O пессимизме, мелиоризме и оптимизме.
Нечто среднее между двумя крайностями - пессимизма и оптимизма есть так называемый мелиоризм. Как меня просветил госпoдин человечище triakin:
Мелиоризм (от лат. melior - лучше) - идея, что мир не является ни всецело плохим, ни всецело хорошим, что соотношение добра и зла может изменяться и что относительная воля добра способна возрастать. Человеческие усилия усовершенствовать мир могут, согласно данной идее, действительно сделать его лучше, и возможно, что тенденция биологической и социальной эволюции идет в этом направлении. Мелиоризм выдвигается как альтернатива оптимизму и пессимизму.
В общем-то не плохое определение, но если я себя к нему отнесу уже навязывает мне поведенческие рамки. я тут же образую социум с людьми, с определенными поведенческими реакциями, подходящими под это определение. Но я не хочу этого.
Я не причисляю себя например ни к кому. Разве не прекрассно побыть немного пессимистом? Убится горем и пожалеть себя. Или оптимистом? Радоватся, что стакан на половину полон, а не пуст. Нигилистом и послать на хуй учителя, пофигистом, если Вам больно, борцом, если бьют женщину..., трусом, бабником, матерщинником, атеистом, импотентом, ревнивцем, агностиком, немцем, созерцателем, русским, христианином... при всем при этом всегда наблюдать за собой со стороны.
К тому же это приносит только выгоду. Человеку нужен человек, сказал Снаут. Люди ищут себе подобных - единомышленников. Если вы с немцем немец, а с русским - русский то у вас проблемм думаю не будет. Многие назовут это безпринципностью, а я назову это способностью проникать в своего ближнего, становится им. Жизнь становится красочней, ты живешь как бы жизнью того человека. Страным образом замечаешь, что человек начинает тянутся к тебе. Вы проживаете много жизней, в конце концов. Я думаю вы и без меня все это прекрасно знаете.
Но если я себя к кому нибудь отнесу, например к пессимистам, то конец всему. Я и буду пессимист.
Бывает я люблю эту жизнь, бывает я ее ненавижу. У меня есть внутри некий цензор. Он есть у всех. Я не убью себя, потому, что глубоко проникся греховностью этой мысли. Я не убью другого по тем же соображениям. И я не Раскольников, чтобы на себе проверять последствия, как то, идти против моего цензора. Этот цензор растет со мной и закаляется. Я думаю, многие люди к нему просто не прислушиваются, многие игнорируют, многие стараются приглушить отнеся себя к той или иной группе. Но этот цензор и есть мой бог, и если у меня хватает сил я следую его заветам и очень переживаю, если оказался слаб и не сделал того, что он велел. Мой бог - он учится со мной и у него много имен. Он меня не подведет. Он знает вместо меня, где добро, а где зло.
Не думаю, что соотношение доли добра и зла может изменятся. Не может стать больше или меньше теней у света. Вспомните Воланда, когда Левий Матвей не захотел, чтобы он здравствовал:
" Но тебе придется примириться с этим, - возразил Воланд, и усмешка искривила его рот, - не успел ты появиться на крыше, как уже сразу отвесил нелепость, и я тебе скажу, в чем она, - в твоих интонациях. Ты произнес свои слова так, как будто ты не признаешь теней, а также и зла. Не будешь ли ты так добр подумать над вопросом: что бы делало твое добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени? Ведь тени получаются от предметов и людей. Вот тень от моей шпаги. Но бывают тени от деревьев и от живых существ. Не хочешь ли ты ободрать весь земной шар, снеся с него прочь все деревья и все живое из-за твоей фантазии наслаждаться голым светом? Ты глуп.". Софистика и шелуха, но логично.
Я не стремлюсь к "безболезненному, счастливому" мировосприятию. Я даже не понимаю, зачем оно кому-то нужно? Я побывал уже и за гранью чуть ли не сумасшедствия и психических растройств и ни разу не переставал замечать пристального взгляда моего бога. И каждый раз, как мне кажется, я становился лучше. Мне нужен театр контраста, я хочу радоватся и горевать, плакать и смеятся, любить и расставатся - вот она жизнь, вот оно счастье. Вот эта грань, между черным и белым, между светом и тенью доведет Вас до какого угодно мировосприятия. А мой бог - он мне поможет, ведь он родственник Создателя Всего.
Но есть одна грань, за которой все вышеперчисленное уже не будет иметь значения. Когда привычный мир рушится и медленно сползает в пропасть. Это не смерть, это хуже. Это Страх..., липкий и обволакивающий. По спирали нарастающий, превращаюшийся в страх страха, а потом перерастающий в боязнь страха страха. Вот что некоторых заставляет кидатся в крайности. И уметь с этим страхом совладать, наверное самое главное, чтобы остатся свободным человеком. Это не страх смерти, нет... Страх смерти заложен в нас биологически. Это страх бытия. Страх посмотреть долго и внимательно себе в глаза, только не в зеркале... Долго и внимательно, рассмотреть каждый сосуд, каждое движение хрусталика и в темноте за ним увидеть нечто.
А теперь я пойду и напьюсь с гансами у мексиканцев, зайдем в Irish Pub, попроведаем бармена пидараса Хуана, поболтаем с Мари и Паломой, а там куда кривая выведет. И Вам желаю хороших выходных.
