Сталинский террор в материалах госархива Алтайского края
Государственный архив Алтайского края впервые опубликовал ранее закрытые документы о репрессиях в годы Великой Отечественной войны. У героев архивной выставки были совершенно разные судьбы: они спасали раненых в военных госпиталях, учили детей, воевали на фронте, выращивали хлеб в тылу. Но всех их объединяет то, что они получили сроки в трудовых лагерях или даже высшую меру наказания в годы войны - как правило, за попытку выжить, пишут «Сибирь. Реалии».
Семью Бердовских выслали в Сибирь из белорусского города Лиды. Вероятно, это произошло в 1939 году, когда Западная Беларусь воссоединилась с БССР. В ходе депортации Станислав и Бронислава Бердовские с двумя дочерями оказались в деревне Зимари Калманского района, где вступили в колхоз «Двенадцать лет октября». Их дочь Елена все это время вела дневник, в котором с тоской вспоминала о родине.
«Все добытое богатство вынуждены были бросить, - пишет Елена в своем дневнике. - За 20 лет работы в труде и нужде. Все было уничтожено этой грязью в домах, хлевах и сараях. Через два часа все были готовы к отъезду, прощаясь в отчаянии со своими родными. Отданные в руки свирепому врагу отцы, матери и невинные дети. Как трудно взглянуть последний раз с болью, переживаниями и отчаяньем на оставленное свое, нажитое. Ах, боже мой, придется ли еще раз его увидеть».
У Бердовских было крепкое хозяйство: они использовали более 30 га земли, держали свиней, коров, сельхозтехнику. 30 октября 1943 года 70-летнего Станислава и его 24-летнюю дочь арестовали по обвинению в антисоветской пропаганде. Основным доказательством стал дневник, который в ходе следствия перевели с польского. Вероятно, поэтому текст часто кажется несколько нескладным. Как сказано в материалах дела, Бердовская «клеветала на жизненные условия трудящихся в СССР» и «распространяла провокационно-клеветнические измышления».
Отца и дочь осудили в один день - 10 января 1944-го. Полностью признав вину, они получили по 10 лет лагерей с конфискацией имущества и последующим поражением в правах на 5 лет. Об их дальнейшей судьбе известно лишь то, что в 1992 году обоих реабилитировали.
Накануне и в первые годы войны в Алтайский край массово депортировали жителей Республики немцев Поволжья, Польши, Западной Украины, Западной Беларуси и Прибалтики. По данным польского Института национальной памяти, после 1939 года в Сибирь депортировали около 320 тысяч поляков.
В годы войны на Алтае, как и по всей Сибири, не было громких политических процессов и масштабных дел. Власти репрессировали граждан либо по одному, либо старались объединять в небольшие группы. Одним из направлений репрессивной политики стал приказ Наркома обороны № 227 от 28 июля 1942 года, по которому казнили военнослужащих, попадавших в окружение, отставших от своих частей во время военных действий, а также замеченных в «антисоветской агитации».
Василий Пахоруков отправился на войну летом 1941-го. В сентябре 1942 года 700-й красноармейский полк, в котором воевал сибиряк, стоял под Сталинградом. В районе станции Бикетовка взвод Пахорукова сделал небольшой привал, чтобы затем догнать полк. Солдат отошел в туалет в ближайшие кусты, а когда вернулся - взвода на месте не оказалось. Оружие рядовой утратил: бричка, на которой он оставил ружье, уехала. Василий отправился искать своих, а 5 сентября его арестовали особисты НКВД. В вещах у солдата нашли типовую листовку, которые немцы распространяли на территории, контролируемой советской армией. Они призывали местных жителей и красноармейцев переходить на свою сторону. Вместе с ней у Пахорукова был пропуск, который давал предъявителю листовки право пройти к немцам. Солдата обвинили в сохранении фашистской корреспонденции и расстреляли через два дня после задержания.
- Такие листовки очень часто были у наших солдат потому, что их разбрасывали самолетами. Солдаты их поднимали и использовали в бытовых целях: например, в качестве бумаги для курения табака. Те, кто умели читать, брали листовки для того, чтобы использовать в качестве бумаги при написании писем родственникам. В протоколе допроса сказано, что Василий Дмитриевич использовал листовку в бытовых целях. Также его обвинили в том, что он отстал от своего отряда. На самом деле это были его первые месяцы службы, он просто потерялся, заблудился и искал свой отряд несколько суток. Но приговор был приведен в действие, - рассказала археограф Государственного архива Алтайского края Дарина Шорина.
