Российским: Аще богам
И богиням нашим и мне покоритеся, и аз
пришед, землю вашу попленю, а вас мечем моим
под высокую мою руку подклоню…"
По Курцию, на требование о покорности, скифы так ответили Александру Македонскому:
"Нам даны были дары, если ты хочешь знать скифский народ: ярмо для волов, плуг, копьё, стрела и чаша. Их употребляем мы с друзьями против врагов. Мы даём друзьям плоды, добытые работой волов, из чаши вместе с ними совершаем возлияния богам, врагов поражаем вблизи копьем, вдали стрелою!".
Е.П. Савельев в книге "Древняя история казачества", со ссылкой на греческих авторов, пишет, что Древняя Македония была населена славянами [14]. "При падении македонского царства часть его жителей переселилась к Балтийскому морю. Народ этот стал известен там под именем Бодричей, сохранивших герб Александра Македонского в виде буцефала и грифа. Бодричи говорили на славянском языке и от натиска германцев переселились на Ильмень и Ловать, где и основали Новгород и Псков около 216 года до РХ, согласно Птолемею. Русские князья не захотели покориться Александру Македонскому, но прислали ему в помощь отряд для завоевания мира. Свои отряды прислали также поляки и чехи".
В конце своего пути Александр выдал словенскому народу фирман на латинском языке, о предоставлении славянам всех прав на занимаемые ими земли от Балтики до Чёрного моря:
"Мы Александр, Филиппа короля Македонского, монарх, в образе козла изображаемый, сын Юпитера, чрез Нектанаба предзнаменованный, собеседник брахманов и деревьев, Солнца и Луны, покоритель королевств Персов и Мидян, повелитель мира от восхода и до заката Солнца, от юга и до севера. Просвещённому роду славян и их языку от нас и наследников наших, которые после нас будут править миром, милость, мир и приветствие.
За то, что вы нам всегда надёжно помогали, искренни в верности и в бою решительно были, помощники наши, воинственные и крепкие, мы даём и жалуем вам свободно и на вечные времена всё пространство земли от севера до пределов Италии на юге, чтобы никто не смел здесь пребывать, поселяться или оседать, кроме ваших родичей. И если кто-нибудь другой будет здесь обнаружен, то будет вашим рабом и потомки его будут рабами ваших потомков.
Дано во вновь образованном нами городе, основанном на великом Ниле, реке Египта, в двенадцатый год правления нашего, с согласия наших великих богов Юпитера, Марса и Плутона и великой богини Минервы. Свидетелем чего были наш знаменитый Аналектус, наш докотер, и другие одиннадцать князей, которые, если мы умрём без потомства, будут наследовать нам и повелевать всем миром" [13].
Как оно и должно быть, чем дальше от событий, тем сильнее менялись представления о прошедшем, в угоду политической конъюнктуре. В XVII веке в некоторых русских рукописях царь Александр Македонский оказывается удалым русским витязем. В конце XVII века в исторических сочинениях святого Дмитрия Ростовского подробно и обстоятельно повествуется о славяно-русском народе, как военном союзнике Александра Македонского и его отца Филиппа. Здесь же описываются "привилегии, вольности и земли… [данные славянам Александром] в грамоте, … златом писаной в Александрии пред Рождеством Христовым триста десятого лета". Источником этих сведений для Дмитрия Ростовского были польские летописи начала XVI века, о которых затем "забыли" все последующие историографы русских древностей, начиная с Татищева и Миллера [11].
В ходивших по России рукописях и книгах об Александре Македонском его отцом назывался египетский царь Нектонаб, который явился к его матери, царице Олимпиаде, в образе крокодила. Любимого коня Александра звали Букефал, то есть "Быкоголовый". Сначала этот конь был людоедом. Царь Филипп приказывал сбрасывать коню осужденных на казнь преступников. Этот конь не хотел ходить под седлом, но Александру он покорился. Отдалённый потомок коня Букефала, который тоже был очень смел и отважен в бою и слушался только своего господина, был у царя Владимира Мономаха…
Александр Македонский ещё в детстве совершил немало подвигов. Он летал на грифах, спускался на морское дно. Во главе своих войск воевал не только с людьми, но и с демонами, кентаврами, птицеголовыми и псоголовыми людьми, с амазонками. После всех своих сражений он пришёл в Польшу, был встречен князем Лешеком Краковичем, который разбил уставшее войско Александра. Сам Александр умер по пути в Рум. Узнав о его смерти, его жена Роксана взяла меч и заколола себя [13, 45]. В польской легенде о монастыре на Свентокшиской Лысой горе, записанной в XVI веке, говорится о том, что на горе будто бы стоял замок некоей госпожи, которая победила Александра Македонского, оттого и возгордилась, повелев называть себя богиней Дианой. За это кощунство бог разрушил замок молнией, а на месте его был построен монастырь, посвящённый святой Троице [61].
Вместе с легендами об Александре в Россию пришёл и Аристотель. В конце XV века одной из любимейших книг научно-прикладного, "домостройного" чтения стала книга "Аристотелевы врата" или "Тайная тайных", целая энциклопедия мудрых мыслей с широким применением астрологии. Она была написана в виде цикла практических наставлений, которые Аристотель преподаёт Александру: о правилах повседневного обихода в семье и вне семьи, о физиологии и гигиене, о политике и общественной жизни, причём свои советы Аристотель обосновывает "научными" данными астрологии. Считается, что эта книга написана арабским автором. Во времена борьбы с ересью жидовствующих "Аристотелевы врата", из-за наполнявшей книгу астрологии, попали в списки запрещённых книг [18, стр. 516].
Впрочем, на Руси, как и на Востоке, имя Аристотеля пользовалось уважением. Известны монеты Ивана III, на которых было написано имя Аристотеля [19, стр. 284]. А вот в Европе, в пору Возрождения, были популярны гравюры и рисунки Бера, Бальдунга, Шейфеляйна на темы "Аристотель и Филида", "Аристотель и Кампасма", где античный гигант мысли изображался под каблуком у ветреной особы, в неподобающих позах [20, 21]
<.>
<.>
Под красными знамёнами: "Авеста" и русские
Тема Руси в литературе Востока начинается с "Авесты". В последнее время стало модным искать и находить русские корни в древнеиранской священной книге зороастрийцев, созданной в середине I тысячелетия до н.э. И действительно, перекличка "Авесты" с древними славянскими легендами не случайна. Ни в Кавказских горах, ни в степях Приаралья не было непроходимых границ для народов, живущих по соседству. Хоть и считается, что в 5-3 тысячелетиях до н.э. Амударья впадала в Каспийское море, уровень которого был на 50 метров выше, чем сегодня, а затем климат изменился, и степи превратились в песчаные пустыни - всё же карты XVII века свидетельствуют, что изменение климата произошло значительно позднее. На многих картах Аральское море неотделимо от Каспия, а междуречье наполнено множеством притоков Амударьи и Сырдарьи, так что не только Хорезм - "дар Амударьи", но и всё Междуречье, а также прилегающие районы с севера и с юга могли быть заселены земледельцами и скотоводами, быть зоной постоянных культурных контактов народов, перекрёстком миграционных и торговых дорог.
Для Ирана Приаралье было севером, откуда в страну пришли великие герои: легендарные, как Рустам, и исторические, как Аршак, основатель династии Аршакидов. Для народов же, населявших земли севернее Сырдарьи, Хорезм был благодатным югом. Изменение климата больнее ударило по северянам. Ну а для жителей Ирана северные снежные вьюги, которые приходилось преодолевать на пути в Туран, казались ужасным злом. Для иранских богатырей они были страшнее, чем огнедышащие драконы…
В отличие от древнерусских преданий, написанных пером или вырезанных на деревянных дощечках и не уцелевших, в Иране сохранилось немало надписей, выбитых на камне, хоть зачастую и на нечитаемых сегодня языках. Известно, что "Авеста", записанная на двенадцати тысячах досок золотыми буквами, хранилась в зороастрийском храме Мерва (на территории современной Туркмении). Но "Авеста" хранилась также и в Персеполе, на двенадцати тысячах свитков из бычьей кожи, где её сжег Александр Македонский, сжёг вместе с Персеполем. Однако империя Македонского распалась, и "Авеста" возродилась и существовала в Иране до нашествия арабов, которые снова её сожгли. Затем, как считается, её ещё раз уничтожили монголы. Но в XVIII веке "Авеста" вновь была обретена благодаря спасшим ее иранским парсам - огнепоклонникам, сбежавшим в Индию от нашествия арабов.
