В этой жизни умирать не ново, но и жить, конечно, не новей.
Мягкий. Мягкий как масло. В своем темном микромире. Вселенная опять сузилась до маленького помещения в воображении. Это новое место. Это очень маленькая комната. Кровать. Все полутемное и желто-коричневое, не грязное, но дневного света. Большое окно со шторами, какого у меня никогда нет. Там два человека, которых я не знаю. Тепло. Осень, наверное.
Мягкий, почти теплый, почти живой. Все тоньше, как говорят. Руки такие странные! Я их такими не помню. Все равно мы все мясо. Мои маленькие руки - для вас. Мое мясо - не знаю зачем вообще. Не для меня. Никогда раньше не смотрел дольше на свои руки будто. Не помню.
Как говорят - не помню. Снова не помню. Это как перелистывать в книге новую главу, когда на новом листе не видно окончания предыдущей. Но ты знаешь, что эти проступающие отпечатки букв на той стороне - то, что сделано. Ничего нового не увидел. Или уже все видел, или ничего нет. Возможно, новое в том, что ничего и нет. Буду продолжать смотреть.
Я должен и не должен. Не пуст и не полон. Я есть и меня нет. Делаешь надрез, выворачиваешь - теперь мы знаем, что внутри у воздушного шарика. Новое воображение. Это! я! сам!
Мягкий, почти теплый, почти живой. Все тоньше, как говорят. Руки такие странные! Я их такими не помню. Все равно мы все мясо. Мои маленькие руки - для вас. Мое мясо - не знаю зачем вообще. Не для меня. Никогда раньше не смотрел дольше на свои руки будто. Не помню.
Как говорят - не помню. Снова не помню. Это как перелистывать в книге новую главу, когда на новом листе не видно окончания предыдущей. Но ты знаешь, что эти проступающие отпечатки букв на той стороне - то, что сделано. Ничего нового не увидел. Или уже все видел, или ничего нет. Возможно, новое в том, что ничего и нет. Буду продолжать смотреть.
Я должен и не должен. Не пуст и не полон. Я есть и меня нет. Делаешь надрез, выворачиваешь - теперь мы знаем, что внутри у воздушного шарика. Новое воображение. Это! я! сам!