Блокада - подвиг или преступление?
Если рассматривать Великую Отечественную Войну, то 90% эпизодов у нас а) сплошной подвиг и б) преступление высшего командования против или армии или своего же народа. Хочется вспомнить, как из Кенигсберга немцы упорно по морю вывозили жителей Пруссии. Именно так попала в 1945-м сперва в Данию, а потом в Германию поэтесса Агнес Мигель.
История же блокады Ленинграда - это череда страшных событий, в части которых однозначно виноваты неумные и не жалеющие людей нет, не люди...таковыми их уже и не назовешь. Почитав не только очень жесткие, упорядоченные и хронологически точные воспоминания Лихачева (он упорно вел дневники), но и дневники других блокадников и целых блокадных семей - может быть не такие аналитически выверенные, а более приземленные, но дающие представление о том, что происходило, начинаешь понимать, что на население всегда и всем было наплевать.
Как всегда после войны все хорошенько "подчищалось", подчищалось и во время. То есть голод в Ленинграде принято было объяснять вражеской блокадой и,конечно же неоспоримым фактом - сгорели Бадаевские склады. Про "землю с сахаром" наверное писать не буду, все и так в курсе. Так вот, на Бадаевских складах не было многомесячного запаса продовольствия в то время. Запас на складах был максимум на три дня (3 тысячи тонн муки и 2,5 тысяч тонн сахара, по действовавшим нормам - запасы на 1-3 дня). Причем позднее до 1 тысячи тонн горелой муки и до 900 тонн горелого сахара были переработаны пищевыми предприятиями. Так что власти явно "кривили душой". Куда же делась пища для ленинградцев?
Всех не фанатов "духовных скреп" и "ура-патриотов" прошу под кат )) сорри, кат тут заблокирован, сделаю потом, так что рву ленту..
"Массовый подвиг или массовое убийство." Из города вывозилось продовольствие, город готовили к сдаче. О том, что Ленинград будет взят говорили многие. Об этом известно, сохранились документы, об этом пишет Лихачев, сетуя, что советское руководство не поступало как английское - перераспределяя запасы, даже когда Лондон подвергался особенно сильным бомбардировкам. "Эвакуация продовольствия из Ленинграда прекратилась только тогда, когда немцы перерезали все железные дороги" - т.е. возможно не закройся "кольцо блокады" раньше, горожанам было бы еще хуже. 6 сентября 1941 года Гитлер подписал "Директиву №35". Пункт №3 предписывал Ленинград окружить -"Стремиться к полному окружению Ленинграда, по меньшей мере с востока". В директиве нет даже намеков на возможный штурм Ленинграда, поэтому и действия с советской стороны сводились к обороне города и попыткам прорвать блокаду. Директива Алоизыча начисто отметала такую возможность, ибо предписывала перебросить из-под Ленинграда значительную часть подвижных войск и соединений 1-го Воздушного флота в группу армий "Центр", на первостепенное московское направление. Про то, что финские части достаточно легко могли разрушить условное прикрытие Питера с Севера говорят все, об этом знало и советское командование. Возможно в этом и в достаточно умном лавировании хитрого лиса "Маннергейма" состоит причина того, что Финляндии, даже после участия в войне на стороне противника удалось сохранить независимость и какие-никакие более-менее спокойные отношения с "красным соседом". По поводу этого высказывался и командующий Группой Север, рыцарь фон Лееб, который открыто обвинял Гитлера в сговоре с советским командованием (ну и Маннергейма там тоже "замазанным считал"). Эта армия стояла на границах территории, до которой доходили городские автобусные маршруты города Ленинград.