Имя же пророка, создавшего её, на слуху у всех благодаря философско-поэтическому эссе Ф. Ницше "Так говорил Заратустра". Поэты Востока называли его Зардуштом, а Александр Македонский "погасил Зардуштовы огни"… Понятно, что жрецы "Зардуштовых огней" должны были относиться к Александру Македонскому, как к своему врагу. В пророчествах Заратустры о нашествии на мир дэвовской орды, написанных за триста лет до рождения Александра Македонского, прямо так и говорится о нём, как "о проклятом румийце - Искандере - вершителе безнаказанного Зла" [22, стр. 152].
Для создателей "Авесты" понятие "весь мир" означало Иран. А каким был Иран в то время, можно понять, читая не только "Авесту", но и поэмы Фирдоуси.
Стоит вспомнить имена древнеиранских царей, которыми гордились средневековые иранцы в переписке с русскими царями. Царь Джамшид в "Авесте" называется Йима (Яма), царь Фаридун - Траэтаона; там же говорится, что дэвы придут из страны, где некогда правил Сайрима, сын Траэтаоны. Завистливый и злобный Сайрима и его брат Тур убили своего третьего брата - кроткого Арью, любимого сына Траэтаоны, того самого Арью, от которого пошли арийские народы. Сегодня страну Сайримы отождествляют с Древней Русью [22].
Но вот Фирдоуси считал иначе [2]. В его поэме три сына великого иранского царя Фаридуна, поставленные им царствовать в трёх частях его страны, которая простиралась от Средиземного моря и до Индии, не могут ужиться вместе и старшие: Сальм, возглавивший Рум, то есть Византию, и Тур, получивший Туран, - убивают младшего, Ираджа. Ирадж - любимец царя Фаридуна, поставленный им царём в Иране, обезглавлен старшими братьями. К престарелому отцу приезжает гонец:
… Дрожало шелковое покрывало
Ираджа голова в ларце лежала.
В свою очередь, сын Ираджа Манучихр отомстил за своего отца и привёз деду головы его старших сыновей - Тура и Сальма. Много радости дедушке…
В диссертации Л.А. Лелекова "Авеста в современной науке" приведены убедительные примеры взаимосвязи зороастрийской Авесты с Библией и с сочинениями античных греков. Об этом сейчас пишут многие авторы вне связи с Новой хронологией. При этом Древняя Русь переносится ими во времена античной Греции. В праславянских источниках описывается битва русских богатырей Руса и его сына Асеня, которые не знали о своём родстве. Отец побеждает и в смертельно раненом противнике узнаёт своего сына. Налицо параллель с историей о битве древнеиранского богатыря Рустама с сыном Сухрабом из "Шах-наме", которая стала известна в России в XIX веке, в переводе В.А. Жуковского. Новая хронология, наоборот, предлагает перенести и древних иранцев, и связанных с ними древних греков, в Средние века. Ведь современники древних греков и иранцев - древние скифы отнюдь, не исчезли на рубеже первого тысячелетия, а существовали и в XVI-XVII веках. Им посвящена книга А. Лызлова "Скифийская история", изданная в 1693 году [42].
На картах времён Петра Первого даже Северный Ледовитый океан называется Скифским.
А кстати, известен исторический анекдот про хитрого скифского "Сусанина", изувечившего себя для того, чтобы обмануть, хитростью завести в пустыню и погубить своих врагов - персов. Он есть у древнегреческого Полиэна, описывающего времена царя Дария (VI век до н.э.). А у П. Зубова описывается почти слово в слово подвиг средневекового "чиновника татарского хана", таким же образом заманившего в ловушку своих врагов во времена персидского шаха Фируза, в 458 году н.э. [43].
В "Авесте" Трайтона (Траэтаона), великий иранский царь, победил своего предшественника - царя-змея Заххака. У Фирдоуси царь Фаридун при помощи кузнеца Кавы победил змея Заххака, но не убил его, как в "Авесте", а велел приковать к горе Демавенд, чтобы злодей пребывал там до судного дня. В советское время было принято объяснять любые перипетии человеческих судеб на основе теории классовой борьбы. Поэтому комментаторы Фирдоуси подчёркивали как важнейший фактор борьбы со злом участие иранского пролетария, кузнеца Кавы под знаменем в виде кожаного фартука на стальном копье. Здесь интересно даже не то, что кузнец Кава имеет стальное копьё за тысячу лет до нашей эры, а то, что о стальном копье пишет Фирдоуси за тысячу лет до нашего времени, а его современники, европейские рыцари, в битве при Гастингсе сражались каменными топорами…
Распиленный царь Джамшид и отверженные герои
Змей Заххак, которого победили царь Фаридун с кузнецом Кавой, был не простым змеем. Поначалу он был арабским царевичем, благородным и богобоязненным юношей. Из-за этих-то его качеств его пригласили на иранский трон вместо Джамшида, легендарного царя древнего Ирана. Джамшид когда-то тоже был хорошим, при нём не было ни смерти, ни вражды, но он сильно возгордился собою. За его заявление: "Мир такой, как я его устроил", бог лишил его благодати. И царём стал Заххак. Началась междоусобица. А Заххака совратил Иблис (сатана), и у царя Заххака змеиные головы стали росли из плеч. Их нужно было кормить человеческими мозгами.
На престоле царь-змей тысячу лет истреблял иранцев, пока его свергли силы добра.
Борьба героя со Змеем - излюбленный сюжет не только иранской мифологии.
Царь-змей Заххак не имел крыльев и не дышал огнём. А "нормальные" иранские Змеи похожи на русского Змея-Горыныча. С ними активно сражаются все древнеиранские богатыри. Образ дракона - крылатого змея, занимает выдающееся место в мировом искусстве и во всех религиях. Полагают, что Змей, он же дракон, представлял собой угрозу, которая потрясла всё человечество, коль скоро он появляется на китайском знамени, в египетской мифологии, в рельефах Ассирии и Мексики, на изображениях архангела Михаила и святого Георгия. В Библии "великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную", есть образ твари, восстающей против Бога.
В Иране герои, победив царя-змея Заххака, приковали его к горе Демавенд, где ему суждено пребывать до судного дня. Герой германо-скандинавского эпоса бог Один тоже победил мирового Змея и заключил его в бездну до конца света. Как отмечают А.Т. Фоменко и Г.В. Носовский в книге "Начало Ордынской Руси" [25], трудно не узнать здесь апокалипсический сюжет о Сатане, заключённом в бездну на тысячу лет, вплоть до конца света.
В германской мифологии Зигфрид побеждает Змея и рубит его на куски, и примерно так же Святой Георгий разрубает своего змея. Зигфрид ещё и купается в крови убитого дракона, из-за этого его тело становится неуязвимым. Иранские богатыри Рустам и Исфандияр побеждают Змеев - драконов с помощью волшебного сундука, утыканного мечами, который драконы зачем-то проглатывают и при этом истекают кровью. Прятавшийся в сундуке герой, омытый кровью дракона, выходит из укрытия и своим мечом убивает израненного Змея.
Но вернёмся к борьбе змея с Джамшидом и к его над ним победе. Фирдоуси пишет, что Заххак зверски казнил Джамшида, распилив его пилой пополам. В книге Омара Хайяма "Новруз-наме" [46] Заххак разорвал Джамшида на части, как египетский Сет разорвал на части Осириса.
В "Авесте" Джамшид, или Джем - это "Пресветлый Йима" - Яма - лунное божество, а также культурный герой, создатель благ цивилизации, владыка мира в эпоху тысячелетнего золотого века, которого перепиливает пополам его родной брат [23]. На Урале тоже известно имя иранского Ямы. Его именем называется одна из самых высоких гор Южного Урала - Ямантау, недалеко от которой находятся руины Аркаима и ещё двух десятков древних городов. В древнеиндийской и буддийской мифологии тоже есть Йама - Яма, владыка царства мёртвых. В финикийской мифологии имеется Йамму - бог морей, то есть тоже главный бог. На угаритском Олимпе Йамму боролся с богом солнца Баалом. Там Баал победил Йамму с помощью кузнеца Кусар-и-Хусаса, который изготовил ему волшебные палицы. В Библии первым кузнецом был Тубал-Каин, которого считают потомком Каина.
