два главных врага человечества
ну вот так. оно, каждый день превращаясь в истому. сладкую истому, каждый день. потом алкоголь. он приходит, уходит и остается. одновременно, каждое утро. он вроде ушел, но просыпаешься с ним. и целый последующий день живешь с ним. а может быть и вечер, и снова следующий день. И вроде бы не весело было вечером, но отчего то новый бокал и новый бокал, и еще один за ним. и веселее не становится, ну ведь нет. и похмелья тоже не бывает, точнее редко, дело не в этом совершенно. дело в том, что думать невозможно ни так, ни так. не спасает, совершенно. не спасает. и у каждой мысли есть решение, от которого не убежать. можно или его загнать большой кувалдой, или вытащить, стряхнуть пыль, помыть, протереть, просушить, и поставить, как новую деталь пазла, в нужное место. Пересобрав картину. Пересобрав, ебаный в рот, картину. И это, похоже, и есть самый страх. В эту картину, может быть, и будет приятно смотреть, потом. Но ее нужно разобрать, составить новые детальки в новом варианте, да так, чтобы не разлетелась, не потерялся какой-то кусочек за диваном так, что найти не возможно. а потом посмотреть на нее, новую. и принять. и полюбить. но сначала удивиться. и посчитать что так нельзя. ведь если бы эта картина казалась правильной, она бы уже была так собрана раньше. а она не была. а теперь есть. и этот разрыв, эта пропасть, эта разница - создает страх, у которого есть два корня: "необходимость душевной работы" и "как бы не стало хуже, чем было". Приверженность тому и другому - два главных врага человечества. И я их адепт, в армии многих. Служу им, люблю их и лелею.