Раскулачивание на Алтае
В 1926 году хлебозаготовки на Алтае проходили напряженно, крестьяне упорно не желали продавать хлеб государству за сущие гроши. Но особо сложной оказалась ситуация зимой 1927-1928 гг. В январе 1928 года Политбюро ЦК ВКП(б) направило на места директиву, предлагающую применение чрезвычайных мер. Для того, чтобы привести в действие все административно-карательные рычаги в Сибирь выехал сам Сталин. В своих выступлениях он настаивал на применении самых жестких мер к тем, кто не хотел продавать хлеб по установленным низким ценам, вплоть до лишения свободы и конфискации хлеба. Именно с Алтая в Сибири начался «великий перелом»: Сталин лично рекомендовал в каждом хлебозаготовительном районе устроить пару показательных раскулачиваний.
Бедняк комсомолец Пинегин, председатель сельского совета в с. Усть-Пристань, на собрании граждан села откровенно заявил: «На 10-ую годовщину коммунисты с ума сошли или сходят… Куда это годится, когда продают последнюю корову или лошадь за бесценок? Разве этим поднимается хозяйство? Крестьянам, видимо, придется ковать пики, как в 1919-1920 гг. и стоять за себя». За такие высказывания многие лишились партбилетов и свободы. Применялись самые разнообразные меры давления на крестьян. Создавались заградительные отряды, которые не выпускали никого из села, чтобы предотвратить продажу зерна и других продуктов на рынке, во время которых практически все жители села сгонялись на собрания, длившиеся по нескольку суток. Все это время людям не разрешали сходить домой, не давали спать, требовали продать хлеб по госцене.
Уже в 1929 году начался процесс коллективизации, но особенно ударные темпы характерны для начала 1930 года. В Бийском округу на 01.10.1929 г. коллективизировано 4% хозяйств, а к 15.03.30 г. - уже 74%; 800 кулаков репрессированы по первой категории (как выразился секретарь ОК ВКП(б) Спирик: «ликвидировали 800 кулаков»), 1890 человек выселили за пределы округа по 2 категории и приступили к расселению внутри округа 3217 хозяйств, а всего 5907 кулацких хозяйств; арестовано 911 участников кулацких группировок, контрреволюционных групп и организаций, их них 813 кулаков и 41 поп. Для устрашения населения проводились показательные процессы. Всего же за 30-е гг. на Алтае было репрессировано не менее 100 тысяч человек.
Все это не могло не вызвать противодействия, в январе-марте 1930 года произошло 65 антиколхозных и антисоветских выступлений. В июне 1929 года возникла организация, которую впоследствии органы ОГПУ обозначили как контрреволюционную повстанческую под условным названием «Охотники». Ее центр был в г. Барнауле, а одна из ячеек находилась в с. Куяган Бийского округа.
Из воспоминаний Некрасовой Серафимы Михайловны: «Моего отца, Тупикина Михаила Федоровича арестовали в 1930 году. Мне было тогда три года. Срок он отбывал на поселении. Дом и все имущество отца конфисковали. Вернулся он больным, сильно на него подействовало то, что дом его был отдан под поливочный цех. Вскоре после прибытия отца отправили в психическую больницу».
"А кого кулачили? Кто работал, - вспоминала о событиях тех лет в Калманке одна из старожилок Павловского района. - Приезжали, забирали и дома пустые оставляли. Вон Павел Прокопьевич Черепанов рядом с нами жил - дом круглый имел. Утром мы встали, господи, смотрим - дом нараспашку, все вещи остались, а самих нет. Угнали. Сослали в Нарым, где ничего не было. А он кулаком и в Нарыме заделался. Работал".
Устинья Адреевна Успенская из села Маяк Чарышского района вспоминала, как ее отец, Андрей Гаврилович Нескоромных, стал кулаком с 15 детьми и был отправлен в Красноярский край, а там постарался еще раз стать кулаком - срубил избу для малолетних детей. Но в результате непосильного труда надорвался, его парализовало.