В Библии есть пророк Исайя, который, как и Джамшид, был распилен своими врагами пилой, причем деревянной пилой. Впрочем, задолго до Исайи святой царь Давид тоже казнил своих противников "под железными пилами" (Вторая книга Царств, 12:31). И позднее, в XII веке, в Византии свергнутому императору Андронику, тому самому "Царю славян", отпилили руку…
Кроме пресветлого Йимы в "Авесте" есть ещё один первоцарь - Хаошьянгха, которого можно соотнести с царем Хушангом, дедом Джамшида. У Фирдоуси царь Хушанг представлен как иранский Прометей, первым добывший для людей огонь. Любопытно, что Хаошьянгху иногда именуют "скифом" [24].
Этим далеко не исчерпываются примеры взаимосвязи литературы Востока с христианской литературой, в которой Иисус, по иранской традиции тоже царь-царей - шахиншах, погибает на деревянном кресте, но не распиленный, а распятый…
Потомок царя Джамшида Фаридун, будучи ребёнком, был вынужден спасаться от царя-змея Заххака вместе со священной коровой Бирмаей. Однако Заххак, убив отца Фаридуна, убил и его священную корову Бирмаю. Но Фаридун сумел отомстить змею Заххаку. В качестве параллели: в русской мифологии многоглавых огненных змеев побивает Иван - коровий сын [26, 61].
Священную корову, выкормившую царя, можно найти не только у древних иранцев. Такие священные коровы были и у древних египтян, и у индийцев, и у мусульман разных наций. А героя "Шах-наме" Заля, отца богатыря Рустама, выкормила священная птица - Симург, живущая на горе Адьбурз. В Азии, Греции, даже в Японии рождению национальных героев сопутствуют драматические обстоятельства. Похожие истории произошли с основателем Рима - Ромулом, и с троянским царевичем Парисом. Париса вскормила медведица, Энея - тигрица, Ахиллеса - кентавр Хирон, Зигфрида воспитывал кузнец Регин в лесу. Добродетельный Рама тоже уходил в дикие индийские леса, вместе с женой и братом…
Также удивительно, сколь многие герои воспитывались в чужих семьях и даже в чужих странах. Основатель иранской династии Кейанидов - царь Кей-Кубад перед восхождением на трон оказывается на горе Альбурз, очень далеко от столицы, откуда его приводит на царство богатырь Рустам. Также и царского сына Сиявуша вдали от столицы воспитывает богатырь Рустам. Иранский царь Дараб, который согласно Фирдоуси был отцом и Искандера - Александра Македонского, и его противника - царя Дария, сам в младенчестве был брошен матерью в реку, но чудесно спасся, а впоследствии, совершив ряд ратных подвигов, был допущен к престолу. Известно, что в корзине, будучи младенцем, был опущен в воды Нила будущий пророк Моисей. Из клинописных текстов известно, что похожая судьба была у великого царя Саргона, основателя аккадской державы. Сын Зевса и Данаи Персей вместе с матерью был посажен в ящик и выброшен в море. Вне родины воспитывались иранский шах Бахрам-Гур, вождь аргонавтов Ясон и будущий фараон Эхнатон.
Конечно, у Фирдоуси не всех героев во младенчестве бросают в реку в корзинах, но очень многие из них в юности находятся не в чести и пробивают себе дорогу наверх умом и мечом. Первый иранский царь - Гуштасп (по традиционной хронологии VI век до н.э.) долго жил в Руме, даже был там кузнецом, но женился всё же на дочери румского цезаря-кайсара, и вместе с нею был изгнан в деревню. Потом он совершал подвиги, воевал с хазарами, был призван в Иран. Как раз в его правление в Иране появился Заратустра, и Гуштасп стал зороастрийцем. Здесь у Фирдоуси оказываются современниками хазары и Заратустра, а мы видим параллель с Ромейским императором Диоклетианом.
Сын Гуштаспа Исфандияр распространял зороастрийскую веру по всему Ирану, и он тоже совершал подвиги. Он победил крылатого Змея и Симурга. Он почти неуязвим:
... От рожденья он бронзовотелый
Не ранят, мол, его ни меч, ни стрелы…
В германской мифологии почти неуязвим Зигфрид. У него есть меч Бальмунг, который вспарывает любую броню. Иранские богатыри Рустам и Исфандияр своими мечами прорубают железные кольчуги, почти как Зигфрид. В битве с Исфандияром Рустам побеждает "отравленной стрелой из дерева Гяз", по совету птицы Симург, которая открывает ему тайну неуязвимости Исфандияра. Рустам - тоже почти неуязвим, но и он погибает от коварства своего родственника. И Зигфрид тоже погибает от коварства своих родственников, показавших врагу Зигфрида его единственное уязвимое место.
У исторических иранских царей из династии Сасанидов - уже в веках нашей эры - тоже бывали отверженные наследники. Впрочем, по хронологии Фирдоуси, между Ахеменидами и Сасанидами не четыре с половиной века, а всего четыре поколения. Оказывается, у последнего иранского царя из династии Ахеменидов - царя Дария, которого победил Александр Македонский - был сын Сасан, который скрылся. Его потомок в четвёртом колене, тоже Сасан, оказывается во владениях персидского царя Бабака. Тот устанавливает царственное происхождение Сасана и отдаёт ему в жёны собственную дочь. Сын Сасана Ардашир оказывается дивно похожим на своего пра-пра-прадеда Бахмана Ардашира (Артаксеркса):
… В честь пращуров своих, владевших миром,
Отец назвал младенца Ардаширом.
В это время в Рее (древний город вблизи Тегерана) правит царь царей Ардаван, который приближает к себе юного Ардашира Бабакана, но затем за дерзость отправляет его в конюшни конюхом. Там Ардашира замечает Гульнар - любимая жена Ардавана. Вместе с нею Ардашир убегает в Парс, собирает войско и побеждает Ардавана. Но его женой становится не Гульнар, а дочь Ардавана, которая хочет отравить мужа, и это ей почти удаётся. Её изобличают, приговаривают к казни, но её прячет придворный Ардашира, и царь лишь через семь лет узнаёт, что у него есть сын Шапур. И сам Шапур, повзрослев, тоже женится на дочери своего врага - Михрака, и тоже прячет своего сына от отца. Но Ардашир всё же узнаёт о своём внуке Хормузе.
Конечно, без этих приключений была бы пресна книга Фирдоуси [2]. Но ведь и в традиционной Истории мира сказки, приключения и мифы занимают почетное место!
Неизвестный Кир Великий
На греческом языке иранское имя Ардашир звучит как Артаксеркс…
В традиционной истории Артаксерксами зовут потомков Дария Великого. А в "Шах-наме" Фирлоуси так (Ардаширом) зовут предшественника иранских царей Ахеменидов, Дария Великого - Дараба, и Дария-сына, соперника Искандера. У Фирдоуси между Дарием Великим и Дарием, который сражался с Искандером - Александром Македонским, нет двух веков, и нет между ними ни Ксерксов, ни Артаксерксов!
Ещё интереснее, что традиционный предшественник Дария Великого, Кир Великий (Курош по-персидски, Кирос по-гречески, каменная усыпальница которого находится в Пасаргадах, недалеко от Персеполя) в поэзии Фирдоуси, Низами, Навои - отсутствует вовсе… Более того, русское звучание имени этого царя в современном Иране звучит как нецензурное слово. Это при том, что Кир Великий - исторический объединитель Ирана - занимает особое место в Библии. Он единственный иностранец, кого древние евреи называли "Помазанником божьим". Царь Кир восхваляется Второисайей как тот, кто действует от имени Господа и по Его повелению! Такое высокое почитание евреями иранского царя объясняется тем, что когда в 539 году до н.э. Кир Великий захватил Вавилон, где томились в плену евреи, он разрешил им не только вернуться в Землю Обетованную, но и восстановить разрушенный вавилонским царем Навуходоносором Иерусалимский храм. Также вернул Кир евреям и захваченные сокровища храма, золотые и серебряные сосуды. Более сорока тысяч евреев вернулись в Палестину, но многие остались и нашли своё место в империи Ахеменидов. [27].
Иногда Кира сопоставляют с царём Кей-Хосровом из "Шах-наме"… Возможно, под именем Кир скрыт один из иранских царей, настолько великий, что у летописцев не было необходимости приводить его полное имя, или наоборот - так мог именоваться родственник императора, но не сам император. Позже слово Кир превратилось в титул; им величались восточные владыки и в русских летописях. Например, в Ипатьевской летописи будущий император Византии Андроник именуется Кир Андроник: "В году 6673 пришел из Константинополя сын брата императора, Кир Андроник к Ярославу Галицкому…" [28]. В Новой хронологии Андроник Комнин - "прообраз Иисуса Христа - Царь славян" - одна из ключевых фигур. Носовский и Фоменко утверждают, что он не только гостил, но и царствовал на Руси, причём жил он и во Владимирской Руси. Но и в традиционной истории Андроник - сын русской княжны, а в Тавроскифию (в Киевскую и Владимир-Волынскую Русь) путешествовал также сын Андроника Мануил (Эммануил?!) в качестве посла своего дяди, византийского императора Мануила [28].
