Дом Телешовых-Карзинкиных на Покровском бульваре. В интернете впервые.
aromus сегодня дал почитать старый журнал "Архитектура и строительство Москвы" №2 за 1990 год. Там разворот посвящён путеводителю по Хитровке (Н.Шестакова). Помимо банальностей, переписанных в очередной раз из Гиляровского, есть любопытные живые свидетельства...
ПОКРОВСКИЙ БУЛЬВАР, 18/15,-один из самых интересных адресов нашего сегодняшнего маршрута. Главный дом, стоящий на углу владения, был построен в конце XVIII века, но имеет в своей основе сводчатые допетровские палаты. После наполеоновского нашествия его приобретают и восстанавливают новые владельцы - купцы Карзинкины. Они же пристраивают со двора двухэтажный каменный флигель. Представители просвещенного московского купечества, Карзинкины устраивают у себя литературно-музыкальные вечера, на которых часто бывал А. Н. Островский, друживший с этой семьей.
В доме на Покровском бульваре имелась маленькая любительская сцена, на которой в декабре 1884 года выступил сам К. С. Алексеев (Станиславский). Спектакль состоял из одноактного водевиля «Бабье дело» и комедии Н. В. Гоголя «Женитьба», в которой Станиславский играл роль Подколесина. Это было первое выступление будущего корифея сцены в русской классической пьесе. Также впервые молодой актер работал под руководством опытного профессионала - артиста Малого театра М. А. Решимова, ставившего спектакль.
В день премьеры не обошлось и без курьеза, запомнившегося Константину Сергеевичу на всю жизнь. На склоне лет он сам рассказал об этом эпизоде: «В последнем акте пьесы, как известно, Подколесин вылезает в окно. Сцена, где происходит спектакль, была так мала, что приходилось, вылезая из окна, шагать по стоящему за кулисами роялю. Конечно, я продавил крышку и оборвал несколько струн. Беда в том, что спектакль давался лишь как скучная прелюдия к предстоящим веселым танцам». Но в полночь не смогли найти мастера для починки рояля, и незадачливому исполнителю пришлось весь вечер сидеть в углу зала и петь все танцы подряд. «Это был один из самых веселых балов, - вспоминал К. С. Станиславский, - но, конечно, не для меня». Посочувствуем и мы не только бедному юноше, но и очаровательным барышням, лишившимся в этот вечер элегантного и умелого красавца кавалера...
Константин Сергеевич дружил с молодым хозяином дома на Покровском бульваре - Александром Андреевичем Карзинкиным, впоследствии известным промышленником и меценатом. Человек высокой культуры и редкого обаяния, юный Карзинкин был страстным меломаном, обожал театр (участвовал в домашних любительских спектаклях Алексеевского драматического кружка), литературу (являлся одним из основателей Шекспировского общества, оказывал материальную поддержку обществу «Данте Алигьери»). Позже состоял членом совета Третьяковской галереи, был научным сотрудником Исторического музея, написал ряд интересных работ по нумизматике.
Новую главу в биографии дома открыл 1913 год, когда сюда переселился писатель Н. Д. Телешов, женившийся на дочери старика Карзинкина, молодой талантливой художнице Елене Андреевне. Телешов перенёс сюда и свои знаменитые «среды», начинавшиеся на прежней квартире писателя на Чистопрудном бульваре. Через «среды» проходили в рукописях многие литературные новинки. В большинстве случаев читали сами авторы. Например, первое чтение знаменитой пьесы «На дне» происходило в доме Телешова, читал сам автор.
На «средах» существовала незыблемая традиция: говорить молодому сочинителю всю правду без стеснения. «Это не значило, конечно, во что бы то ни стало огорчать автора, - вспоминал Н. Д. Телешов. - Но если он бывал достоин порицания, то уже выслушивал всю горькую правду без снисхождения; разумеется, в тонах дружеских и не обидных, хотя решительных и беспощадных... Но эти резкие отзывы не портили наших добрых отношений, а, наоборот, сближали нас в действительно дружеский кружок. Посторонних никого не бывало на этих чтениях и говорить можно было без стеснений; в публику эти мнения не выносились, и автор мог быть спокоен за свою репутацию, хотя бы товарищи и разнесли его, что называется, в пух и прах». Многим молодым писателям телешовские «среды» помогли встать на ноги, а об авторитете этих собраний свидетельствовал, например, такой факт: Леонид Андреев даже, когда бывал за границей, присылал оттуда свои рукописи по почте и требовал мнения «среды». «Без этого... никакую свою вещь не могу считать законченной».
Н. Д. Телешов любил дом на Покровском бульваре и категорически отказывался переселиться куда-либо в другое, даже более комфортабельное жилище. В. Г. Лидин, хорошо знавший его, писал: «Почти в течение полувека Телешов жил в одной и той же квартире на Покровском бульваре. Квартира эта была устаревшая и неудобная, но для него было с ней связано столь многое, что он не захотел воспользоваться ни одной возможностью переменить ее. Здесь, в этой полутемной комнате флигелька во дворе, играл на рояле Рахманинов, здесь пел Шаляпин, нежно любивший Телешова, здесь за столом сидели Леонид Андреев, Иван Бунин, Серафимович, и мне кажется, жилище это было дорого Телешову не только по воспоминаниям; с ним была связана пора становления целого ряда писателей, а судьбы писателей всегда тревожили Телешова».
