Отношение Донбасса к минским соглашениям и события лета-осени 2014 года.
В «Сводках» увидел два рассказа о ситуации 2014-м году, об отношении местного населения к минским соглашениям (https://vk.com/strelkov_info?w=wall-57424472_180266 и https://vk.com/strelkov_info?w=wall-57424472_180344), поэтому решил вставить и свои “пять копеек”. Как очевидец и участник тех событий опишу, как и что было. Красиво писать не умею, поэтому строго не судите.
На Донбасс ехали люди разные, например:
1) идейные, которым важен конечный результат, а не минский пинг-понг;
2) люди войны, которые не находят себя в мирной жизни, едут из одной горячей точки в другую. Для таких война - их стихия, им интересен сам процесс, хотя сказать, что в них не присутствует идейность, тоже нельзя. Такие в большинстве остались на Донбассе, пока идут боевые действия, пусть и не очень активные, но они нашли себя на войне;
3) искатели приключений, которых сейчас не осталось. Приезжали в 2014-м за ощущениями Дикого Запада, когда у тебя есть оружие и ты можешь творить всё, что тебе вздумается, ощущаешь свободу и вседозволенность, нет ни законов, ни полиции, а мирному безоружному населению обращаться некуда и не к кому.
4) откровенные мародёры и грабители, приехавшие взять то, что «неправильно лежит».
Приезжали и по другим причинам, но я выделил основные. Если первые две категории пользовались уважением, то две остальные представляли реальную опасность. Опишу ситуацию, сложившуюся тогда в агломерации Алчевск - Брянка - Стаханов - Ирмино. Первомайск учитывать не буду, т. к. он взял на себя удар, поэтому там ситуация была несколько иная. А вот, например, Стаханов в то время не обстреливали. Стаханов обстреляли уже после подписания первых минских соглашений в январе 2015-го, за что местные жители безмерно «благодарят» минское перемирие. Т. е. я сейчас опишу ситуацию, можно сказать, в тылу, там, где не было серьёзных боевых действий или они не велись вообще. Это очень важный фактор, прошу его запомнить.
Многие пишут, что летом 2014-го улицы городов Донбасса опустели. Но опустели не только из-за обстрелов, и уехали далеко не все, процентов пятьдесят населения точно осталось. Улицы опустели ещё и из-за заезжих беспредельщиков, которые по отношению к «мирняку» вели себя по-свински. «По-свински» - это ещё мягко сказано. Их, конечно, было меньше, чем идейных и тех, кто приезжал реально помочь, но было достаточно, чтобы у мирного населения сформировалась адаптированная к той ситуации модель поведения. Проще говоря, люди старались лишний раз не выходить на улицу, чтобы не нарваться на какого-нибудь отморозка с оружием. Даже если шанс встретить таких идиотов равнялся один к десяти, это немало, и лучше лишний раз не рисковать. Когда человек вступал в ополчение, на нём не было написано какой он и что будет делать в тылу, а командиры даром телепатии не владели и мысли добровольцев читать не могли, поэтому было всякое. Отжимали машины. Если грузовики, то ещё можно понять, чтобы возить боеприпасы, горючее и людей, без них в военное время не обойдешься. Но также отжимали понравившиеся низенькие иномарки, которые для доставки БК по грунтовой дороге и по полям были бесполезны. Случаев было немало, поэтому люди попрятали свои автомобили и резко стали велосипедистами. А те, кто побогаче, покупали старые «Жигулёнки» или «Москвичи», т. к. старый автохлам никого не интересовал. Многие в то время были свидетелями тому, что даже в тех городах, где не было обстрелов, можно было днём пройти большую часть города и не встретить ни одного человека и ни одной машины. Когда-никогда проедет машина ополченцев и всё, город пустой. Хотя, повторю, люди были. Описание относится к лету, началу осени 2014-го.
«Зарабатывали» на блокпостах. Где относились нормально, деньги хоть и просили, но просили, а не грабили. Просили помочь ополчению, и люди относились с пониманием. А где, мягко говоря, добровольно-принудительно. Был случай, когда ехал через один блок-пост, вижу какая-то новая незнакомая морда лица стоит. Ну, остановил он меня, я давай рассказывать, кто я такой, зачем и куда еду, описываю местность. Понимаю, что он не местный, спрашиваю:
- Ты откуда?