Иранский Кир Великий свой последний поход совершил на север. В этом походе он и погиб от рук массагетов - восточных скифов. Уже в наше время была сделана попытка доказать, что Кир Великий описан в Коране, как пророк "Зу-ль-Карнейн - Обладающий двумя рогами". Между тем, у Низами и других поэтов Востока "Двурогим" назывался Искандер - Александр Македонский, культ которого в Азии слился с египетским культом Юпитера-Аммона, двурогого божества.
Л.А. Лелеков в своей диссертации "Авеста в современной науке" [24] отмечает свидетельства Второисайи о царе Кире, как первые иранизмы в Ветхом завете. Считается, что автор текста Второисайи писал в пору владычества старших Ахеменидов и был младшим современником Зороастра. Ветхозаветные и древнегреческие резонансы "Авесты" очень сильны. С "Авестой" совпадает космогония Книги Бытия, сопряжённая со вселенской катастрофой и утратой золотого века, избыточным перенаселением Земли и расселением народов. Знаменитому пассажу Книги Бытия о возврате земледельца, поедателя хлеба, в тот же прах, из которого он вышел, отвечают сюжетно разрозненные, но явно подражательные высказывания в "Авесте": о святости земледелия и о погребении умерших в землю вопреки последующим запретам на эту процедуру. В "Авесте" и в Библии не только мысли, слова и образы в совпадающих пассажах идентичны, вдобавок они выражены одинаковыми синтаксическими конструкциями. Отношения Яхве с Моисеем тождественны отношениям Ахура-Мазды с Зороастром, причём откровения с передачей писания Пятикнижия и Авесты происходили на горе.
У древних греков считалось за честь возводить к Зороастру многое из собственной учёности. Учеником Зороастра был объявлен Пифагор. Общение двух мыслителей якобы имело место в Вавилоне, по иным версиям - в Египте. Грекам казалось, что пифагорейство и зороастризм идеологически очень сходны, если не тождественны. Насколько сходство этих двух учений поражало греков, видно из вторичного мифа о том, как оракул Орфея на Лесбосе толковал о единстве доктрин Зороастра и Пифагора не кому-нибудь, а самому Киру Великому. Из этого видно, что грекам были хорошо известны тонкости зороастрийской теологии, якобы занимавшие Пифагора, задолго до походов Александра Македонского, а иранские цари знали о мудрости древнегреческих мудрецов.
Древняя Русь и Восток (по книгам Л.А. Лелекова)
Один из ведущих историков-иранистов Леонид Аркадьевич Лелеков (1934-1988) всю жизнь профессионально занимался реставрацией художественных памятников. Но у него было и второе любимое дело - изучение истории и культуры древних индоевропейских народов. Иранистика отнюдь не была для него способом заполнения досуга, лёгким хобби. Это была в прямом смысле его вторая жизнь. Круг его интересов и в этой сфере был необычайно широк и разнообразен. По отзывам коллег, знание Л.А. Лелековым отечественной и зарубежной литературы по этой теме было поистине беспрецедентным. Диссертация учёного "Авеста в современной науке" заслуживает отдельного рассказа, а вот его книга "Искусство Древней Руси и Восток" [7] - полностью в русле заявленной темы о культурном взаимодействии между Русью и Ираном.
Вообще, рассматривая взаимосвязи между Русью и Ираном, можно опираться на работы многих советских историков - иранистов. Однако быстро замечаешь, что им, видимо, было очень непросто, оставаясь в рамках традиционной хронологии, привязывать историю Востока к зафиксированным в традиционной истории древним эллинам, индийцам и китайцам. При всём старании в истории Ирана оставались труднообъяснимые провалы.
Другое дело, Л.А. Лелеков. Он питал пристрастие к нетривиальным гипотезам, искал их - порой неосознанно - в трудах других учёных, именно таким гипотезам в значительной мере отдавал предпочтение в собственных исследованиях. Размещенная в Интернете докторская диссертация Лелекова "Авеста в современной науке" [24] не стала книгой, но в ней немало неожиданных деталей, суждений и гипотез. Судя по многим признакам, Лелеков не знал о работах Н.А. Морозова и А.Т. Фоменко, поэтому его книги никак не связаны с Новой хронологией. Однако мысли Леонида Аркадьевича о взаимосвязи сквозь века и пространства искусства и культуры Руси XI-XII веков и Древнего Ирана, ахеменидского и сасанидского периодов, наиболее естественны именно в русле Новой хронологии.
Ведь, поскольку древность восточных культур во многом определяется древностью повествующих о них древнегреческих источников, постольку перенос древнегреческих классических трудов в XII-XIII века н.э. (что необходимо сделать в соответствии с Новой хронологией) соответственно поднимет и древневосточные культуры. Так исчезнут многовековые временные разрывы между Востоком и Русью! Древние скифы, современники античных греков, окажутся жителями древнерусских княжеств Киевской Руси. Если в хрониках своих ближайших соседей, средневековых византийцев, древние русы именуются Тавроскифами, то в свете Новой хронологии приобретёт естественное звучание мысль о двустороннем встречном движении и древних, и средневековых культур Востока и Руси.
Бог и небо, мороз и мразь
По словам Л.А. Лелекова [7], культурное влияние раннего Ирана простиралось от Атлантики до Японии. Признаки его обнаруживаются повсеместно: в Византии, долине Луары, на Балтике, в Индии, Китае - и, не в последнюю очередь, на Руси.
В существующей традиции достоверная история славян начинается не раньше VI века н.э. Однако немало символов и сюжетов привнесено в древнерусскую иконографию из сасанидского времени, из III-VII веков! А в предшествовавшие сасанидской исторические эпохи до недавнего времени мало кто в российской науке пытался заглянуть, хотя свидетельства лингвистики позволяют начинать историю славян минимум тремя тысячелетиями ранее, - если "не тревожить" традиционную хронологию.
С VIII века до н.э. всё пространство от среднего течения Оки до Черного моря и от Днепра к заволжским степям принадлежало скифам, говорившим на североиранских наречиях. Эти племена заимствовали у иранцев слова "бог" и "небо". Из южных речевых форм пришло тождество понятий "мороз" и "мразь"; и у зороастрийцев, и у Фирдоуси снег и мороз считались ужасными бедствиями. Известные слова "парень", "парни" осмысливаются в древнеиранской лексике, где слово "парна" обозначало особый слой молодых неженатых воинов, тех, кому ещё предстояло заводить семью. Общение предков славян со скифами, наводившими страх на всю Переднюю Азию: на составителей Ветхого Завета и на могущественных древневосточных царей, - отразилось в таких восточнославянских иранизмах, как "истукан", "идол", "кумир", "исполин". В двух последних угадываются североиранские племенные наименования "киммеры" и "спалы". Оттуда внушительность впечатления от вооружённых конников из южнорусских степей, казавшиеся неодолимыми великанами.
В славянских и иранских легендах самый чтимый цвет - всегда красный. У славян - "прекрасный", значит "самый красный". Ту же идею красного цвета как символа совершенства передаёт имя одного из героев "Шах-наме", Сухраб, буквально "красный блеск, алое сияние".
__________________________________________________
К Части 3: http://hojja-nusreddin.livejournal.com/1684153.html
_________________________________________________
Русские грамоты Александра Македонского
Во время Александра Македонского русским приходилось сражаться не только против него, но и вместе с ним - во время его войны с царём Дарием [3].
…Царь к дворцовым вратам созывать повелел
Всех владевших мечом, всех носителей стрел.
Из Египта, Руси и от франкской границы
Вслед румийцам отрядов текли вереницы.
И когда для их счёта уж не было мер,
О храбрейших узнать пожелал Искандер.
Спустя два века после Низами, в конце XV века, очень похоже описывали военные сражения Александра Македонского, вместе с русскими и против русских, поэты Востока - Навои и Джами.
В средневековой России сочинения об Александре Македонском были весьма популярны. Их называли "Александриями". Источниками для русских "Александрий" могли быть не только произведения иранских поэтов: Фирдоуси, Низами, Навои, - но и сочинения Марко Поло, в которых описано, как Александр Македонский воевал с татарами. Одновременно с "Александриями" в России были известны грамоты, полученные от Александра Македонского.