Миф об эвакуации или "остались только те, кто сами этого хотели". Эвакуация жителей Ленинграда была достаточно короткой - длилась с июня 1941 года по октябрь 1942 года. Действительно, сперва блокада и захват города казались маловероятными и кто-то отказывался уезжать. Также "эвакуация" была неполной - увозили детей из города в районы Ленобласти, а потом естественно возвращали. До блокады удалось вывезти 488 703 человека, второй этап эвакуации уже из осажденного города был по "Дороге смерти" (которую только с подачи пропаганды начали потом, да и то не ленинградцы называть "Дорогой жизни". (кстати железная дорога Поляны -Шлиссельбург, носившая потом гордо название "Дорога Победы", в войсках имела название "Коридор смерти"). За этот период было вывезено 554 186 человек.В масштабах города это совсем немного. Да и попасть в очередь на эвакуацию было неимоверно трудно, многие у кого был "билет" (об этом, кстати пишет Лихачев) уже просто не смогли добраться ни до места вылета самолета (члены Союза писателей), ни пережить переезд по Дороге жизни. Людей убивали и грабили даже в очереди на этот опасный маршрут, отбирали карточки и чемоданы, истощенных же людей кидали под лед в полыньи. На последнем этапе эвакуации с мая по октябрь 1942 года в основном водным транспортом по Ладожскому озеру было отправлено на Большую Землю около 400 тысяч человек. Всего в годы войны из Ленинграда было эвакуировано около 1,5 миллионов человек. Если подсчитать, что только меняющийся войск в обороне Ленинграда было 3,5 млн. и плюс 2,5 млн. оставшихся жителей, картина вырисовывается безрадостная. А совсем безрадостной она становится, когда читаешь, как в Ленинград - все же город, все же "свои" бежали крестьяне из Лен.области, жители Псковских и Новгородских областей - в большом количестве. Всем было страшно оставаться там, где будут бои, где пройдет враг. Вот этих людей по большей части обрекли на смерть в самом начале блокады. Лихачев пишет о том, что крестьянские подводы окружили город прямо-таки кольцом, их не пускали. Морозы ударили рано, большая часть беженцев замерзла прямо там, огромное количество умерло в пустующих домах, которые им позднее позволяли занимать. Один маленький нюанс "на довольствие" этих людей никто не ставил и не собирался, им не выдавали карточки, не брали на работу. Еще, если Вы думаете, что наличие ленинградской прописки автоматически позволяло получить хлебные карточки, то это не так - карточки выдавались "от работы", от производств. Так вот и Лихачев и другие упоминают, что милые коллеги, которые по возрасту (старички и старушки) перебивались до войны переводами, заказами, не успели войти в какой-то Союз (писателей, художников, музыкантов) - они остались без карточек и очень быстро ушли туда на Пискаревку - Пискаревское кладбище. Наверное все понимают, что блокадный хлеб это даже не наш "невкусный хлеб" - это вообще что-то запредельное, смесь жмыха, отрубей, мучной пыли (вытряхивали довоенные мешки) и 50% несъедобных ингредиентов.
Почему так мало фотографий блокадного города? Считается, что жителям было "не до этого". На самом деле еще в начале у всех жителей конфисковали фотоаппараты, если видели кого-то снимающим, забирали в милицию. Повод "борьба со шпионажем", на самом деле - не оставляли свидетельств о масштабе катастрофы. Точно также Лихачев ужасается, когда всем, кто умирал от голода и даже ему, засвидетельствовавшему смерть отца от истощения в выдаваемых бумагах паспортистки согласно директиве ставят различные заболевания: кому сердечные, кому легочные и т.д. То есть от голода никто не умер.
Также гордость советской пропаганды - заводы в блокадном городе не останавливались ни на один день. Электроэнергию брать откуда-то надо. Тут же "отрезали" от электрификации всех жителей, что в принципе достаточно объяснимо. Еще один факт, город производил сам боеприпасы и их отправляли на большую землю и также завозились другие. То есть конечно, выбирая между боеприпасами и продовольствием, выбор не в пользу последнего. "С сентября по декабрь 1941 года героическими усилиями советских лётчиков в блокадный город было доставлено свыше 6 тыс. т грузов, в том числе 4325 т высококалорийных продуктов питания и 1660 т боеприпасов и вооружения". Если перевести, то это значит, что за 3 месяца привезли продовольствия на 2 дня. В начале блокады по воздушному мосту в город завозили продовольствие "не для простых людей" - мясокопчености, шоколад, сгущенное молоко, мясные и рыбные консервы (ни разу за всю блокаду простым людям такое не выдавали), а вывозили квалифицированных специалистов и "партийцев". оптическое и электронное оборудование). Но даже "работавшие" на производствах не были защищены карточными нормами. 20 ноября 1941-го были установлены нормы: 250 граммов хлеба для работающих, 125 - для иждивенцев. А в иждивенцев уже превратились 2/3 населения, так как предприятия, организации не работали, так что - ты не трудящийся гражданин.