С 1981 года в доме на Покровском бульваре как бы в продолжение культурных традиций обосновалось Московское городское отделение Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры.
ПОКРОВСКИЙ БУЛЬВАР, 18/15,-один из самых интересных адресов нашего сегодняшнего маршрута. Главный дом, стоящий на углу владения, был построен в конце XVIII века, но имеет в своей основе сводчатые допетровские палаты. После наполеоновского нашествия его приобретают и восстанавливают новые владельцы - купцы Карзинкины. Они же пристраивают со двора двухэтажный каменный флигель. Представители просвещенного московского купечества, Карзинкины устраивают у себя литературно-музыкальные вечера, на которых часто бывал А. Н. Островский, друживший с этой семьей.
В доме на Покровском бульваре имелась маленькая любительская сцена, на которой в декабре 1884 года выступил сам К. С. Алексеев (Станиславский). Спектакль состоял из одноактного водевиля «Бабье дело» и комедии Н. В. Гоголя «Женитьба», в которой Станиславский играл роль Подколесина. Это было первое выступление будущего корифея сцены в русской классической пьесе. Также впервые молодой актер работал под руководством опытного профессионала - артиста Малого театра М. А. Решимова, ставившего спектакль.
В день премьеры не обошлось и без курьеза, запомнившегося Константину Сергеевичу на всю жизнь. На склоне лет он сам рассказал об этом эпизоде: «В последнем акте пьесы, как известно, Подколесин вылезает в окно. Сцена, где происходит спектакль, была так мала, что приходилось, вылезая из окна, шагать по стоящему за кулисами роялю. Конечно, я продавил крышку и оборвал несколько струн. Беда в том, что спектакль давался лишь как скучная прелюдия к предстоящим веселым танцам». Но в полночь не смогли найти мастера для починки рояля, и незадачливому исполнителю пришлось весь вечер сидеть в углу зала и петь все танцы подряд. «Это был один из самых веселых балов, - вспоминал К. С. Станиславский, - но, конечно, не для меня». Посочувствуем и мы не только бедному юноше, но и очаровательным барышням, лишившимся в этот вечер элегантного и умелого красавца кавалера...
Константин Сергеевич дружил с молодым хозяином дома на Покровском бульваре - Александром Андреевичем Карзинкиным, впоследствии известным промышленником и меценатом. Человек высокой культуры и редкого обаяния, юный Карзинкин был страстным меломаном, обожал театр (участвовал в домашних любительских спектаклях Алексеевского драматического кружка), литературу (являлся одним из основателей Шекспировского общества, оказывал материальную поддержку обществу «Данте Алигьери»). Позже состоял членом совета Третьяковской галереи, был научным сотрудником Исторического музея, написал ряд интересных работ по нумизматике.
Новую главу в биографии дома открыл 1913 год, когда сюда переселился писатель Н. Д. Телешов, женившийся на дочери старика Карзинкина, молодой талантливой художнице Елене Андреевне. Телешов перенёс сюда и свои знаменитые «среды», начинавшиеся на прежней квартире писателя на Чистопрудном бульваре. Через «среды» проходили в рукописях многие литературные новинки. В большинстве случаев читали сами авторы. Например, первое чтение знаменитой пьесы «На дне» происходило в доме Телешова, читал сам автор.
На «средах» существовала незыблемая традиция: говорить молодому сочинителю всю правду без стеснения. «Это не значило, конечно, во что бы то ни стало огорчать автора, - вспоминал Н. Д. Телешов. - Но если он бывал достоин порицания, то уже выслушивал всю горькую правду без снисхождения; разумеется, в тонах дружеских и не обидных, хотя решительных и беспощадных... Но эти резкие отзывы не портили наших добрых отношений, а, наоборот, сближали нас в действительно дружеский кружок. Посторонних никого не бывало на этих чтениях и говорить можно было без стеснений; в публику эти мнения не выносились, и автор мог быть спокоен за свою репутацию, хотя бы товарищи и разнесли его, что называется, в пух и прах». Многим молодым писателям телешовские «среды» помогли встать на ноги, а об авторитете этих собраний свидетельствовал, например, такой факт: Леонид Андреев даже, когда бывал за границей, присылал оттуда свои рукописи по почте и требовал мнения «среды». «Без этого... никакую свою вещь не могу считать законченной».
Н. Д. Телешов любил дом на Покровском бульваре и категорически отказывался переселиться куда-либо в другое, даже более комфортабельное жилище. В. Г. Лидин, хорошо знавший его, писал: «Почти в течение полувека Телешов жил в одной и той же квартире на Покровском бульваре. Квартира эта была устаревшая и неудобная, но для него было с ней связано столь многое, что он не захотел воспользоваться ни одной возможностью переменить ее. Здесь, в этой полутемной комнате флигелька во дворе, играл на рояле Рахманинов, здесь пел Шаляпин, нежно любивший Телешова, здесь за столом сидели Леонид Андреев, Иван Бунин, Серафимович, и мне кажется, жилище это было дорого Телешову не только по воспоминаниям; с ним была связана пора становления целого ряда писателей, а судьбы писателей всегда тревожили Телешова».
С 1981 года в доме на Покровском бульваре как бы в продолжение культурных традиций обосновалось Московское городское отделение Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры.