Много лет назад в далёкой заснеженной Воркуте сидел я у себя в кабинете перед пишущей машинкой, задумавшись, обдумывая очередной сценарий. В те годы я руководил отделом художественного воспитания Дворца пионеров. В отделе было больше сорока сотрудников. Кроме меня в кабинете работала методист. Звали её Ирина Семёновна. В тот день она долго рассказывала своей подруге что-то по те-лефону, то громко заразительно смеялась, то умолкала ненадолго, а потом снова произносила продолжительные монологи. И как я не пытался сосредоточиться, ни-чего у меня не получалось. Не выдержав, я повернулся к Ирине Семёновне и улыб-нувшись сказал:
-А Козьма Прутков как-то воскликнул: «Если у тебя есть фонтан, заткни его...»
Я не успел договорить...
-Родственничка цитируете...- услышал я в ответ.
-То есть как родственничка? Прутков - фигура виртуальная...
-Да. Ну и что? Тут вот какая история...
И Ирина Семёновна поведалала мне крайне любопытную историю. Началась она в середине 19 века, в семье немного немало…перербургского губернатора М.Н.Жем-чужникова.
Михаил Николаевич в молодости недолго был адъютантом всесильного графа А.А. Аракчеева, но чем-то вызвал гнев влиятельного временщика и в течение суток был выслан из столицы на Кавказ. В 1812 году он участвовал в Бородинском сра-жении, где командовал батареей. Впоследствии дослужился до генеральского чина, был сенатором и с
11 декабря 1835 по
30 декабря 1840 года служил гражданским губернатором Петербурга. Женился он на Ольге Алексеевне Перовской. Ольга Алексеевна принадлежала к известному роду Разумовских-Перовских, давшему России крупных политических деятелей и писателей. Брат Ольги - Алексей был известен как писатель Антоний Погорельский. Её сестра -Анна - вышла замуж за графа К.П. Толстого. Старших своих сыновей сестры Перовские назвали в честь деда Алексеями.
Ольга умерла рано, 35 лет отроду, оставив мужу шестерых детей. Алексею - старшему из них - было 12 лет. «Троица» братьев Жемчужниковых -Алексей, средний Александр и самый младший Владимир - были литературно одарёнными людьми.
Алексей Александр
Владимир
Лев Михайлович, хотя и не был лишён литературного дара, увлекался рисованием.
Лев Жемчужников. Автопортрет.
Ещё будучи в пажеском корпусе, Лев познакомился с К.П.Брюлловым и показал ему свои рисунки. Позднее Лев Михайлович в своих воспоминаниях напишет:
«Он начал меня отговаривать от поступления в Академию, советовал не бросать учения, так как художнику всё пригодится... Он говорил о том, как труден путь, как упорно должен заниматься художник, садиться за работу с восходом солнца и кон-чать работу, ложась спать... «Что ж, хотите быть художником?» - Я подумал и заду-мался... «Хочу»- сказал я твёрдо. Он протянул мне руку и благословил, конечно, словесно.»
После окончания пажеского корпуса Лев, неожиданно выйдя в отставку, поступил учиться в Петербургскую Императорскую Академию художеств в класс к Брюлло-ву. Нужно сказать, класс получился просто выдающийся: П.А.Федотов, Т.Г.Шев-ченко, А.А.Агин - будущий первый иллюстратор «Мёртвых душ», маринист Л.Ф. Лагорио, будущий профессор Академии А.Е.Бейдеман и другие.
П.А.Федотов Т.Г.Шевченко А.А.Агин
Л.Ф. Лагорио
Лето 1855 года 26-летний Лев Жемчужников провёл на Украине в деревеньке Ли-новица, в родовом имении графа Сергея Петровича де Бальмена. Граф был давним другом М.Н.Жемчужникова. Жил Лев в отдельном флигеле, что было ему особенно удобно. Однажды Лёвушка, как его называли хозяева, делал акварельный портрет с дочери местного старосты. Звали её Акулина. Приглянулась она молодому худож-нику. Много лет спустя в своих мемуарах он напишет: «Она была одних лет с Ма-ней (дочерью де Бальменов), и я имел к ней более симпатии, чем к Мане. Она мыла мне кисти, приносила их во флигель и случалось её поцеловать, так как я замечал и её склонность ко мне...» У графа, судя по всему, были свои планы относительно до-чери Мани и Льва Жемчужникова, которые, как мы увидим, расходились с планами художника.