"Выглядело село до 28-го года шибко хорошо, - рассказывал старожил Тырышкин из Новотырышкина Смоленского района. - Началась коллективизация. Дома сожгли, самых работяг кулаками назвали и дома хорошие разрушили".
Агитпроповские характеристики "кулак-мироед" в историях, записанных нашими исследователями, практически не звучат. Многие собеседники рассказывают о том, что кулаки работали вместе с наемными работниками.
"Зажиточных было не сильно много. Они зажиточные как? Вот свою жнейку держали. Он пожнет тебе. А ты пойдешь ему повяжешь, отработаешь. Семей шесть у нас раскулаченных было. Кого из-за пасеки раскулачили, кого из-за чего", - вспоминали старожилы Малиновки Заринского района.
Агриппина Кондратьевна Дорофеева из исчезнувшей Сосновки с уважением вспоминала о раскулаченном Александре Карповиче Манькове, который "имел мельницу на реке Тишке, машину-молотягу и машину косилку-жнейку". Она подтверждает, что "всем селом на них работали. У него сосновские на поле работали, сено убирали. Хлеб осенью соскирдят и возят зимой. И молотили на машине". Но при этом Дорофеева добавляет, что "к нему все хорошо относились. А когда его раскулачили - вся беднота расплакалась - хорошо платил, все около него кормились". И про жену Манькова Агриппина Кондратьевна вспоминала с уважением: "Старушка работящая была".
Русская крестьянка Ксения Фоминична Атаманова родилась на Алтае в 1895 году в зажиточной семье. Имели 12 лошадей, 14 коров и телят, 8 овец. До 1927 года крестьяне в долине жили вольно, держали много скота, птицы, возделывали поля, в каждом логу были заимки, маральники, сотни колод пчел. Началось раскулачивание. Мужики не хотели добровольно отдавать имущество, нажитое честным трудом. Их стали арестовывать и они подались в горы. Ушел и муж Ксении Василий Атаманов, а потерявшие совесть активисты не обошли его семью. Забрали все: сундуки, столы, шубы, одежду, кадочки, кошевки, телеги, сани, жнейку, косилку, плуги, бороны, зерно, крупу, соленья из погребов, маралов, весь скот, гусей, кур. Ранней весной 1931 года отобрали и дом, а семью выслали на север. От Бийска в Нарым повезли в вагонах для скота, а потом пересадили на баржи. Плыли совсем близко от берега, а в тайге работало множество заключенных. Они бежали за баржами, выкрикивая имена отцов, матерей, жен, детей. Однажды женщина на барже закричала: "Мой Степа жив, жив Степа". И упала без памяти, а Степа все бежал по берегу за баржей и спрашивал про детей, мать, отца… Высадили всех недалеко от Белого Яра. Привезли всех в тайгу на голое место. Кругом болота, гнус. За бабонькой Фетиньей умерли маленькая Меечка и Вахромей Семенович, ему было только 62 года. Жил он вместе с внучатками и невестками, как мог помогал и поддерживал их. Не выдержало сердце старовера, не от голода он умер, а от горя. День и ночь его мучил вопрос: "За что такие испытания выпали детям и внукам?"...
Маховик репрессий раскручивался все дальше и дальше, началось разоблачение контрреволюционных организаций. Часто за принадлежность к контрреволюционным организациям привлекались просто по доносам. Судьба таких людей решалась так называемой «особой тройкой». Из сочинения Горыниной Любы, учащейся 8а класса нашей школы. «Однажды ночью все проснулись от громкого стука в дверь. Бабушка только и запомнила слова: «Понигин Борис Митрофанович здесь живет? Собирайтесь, мы за вами» - В эту ночь увели со двора кормилицу-корову, унесли все что смогли. Бабушке оставили самое дорогое - девочку десяти лет и мальчика шестнадцати лет». Из справки о признании пострадавшем от политических репрессий: "Понигин Борис Митрофанович 17 марта 1938 года арестован органами НКВД по необоснованному обвинению в контрреволюционной агитации. По решению Тройки НКВД Понигин Борис Митрофанович расстрелян 24.06.1938 года." Сто лет было бабушке, когда пришла бумага, что ее муж невиновен. Что теперь могла значить эта бумажка?
