Бронзино о Микеланджело
На протяжении всей эпохи Возрождения происходили значительные изменения в социальном положении и самосознании художников, благодаря которым в итоге сформировалось новое восприятие художников обществом, доминировавшее впоследствии в европейской культуре и актуальное по сей день. Важнейшими результатами этих изменений стали превращение художника из ремесленника (подобное представление о художниках во многом сохранялось вплоть до конца XV века) в свободного творца и признание самобытности и исключительности художественной деятельности, важности творчества как такового.
Художники в XVI веке воспринимались уже не ремесленниками, но людьми, связанными с интеллектуальным трудом. Это проявилось и в том, как изменились в XVI веке цены на произведения искусства по сравнению с XV веком, которые теперь зависели все в большей степени от того, какой именно художник создал произведение, то есть, зависели непосредственно от славы мастера. Ценились индивидуальность и личный талант, поэтому небольшая картина, или даже эскиз прославленного творца стоили в разы дороже пусть даже крупной работы малоизвестного художника. Также это проявилось и в изменении образа художника, сложившегося в литературе Чинквеченто (подробнее об этом см.: Головин В.П. Образ художника в новеллах итальянского Возрождения // Вопросы искусствознания. М., 1996. Вып.1. С.297-305.): в новеллах XVI века художник предстает творцом-философом, возвышающимся над обществом своей приближенностью к божественному и открывающим своим искусством вечные истины.
Совершенно же особое место в итальянской культуре Чинквеченто занимал один художник - Микеланджело. Уникальное положение Микеланджело в художественной среде - особенно флорентийской и римской - привело, можно сказать, к его своеобразному прижизненному обожествлению: Микеланджело, всегда отказывавшийся от каких-либо титулов, пренебрегавший почестями, получил высшее признание у современников, и назывался ими божественным (“divino”).
Подобное обожествление Микеланджело проявилось, в том числе, и в появлении огромного количества восхваляющих его стихотворений. И я хочу познакомить Вас с двумя сонетами Аньоло Бронзино, посвященными великому мастеру (переводы - мои).
Come l’alto Michel Angel con forte
Mano, e fecilmente asserendo il cielo
Squarcio’ l’indegno e tenebroso cielo
Che men Chiara l’Empirea Corte;
Tal voi di nome, d’opre a noi per sorte
Dato, scopriste il ver, cangiaste il pelo,
E quell confuse, errante, e torto stelo,
Che n’avvolgea per vie lunghe, e distorte.
O, nobile alma, o mente alta, ed o mano
Sovr’ogni altra felice, a voi si debbe
Quanto han di buono, e bel gli studi nostril.
Chi fia, che merti, e che non tenti invano
Lodarvi? e chi tacere anco potrebbe
Di cosi rari, e gloriosi mostri?
Как Михаил, рассеяв злые тучи,
Небес прекрасных защитил сиянье,
И красоту явил того сиянья,
Врагов повергнув всех рукой могучей,
Так нас освободил от злополучий
Ты, в имени с ним схожий и в деяньях,
И истину открыл, чьи очертанья
Укрыты были, как в лесу дремучем.
Великая душа, о, ум всесильный,
Счастливая рука, тебе искусством
Обязаны мы нашими трудами.
Возможно ли воспеть твой дар обильный?
Но кто же, восхищенья полный чувством,
Молчал бы пред твоими чудесами?
Сонет Бронзино особо не выделяется на фоне множества, подобных ему: основной их мотив - триумф современного искусства, олицетворением которого становится Микеланджело, над древним. Как правило, и Бронзино также не является здесь исключением, в таких стихотворениях с помощью языковых созвучий обыгрывается имя великого мастера.
***
O, stupor di natura, Angello eletto,
Ch’avete al virtuoso il Buono arroto,
Ne’ qual piu’ sete, o Buono, o Saggio, e’ noto,
Sendo in sapere, ed in Bonta’ perfetto.
Con puro core, e con sincere affetto.
Fin da’ primi anni miei vi fece voto,
Terrestre Dio, di me tutto, e devoto
Vi consacrai la mano, e l’intelleto.
Apelle, e Fidia, il gran Vitruvio, e quanti
Fur chiari in arte, esser vinti da voi,
Pregio di Febo, e di Palla, sapea:
Ma che fra gli altri in umilta’ piu santi
Maggior vi porve ancor, vergogna ho poi,
Che per piu darve, in me piu non si crea.
Природы чудо, ангел несравненный,
Твоя недостижима добродетель.
Ты мудр и добр, и есть ли кто на свете
Тебе подобный, столь же совершенный?
И с ранних лет с любовью неизменной
И чистым сердцем (небо мне свидетель)
Тебе я посвятил, наш благодетель,
Мою простую руку, ум смиренный.
Побеждены, в своем искусстве каждый,
Витрувий, Фидий, Апеллес тобою,
Тобою, слава Феба и Паллады.
И в жизни также превосходишь дважды
Ты мудростью своей и добротою
Всех тех, кого нам чтить за святость надо.
Этот сонет интерес тем, что Бронзино обыгрывает не только имя, но и фамилию мастера: он - избранный ангел (Angelo eletto), который довел до совершенства добродетель (ch’ avete al virtuoso il Buono arroto). Кроме того, Бронзино восхваляет Микеланджело не только как величайшего скульптора и художника, что было общим местом, но и как величайшего архитектора, превзошедшего самого Витрувия. Признание, хотя и поверхностное понимание значения архитектуры мастера характерно именно для художников-маньеристов, к которым относится и Бронзино, в то время как представители классицизирующего направления в архитектуре, в частности, члены Витрувианской академии в Риме, часто критиковали Микеланджело за нарушение традиций.
P.S. Подробнее о поэзии Бронзино я писал здесь: http://paleshin.livejournal.com/3796.html