Гражданство слоновожатого
Из книги П. И. Пашино «Туркестанский край в 1866 году. Путевые заметки»)
М. П. Юний (из альбома «Портреты лиц, участвовавших в событиях войны 1853, 1854, 1855 и 1856 годов»)
[Комендант Сырдарьинского форта № 1] Михаил Павлович Юний известен каждому, кто знаком с геройскою обороною Севастополя. Он с горстью подобных ему храбрецов защищался на Малаховом кургане добрых два часа после занятия его французами. Супруга его, родом из Бессарабии, оказалась прелюбезною и наигостеприимною хозяйкою. Мы были приняты по-русски, по-старинному, потому что нам была предложена даже баня, чему, конечно, мы несказанно обрадовались, как и самому хлебосольству. … Кроме умения угостить и приютить проезжающего, Михаил Павлович обладает способностью и занять каждого. После обеда была устроена поездка по форту и на р. Сырдарью к слону, назначавшемуся в подарок от бухарского эмира нашему государю. …
Слон помещался в сарае, построенном из сырца на самом берегу р. Сыра. Описывать его нечего, это был слон, как слону и следует быть. У него слезились глаза от дурно устроенной печи, что, впрочем, нисколько не влияло на его аппетит и не мешало ему пожирать ежедневно всякой всячины на четыре целковых. Вожак его был для меня гораздо интереснее. Это был лагорец медно-синего цвета, говорил хорошо по-персидски с незнакомым мне акцентом. Он мне рассказал, что лет восемь тому назад слон этот был подарен англичанами кашмирскому магарадже, потом магараджею отправлен в подарок владыке Афганистана Дост-Мухаммед-Хану, а последний препроводил его к соседу своему, бухарскому эмиру. Все эти переселения слон совершил вместе с этим вожаком.
На вопрос мой, чей он подданный, вожак сначала поразил меня своим ответом.
- Я подданный Белого царя, - нисколько не стесняясь, сказал он.
Михаил Павлович удивился не меньше моего, и мы потребовали объяснения, полагая, что он или когда-нибудь попал в неволю, или авантюрист из персидских провинций Закавказья. Оказалось еще того проще.
- Я был английским подданным, меня со слоном подарили магарадже, я стал его подданным. Потом был нукером (рабом) Дост-Мухаммед-Хана и эмира; а халя мен нуке́ри ак-падша́ гестем, - т. е. а теперь я слуга Белого царя.
Однако ему не удалось быть слугою Белого царя, потому что, при начале неприязненных действий, слон был не принят и возвращен эмиру, а с ним вместе отправился и всеобщий подданный, его вожак.
М. П. Юний (из альбома «Портреты лиц, участвовавших в событиях войны 1853, 1854, 1855 и 1856 годов»)
[Комендант Сырдарьинского форта № 1] Михаил Павлович Юний известен каждому, кто знаком с геройскою обороною Севастополя. Он с горстью подобных ему храбрецов защищался на Малаховом кургане добрых два часа после занятия его французами. Супруга его, родом из Бессарабии, оказалась прелюбезною и наигостеприимною хозяйкою. Мы были приняты по-русски, по-старинному, потому что нам была предложена даже баня, чему, конечно, мы несказанно обрадовались, как и самому хлебосольству. … Кроме умения угостить и приютить проезжающего, Михаил Павлович обладает способностью и занять каждого. После обеда была устроена поездка по форту и на р. Сырдарью к слону, назначавшемуся в подарок от бухарского эмира нашему государю. …
Слон помещался в сарае, построенном из сырца на самом берегу р. Сыра. Описывать его нечего, это был слон, как слону и следует быть. У него слезились глаза от дурно устроенной печи, что, впрочем, нисколько не влияло на его аппетит и не мешало ему пожирать ежедневно всякой всячины на четыре целковых. Вожак его был для меня гораздо интереснее. Это был лагорец медно-синего цвета, говорил хорошо по-персидски с незнакомым мне акцентом. Он мне рассказал, что лет восемь тому назад слон этот был подарен англичанами кашмирскому магарадже, потом магараджею отправлен в подарок владыке Афганистана Дост-Мухаммед-Хану, а последний препроводил его к соседу своему, бухарскому эмиру. Все эти переселения слон совершил вместе с этим вожаком.
На вопрос мой, чей он подданный, вожак сначала поразил меня своим ответом.
- Я подданный Белого царя, - нисколько не стесняясь, сказал он.
Михаил Павлович удивился не меньше моего, и мы потребовали объяснения, полагая, что он или когда-нибудь попал в неволю, или авантюрист из персидских провинций Закавказья. Оказалось еще того проще.
- Я был английским подданным, меня со слоном подарили магарадже, я стал его подданным. Потом был нукером (рабом) Дост-Мухаммед-Хана и эмира; а халя мен нуке́ри ак-падша́ гестем, - т. е. а теперь я слуга Белого царя.
Однако ему не удалось быть слугою Белого царя, потому что, при начале неприязненных действий, слон был не принят и возвращен эмиру, а с ним вместе отправился и всеобщий подданный, его вожак.