А после раскулачивания и коллективизации сборы зерна в стране в течение 2-х лет упали на 40%. Если в 1930 было собрано 83,5 млн. т. зерна, то в 1931 - 69,5, а в следующем 1932 - 50,1 млн.т. (источник: http://www.contrtv.ru/common/2505 ) При этом экспорт зерна снизился, но не прекратился. И начался самый страшный за всю истории России голод, в ходе которого умерли около 7 млн. человек, пик смертности пришелся на зиму 1932-33. Общее количество жертв кампании по раскулачиванию историки оценивают примерно в 300-400 тысяч человек.
В годы Великой Отечественной войны из Поволжья в Сибирь и на Алтай были высланы немцы. Это еще одна категория репрессированных. «Приехали они сюда в сентябре 1941 года. Расселяли немцев по-особому - старались поселить подальше друг от друга, чтобы не общались между собой. Налоги тогда деньгами не брали, а заставляли сдавать мясо, яйца, молоко, шерсть в определенном количестве. У кого не было подсобного хозяйства, покупали излишки у крестьян. Детям сельчан играть с немецкими детьми не разрешали. Но они выдержали все - голод, холод, нищету». Только в 1964 и 1972гг. указами Верховного Совета СССР советские немцы были реабилитированы и восстановлены в правах, за исключением права свободной эмиграции.
Источники:
Данилов А.А. История государства и народов России XX века / А.А.Данилов, Л.Т. Косулина.- М.: Дрофа, 2002.
Жертвы политических репрессий в Алтайском крае. Т. 1. 1919-1930 гг. / Управление архивного дела Администрации Алтайского края.- Барнаул, 1998.
Рассказы старожилов о раскулачивании на Алтае http://myaltai.ru/history/raskulachivanie
Нарымские пленники http://www.bankfax.ru/news/47689/
Истории алтайских крестьян о раскулачивании http://www.naaltae.ru/news/news/news_45909.html
Бедняк комсомолец Пинегин, председатель сельского совета в с. Усть-Пристань, на собрании граждан села откровенно заявил: «На 10-ую годовщину коммунисты с ума сошли или сходят… Куда это годится, когда продают последнюю корову или лошадь за бесценок? Разве этим поднимается хозяйство? Крестьянам, видимо, придется ковать пики, как в 1919-1920 гг. и стоять за себя». За такие высказывания многие лишились партбилетов и свободы. Применялись самые разнообразные меры давления на крестьян. Создавались заградительные отряды, которые не выпускали никого из села, чтобы предотвратить продажу зерна и других продуктов на рынке, во время которых практически все жители села сгонялись на собрания, длившиеся по нескольку суток. Все это время людям не разрешали сходить домой, не давали спать, требовали продать хлеб по госцене.
Уже в 1929 году начался процесс коллективизации, но особенно ударные темпы характерны для начала 1930 года. В Бийском округу на 01.10.1929 г. коллективизировано 4% хозяйств, а к 15.03.30 г. - уже 74%; 800 кулаков репрессированы по первой категории (как выразился секретарь ОК ВКП(б) Спирик: «ликвидировали 800 кулаков»), 1890 человек выселили за пределы округа по 2 категории и приступили к расселению внутри округа 3217 хозяйств, а всего 5907 кулацких хозяйств; арестовано 911 участников кулацких группировок, контрреволюционных групп и организаций, их них 813 кулаков и 41 поп. Для устрашения населения проводились показательные процессы. Всего же за 30-е гг. на Алтае было репрессировано не менее 100 тысяч человек.