- Из Беларуси?
- А зачем приехал?
- Денег заработать.
Такой ответ «денег заработать» был нередким в то время и никого не удивлял. Я не говорю, что из местных не было воров и мародеров, были, но в значительно меньшей степени, т. к. они на своей земле, все друг друга знали, им ещё жить здесь и смотреть людям в глаза. Приезжим же терять было нечего. Да что далеко ходить, вот, как говорится, из первых уст. Павел Леонидович Дрёмов на одном из примеров рассказывает про таких «добровольцев»: «Очень прекрасно прийти на передовую на один день, пострелять, убежать, а потом сказать: “Я воевал”. И пойти мародёрить, забирать дома, квартиры и всё остальное. У нас этого не будет, это наша с вами земля и нам тут жить после войны. После того как мы победим, нам это всё восстанавливать… Все знают историю с «Медведем», который кричал: “Зайдут русские и вас, хохлов ёб*ных, перережут, то, что вы воевать не умеете, вы - быдло, а вот мы, россияне, мы - люди. Все видели, какие они люди. Трусы́, носки чужие, деньги с банка. Мотоциклы чужие, набитые деньгами, вывозят в Российскую Федерацию. Вот это “мы люди”. Пограбить, поубивать - это да. Повоевать - нет.».
Видео: https://youtu.be/VXwLRXngPxs (скачать здесь)
Click to viewМногое тогда позволяли себе эти «люди». Не считают они достойным себя жить в расположении с «хохлами» - пошли и заняли чужую квартиру. Они же «люди», им апартаменты подавай. Естественно, вынесли всё, что понравилось. Не хочется белым «людям» ходить пешком - отжали чужую машину. Приставали к местным девкам, мол, «я тебя приехал защищать, поэтому ты мне должна дать». А теперь эти «люди» могут сидеть там у себя и рассказывать, как они бросили всё и приехали воевать за русский мир. Слушайте, ну пора бы уже эту песню о том, как они «всё бросили», прекращать. Если добровольцы и имеют возможность уехать в какую-либо горячую точку, то только в том случае, когда они знают, что их семье не придётся голодать. Ни один, даже самый идейный человек, не уедет никогда и никуда, если будет понимать, что в случае его отъезда его близким не на что будет жить. Значит, или родители имеют возможность помочь его семье, или жена зарабатывает столько, чтобы хватило ей и детям. Но я пишу не об идейных, о них и так много написано, и большая благодарность им за помощь. Я описываю обратную сторону тех событий. И вот некоторые из тех «защитников», типа «добровольцы», кого за дело «ушли» ещё в 2014-м, теперь учат Донбасс, как правильно надо было вставать, рассказывают своим соотечественникам какие они «идейные», пришли защищать русскую землю, а донбасские «хохлы» отнеслись к ним с неблагодарностью. Но никто не признается, что «неблагодарные хохлы» выперли с Донбасса этих «идейных» за грабежи и мародёрства. Сейчас многие из участников тех событий говорят: «Верните атмосферу 2014 года». Не спорю, среди них очень много идейных. Имеется ввиду возвращение идеи, которая тогда была. Но есть и немало тех, кто хочет вернуться в так называемые «вольные времена».
Я еще раз говорю, отморозков было меньше, чем нормальных идейных ополченцев, но достаточно, чтобы дискредитировать в глазах народа само ополчение и полевых командиров. Деятельность этих «людей» оттолкнула многих от вступления в ополчение. Вот это и есть кризис, о котором многие говорят, но заслугу разрешения этого кризиса лживо приписывают централизации власти и минским соглашениям. На самом деле всё было не так, как говорит официальная пропаганда.
Ни господина Плотницкого, ни, скажем так, тех, кто над ним, порядок в республике, до невыполнения украми вторых минских соглашений, не интересовал от слова совсем. Они пытались договориться с уважаемыми украинскими партнёрами и внутренняя ситуация их мало волновала. Да и зачем что-то делать, если есть шанс вернуть эти территории Украине, и пусть украинская власть разбирается дальше? Порядок навели собственными силами ещё до формирования органов власти, до создания полиции и принятия законов. Избавились от беспредельщиков, от наркоторчек.