В октябре 1942 года сотрудники НКВД допросили командира отделения 4-й роты 74-го дорожно-эксплуатационного батальона 54-й армии Николая Канакова. На допросе он рассказал, что устно передал сержанту Данилину историю, услышанную, в свою очередь, от кого-то из сослуживцев. Информация заключалась в том, что целый взвод, состоявший из бойцов-украинцев, перешел на сторону немцев. По дороге на передовую командир взвода зашел в сапожную мастерскую и сказал, что «теперь я пошел к себе в Украину». Николая Канакова приговорили к 10 годам лагерей за то, что он «восхваляет мощь врага». В 1946 году приговор смягчили до 4 лет.
Капитан медицинской службы Василий Панфилов работал в полевом госпитале для легкораненых на базе 49-й общевойсковой армии. Его арестовали в январе 1944 года. В постановлении следователя от 19 мая 1944 года сказано, что военный хирург служил в Красной армии с 1919 года (он окончил медицинский университет в Томске, а потом приехал на Алтай), но из ВКП (б) вышел из-за «антисоветских взглядов на руководящую роль политической партии». Панфилова осудили за беседы с другими сотрудниками госпиталя.
«…Высказывал всевозможные антисоветские-клеветнические выводы в адрес вождя народов, членов советского правительства, коммунистической партии, советской Конституции и вообще советской действительности и жизни в условиях нашего государства. Одновременно с этим восхвалял врага народа Троцкого и вандала Гитлера с его бандой озверелых фашистов», - говорится в документе.
Дело Панфилова полностью строится на показаниях свидетелей. Он получил 10 лет лагерей, а в 1974 году Военная коллегия Верховного суда отменила приговор из-за отсутствия состава преступления. По словам Дарины Шориной, военный врач пострадал за то, что возмущался нехваткой бинтов и лекарств, а также считал неправильными решения правительства об ответственности за прогулы и оставление места работы.
Жертвами репрессий на территории Алтайского края в годы войны становились и те, кого обвиняли в нарушениях трудовой дисциплины, срыве плана по сдаче хлеба или укрывательстве зерна от властей. В ноябре 1941 года жители села Огни Усть-Калманского района собрались на квартире колхозника Пожидаева, чтобы обсудить, как лучше спрятать зерно от государства. Как сказано в показаниях директора колхоза имени Кагановича Анны Спириной, крестьяне решили не сдавать зерно целиком, а спрятать часть в отходах, чтобы затем просеять и оставить себе. Спирину не стали расстреливать, заменив наказание 10 годами в лагере и последующим поражением в правах на 5 лет.
Крестьянина Кузьму Никифорова собирались расстрелять, потому что у него не было зимней одежды. Из-за этого Никифоров не мог ходить на работу.
- Суд не учел моего преклонного возраста, моей неграмотности и невежества и лишил меня жизни. Прошу сохранить мне жизнь, ведь я тружусь всю жизнь и честно, - говорится в кассационной жалобе Никифорова. После этого обращения суд заменил наказание на срок в лагере.
Дело 29-летней жительницы Барнаула Анны Беспятовой стало одним из немногих, которые закрыли за недоказанностью преступления. Съемщицу крутильного цеха меланжевого комбината арестовали в июле 1942 года по доносу соседей по общежитию. Они рассказали, что женщина отказалась повесить над кроватью портрет Никиты Хрущева и порвала его. И хотя в 1941 году у Беспятовой уже был приговор на 4 месяца заключения за 45-минутное опоздание на работу, на этот раз ей повезло: следователь решил, что женщину оболгали, и закрыл дело.
Студент барнаульского педучилища Степан Зайцев получил 7 лет лагерей за то, что возмущался платой за обучение.
- Теперь будут учиться только дети коммунистов и кто живет богато. А вот возьми такого, как я. Я не могу дальше учиться, потому что нас двое, а средств нет для обучения, - сказал Зайцев на допросе. Позже свидетели рассказали, что в общежитии он пел антисоветские частушки, клеветал, что «колхозники сидят голодом», а государство забирает весь хлеб.
На выставке в Государственном архиве Алтайского края представлено около 80 документов. Подавляющее большинство дел возбуждено по статье 58−10 Уголовного кодекса РСФСР об антисоветской пропаганде.
- Под статью 58−10 попадало практически все, особенно слова, - говорит Дарина Шорина.
- Приговоры были стандартные, а вот анкеты, фотографии людей, их личные истории - не повторяются. Мы можем лишь осознать масштабы политических репрессий, но никто не знает о том, сколько на самом деле было репрессированных. Многие люди были реабилитированы: в 1960-х годах начался процесс закрытия и прекращения дел, реабилитация - в 1990-х. Конечно, человека это не возвращало, но это было важно, так как родственникам очень тяжело жить с таким пятном на судьбе. К таким историям невозможно привыкнуть.
Источник:
https://news.tut.by/culture/721460.html?c
Автор - Евгений Федоров, sibreal.org