Дурные сны. Сон третий. Десант.
Продолжаю публиковать сны Ивана Погорелова. Все эти сны - реакция на события мая 2014 года, но как мне кажется, не теряют своей актуальности.
Здесь первый, здесь второй.
Сон третий. Десант.
Я просыпаюсь в своей детской комнате. Глубокая ночь. Прохладная полуторная кровать. Отцовский дом. Домашняя тишина. Что-то тихо поскрипывает. Тикают часы в зале. Немного пахнет клееной древесиной, немного кухней. На улице лето. Все как обычно… Но откуда беспокойство? И этот еле различимый гул? Чепуха! Завертываюсь с головой в одеяло. Нет, не помогает. Что за гул, как будто нарастает? Сажусь. Темно. Шторы в комнате закрыты. Дом стоит так, что почти всегда ночью в окно светит Луна. Да так, что я обычно просыпаюсь когда её лучи падают на моё лицо. Я этого не люблю. Сон становится не к черту. Уж не знаю почему. Встаю и подхожу к окну. Окна в отцовском доме огромные. За окном огромные облепихи, деревянная ограда и если смотреть вдаль, то там начинаются поля, поля… Мы живем практически на краю села.
Отодвигаю шторы, смотрю: Что это? Что за зарево за полями? Обычно, такое зарево бывает по весне, когда жгут траву на полях. Но сейчас не весна - сейчас лето. Странно это. И гул этот… Нарастает. Вдруг, две вспышки и два гулких хлопка раздаются за заревом. Черт подери! Да у нас же там Военная точка РВСН, «Тополя», солдаты. Пожар? Что происходит? Чувство страха и опасности сжимают диафрагму, пресс, комок встает в горле. Отец просыпается тоже. Из зала слышу его бас:
-Что случилось?
-Иди сюда! Смотри!
Заспанный, сухой, небольшого роста, с нахмуренными бровями в белой майке он быстро подходит к окну.
- Это «Точка» горит!
Отец смачно выругивается. Голос у него и злой и напуганный. Быстро натягиваем на себя рубахи, штаны. Выбегаем из дома. По всему селу лают собаки. Везде загорается свет. Слышно, как соседи тоже высыпали из домов и восклицают: «Да что ж это такое?»
-Точка горит!
-Ой, Господи!
-Батюшки, что же будет!
А на горизонте свет всё сильнее и сильнее. И гул, гул кажется, совсем близко.
-Самолёты! Самолёты летят! - слышится чей-то протяжный голос.
Я вскидываю голову и вижу, нет, не самолёты! Я вижу, а подсвеченные луной белые купола парашютов!
- Десант! Батя! - ору, - Это же война! Это вражеский десант!
Отец смотрит на меня выпученными глазами. Рот его скривился в немом изумлении.
-Батя! Надо в милицию! Там оружие есть, и в лес! Выводи машину! Я там скорее тебя буду!
И я рванулся так, что всё замелькало вокруг..
-Погоди! Стой! - кричит отец за спиной, но я уже за поворотом, пыль летит из под моих ног. Тела не чувствую, скорей, скорей!
Бегом до милиции минут 5 не больше. Отец только гараж откроет, да выгонит машину. А я уже там буду. В районном отделе должно быть оружие, два пулемёта, АКСУ, АК-74. Мне зять говорил. На пару взводов будет. Нет! Без оружия - я не хочу остаться. А где армия? Где? Почему десант здесь в центре страны. И горячие слезы выступают на глазах. «А будет ли она, армия, если они уже здесь?»
Гоню от себя эту мысль.
Мелькают окна, проносятся крики. Два поворота и РОВД. Единственный в селе фонарь горит возле него. Скорей! Врываюсь, в отдел, выпученными глазами на меня смотрит усатый щекастый майор. Ору через перегородку:
-Давай оружие! Десант, мать твою, сейчас здесь будет!
Он выскакивает передо мной:
- С ума спятил! Какой десант?
- Оглох? Не слышал, как на «Точке» взорвалось? Да ты посмотри на небо-то!
Тащу его за локоть на улицу.
-Бляха-муха! Кто ж это? - побледнел и выпучил глаза майор.