Все это не могло не вызвать противодействия, в январе-марте 1930 года произошло 65 антиколхозных и антисоветских выступлений. В июне 1929 года возникла организация, которую впоследствии органы ОГПУ обозначили как контрреволюционную повстанческую под условным названием «Охотники». Ее центр был в г. Барнауле, а одна из ячеек находилась в с. Куяган Бийского округа.
Из воспоминаний Некрасовой Серафимы Михайловны: «Моего отца, Тупикина Михаила Федоровича арестовали в 1930 году. Мне было тогда три года. Срок он отбывал на поселении. Дом и все имущество отца конфисковали. Вернулся он больным, сильно на него подействовало то, что дом его был отдан под поливочный цех. Вскоре после прибытия отца отправили в психическую больницу».
"А кого кулачили? Кто работал, - вспоминала о событиях тех лет в Калманке одна из старожилок Павловского района. - Приезжали, забирали и дома пустые оставляли. Вон Павел Прокопьевич Черепанов рядом с нами жил - дом круглый имел. Утром мы встали, господи, смотрим - дом нараспашку, все вещи остались, а самих нет. Угнали. Сослали в Нарым, где ничего не было. А он кулаком и в Нарыме заделался. Работал".
Устинья Адреевна Успенская из села Маяк Чарышского района вспоминала, как ее отец, Андрей Гаврилович Нескоромных, стал кулаком с 15 детьми и был отправлен в Красноярский край, а там постарался еще раз стать кулаком - срубил избу для малолетних детей. Но в результате непосильного труда надорвался, его парализовало.
"Выглядело село до 28-го года шибко хорошо, - рассказывал старожил Тырышкин из Новотырышкина Смоленского района. - Началась коллективизация. Дома сожгли, самых работяг кулаками назвали и дома хорошие разрушили".
Агитпроповские характеристики "кулак-мироед" в историях, записанных нашими исследователями, практически не звучат. Многие собеседники рассказывают о том, что кулаки работали вместе с наемными работниками.
"Зажиточных было не сильно много. Они зажиточные как? Вот свою жнейку держали. Он пожнет тебе. А ты пойдешь ему повяжешь, отработаешь. Семей шесть у нас раскулаченных было. Кого из-за пасеки раскулачили, кого из-за чего", - вспоминали старожилы Малиновки Заринского района.
Агриппина Кондратьевна Дорофеева из исчезнувшей Сосновки с уважением вспоминала о раскулаченном Александре Карповиче Манькове, который "имел мельницу на реке Тишке, машину-молотягу и машину косилку-жнейку". Она подтверждает, что "всем селом на них работали. У него сосновские на поле работали, сено убирали. Хлеб осенью соскирдят и возят зимой. И молотили на машине". Но при этом Дорофеева добавляет, что "к нему все хорошо относились. А когда его раскулачили - вся беднота расплакалась - хорошо платил, все около него кормились". И про жену Манькова Агриппина Кондратьевна вспоминала с уважением: "Старушка работящая была".