После повышения норм с 25 декабря 1941 года: 350 граммов по рабочей карточке и 200 граммов для служащих и иждивенцев, Жданов докладывает, что "в городе настоящий праздник". Праздник...с двукратным повышением смертности в Январе 1942-го. Лихачев и его семья в это время заваривают столярный клей, радуются, что есть уксус, чтобы его можно было проглотить. Едят суп из опилок, так называемую "дуранду". "Она очень поддерживала, проглотить было трудно, голод не утоляла.." Но хотя бы не давала желудку перерабатывать себя.
А вот в назидание отрывки из дневника "партийных". Дневник некого Н. А. Рибковского, который тот вел во время Ленинградской блокады. Рибковский родился в 1903 году, окончил Московскую высшую партшколу в 1940-м, был назначен секретарем райкома в Выборг, затем после занятия города финскими войсками в августе 41-го прибыл в Ленинград, где после трехмесячного ожидания был назначен на должность инструктора отдела кадров горкома партии. Всего лишь.
9 декабря: «С питанием теперь особой нужды не чувствую. Утром завтрак - макароны, или лапша, или каша с маслом и два стакана сладкого чая. Днем обед - первое щи или суп, второе мясное каждый день. Вчера, например, я скушал на первое зеленые щи со сметаной, на второе котлету с вермишелью, а сегодня на первое суп с вермишелью, на второе свинина с тушеной капустой». В начале марта 1942 года его отправляют "для поддержания здоровья" в стационар горкома партии. «Питание здесь словно в мирное время в хорошем доме отдыха... Каждый день мясное - баранина, ветчина, кура, гусь, индюшка, колбаса; рыбное - лещ, салака, корюшка и жареная, и отварная, и заливная. Икра, балык, сыр, пирожки, какао, кофе, чай, 300 грамм белого и столько же черного хлеба на день, 30 грамм сливочного масла и ко всему этому по 50 грамм виноградного вина, хорошего портвейна к обеду и ужину...» Эта запись (от 5 марта 1942-го) заканчивается восхитительной фразой: «Да. Такой отдых в условиях фронта, длительной блокады города возможен лишь у большевиков, лишь при Советской власти».
История же блокады Ленинграда - это череда страшных событий, в части которых однозначно виноваты неумные и не жалеющие людей нет, не люди...таковыми их уже и не назовешь. Почитав не только очень жесткие, упорядоченные и хронологически точные воспоминания Лихачева (он упорно вел дневники), но и дневники других блокадников и целых блокадных семей - может быть не такие аналитически выверенные, а более приземленные, но дающие представление о том, что происходило, начинаешь понимать, что на население всегда и всем было наплевать.
Как всегда после войны все хорошенько "подчищалось", подчищалось и во время. То есть голод в Ленинграде принято было объяснять вражеской блокадой и,конечно же неоспоримым фактом - сгорели Бадаевские склады. Про "землю с сахаром" наверное писать не буду, все и так в курсе. Так вот, на Бадаевских складах не было многомесячного запаса продовольствия в то время. Запас на складах был максимум на три дня (3 тысячи тонн муки и 2,5 тысяч тонн сахара, по действовавшим нормам - запасы на 1-3 дня). Причем позднее до 1 тысячи тонн горелой муки и до 900 тонн горелого сахара были переработаны пищевыми предприятиями. Так что власти явно "кривили душой". Куда же делась пища для ленинградцев?
Всех не фанатов "духовных скреп" и "ура-патриотов" прошу под кат )) сорри, кат тут заблокирован, сделаю потом, так что рву ленту..