Мелиоризм (от лат. melior - лучше) - идея, что мир не является ни всецело плохим, ни всецело хорошим, что соотношение добра и зла может изменяться и что относительная воля добра способна возрастать. Человеческие усилия усовершенствовать мир могут, согласно данной идее, действительно сделать его лучше, и возможно, что тенденция биологической и социальной эволюции идет в этом направлении. Мелиоризм выдвигается как альтернатива оптимизму и пессимизму.
В общем-то не плохое определение, но если я себя к нему отнесу уже навязывает мне поведенческие рамки. я тут же образую социум с людьми, с определенными поведенческими реакциями, подходящими под это определение. Но я не хочу этого.
Я не причисляю себя например ни к кому. Разве не прекрассно побыть немного пессимистом? Убится горем и пожалеть себя. Или оптимистом? Радоватся, что стакан на половину полон, а не пуст. Нигилистом и послать на хуй учителя, пофигистом, если Вам больно, борцом, если бьют женщину..., трусом, бабником, матерщинником, атеистом, импотентом, ревнивцем, агностиком, немцем, созерцателем, русским, христианином... при всем при этом всегда наблюдать за собой со стороны.
К тому же это приносит только выгоду. Человеку нужен человек, сказал Снаут. Люди ищут себе подобных - единомышленников. Если вы с немцем немец, а с русским - русский то у вас проблемм думаю не будет. Многие назовут это безпринципностью, а я назову это способностью проникать в своего ближнего, становится им. Жизнь становится красочней, ты живешь как бы жизнью того человека. Страным образом замечаешь, что человек начинает тянутся к тебе. Вы проживаете много жизней, в конце концов. Я думаю вы и без меня все это прекрасно знаете.
Но если я себя к кому нибудь отнесу, например к пессимистам, то конец всему. Я и буду пессимист.
Бывает я люблю эту жизнь, бывает я ее ненавижу. У меня есть внутри некий цензор. Он есть у всех. Я не убью себя, потому, что глубоко проникся греховностью этой мысли. Я не убью другого по тем же соображениям. И я не Раскольников, чтобы на себе проверять последствия, как то, идти против моего цензора. Этот цензор растет со мной и закаляется. Я думаю, многие люди к нему просто не прислушиваются, многие игнорируют, многие стараются приглушить отнеся себя к той или иной группе. Но этот цензор и есть мой бог, и если у меня хватает сил я следую его заветам и очень переживаю, если оказался слаб и не сделал того, что он велел. Мой бог - он учится со мной и у него много имен. Он меня не подведет. Он знает вместо меня, где добро, а где зло.
Не думаю, что соотношение доли добра и зла может изменятся. Не может стать больше или меньше теней у света. Вспомните Воланда, когда Левий Матвей не захотел, чтобы он здравствовал:
" Но тебе придется примириться с этим, - возразил Воланд, и усмешка искривила его рот, - не успел ты появиться на крыше, как уже сразу отвесил нелепость, и я тебе скажу, в чем она, - в твоих интонациях. Ты произнес свои слова так, как будто ты не признаешь теней, а также и зла. Не будешь ли ты так добр подумать над вопросом: что бы делало твое добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени? Ведь тени получаются от предметов и людей. Вот тень от моей шпаги. Но бывают тени от деревьев и от живых существ. Не хочешь ли ты ободрать весь земной шар, снеся с него прочь все деревья и все живое из-за твоей фантазии наслаждаться голым светом? Ты глуп.". Софистика и шелуха, но логично.
Я не стремлюсь к "безболезненному, счастливому" мировосприятию. Я даже не понимаю, зачем оно кому-то нужно? Я побывал уже и за гранью чуть ли не сумасшедствия и психических растройств и ни разу не переставал замечать пристального взгляда моего бога. И каждый раз, как мне кажется, я становился лучше. Мне нужен театр контраста, я хочу радоватся и горевать, плакать и смеятся, любить и расставатся - вот она жизнь, вот оно счастье. Вот эта грань, между черным и белым, между светом и тенью доведет Вас до какого угодно мировосприятия. А мой бог - он мне поможет, ведь он родственник Создателя Всего.
Но есть одна грань, за которой все вышеперчисленное уже не будет иметь значения. Когда привычный мир рушится и медленно сползает в пропасть. Это не смерть, это хуже. Это Страх..., липкий и обволакивающий. По спирали нарастающий, превращаюшийся в страх страха, а потом перерастающий в боязнь страха страха. Вот что некоторых заставляет кидатся в крайности. И уметь с этим страхом совладать, наверное самое главное, чтобы остатся свободным человеком. Это не страх смерти, нет... Страх смерти заложен в нас биологически. Это страх бытия. Страх посмотреть долго и внимательно себе в глаза, только не в зеркале... Долго и внимательно, рассмотреть каждый сосуд, каждое движение хрусталика и в темноте за ним увидеть нечто.
А теперь я пойду и напьюсь с гансами у мексиканцев, зайдем в Irish Pub, попроведаем бармена пидараса Хуана, поболтаем с Мари и Паломой, а там куда кривая выведет. И Вам желаю хороших выходных.