М.В. Ломоносов писал, что хотя "о грамоте, данной от Александра Великого славянскому народу, повествованье … невероятно кажется, … однако об ней тем упоминаю, что, кроме наших новгородцев, и чехи оною похваляются" [16, стр. 19-26; 17, стр. 89]. Из древних российских летописателей так сообщал об этом Иоаким, первый епископ Новгородский и Псковский, живший при Владимире Святославовиче в XI веке: "А во время Александра Македонского у славян царствовали три князя - Великосан, Асан, Авенхасан. Перед своим походом на Восток им послал свою грамоту, написанную золотыми буквами, Александр Македонский:
"…Под державою моей и богов наших Аполлона,
Марша и Юпитера, такожде и богинь Вендеры,
Венусы и Артемиды, великому князю Асану и
Славному князю Афес хасану и премудрому князю
Великосану, самодержцам Российским: Аще богам
И богиням нашим и мне покоритеся, и аз
пришед, землю вашу попленю, а вас мечем моим
под высокую мою руку подклоню…"
По Курцию, на требование о покорности, скифы так ответили Александру Македонскому:
"Нам даны были дары, если ты хочешь знать скифский народ: ярмо для волов, плуг, копьё, стрела и чаша. Их употребляем мы с друзьями против врагов. Мы даём друзьям плоды, добытые работой волов, из чаши вместе с ними совершаем возлияния богам, врагов поражаем вблизи копьем, вдали стрелою!".
Е.П. Савельев в книге "Древняя история казачества", со ссылкой на греческих авторов, пишет, что Древняя Македония была населена славянами [14]. "При падении македонского царства часть его жителей переселилась к Балтийскому морю. Народ этот стал известен там под именем Бодричей, сохранивших герб Александра Македонского в виде буцефала и грифа. Бодричи говорили на славянском языке и от натиска германцев переселились на Ильмень и Ловать, где и основали Новгород и Псков около 216 года до РХ, согласно Птолемею. Русские князья не захотели покориться Александру Македонскому, но прислали ему в помощь отряд для завоевания мира. Свои отряды прислали также поляки и чехи".
В конце своего пути Александр выдал словенскому народу фирман на латинском языке, о предоставлении славянам всех прав на занимаемые ими земли от Балтики до Чёрного моря:
"Мы Александр, Филиппа короля Македонского, монарх, в образе козла изображаемый, сын Юпитера, чрез Нектанаба предзнаменованный, собеседник брахманов и деревьев, Солнца и Луны, покоритель королевств Персов и Мидян, повелитель мира от восхода и до заката Солнца, от юга и до севера. Просвещённому роду славян и их языку от нас и наследников наших, которые после нас будут править миром, милость, мир и приветствие.
За то, что вы нам всегда надёжно помогали, искренни в верности и в бою решительно были, помощники наши, воинственные и крепкие, мы даём и жалуем вам свободно и на вечные времена всё пространство земли от севера до пределов Италии на юге, чтобы никто не смел здесь пребывать, поселяться или оседать, кроме ваших родичей. И если кто-нибудь другой будет здесь обнаружен, то будет вашим рабом и потомки его будут рабами ваших потомков.
Дано во вновь образованном нами городе, основанном на великом Ниле, реке Египта, в двенадцатый год правления нашего, с согласия наших великих богов Юпитера, Марса и Плутона и великой богини Минервы. Свидетелем чего были наш знаменитый Аналектус, наш докотер, и другие одиннадцать князей, которые, если мы умрём без потомства, будут наследовать нам и повелевать всем миром" [13].
Как оно и должно быть, чем дальше от событий, тем сильнее менялись представления о прошедшем, в угоду политической конъюнктуре. В XVII веке в некоторых русских рукописях царь Александр Македонский оказывается удалым русским витязем. В конце XVII века в исторических сочинениях святого Дмитрия Ростовского подробно и обстоятельно повествуется о славяно-русском народе, как военном союзнике Александра Македонского и его отца Филиппа. Здесь же описываются "привилегии, вольности и земли… [данные славянам Александром] в грамоте, … златом писаной в Александрии пред Рождеством Христовым триста десятого лета". Источником этих сведений для Дмитрия Ростовского были польские летописи начала XVI века, о которых затем "забыли" все последующие историографы русских древностей, начиная с Татищева и Миллера [11].
В ходивших по России рукописях и книгах об Александре Македонском его отцом назывался египетский царь Нектонаб, который явился к его матери, царице Олимпиаде, в образе крокодила. Любимого коня Александра звали Букефал, то есть "Быкоголовый". Сначала этот конь был людоедом. Царь Филипп приказывал сбрасывать коню осужденных на казнь преступников. Этот конь не хотел ходить под седлом, но Александру он покорился. Отдалённый потомок коня Букефала, который тоже был очень смел и отважен в бою и слушался только своего господина, был у царя Владимира Мономаха…
Александр Македонский ещё в детстве совершил немало подвигов. Он летал на грифах, спускался на морское дно. Во главе своих войск воевал не только с людьми, но и с демонами, кентаврами, птицеголовыми и псоголовыми людьми, с амазонками. После всех своих сражений он пришёл в Польшу, был встречен князем Лешеком Краковичем, который разбил уставшее войско Александра. Сам Александр умер по пути в Рум. Узнав о его смерти, его жена Роксана взяла меч и заколола себя [13, 45]. В польской легенде о монастыре на Свентокшиской Лысой горе, записанной в XVI веке, говорится о том, что на горе будто бы стоял замок некоей госпожи, которая победила Александра Македонского, оттого и возгордилась, повелев называть себя богиней Дианой. За это кощунство бог разрушил замок молнией, а на месте его был построен монастырь, посвящённый святой Троице [61].
Вместе с легендами об Александре в Россию пришёл и Аристотель. В конце XV века одной из любимейших книг научно-прикладного, "домостройного" чтения стала книга "Аристотелевы врата" или "Тайная тайных", целая энциклопедия мудрых мыслей с широким применением астрологии. Она была написана в виде цикла практических наставлений, которые Аристотель преподаёт Александру: о правилах повседневного обихода в семье и вне семьи, о физиологии и гигиене, о политике и общественной жизни, причём свои советы Аристотель обосновывает "научными" данными астрологии. Считается, что эта книга написана арабским автором. Во времена борьбы с ересью жидовствующих "Аристотелевы врата", из-за наполнявшей книгу астрологии, попали в списки запрещённых книг [18, стр. 516].
Впрочем, на Руси, как и на Востоке, имя Аристотеля пользовалось уважением. Известны монеты Ивана III, на которых было написано имя Аристотеля [19, стр. 284]. А вот в Европе, в пору Возрождения, были популярны гравюры и рисунки Бера, Бальдунга, Шейфеляйна на темы "Аристотель и Филида", "Аристотель и Кампасма", где античный гигант мысли изображался под каблуком у ветреной особы, в неподобающих позах [20, 21]
<.>
<.>
Под красными знамёнами: "Авеста" и русские
Тема Руси в литературе Востока начинается с "Авесты". В последнее время стало модным искать и находить русские корни в древнеиранской священной книге зороастрийцев, созданной в середине I тысячелетия до н.э. И действительно, перекличка "Авесты" с древними славянскими легендами не случайна. Ни в Кавказских горах, ни в степях Приаралья не было непроходимых границ для народов, живущих по соседству. Хоть и считается, что в 5-3 тысячелетиях до н.э. Амударья впадала в Каспийское море, уровень которого был на 50 метров выше, чем сегодня, а затем климат изменился, и степи превратились в песчаные пустыни - всё же карты XVII века свидетельствуют, что изменение климата произошло значительно позднее. На многих картах Аральское море неотделимо от Каспия, а междуречье наполнено множеством притоков Амударьи и Сырдарьи, так что не только Хорезм - "дар Амударьи", но и всё Междуречье, а также прилегающие районы с севера и с юга могли быть заселены земледельцами и скотоводами, быть зоной постоянных культурных контактов народов, перекрёстком миграционных и торговых дорог.
