Когда-то все любили Асано и его мангу "Соланин". Многие и сейчас любят, хотя, сдаётся мне, по большей части это любовь слепая, как дань уважения автору, нарисовавшему полюбившуюся мангу.
Я не то, чтобы прям так любил соланина, но он привлекал своеобразным рисунком и незатянутостью истории.
Шло время, продолжалось знакомство с работами автора. И вот, года два назад, начало у меня складываться стойкое такое ощущение, что Асано не торт, и никогда им не был. Теперь я в этом уверен.
Асано как художник хорош - красивые человечки (хотя набор типажей не так уж и велик), органично оцифрованные фотки. Но как автор он пуст. Совершенно и неотвратимо. Сюжетную пустоту он заменяет шок-контентом. И чем новее работа, тем более ярко это видно. Соланин при незамыленном восприятии оказывается... так же пуст. Если б не шокирующая сцена внезапной смерти паренька, мангу бы заметили только самые упоротые графикоманы. Слайс оф лайф, скажете вы. Но почему так ужасно слита концовка? Спела песенку - занавес. Почему нельзя было раскрыть душевные страдания потерявшего любовь человека, показать силу характера или наоборот его слабость, выразить на бумаге движение страдающей души к исцелению, или наоборот - к упадку в бездну небытия? Потому что автор не способен. Бытовуха - его предел.
Но после Соланина стало ещё хуже. В пунпуне, например. Создаётся впечатление, что Асано взял все свои комплексы, включил буйную и нездоровую фантазию, создал ужасную мешанину из похоти, низости, всякой мерзоты, поместил всё это дерьмище в умы малолетних школьников и начал впаривать всю получившуюся из этого отвратную субстанцию под видом труёвого слайс-оф-лайфа. Адекватно и правдоподобно изобразить детскую психологию - это почти искусство. На которое Асано не способен. Вместо этого делает из малолеток пубертатных тинейджеров.
Но тенденция движения к пропасти неумолимо толкает Инио на ещё больший градус шок-контента, мерзоты, чернухи, который имел место в "Девочке с моря". И всё это дерьмо - под видом раскрытия опять-таки детской психологии. Что дальше? Содомия? Нет уж, Асано-сенсе, иди-ка ты в жопу.