Русская крестьянка Ксения Фоминична Атаманова родилась на Алтае в 1895 году в зажиточной семье. Имели 12 лошадей, 14 коров и телят, 8 овец. До 1927 года крестьяне в долине жили вольно, держали много скота, птицы, возделывали поля, в каждом логу были заимки, маральники, сотни колод пчел. Началось раскулачивание. Мужики не хотели добровольно отдавать имущество, нажитое честным трудом. Их стали арестовывать и они подались в горы. Ушел и муж Ксении Василий Атаманов, а потерявшие совесть активисты не обошли его семью. Забрали все: сундуки, столы, шубы, одежду, кадочки, кошевки, телеги, сани, жнейку, косилку, плуги, бороны, зерно, крупу, соленья из погребов, маралов, весь скот, гусей, кур. Ранней весной 1931 года отобрали и дом, а семью выслали на север. От Бийска в Нарым повезли в вагонах для скота, а потом пересадили на баржи. Плыли совсем близко от берега, а в тайге работало множество заключенных. Они бежали за баржами, выкрикивая имена отцов, матерей, жен, детей. Однажды женщина на барже закричала: "Мой Степа жив, жив Степа". И упала без памяти, а Степа все бежал по берегу за баржей и спрашивал про детей, мать, отца… Высадили всех недалеко от Белого Яра. Привезли всех в тайгу на голое место. Кругом болота, гнус. За бабонькой Фетиньей умерли маленькая Меечка и Вахромей Семенович, ему было только 62 года. Жил он вместе с внучатками и невестками, как мог помогал и поддерживал их. Не выдержало сердце старовера, не от голода он умер, а от горя. День и ночь его мучил вопрос: "За что такие испытания выпали детям и внукам?"...
Маховик репрессий раскручивался все дальше и дальше, началось разоблачение контрреволюционных организаций. Часто за принадлежность к контрреволюционным организациям привлекались просто по доносам. Судьба таких людей решалась так называемой «особой тройкой». Из сочинения Горыниной Любы, учащейся 8а класса нашей школы. «Однажды ночью все проснулись от громкого стука в дверь. Бабушка только и запомнила слова: «Понигин Борис Митрофанович здесь живет? Собирайтесь, мы за вами» - В эту ночь увели со двора кормилицу-корову, унесли все что смогли. Бабушке оставили самое дорогое - девочку десяти лет и мальчика шестнадцати лет». Из справки о признании пострадавшем от политических репрессий: "Понигин Борис Митрофанович 17 марта 1938 года арестован органами НКВД по необоснованному обвинению в контрреволюционной агитации. По решению Тройки НКВД Понигин Борис Митрофанович расстрелян 24.06.1938 года." Сто лет было бабушке, когда пришла бумага, что ее муж невиновен. Что теперь могла значить эта бумажка?
А после раскулачивания и коллективизации сборы зерна в стране в течение 2-х лет упали на 40%. Если в 1930 было собрано 83,5 млн. т. зерна, то в 1931 - 69,5, а в следующем 1932 - 50,1 млн.т. (источник: http://www.contrtv.ru/common/2505 ) При этом экспорт зерна снизился, но не прекратился. И начался самый страшный за всю истории России голод, в ходе которого умерли около 7 млн. человек, пик смертности пришелся на зиму 1932-33. Общее количество жертв кампании по раскулачиванию историки оценивают примерно в 300-400 тысяч человек.
В годы Великой Отечественной войны из Поволжья в Сибирь и на Алтай были высланы немцы. Это еще одна категория репрессированных. «Приехали они сюда в сентябре 1941 года. Расселяли немцев по-особому - старались поселить подальше друг от друга, чтобы не общались между собой. Налоги тогда деньгами не брали, а заставляли сдавать мясо, яйца, молоко, шерсть в определенном количестве. У кого не было подсобного хозяйства, покупали излишки у крестьян. Детям сельчан играть с немецкими детьми не разрешали. Но они выдержали все - голод, холод, нищету». Только в 1964 и 1972гг. указами Верховного Совета СССР советские немцы были реабилитированы и восстановлены в правах, за исключением права свободной эмиграции.
Источники:
Данилов А.А. История государства и народов России XX века / А.А.Данилов, Л.Т. Косулина.- М.: Дрофа, 2002.
Жертвы политических репрессий в Алтайском крае. Т. 1. 1919-1930 гг. / Управление архивного дела Администрации Алтайского края.- Барнаул, 1998.
Рассказы старожилов о раскулачивании на Алтае http://myaltai.ru/history/raskulachivanie
Нарымские пленники http://www.bankfax.ru/news/47689/
Истории алтайских крестьян о раскулачивании http://www.naaltae.ru/news/news/news_45909.html