Портрет Л.М.Жемчужникова.
Но и на следующее лето Лёвушка снова приезжает в Линовицу. На этот раз семей-ство уже не выбежало на крыльцо встречать приезжего... Зато в укромном уголке соскучившиеся друг по другу влюблённые смогли дать волю своим чувствам. Но дадим слово самому Льву Михайловичу: «Когда Сергей Петрович пришёл ко мне, я решил высказать всё и, веря в его дружеское ко мне расположение, просил, чтобы он отпустил Акулину на волю, предоставив мне о ней позаботиться. Мой друг, мой милый граф, образованный и свободомыслящий, изменился в лице, закрутил усы, зашагал по комнате и сказал, что этого он сделать не может.» Неприятности одна за другой посыпались на семью Акулины. Шестидесятитрёхлетнего отца её уволили с должности и высекли розгами. Акулине тоже грозила эта участь.. Вскоре Лёвушка пришёл к твёрдому решению - похитить свою возлюбленную. Другого выхода у него просто не было. Дворянское чувство человеческой порядочности подсказало ему этот способ. Ничто не могло помешать ему в осуществлении задуманного. И похищение состоялось. Не без помощи кузена - Алексея Толстого. Молодых людей объявили в розыск. На дорогах были расставлены жандармские посты. Большого труда стоило им добраться до Петербурга. Лев поселил свою возлюбленную на ок-раине города. Изменили ей имя, стала зваться она Ольгой. Втайне Лев надеялся по-лучить благословнеие отца. Всё осложнилось ещё и тем, что Ольга оказалась бере-менной. А отец ни сном, ни духом ничего не знал об авантюрах своего отпрыска. Когда же ему стало известно о намерениях сына, Михаил Николаевич категориче-ски отказался их благословить, и Льву не оставалось ничего другого как бежать за границу, ибо в России жить с беглой крепостной было просто невозможно. Друг Жемчужникова - художник Александр Бейдеман - помог ему вывезти Ольгу за гра-ницу под видом горничной его жены Елизаветы.
А.Бейдеман (17 августа 1816- 27 февраля 1869 г)
А через год в Париж, где поселились Лев, Ольга и родившийся вскоре у них сын Юрий, неожиданно приедет младший брат Владимир. Он был послан с необычным предложением Михаила Николаевича Льву. Братья встретились прямо на вокзале.
- Не верит папенька, что она тебя любит. - говорил Володя,- Барина она в тебе ви-дит..Да, да барина и любит не тебя, а барина!.И вот отцово слово - ты прямо сей-час, не заходя домой, уезжаешь. Уезжаешь на год...
- Куда?
-А куда хочешь! Поезжай на Восток. Путешествуй. Вот тебе деньги. Вернёшься че-рез год. О семье своей не беспокойся, мы о ней позаботимся. Коли будет любить тебя Ольга, будет ждать, папенька простит тебя, и всё будет хорошо...
Л.М. Жемчужников после некоторого колебания принял предложение отца и уе-хал, посетив Вену, Триест, Венецию, Анкону, Корфу и Афины и Восток. Во время его отсутствия чего только не предлагали Ольге. Одно предложение было заманчи-вее другого. Но она твердила одно и то же: «Лёвушка!..Он мой муж, богом мне данный!...»
Ровно через год (день в день!) Лев вернулся в Париж. Отец сдержал своё слово.
Сильное чувство Лев и Ольга пронесут через всю жизнь, через годы разлук и других испытаний, и до конца дней своих будут любить друг друга.