Для Ирана Приаралье было севером, откуда в страну пришли великие герои: легендарные, как Рустам, и исторические, как Аршак, основатель династии Аршакидов. Для народов же, населявших земли севернее Сырдарьи, Хорезм был благодатным югом. Изменение климата больнее ударило по северянам. Ну а для жителей Ирана северные снежные вьюги, которые приходилось преодолевать на пути в Туран, казались ужасным злом. Для иранских богатырей они были страшнее, чем огнедышащие драконы…
В отличие от древнерусских преданий, написанных пером или вырезанных на деревянных дощечках и не уцелевших, в Иране сохранилось немало надписей, выбитых на камне, хоть зачастую и на нечитаемых сегодня языках. Известно, что "Авеста", записанная на двенадцати тысячах досок золотыми буквами, хранилась в зороастрийском храме Мерва (на территории современной Туркмении). Но "Авеста" хранилась также и в Персеполе, на двенадцати тысячах свитков из бычьей кожи, где её сжег Александр Македонский, сжёг вместе с Персеполем. Однако империя Македонского распалась, и "Авеста" возродилась и существовала в Иране до нашествия арабов, которые снова её сожгли. Затем, как считается, её ещё раз уничтожили монголы. Но в XVIII веке "Авеста" вновь была обретена благодаря спасшим ее иранским парсам - огнепоклонникам, сбежавшим в Индию от нашествия арабов.
Имя же пророка, создавшего её, на слуху у всех благодаря философско-поэтическому эссе Ф. Ницше "Так говорил Заратустра". Поэты Востока называли его Зардуштом, а Александр Македонский "погасил Зардуштовы огни"… Понятно, что жрецы "Зардуштовых огней" должны были относиться к Александру Македонскому, как к своему врагу. В пророчествах Заратустры о нашествии на мир дэвовской орды, написанных за триста лет до рождения Александра Македонского, прямо так и говорится о нём, как "о проклятом румийце - Искандере - вершителе безнаказанного Зла" [22, стр. 152].
Для создателей "Авесты" понятие "весь мир" означало Иран. А каким был Иран в то время, можно понять, читая не только "Авесту", но и поэмы Фирдоуси.
Стоит вспомнить имена древнеиранских царей, которыми гордились средневековые иранцы в переписке с русскими царями. Царь Джамшид в "Авесте" называется Йима (Яма), царь Фаридун - Траэтаона; там же говорится, что дэвы придут из страны, где некогда правил Сайрима, сын Траэтаоны. Завистливый и злобный Сайрима и его брат Тур убили своего третьего брата - кроткого Арью, любимого сына Траэтаоны, того самого Арью, от которого пошли арийские народы. Сегодня страну Сайримы отождествляют с Древней Русью [22].
Но вот Фирдоуси считал иначе [2]. В его поэме три сына великого иранского царя Фаридуна, поставленные им царствовать в трёх частях его страны, которая простиралась от Средиземного моря и до Индии, не могут ужиться вместе и старшие: Сальм, возглавивший Рум, то есть Византию, и Тур, получивший Туран, - убивают младшего, Ираджа. Ирадж - любимец царя Фаридуна, поставленный им царём в Иране, обезглавлен старшими братьями. К престарелому отцу приезжает гонец:
… Дрожало шелковое покрывало
Ираджа голова в ларце лежала.
В свою очередь, сын Ираджа Манучихр отомстил за своего отца и привёз деду головы его старших сыновей - Тура и Сальма. Много радости дедушке…
В диссертации Л.А. Лелекова "Авеста в современной науке" приведены убедительные примеры взаимосвязи зороастрийской Авесты с Библией и с сочинениями античных греков. Об этом сейчас пишут многие авторы вне связи с Новой хронологией. При этом Древняя Русь переносится ими во времена античной Греции. В праславянских источниках описывается битва русских богатырей Руса и его сына Асеня, которые не знали о своём родстве. Отец побеждает и в смертельно раненом противнике узнаёт своего сына. Налицо параллель с историей о битве древнеиранского богатыря Рустама с сыном Сухрабом из "Шах-наме", которая стала известна в России в XIX веке, в переводе В.А. Жуковского. Новая хронология, наоборот, предлагает перенести и древних иранцев, и связанных с ними древних греков, в Средние века. Ведь современники древних греков и иранцев - древние скифы отнюдь, не исчезли на рубеже первого тысячелетия, а существовали и в XVI-XVII веках. Им посвящена книга А. Лызлова "Скифийская история", изданная в 1693 году [42].
На картах времён Петра Первого даже Северный Ледовитый океан называется Скифским.
А кстати, известен исторический анекдот про хитрого скифского "Сусанина", изувечившего себя для того, чтобы обмануть, хитростью завести в пустыню и погубить своих врагов - персов. Он есть у древнегреческого Полиэна, описывающего времена царя Дария (VI век до н.э.). А у П. Зубова описывается почти слово в слово подвиг средневекового "чиновника татарского хана", таким же образом заманившего в ловушку своих врагов во времена персидского шаха Фируза, в 458 году н.э. [43].
В "Авесте" Трайтона (Траэтаона), великий иранский царь, победил своего предшественника - царя-змея Заххака. У Фирдоуси царь Фаридун при помощи кузнеца Кавы победил змея Заххака, но не убил его, как в "Авесте", а велел приковать к горе Демавенд, чтобы злодей пребывал там до судного дня. В советское время было принято объяснять любые перипетии человеческих судеб на основе теории классовой борьбы. Поэтому комментаторы Фирдоуси подчёркивали как важнейший фактор борьбы со злом участие иранского пролетария, кузнеца Кавы под знаменем в виде кожаного фартука на стальном копье. Здесь интересно даже не то, что кузнец Кава имеет стальное копьё за тысячу лет до нашей эры, а то, что о стальном копье пишет Фирдоуси за тысячу лет до нашего времени, а его современники, европейские рыцари, в битве при Гастингсе сражались каменными топорами…
Распиленный царь Джамшид и отверженные герои
Змей Заххак, которого победили царь Фаридун с кузнецом Кавой, был не простым змеем. Поначалу он был арабским царевичем, благородным и богобоязненным юношей. Из-за этих-то его качеств его пригласили на иранский трон вместо Джамшида, легендарного царя древнего Ирана. Джамшид когда-то тоже был хорошим, при нём не было ни смерти, ни вражды, но он сильно возгордился собою. За его заявление: "Мир такой, как я его устроил", бог лишил его благодати. И царём стал Заххак. Началась междоусобица. А Заххака совратил Иблис (сатана), и у царя Заххака змеиные головы стали росли из плеч. Их нужно было кормить человеческими мозгами.
На престоле царь-змей тысячу лет истреблял иранцев, пока его свергли силы добра.
Борьба героя со Змеем - излюбленный сюжет не только иранской мифологии.
Царь-змей Заххак не имел крыльев и не дышал огнём. А "нормальные" иранские Змеи похожи на русского Змея-Горыныча. С ними активно сражаются все древнеиранские богатыри. Образ дракона - крылатого змея, занимает выдающееся место в мировом искусстве и во всех религиях. Полагают, что Змей, он же дракон, представлял собой угрозу, которая потрясла всё человечество, коль скоро он появляется на китайском знамени, в египетской мифологии, в рельефах Ассирии и Мексики, на изображениях архангела Михаила и святого Георгия. В Библии "великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную", есть образ твари, восстающей против Бога.
В Иране герои, победив царя-змея Заххака, приковали его к горе Демавенд, где ему суждено пребывать до судного дня. Герой германо-скандинавского эпоса бог Один тоже победил мирового Змея и заключил его в бездну до конца света. Как отмечают А.Т. Фоменко и Г.В. Носовский в книге "Начало Ордынской Руси" [25], трудно не узнать здесь апокалипсический сюжет о Сатане, заключённом в бездну на тысячу лет, вплоть до конца света.
В германской мифологии Зигфрид побеждает Змея и рубит его на куски, и примерно так же Святой Георгий разрубает своего змея. Зигфрид ещё и купается в крови убитого дракона, из-за этого его тело становится неуязвимым. Иранские богатыри Рустам и Исфандияр побеждают Змеев - драконов с помощью волшебного сундука, утыканного мечами, который драконы зачем-то проглатывают и при этом истекают кровью. Прятавшийся в сундуке герой, омытый кровью дракона, выходит из укрытия и своим мечом убивает израненного Змея.
Но вернёмся к борьбе змея с Джамшидом и к его над ним победе. Фирдоуси пишет, что Заххак зверски казнил Джамшида, распилив его пилой пополам. В книге Омара Хайяма "Новруз-наме" [46] Заххак разорвал Джамшида на части, как египетский Сет разорвал на части Осириса.