"Массовый подвиг или массовое убийство." Из города вывозилось продовольствие, город готовили к сдаче. О том, что Ленинград будет взят говорили многие. Об этом известно, сохранились документы, об этом пишет Лихачев, сетуя, что советское руководство не поступало как английское - перераспределяя запасы, даже когда Лондон подвергался особенно сильным бомбардировкам. "Эвакуация продовольствия из Ленинграда прекратилась только тогда, когда немцы перерезали все железные дороги" - т.е. возможно не закройся "кольцо блокады" раньше, горожанам было бы еще хуже. 6 сентября 1941 года Гитлер подписал "Директиву №35". Пункт №3 предписывал Ленинград окружить -"Стремиться к полному окружению Ленинграда, по меньшей мере с востока". В директиве нет даже намеков на возможный штурм Ленинграда, поэтому и действия с советской стороны сводились к обороне города и попыткам прорвать блокаду. Директива Алоизыча начисто отметала такую возможность, ибо предписывала перебросить из-под Ленинграда значительную часть подвижных войск и соединений 1-го Воздушного флота в группу армий "Центр", на первостепенное московское направление. Про то, что финские части достаточно легко могли разрушить условное прикрытие Питера с Севера говорят все, об этом знало и советское командование. Возможно в этом и в достаточно умном лавировании хитрого лиса "Маннергейма" состоит причина того, что Финляндии, даже после участия в войне на стороне противника удалось сохранить независимость и какие-никакие более-менее спокойные отношения с "красным соседом". По поводу этого высказывался и командующий Группой Север, рыцарь фон Лееб, который открыто обвинял Гитлера в сговоре с советским командованием (ну и Маннергейма там тоже "замазанным считал"). Эта армия стояла на границах территории, до которой доходили городские автобусные маршруты города Ленинград.
Миф об эвакуации или "остались только те, кто сами этого хотели". Эвакуация жителей Ленинграда была достаточно короткой - длилась с июня 1941 года по октябрь 1942 года. Действительно, сперва блокада и захват города казались маловероятными и кто-то отказывался уезжать. Также "эвакуация" была неполной - увозили детей из города в районы Ленобласти, а потом естественно возвращали. До блокады удалось вывезти 488 703 человека, второй этап эвакуации уже из осажденного города был по "Дороге смерти" (которую только с подачи пропаганды начали потом, да и то не ленинградцы называть "Дорогой жизни". (кстати железная дорога Поляны -Шлиссельбург, носившая потом гордо название "Дорога Победы", в войсках имела название "Коридор смерти"). За этот период было вывезено 554 186 человек.В масштабах города это совсем немного. Да и попасть в очередь на эвакуацию было неимоверно трудно, многие у кого был "билет" (об этом, кстати пишет Лихачев) уже просто не смогли добраться ни до места вылета самолета (члены Союза писателей), ни пережить переезд по Дороге жизни. Людей убивали и грабили даже в очереди на этот опасный маршрут, отбирали карточки и чемоданы, истощенных же людей кидали под лед в полыньи. На последнем этапе эвакуации с мая по октябрь 1942 года в основном водным транспортом по Ладожскому озеру было отправлено на Большую Землю около 400 тысяч человек. Всего в годы войны из Ленинграда было эвакуировано около 1,5 миллионов человек. Если подсчитать, что только меняющийся войск в обороне Ленинграда было 3,5 млн. и плюс 2,5 млн. оставшихся жителей, картина вырисовывается безрадостная. А совсем безрадостной она становится, когда читаешь, как в Ленинград - все же город, все же "свои" бежали крестьяне из Лен.области, жители Псковских и Новгородских областей - в большом количестве. Всем было страшно оставаться там, где будут бои, где пройдет враг. Вот этих людей по большей части обрекли на смерть в самом начале блокады. Лихачев пишет о том, что крестьянские подводы окружили город прямо-таки кольцом, их не пускали. Морозы ударили рано, большая часть беженцев замерзла прямо там, огромное количество умерло в пустующих домах, которые им позднее позволяли занимать. Один маленький нюанс "на довольствие" этих людей никто не ставил и не собирался, им не выдавали карточки, не брали на работу. Еще, если Вы думаете, что наличие ленинградской прописки автоматически позволяло получить хлебные карточки, то это не так - карточки выдавались "от работы", от производств. Так вот и Лихачев и другие упоминают, что милые коллеги, которые по возрасту (старички и старушки) перебивались до войны переводами, заказами, не успели войти в какой-то Союз (писателей, художников, музыкантов) - они остались без карточек и очень быстро ушли туда на Пискаревку - Пискаревское кладбище. Наверное все понимают, что блокадный хлеб это даже не наш "невкусный хлеб" - это вообще что-то запредельное, смесь жмыха, отрубей, мучной пыли (вытряхивали довоенные мешки) и 50% несъедобных ингредиентов.