Ну, вот такой пример. Ещё во времена Украины у меня был разговор со знакомым опером, он рассказывал: «Зачем мне закрывать точку? Где я потом буду искать наркомана? А так, он украл что-то на рынке, пришёл на точку, сдал за дозу, я потом прихожу и спрашиваю, кто приходил, что приносил? “Закрываю” его, и у меня показатель». Командирам и ополченцам не нужны были показатели, поэтому они быстро расправились с наркоторговцами. Цыгане, продававшие наркоту, быстро поняли, что им грозит, ноги в руки и их как ветром сдуло. Если взять ситуацию конкретно у Мозгового и Дрёмова, то во второй половине осени народ почувствовал защищённость и порядок. Они обращались к предпринимателям, чтобы те помогли отремонтировать дороги. И предприниматели отозвались. Просили их (подчёркиваю, просили, а не требовали) платить десятую часть с доходов. И предприниматели платили. Хотя у них и прибыли почти не было, но платили, понимая, что надо помогать. В народе так и говорили: «Десятину на Дружину». Люди стали спокойно выходить на улицы, перестали отжимать автомобили, поэтому проезжие части снова оживились. Никакой полиции, никаких законов не было, но был порядок, который держался на совести командиров, да и людей в целом. Вот тогда командиров и ополчение зауважали, причём очень, и авторитет их был такой, которого не было ни у одного политика за годы независимости Украины или за время существования ЛДНР. А народу нужен не рейтинг, народу нужно уважение. А потом, когда с уважаемыми украинскими партнёрами быстро договориться не получилось, тем, кого там нет, пришлось строить государство, создавать органы власти, полицию и т. д.. Вернулись наркоточки, вернулись цыгане, короче, всё как в довоенные времена.
Несмотря на описанное выше, люди готовы были многое терпеть ради победы. К остановке ополчения отнеслись очень отрицательно, и особенно к пунктам о возвращении в состав Украины. Читал тут у одного журналиста: «…и не надо рассказывать сказки о победоносном ополчении, которое коварный Путин предательски удержал от взятия Киева (мы летом котлы не могли толком закрыть, а зимой сил еле-еле хватило на Дебальцево)». А не у Путина ли в «мирном» плане звучало: «Остановить ополчение на отступающую украинскую армию.»? Никто силами только Донбасса на Киев идти не собирался. Первостепенной задачей было выйти к границам Луганской и Донецкой областей, а затем, если в других регионах люди попросят, то оказать им поддержку и уже вместе продвигаться дальше. Помните пророчество одесского старца Ионы: «Первая Пасха будет кровавой, вторая - голодной, третья - победной»? У меня есть знакомый батюшка-прозорливец, так вот, хотите верьте хотите нет, но в личной беседе он мне сказал, если бы не минские соглашения, то пророчество Ионы бы сбылось. Дебальцевская операция действительно далась труднее, т. к. минские соглашения дали украм время собраться с силами. А вот летом 14-го ситуация была несколько иная. И дело не в котлах, а в том, что осталось после украинской армии. Когда украинские солдаты узнали, что их основная группировка была разбита под Иловайском, то началось бегство по всей линии фронта. Мне звонили знакомые из Северодонецка и Лисичанска и рассказывали, какое это было жалкое зрелище. Деморализованные, не желающие воевать украинские солдаты, готовы были уйти с Донбасса и забыть всё как страшный сон. Поэтому с той украинской армией, в том состоянии, у ополчения хватало сил справиться. Ведь не просто так у Владимира Владимировича звучало: «Остановить ополчение на отступающую украинскую армию». Тогда украинская сторона была готова на всё ради перемирия. Его можно было бы заключить и без пунктов о возвращении ЛДНР в Украину и с ультиматумом переноса позиций к границам областей. Была бы только политическая воля. Мы бы имели и больше человеческих ресурсов, и больший тыл. По крайней мере, когда собираются играть в долгую, то не останавливают ополчение практически возле столиц республик, не отдают противнику важные объекты инфраструктуры, например, водозаборы и электростанции. Хотя бы их можно было бы забрать, возможностей было предостаточно. И, это уж точно, во главе республик были бы другие люди. Да и подход изначально был бы иной. Оказали бы поддержку не тогда, когда снаряды начали падать на территории РФ, а ещё в марте-апреле.