Владимир и Алексей Жемчужниковы и их кузен Алексей Толстой были не про-сто талантливыми людьми, но и в то же время удивительно остороумными.
Владимир Жемчужников Алексей Толстой Алексей Жемчужников
Их интерес к различным искусствам в конце концов вылился в яркие и чрезвы-чайно необычные формы.
Ключевая роль в создании образа Козьмы Пруткова принадлежит именно Влади-миру Жемчужникову, не только предложившему писать вместе под вымышленным именем, но и сочинившему биографию псевдонима, и ставшему автором или соав-тором почти половины творений с установленным авторством его создателей.
"Поставить здравый смысл вверх дном, с серьезным видом нести неописуемую че-пуху, играть на каламбурах, подрывать доверие к естественному течению вещей, кувыркаться в суждениях - вот что нравилось этим остроумным людям в момент, когда все кругом только и думали, как бы помолчать, выразиться поосторожнее, не оскорбить этикета и движениями своими не подать повода заподозрить их в наме-рении нарушить общественную тишину и порядок" . Шалили они с размахом и с выдумкой. Вот, к примеру,одна из их многочисленных проказ.
8-го января 1851 года в Императорском Александринском театре состоялась пре-мьера спектакля «Фантазия». В царской ложе, сам его величество царь Николай Павлович.
Oн, зевнув, сказал изогнувшемуся в поклоне директору императорских театров Гидеонову:
-Глупость преотменнейшая. Не повторять!”- и с этим его величество из театра уда-лилось.
Спектакль тем не менее продолжился и кое-как докатился до конца, хотя зрители шикали, свистели, улюлюкали. И вот наконец занавес упал. Люди уже недоумённо поднимались со своих мест, как вдруг из-за занавеса выходит актёр Александр Ев-стафьевич Мартынов. В 1840-1850-х годах он стал одним из ведущих мастеров русской театральной сцены.
A.E.Mapтынов.
Диапазон его актерских возможностей был просто неограниченным, что ценили не только зрители и критики, но даже коллеги актёра. Так вот Мартынов, только что сыгравший главного героя - князя Кутило-Завалдайского, выглядывает из-за зана-веса, «подходит к рампе и обращается в оркестр:
-Господин контр-бас!.. Нет!.. Нет!.. Господин контр-бас!.. Одолжите афишку. Весь-ма любопытно видеть: кто автор этой пьесы? Нет!.. имени не выставлено!.. Это значит осторожность! Это значит - совесть нечиста!..
А должен быть человек самый безнравственный!.. Я, право, не понимаю даже: как дирекция могла допустить такую пьесу? Это очевидная пасквиль!.. Я по крайней мере, тем доволен, что, с своей стороны, не позволил себе никакой неприличности, несмотря на все старания автора! Уж чего мне суфлёр ни подсказывал!.. То есть, если б я хоть раз повторил громко, что он мне говорил, все бы из театра вышли вон! Он мне шепчет одно, а я говорю другое. И прочие актёры тоже совсем другое говорили; от этого и пьеса вышла немного лучше. А то нельзя было б играть! Такой, право, нехороший сюжет!.. Уж будто нельзя было выбрать другого?... вот что намедни случилось, после венгерской войны: что один офицер, будучи обручён с одной девицей, отправился с отрядом одного очень хорошего генерала и был ранен пулею в нос; потом пуля вросла; и, когда кончилась война, он возвратился в Вышний Волочок и обвенчался со своей невестой... Только уже ночью, когда они остались вдвоём , он, по известному обычаю, хотел подойти к ручке жены своей... неожиданно чихнул... пуля вылетела у него из носу и убила жену наповал!.. Вот это называется сюжет!.. Оно и нравственно, и назидательно; и есть драматический эффект!...»
Зрители наградили Мартынова громкими аплодисментами, будучи абсолютно уверенными, что это была его личная импровизация. Им просто не дано было знать, что монолог, как и вся пьеса, были написаны Алексеем Константиновичем Толстым и его кузенами - Алексеем и Владимиром Жемчужниковыми.
