Могильницкий Б. Г. О природе исторического познания.
Могильницкий Б.Г. О природе исторического познания. Отв.ред. З.Я. Бояршинова. Томск ТГУ 1978г. 236 с. Твердый переплет, Обычный формат.
«Человечество в своей совокупности представляет собой нечто целое по отношению к некоторым частям и некоторую часть по отношении к некоторому целому» (С).
Данте Альгьери. De Monarchia.
Я недаром вспомнил о гигантской фигуре крючконосого итальянца, спутника Вергилия. Конечно, мы вырываем сию фразу из глубокого контекста его трактата, но смысл и важность её, думаю, ясна. Человечество представляет собой отдельный сегмент гигантского мира, Вселенной, Солнечной системы, планеты Земля, её биосферы. Человечество - совокупность органической материи, движущейся, изменяющейся, творящей - в общем, специфический биологический вид.
Но с другой стороны человечество - совершенно особая форма биосферы, которая способна творить «вторую природу». Человечество во времени и пространстве дробится на множество форм и образований, структурные границы которых существуют только в голове у их носителей, и этом, наверное, главное отличие и главная «интересность» нашей разновидности приматов. Социо-культурные конструкты в своём бесчисленном многообразии и образуют «частности», которые, несмотря на различия, образует нечто целое. Именно этим и занимается наука история - движением и изменениям в сложной структуре человеческой «второй природы», которая, впрочем, неотделима от первой, биологической. Наше «здесь и сейчас» представляет собой конечную точку этого движения, стоит на километровых пластах человеческого опыта, и его изучение являет собой познание самого себя, познание природы человека и причудливых форм, которые она принимала.
Но это всё пространные и глуповатые рассуждения. Они приурочены сегодняшнему разговору о книге Б. Г. Могильницкого (1929-2014), томского историографа, автора многочисленных работ по истории исторической науки, ученика легендарного историка - министра А. И. Данилова. В конце 1970-х он вдруг решил написать книгу о самой природе, о сущности истории, её смысловом содержании и непреходящей актуальности. Книжка по объёму небольшая, но достаточно содержательна, и охватывает ряд занятных тем, как то: проблема предмета истории, объективность её познания, её связь с современностью и общественные функции. Сии бодренькие посылы, конечно, сами по себе весьма сложны, но у Могильницкого они нанизаны на единый стержень - материалистическое понимание истории в её марксистско-ленинской трактовке. Именно на этом стержне и крепится самое главное в этой работе: проблема объективности.
На самом деле, работа Могильницкого действительно очень содержательна и интересна, даже не той информацией, которая в ней содержится, а именно комплексом логических доказательств, показывающих важность и непреходящую актуальность исторического знания. Однако у книги есть существенный недостаток - её общая концепция упакована в рамки советского марксизма, который определил в этой работе всё.
И тут начинаются проблемы…
Вопреки неоканианским «историям», «исторический материализм» даёт возможность объективного познания, поскольку оперирует непреложными социальными законами. Звучит прекрасно. Но в то же самое время Могильницкий утверждает, что история формирует идеологию, которая всегда отвечает тем или иным классовым интересам. Следовательно, главное в исторической науке - «принцип партийности», то есть её истолкование обязано определятся классовой позицией исследователя, чьи интересы он защищает. То есть - объективность марксистской историографии практически совершенна, но руководствуется чьими-то интересами… Казалось бы, причём здесь наука?
Могильницкий прекрасно осознаёт это противоречие, и пытается даже его как-то разрешить. История изучает движение масс, а это - многосоставной процесс, в котором фигурируют люди, обычные, живые люди со своими страстями и желаниями. Именно движение масс и отдельных людей, конкретные исторические локальные законы и создают классовый антагонизм. Таким образом, проблема «объективности» была просто заслонена, но не решена, оставшись «диалектическим противоречием». Даже можно сказать точнее - единственно верной и объективной представляется только история так называемого «рабочего класса», или, более широко, класса «эксплуатируемых». Иных точек зрения попросту не признаётся.
Дело в том, что Могильницкий пытался связать историю с современностью, и показать не просто научную, но и глубокую идеологическую и политическую актуальность. Да, в замечаниях историографа немало здравого, он отмечает ряд нитей, связывающих прошлое и настоящее, делающих актуальным изучение истории… Но вопрос заключается в центральном стержне его мысли. Материалистическое понимание истории - фактически аналог естественнонаучных законов (хотя это и отрицается), и поэтому они обладают прогностической силой в отношении будущего, и способностью к логической реконструкции прошлого. Несмотря на то, что за спиной советской историографии находились годы различных дискуссий, которые показывали всю условность и теоретичность подобного взгляда, но она исповедуется Могильницким с истовостью религиозного деятеля, которому угрожают еретики и схизматики. Сразу чувствуется человек, изучающий историю не эмпирическим путём, а логическим, путём подгонки фактов под готовую теорию и даже теорему, историю «ножниц и клея», по выражению Коллингвуда.
Но на самом деле, далеко не всё так плохо. Это довольно крепкая, логически выверенная работа об историческом знании, его предмете и методе, которое стоит прочитать. Однако очень и очень сильно эту работу портит её идеологизированность, уровень которой слишком высок для современного междисциплинарного и полиметодологического поля. Ладно бы Могильницкий давал общее понимание марксизма в его чистом исследовательском ключе, так нет: в его книге впихнуто всё, что представляет собой советскую историографию, во всей её противоречивости и сложности, достаточно отошедшую от марксизма в чистом виде.
В итоге: хотите, читайте, только будьте готовы к шквалу идеологии. Если учесть этот фактор и отнестись к нему как к «духу времени», вы имеете шанс получить немало удовольствия от этой книги.