Почему так мало фотографий блокадного города? Считается, что жителям было "не до этого". На самом деле еще в начале у всех жителей конфисковали фотоаппараты, если видели кого-то снимающим, забирали в милицию. Повод "борьба со шпионажем", на самом деле - не оставляли свидетельств о масштабе катастрофы. Точно также Лихачев ужасается, когда всем, кто умирал от голода и даже ему, засвидетельствовавшему смерть отца от истощения в выдаваемых бумагах паспортистки согласно директиве ставят различные заболевания: кому сердечные, кому легочные и т.д. То есть от голода никто не умер.
Также гордость советской пропаганды - заводы в блокадном городе не останавливались ни на один день. Электроэнергию брать откуда-то надо. Тут же "отрезали" от электрификации всех жителей, что в принципе достаточно объяснимо. Еще один факт, город производил сам боеприпасы и их отправляли на большую землю и также завозились другие. То есть конечно, выбирая между боеприпасами и продовольствием, выбор не в пользу последнего. "С сентября по декабрь 1941 года героическими усилиями советских лётчиков в блокадный город было доставлено свыше 6 тыс. т грузов, в том числе 4325 т высококалорийных продуктов питания и 1660 т боеприпасов и вооружения". Если перевести, то это значит, что за 3 месяца привезли продовольствия на 2 дня. В начале блокады по воздушному мосту в город завозили продовольствие "не для простых людей" - мясокопчености, шоколад, сгущенное молоко, мясные и рыбные консервы (ни разу за всю блокаду простым людям такое не выдавали), а вывозили квалифицированных специалистов и "партийцев". оптическое и электронное оборудование). Но даже "работавшие" на производствах не были защищены карточными нормами. 20 ноября 1941-го были установлены нормы: 250 граммов хлеба для работающих, 125 - для иждивенцев. А в иждивенцев уже превратились 2/3 населения, так как предприятия, организации не работали, так что - ты не трудящийся гражданин.
После повышения норм с 25 декабря 1941 года: 350 граммов по рабочей карточке и 200 граммов для служащих и иждивенцев, Жданов докладывает, что "в городе настоящий праздник". Праздник...с двукратным повышением смертности в Январе 1942-го. Лихачев и его семья в это время заваривают столярный клей, радуются, что есть уксус, чтобы его можно было проглотить. Едят суп из опилок, так называемую "дуранду". "Она очень поддерживала, проглотить было трудно, голод не утоляла.." Но хотя бы не давала желудку перерабатывать себя.
А вот в назидание отрывки из дневника "партийных". Дневник некого Н. А. Рибковского, который тот вел во время Ленинградской блокады. Рибковский родился в 1903 году, окончил Московскую высшую партшколу в 1940-м, был назначен секретарем райкома в Выборг, затем после занятия города финскими войсками в августе 41-го прибыл в Ленинград, где после трехмесячного ожидания был назначен на должность инструктора отдела кадров горкома партии. Всего лишь.
9 декабря: «С питанием теперь особой нужды не чувствую. Утром завтрак - макароны, или лапша, или каша с маслом и два стакана сладкого чая. Днем обед - первое щи или суп, второе мясное каждый день. Вчера, например, я скушал на первое зеленые щи со сметаной, на второе котлету с вермишелью, а сегодня на первое суп с вермишелью, на второе свинина с тушеной капустой». В начале марта 1942 года его отправляют "для поддержания здоровья" в стационар горкома партии. «Питание здесь словно в мирное время в хорошем доме отдыха... Каждый день мясное - баранина, ветчина, кура, гусь, индюшка, колбаса; рыбное - лещ, салака, корюшка и жареная, и отварная, и заливная. Икра, балык, сыр, пирожки, какао, кофе, чай, 300 грамм белого и столько же черного хлеба на день, 30 грамм сливочного масла и ко всему этому по 50 грамм виноградного вина, хорошего портвейна к обеду и ужину...» Эта запись (от 5 марта 1942-го) заканчивается восхитительной фразой: «Да. Такой отдых в условиях фронта, длительной блокады города возможен лишь у большевиков, лишь при Советской власти».