- Какая разница? Оружие давай! - что есть силы кричу я.
Смотрю, еще мужики бегут. Орут, матерное. Майор попятился назад.
-Куда!? Нельзя!
Но кто-то, видно, из старых милиционеров сказал крепкое ему слово и вот они вдвоем, а за
ними человек десять и я побежали по коридору, в оружейку. Неразбериха, с ключами, мат.
Наконец, капитальная дверь открыта.
-Забираем всё что есть! - командует отставной.
Знакомое лицо. Не знаю, как зовут. Хватаю четыре АКС-У и две коробки с патронами.
Бегу со всеми на улицу, на улице отец на красной Ниве.
-По машинам и на гору, в лес!
Прыгаем в машину и несемся. Десант высадился, кажется, со стороны полей. Непонятно
куда они пойдут на деревню или на «Точку». В лес - это другой конец. Нас 4 человека у всех злые и какие-то странно сосредоточенные лица, заряжаем рожки. Гул не
прекращается. А десант прямо над нами. Вот они! Фары осветили купол парашюта и человека. Негр! Опушка. Трассеры. В колесо и еще куда-то. Выпрыгиваем и ложимся в высокую траву.
Ах, вы гады! Метрах в двухстах и еще в ста приземляются десантики, крики на английском. Целюсь и даю очередь сначала в ближнего, потом дальнего. Попал, кажется. Сзади, кричат
-Отходим!
Ответная стрельба. В голове мысли: «Ползти, надо ползти!» И тут как обухом по голове. Бух! И темнота.
Холодная вода бьёт в лицо.
-Эй, Ванька Погорелов, ты, чтоли?
Открываю глаза и смотрю перед собой. В виске нестерпимо ломит. Надо мной троё. Двое в форме - американцы. Солдат и офицер, по виду. И еще один… Эге, да это ж учитель английского Петр Иванович Портнов! Маленький, лысенький, полненький, со злыми глазками. Редкая сволочь…
-Быстро же ты Петр Иванович прописался. - процедил я и онемел от сверлящей боли.
-Ду ю спик инглиш? - цедит офицер.
-Да пошел ты на ..й! Гнида еб…я!
Выдавливаю из себя, но новый приступ боли запечатывает рот.
-Ты, голубчик, помягче, да полегче, знаю ведь, что говоришь ты и понимаешь. - увещевательным голосом пропел, нагнувшись ко мне Портнов. От этого голоса всё вскипело во мне.
-Предатель! Иуда!
Что есть силы кричу, плююсь ему в лицо.
Несколько ударов ногами.
-Сволочь! - визжит Портнов.
Утирается, что-то шепчет офицеру. Сознание мутится. Входят еще солдаты. Поднимают меня на ноги. Волокут на улицу. Прислоняют к беленой стене сарая.
Да, странно... Тяну ноздрями свежий воздух. День, лето… Пчелы жужжат, Солнце светит в лицо, птицы щебечут в ветвях деревьев. Налетает шумный ветер и доносит запахи зелени и цветов. Поскрипывает старая береза возле сарая. Синее небо в перистых облаках. Что всё? Да, немного повоевал... А как, помнится, грозился себе. Видно, не так надо было воевать, по-другому… Чтобы эти твари даже ноги своей тут не поставили. Что же это я. Знал же, всё понимал. А теперь что? Мда… Раньше надо было делать, да по уму, а не по хатам прятаться и жизнь транжирить. Но сейчас уже, всё равно, принимай свинцовую пилюлю... Эх, чтож, ты так Ванька!
Тем временем, трое солдат, высокий негр, желтолицый китаец и белесый, худой, с вытянутым лицом европеоид выстроились передо мной. Все в новеньком камуфляже подняли и наставили на меня черные дула винтовок.
Усмехаюсь.
-Всех не перестреляете! Поганые!
-Fire!
Из дул медленно появляется огонь. Тягучая мысль, передуманная сотни раз за годы. «Всё против нас. Даже мы сами. Поумнеем ли. Выстоим ли?»
Яркий свет всё заливает перед глазами.
Ветер налетает на черемуху. Листья шумят. Поскрипывает старая береза...