Истории проекта genuine stories
Пару последних месяцев я участвовала в проекте Дарьи Кутузовой
http://genuinestories.wordpress.com/about/
и написала немало историй в ответ на заданные темы. С разрешения Даши "забираю" их и сюда, пусть живут и здесь тоже. Первая тема была:
Вспомните ситуацию, когда вы находились в замешательстве, или в тупике (разной степени тяжести), и вы прочли историю какого-то реального человека - знаменитого, или “обычного”, или широко известного в узких кругах, - написанную от первого лица. Это могла быть история в ЖЖ, в газете, в книге, где угодно. И эта история сильно повлияла на вас - избавив от чувства одиночества, вины, собственной “неправильности” и пр. Возможно, вы почувствовали облегчение, или “можность”, или сопричастность и т.п.
Мне было 15 и мир ждал от меня ну очень больших решений. Окончательных и бесповоротных: в какой ВУЗ поступать? В какой стране жить? Обязуюсь ли “смочь”, не потеряться, не потерять, не пойти в разнос, не подсесть на наркотики, не путаться с парнями, доблестно учиться, отлично закончить, быть примером пионерам (хотя пионерию уже распустили) и так далее. Замешательство было общим фоном жизни, ежедневно оно заглядывало мне в душу расспросами соболезнующих родных: а ты готовишься? А хорошо готовишься? А ты думаешь? А ты выбрала?
И последней каплей, переполняющей чашу треволнений, было примерно такое вот родственное резюмирование: Ну ты смотри. Это же определит всю твою жизнь.
Из чего следовало: выберешь не то - и все. “Хана тебе” - как говорили во дворе.
А параллельно шла жизнь: распадался Союз, одноклассницы выскакивали замуж, не забывая подбросить мыслей на тему “кому она нужна, эта учеба?”, газеты же пестрели такими заголовками, что читать их нельзя было не только за обедом, но и в любой прием пищи. Поэтому они способствовали этому процессу в финишной его стадии - в качестве туалетной бумаги. И вот там-то их читали.
И вот там-то я его и увидела.
На последней полосе пожелтевшего “Труда” была небольшая заметка о пареньке, ветеране Афганистана, безногом и контуженном. На фото у него был такой безмятежный детский вид, что если бы не две культи вместо ног, я б решила, что в редакции что-то перепутали.
Не помню, что там было сказано о его биографии, не помню имени, не помню, где он жил и как он жил.
Помню его стихи. Одно стихотворение, которое он написал там, в Афганистане. Не полностью, но вот эти строчки врезались намертво:
“Только б горечь не пролить
В мир, который послезавтра,
В миг внезапного азарта,
Вдруг научится любить”
Проблемы моего существования сжались и сложились вдесятеро, как бумажная конструкция, мир этого человека заливал все вокруг смыслом, который был больше и выше каких-либо повседневых тревог. “Только б горечь не пролить”. Буквы на пожелтевшей бумаге шевелились и расплывались, - слезы. Все дороги вели куда-то, тупика не было нигде и жизнь продолжалась повсюду. Горечь могла пролить только я сама, и справиться с нею предстояло только мне. Мне самой. Независимо от того, что происходит в моем “внешнем” мире.
P.S: Как выяснилось, стихи, которые - так мне запомнилось, принадлежали парню, прошедшему Афган, НА САМОМ ДЕЛЕ оказались песней Юрия Михайловича Устинова. Не знаю, кто напутал, тот паренек, редакция или подвела моя память, важно, что эти слова были и есть
http://unisong.baikal.ru/pesennik/mp3/Ustinov/poberegu.mp3
http://genuinestories.wordpress.com/about/
и написала немало историй в ответ на заданные темы. С разрешения Даши "забираю" их и сюда, пусть живут и здесь тоже. Первая тема была:
Вспомните ситуацию, когда вы находились в замешательстве, или в тупике (разной степени тяжести), и вы прочли историю какого-то реального человека - знаменитого, или “обычного”, или широко известного в узких кругах, - написанную от первого лица. Это могла быть история в ЖЖ, в газете, в книге, где угодно. И эта история сильно повлияла на вас - избавив от чувства одиночества, вины, собственной “неправильности” и пр. Возможно, вы почувствовали облегчение, или “можность”, или сопричастность и т.п.
Мне было 15 и мир ждал от меня ну очень больших решений. Окончательных и бесповоротных: в какой ВУЗ поступать? В какой стране жить? Обязуюсь ли “смочь”, не потеряться, не потерять, не пойти в разнос, не подсесть на наркотики, не путаться с парнями, доблестно учиться, отлично закончить, быть примером пионерам (хотя пионерию уже распустили) и так далее. Замешательство было общим фоном жизни, ежедневно оно заглядывало мне в душу расспросами соболезнующих родных: а ты готовишься? А хорошо готовишься? А ты думаешь? А ты выбрала?
И последней каплей, переполняющей чашу треволнений, было примерно такое вот родственное резюмирование: Ну ты смотри. Это же определит всю твою жизнь.
Из чего следовало: выберешь не то - и все. “Хана тебе” - как говорили во дворе.
А параллельно шла жизнь: распадался Союз, одноклассницы выскакивали замуж, не забывая подбросить мыслей на тему “кому она нужна, эта учеба?”, газеты же пестрели такими заголовками, что читать их нельзя было не только за обедом, но и в любой прием пищи. Поэтому они способствовали этому процессу в финишной его стадии - в качестве туалетной бумаги. И вот там-то их читали.
И вот там-то я его и увидела.
На последней полосе пожелтевшего “Труда” была небольшая заметка о пареньке, ветеране Афганистана, безногом и контуженном. На фото у него был такой безмятежный детский вид, что если бы не две культи вместо ног, я б решила, что в редакции что-то перепутали.
Не помню, что там было сказано о его биографии, не помню имени, не помню, где он жил и как он жил.
Помню его стихи. Одно стихотворение, которое он написал там, в Афганистане. Не полностью, но вот эти строчки врезались намертво:
“Только б горечь не пролить
В мир, который послезавтра,
В миг внезапного азарта,
Вдруг научится любить”
Проблемы моего существования сжались и сложились вдесятеро, как бумажная конструкция, мир этого человека заливал все вокруг смыслом, который был больше и выше каких-либо повседневых тревог. “Только б горечь не пролить”. Буквы на пожелтевшей бумаге шевелились и расплывались, - слезы. Все дороги вели куда-то, тупика не было нигде и жизнь продолжалась повсюду. Горечь могла пролить только я сама, и справиться с нею предстояло только мне. Мне самой. Независимо от того, что происходит в моем “внешнем” мире.
P.S: Как выяснилось, стихи, которые - так мне запомнилось, принадлежали парню, прошедшему Афган, НА САМОМ ДЕЛЕ оказались песней Юрия Михайловича Устинова. Не знаю, кто напутал, тот паренек, редакция или подвела моя память, важно, что эти слова были и есть
http://unisong.baikal.ru/pesennik/mp3/Ustinov/poberegu.mp3