Графу Толстому, выросшему в дружбе с будущим царём Александром II, и сыночкам петербургского генерал-губернатора, поверьте, было совсем нетрудно добиться разрешения на постановку их опуса в Императорском Александринском театре.
Живший в Москве прозорливый литературный критик Аполлон Григорьев, не видев-ший спектакля, но прочитавший на следующий день отчёт о нём, напечатанный в петербургских газетах, понял, что русский театр обогатился новым жанром - театраль-ной пародией, о чём он и поведал в газете «Московитянин».
Портрет А.Григорьева
Так состоялся дебют Козь-мы Пруткова на поприще драматургическом. Эта пьеса его не осталась единственной Им было создано несколько пьес, в которых этот мудрец остроумно высмеивал те
ходульные персонажи, коими пестрела российская сцена тех лет.
Крайний справа К.Прутков со своими
родителями”. Его портрет был нарисован Львом Жемчужниковым и
Львом Лагорио. Слева А.Толстой, Алексей и Владимир Жемчужниковы, а между ними брат Алек-сандр.
Вот одна из первых басен, созданных Прутковым, что привлекла к себе
внимание читателей:
Трясясь Пахомыч на запятках,
Пук незабудок вёз с собой;
Мозоли натерев на пятках,
Лечил их дома камфарой.
Читатель! в басне сей откинув незабудки,
Здесь помещённые для шутки,
Ты только это заключи:
Коль будут у тебя мозоли,
То, чтоб избавиться от боли,
Ты, как Пахомыч наш, их камфарой лечи.
«Зри в корень!» - сатирическая маска тупого и самовлюбленного бюрократа нико-лаевской эпохи произвела впечатление на тогдашнее общество.
Вот его официальный портрет:
От имени Козьмы Пруткова его творцы писали стихи, пьески, афоризмы и анекдо-ты, высмеивая в них явления окружающей действительности и литературы. Слава этого виртуального поэта, философа, юмориста всё росла и росла. Он, как ни стран-но, продвигался по службе, получал награды и ордена.
Также, как и поручик Киже, рождённый талантом Юрия Тынянова, Козьма Прут-ков проживёт интересную и долгую жизнь, и будет пользоваться любовью и ува-жением читающей публики.
Алексей Жемчужников
Любопытно, что и стихи Алексея Жемчужникова тоже дошли до нас, и, наверное, немногие знают, что знаменитые «Журавли», задушевно исполненные в эмиграции Лещенко, были написаны именно Алексеем Михайловичем, вынужденным из-за серьёзной болезни жены подолгу жить за границей:
Здесь под небом чужим я, как гость нежеланный,
Слышу крик журавлей все ясней и ясней…
Сердце к ним понеслось, издалека летевшим,
Из холодной страны, с обнаженных полей…
Сумрак, бедность, тоска, непогода и слякоть,
Вид угрюмых людей, вид печальной земли…
О, как больно душе, как мне хочется плакать!
Перестаньте рыдать надо мной, журавли!..
Или вот такие его строки, которые и сегодня не утратили ни своего смысла, ни значения:
Там правды нет, где есть привычка рабской лести:
Там искалечен ум, душа развращена…
Приди, я жду тебя, певец гражданской чести!
Ты нужен в наши времена.
Вы все, в ком так любовь к отечеству сильна,
Любовь, которая все лучшее в нем губит -
И хочется сказать, что в наши времена,
Тот честный человек, кто родину не любит.
Пришлось нам низко пасть!
И пали-то с тех пор мы,
Как подняла нас власть.
Не вывезли реформы!
Не вышло ничего.
Всё, не дозрев, пропало.
Кругом - темно, мертво;
Нет сил, нет идеала;
И интерес один:
Кармана да желудка.
О русский гражданин!
Ужель тебе не жутко?
Согласитесь, что и сегодня эти строчки злободневны и могут смело быть отнесены к сегоднчшним российским реалиям.
Продолжение следует.