В "Авесте" Джамшид, или Джем - это "Пресветлый Йима" - Яма - лунное божество, а также культурный герой, создатель благ цивилизации, владыка мира в эпоху тысячелетнего золотого века, которого перепиливает пополам его родной брат [23]. На Урале тоже известно имя иранского Ямы. Его именем называется одна из самых высоких гор Южного Урала - Ямантау, недалеко от которой находятся руины Аркаима и ещё двух десятков древних городов. В древнеиндийской и буддийской мифологии тоже есть Йама - Яма, владыка царства мёртвых. В финикийской мифологии имеется Йамму - бог морей, то есть тоже главный бог. На угаритском Олимпе Йамму боролся с богом солнца Баалом. Там Баал победил Йамму с помощью кузнеца Кусар-и-Хусаса, который изготовил ему волшебные палицы. В Библии первым кузнецом был Тубал-Каин, которого считают потомком Каина.
В Библии есть пророк Исайя, который, как и Джамшид, был распилен своими врагами пилой, причем деревянной пилой. Впрочем, задолго до Исайи святой царь Давид тоже казнил своих противников "под железными пилами" (Вторая книга Царств, 12:31). И позднее, в XII веке, в Византии свергнутому императору Андронику, тому самому "Царю славян", отпилили руку…
Кроме пресветлого Йимы в "Авесте" есть ещё один первоцарь - Хаошьянгха, которого можно соотнести с царем Хушангом, дедом Джамшида. У Фирдоуси царь Хушанг представлен как иранский Прометей, первым добывший для людей огонь. Любопытно, что Хаошьянгху иногда именуют "скифом" [24].
Этим далеко не исчерпываются примеры взаимосвязи литературы Востока с христианской литературой, в которой Иисус, по иранской традиции тоже царь-царей - шахиншах, погибает на деревянном кресте, но не распиленный, а распятый…
Потомок царя Джамшида Фаридун, будучи ребёнком, был вынужден спасаться от царя-змея Заххака вместе со священной коровой Бирмаей. Однако Заххак, убив отца Фаридуна, убил и его священную корову Бирмаю. Но Фаридун сумел отомстить змею Заххаку. В качестве параллели: в русской мифологии многоглавых огненных змеев побивает Иван - коровий сын [26, 61].
Священную корову, выкормившую царя, можно найти не только у древних иранцев. Такие священные коровы были и у древних египтян, и у индийцев, и у мусульман разных наций. А героя "Шах-наме" Заля, отца богатыря Рустама, выкормила священная птица - Симург, живущая на горе Адьбурз. В Азии, Греции, даже в Японии рождению национальных героев сопутствуют драматические обстоятельства. Похожие истории произошли с основателем Рима - Ромулом, и с троянским царевичем Парисом. Париса вскормила медведица, Энея - тигрица, Ахиллеса - кентавр Хирон, Зигфрида воспитывал кузнец Регин в лесу. Добродетельный Рама тоже уходил в дикие индийские леса, вместе с женой и братом…
Также удивительно, сколь многие герои воспитывались в чужих семьях и даже в чужих странах. Основатель иранской династии Кейанидов - царь Кей-Кубад перед восхождением на трон оказывается на горе Альбурз, очень далеко от столицы, откуда его приводит на царство богатырь Рустам. Также и царского сына Сиявуша вдали от столицы воспитывает богатырь Рустам. Иранский царь Дараб, который согласно Фирдоуси был отцом и Искандера - Александра Македонского, и его противника - царя Дария, сам в младенчестве был брошен матерью в реку, но чудесно спасся, а впоследствии, совершив ряд ратных подвигов, был допущен к престолу. Известно, что в корзине, будучи младенцем, был опущен в воды Нила будущий пророк Моисей. Из клинописных текстов известно, что похожая судьба была у великого царя Саргона, основателя аккадской державы. Сын Зевса и Данаи Персей вместе с матерью был посажен в ящик и выброшен в море. Вне родины воспитывались иранский шах Бахрам-Гур, вождь аргонавтов Ясон и будущий фараон Эхнатон.
Конечно, у Фирдоуси не всех героев во младенчестве бросают в реку в корзинах, но очень многие из них в юности находятся не в чести и пробивают себе дорогу наверх умом и мечом. Первый иранский царь - Гуштасп (по традиционной хронологии VI век до н.э.) долго жил в Руме, даже был там кузнецом, но женился всё же на дочери румского цезаря-кайсара, и вместе с нею был изгнан в деревню. Потом он совершал подвиги, воевал с хазарами, был призван в Иран. Как раз в его правление в Иране появился Заратустра, и Гуштасп стал зороастрийцем. Здесь у Фирдоуси оказываются современниками хазары и Заратустра, а мы видим параллель с Ромейским императором Диоклетианом.
Сын Гуштаспа Исфандияр распространял зороастрийскую веру по всему Ирану, и он тоже совершал подвиги. Он победил крылатого Змея и Симурга. Он почти неуязвим:
... От рожденья он бронзовотелый
Не ранят, мол, его ни меч, ни стрелы…
В германской мифологии почти неуязвим Зигфрид. У него есть меч Бальмунг, который вспарывает любую броню. Иранские богатыри Рустам и Исфандияр своими мечами прорубают железные кольчуги, почти как Зигфрид. В битве с Исфандияром Рустам побеждает "отравленной стрелой из дерева Гяз", по совету птицы Симург, которая открывает ему тайну неуязвимости Исфандияра. Рустам - тоже почти неуязвим, но и он погибает от коварства своего родственника. И Зигфрид тоже погибает от коварства своих родственников, показавших врагу Зигфрида его единственное уязвимое место.
У исторических иранских царей из династии Сасанидов - уже в веках нашей эры - тоже бывали отверженные наследники. Впрочем, по хронологии Фирдоуси, между Ахеменидами и Сасанидами не четыре с половиной века, а всего четыре поколения. Оказывается, у последнего иранского царя из династии Ахеменидов - царя Дария, которого победил Александр Македонский - был сын Сасан, который скрылся. Его потомок в четвёртом колене, тоже Сасан, оказывается во владениях персидского царя Бабака. Тот устанавливает царственное происхождение Сасана и отдаёт ему в жёны собственную дочь. Сын Сасана Ардашир оказывается дивно похожим на своего пра-пра-прадеда Бахмана Ардашира (Артаксеркса):
… В честь пращуров своих, владевших миром,
Отец назвал младенца Ардаширом.
В это время в Рее (древний город вблизи Тегерана) правит царь царей Ардаван, который приближает к себе юного Ардашира Бабакана, но затем за дерзость отправляет его в конюшни конюхом. Там Ардашира замечает Гульнар - любимая жена Ардавана. Вместе с нею Ардашир убегает в Парс, собирает войско и побеждает Ардавана. Но его женой становится не Гульнар, а дочь Ардавана, которая хочет отравить мужа, и это ей почти удаётся. Её изобличают, приговаривают к казни, но её прячет придворный Ардашира, и царь лишь через семь лет узнаёт, что у него есть сын Шапур. И сам Шапур, повзрослев, тоже женится на дочери своего врага - Михрака, и тоже прячет своего сына от отца. Но Ардашир всё же узнаёт о своём внуке Хормузе.
Конечно, без этих приключений была бы пресна книга Фирдоуси [2]. Но ведь и в традиционной Истории мира сказки, приключения и мифы занимают почетное место!
Неизвестный Кир Великий
На греческом языке иранское имя Ардашир звучит как Артаксеркс…
В традиционной истории Артаксерксами зовут потомков Дария Великого. А в "Шах-наме" Фирлоуси так (Ардаширом) зовут предшественника иранских царей Ахеменидов, Дария Великого - Дараба, и Дария-сына, соперника Искандера. У Фирдоуси между Дарием Великим и Дарием, который сражался с Искандером - Александром Македонским, нет двух веков, и нет между ними ни Ксерксов, ни Артаксерксов!
Ещё интереснее, что традиционный предшественник Дария Великого, Кир Великий (Курош по-персидски, Кирос по-гречески, каменная усыпальница которого находится в Пасаргадах, недалеко от Персеполя) в поэзии Фирдоуси, Низами, Навои - отсутствует вовсе… Более того, русское звучание имени этого царя в современном Иране звучит как нецензурное слово. Это при том, что Кир Великий - исторический объединитель Ирана - занимает особое место в Библии. Он единственный иностранец, кого древние евреи называли "Помазанником божьим". Царь Кир восхваляется Второисайей как тот, кто действует от имени Господа и по Его повелению! Такое высокое почитание евреями иранского царя объясняется тем, что когда в 539 году до н.э. Кир Великий захватил Вавилон, где томились в плену евреи, он разрешил им не только вернуться в Землю Обетованную, но и восстановить разрушенный вавилонским царем Навуходоносором Иерусалимский храм. Также вернул Кир евреям и захваченные сокровища храма, золотые и серебряные сосуды. Более сорока тысяч евреев вернулись в Палестину, но многие остались и нашли своё место в империи Ахеменидов. [27].
Иногда Кира сопоставляют с царём Кей-Хосровом из "Шах-наме"… Возможно, под именем Кир скрыт один из иранских царей, настолько великий, что у летописцев не было необходимости приводить его полное имя, или наоборот - так мог именоваться родственник императора, но не сам император. Позже слово Кир превратилось в титул; им величались восточные владыки и в русских летописях. Например, в Ипатьевской летописи будущий император Византии Андроник именуется Кир Андроник: "В году 6673 пришел из Константинополя сын брата императора, Кир Андроник к Ярославу Галицкому…" [28]. В Новой хронологии Андроник Комнин - "прообраз Иисуса Христа - Царь славян" - одна из ключевых фигур. Носовский и Фоменко утверждают, что он не только гостил, но и царствовал на Руси, причём жил он и во Владимирской Руси. Но и в традиционной истории Андроник - сын русской княжны, а в Тавроскифию (в Киевскую и Владимир-Волынскую Русь) путешествовал также сын Андроника Мануил (Эммануил?!) в качестве посла своего дяди, византийского императора Мануила [28].
Иранский Кир Великий свой последний поход совершил на север. В этом походе он и погиб от рук массагетов - восточных скифов. Уже в наше время была сделана попытка доказать, что Кир Великий описан в Коране, как пророк "Зу-ль-Карнейн - Обладающий двумя рогами". Между тем, у Низами и других поэтов Востока "Двурогим" назывался Искандер - Александр Македонский, культ которого в Азии слился с египетским культом Юпитера-Аммона, двурогого божества.
Л.А. Лелеков в своей диссертации "Авеста в современной науке" [24] отмечает свидетельства Второисайи о царе Кире, как первые иранизмы в Ветхом завете. Считается, что автор текста Второисайи писал в пору владычества старших Ахеменидов и был младшим современником Зороастра. Ветхозаветные и древнегреческие резонансы "Авесты" очень сильны. С "Авестой" совпадает космогония Книги Бытия, сопряжённая со вселенской катастрофой и утратой золотого века, избыточным перенаселением Земли и расселением народов. Знаменитому пассажу Книги Бытия о возврате земледельца, поедателя хлеба, в тот же прах, из которого он вышел, отвечают сюжетно разрозненные, но явно подражательные высказывания в "Авесте": о святости земледелия и о погребении умерших в землю вопреки последующим запретам на эту процедуру. В "Авесте" и в Библии не только мысли, слова и образы в совпадающих пассажах идентичны, вдобавок они выражены одинаковыми синтаксическими конструкциями. Отношения Яхве с Моисеем тождественны отношениям Ахура-Мазды с Зороастром, причём откровения с передачей писания Пятикнижия и Авесты происходили на горе.
У древних греков считалось за честь возводить к Зороастру многое из собственной учёности. Учеником Зороастра был объявлен Пифагор. Общение двух мыслителей якобы имело место в Вавилоне, по иным версиям - в Египте. Грекам казалось, что пифагорейство и зороастризм идеологически очень сходны, если не тождественны. Насколько сходство этих двух учений поражало греков, видно из вторичного мифа о том, как оракул Орфея на Лесбосе толковал о единстве доктрин Зороастра и Пифагора не кому-нибудь, а самому Киру Великому. Из этого видно, что грекам были хорошо известны тонкости зороастрийской теологии, якобы занимавшие Пифагора, задолго до походов Александра Македонского, а иранские цари знали о мудрости древнегреческих мудрецов.
Древняя Русь и Восток (по книгам Л.А. Лелекова)
Один из ведущих историков-иранистов Леонид Аркадьевич Лелеков (1934-1988) всю жизнь профессионально занимался реставрацией художественных памятников. Но у него было и второе любимое дело - изучение истории и культуры древних индоевропейских народов. Иранистика отнюдь не была для него способом заполнения досуга, лёгким хобби. Это была в прямом смысле его вторая жизнь. Круг его интересов и в этой сфере был необычайно широк и разнообразен. По отзывам коллег, знание Л.А. Лелековым отечественной и зарубежной литературы по этой теме было поистине беспрецедентным. Диссертация учёного "Авеста в современной науке" заслуживает отдельного рассказа, а вот его книга "Искусство Древней Руси и Восток" [7] - полностью в русле заявленной темы о культурном взаимодействии между Русью и Ираном.
Вообще, рассматривая взаимосвязи между Русью и Ираном, можно опираться на работы многих советских историков - иранистов. Однако быстро замечаешь, что им, видимо, было очень непросто, оставаясь в рамках традиционной хронологии, привязывать историю Востока к зафиксированным в традиционной истории древним эллинам, индийцам и китайцам. При всём старании в истории Ирана оставались труднообъяснимые провалы.
Другое дело, Л.А. Лелеков. Он питал пристрастие к нетривиальным гипотезам, искал их - порой неосознанно - в трудах других учёных, именно таким гипотезам в значительной мере отдавал предпочтение в собственных исследованиях. Размещенная в Интернете докторская диссертация Лелекова "Авеста в современной науке" [24] не стала книгой, но в ней немало неожиданных деталей, суждений и гипотез. Судя по многим признакам, Лелеков не знал о работах Н.А. Морозова и А.Т. Фоменко, поэтому его книги никак не связаны с Новой хронологией. Однако мысли Леонида Аркадьевича о взаимосвязи сквозь века и пространства искусства и культуры Руси XI-XII веков и Древнего Ирана, ахеменидского и сасанидского периодов, наиболее естественны именно в русле Новой хронологии.
Ведь, поскольку древность восточных культур во многом определяется древностью повествующих о них древнегреческих источников, постольку перенос древнегреческих классических трудов в XII-XIII века н.э. (что необходимо сделать в соответствии с Новой хронологией) соответственно поднимет и древневосточные культуры. Так исчезнут многовековые временные разрывы между Востоком и Русью! Древние скифы, современники античных греков, окажутся жителями древнерусских княжеств Киевской Руси. Если в хрониках своих ближайших соседей, средневековых византийцев, древние русы именуются Тавроскифами, то в свете Новой хронологии приобретёт естественное звучание мысль о двустороннем встречном движении и древних, и средневековых культур Востока и Руси.
Бог и небо, мороз и мразь
По словам Л.А. Лелекова [7], культурное влияние раннего Ирана простиралось от Атлантики до Японии. Признаки его обнаруживаются повсеместно: в Византии, долине Луары, на Балтике, в Индии, Китае - и, не в последнюю очередь, на Руси.
В существующей традиции достоверная история славян начинается не раньше VI века н.э. Однако немало символов и сюжетов привнесено в древнерусскую иконографию из сасанидского времени, из III-VII веков! А в предшествовавшие сасанидской исторические эпохи до недавнего времени мало кто в российской науке пытался заглянуть, хотя свидетельства лингвистики позволяют начинать историю славян минимум тремя тысячелетиями ранее, - если "не тревожить" традиционную хронологию.
С VIII века до н.э. всё пространство от среднего течения Оки до Черного моря и от Днепра к заволжским степям принадлежало скифам, говорившим на североиранских наречиях. Эти племена заимствовали у иранцев слова "бог" и "небо". Из южных речевых форм пришло тождество понятий "мороз" и "мразь"; и у зороастрийцев, и у Фирдоуси снег и мороз считались ужасными бедствиями. Известные слова "парень", "парни" осмысливаются в древнеиранской лексике, где слово "парна" обозначало особый слой молодых неженатых воинов, тех, кому ещё предстояло заводить семью. Общение предков славян со скифами, наводившими страх на всю Переднюю Азию: на составителей Ветхого Завета и на могущественных древневосточных царей, - отразилось в таких восточнославянских иранизмах, как "истукан", "идол", "кумир", "исполин". В двух последних угадываются североиранские племенные наименования "киммеры" и "спалы". Оттуда внушительность впечатления от вооружённых конников из южнорусских степей, казавшиеся неодолимыми великанами.
В славянских и иранских легендах самый чтимый цвет - всегда красный. У славян - "прекрасный", значит "самый красный". Ту же идею красного цвета как символа совершенства передаёт имя одного из героев "Шах-наме", Сухраб, буквально "красный блеск, алое сияние".
__________________________________________________
К Части 3: http://hojja-nusreddin.livejournal.com/1684153.html