Мысли о любви.
Оригинал взят у jue1 в Я не верю в любовь
Но где она живёт, вечная любовь?
Уж я то к ней всегда готов.
Начать с того, что каждые отношения у меня начинаются с мучительной ментальной зубной боли, которую не принято ассоциировать со светлым чувством любви. Я не люблю стенания этих всех прямо крайне независимых женщин про то, как же обломно иметь мужчину, "подстраиваться под кого-то", но я не могу не соглашаться с тем, что каждый новый человек в твоей жизни - это как вынуть еще один брусочек в Дженге. Это не может не дестабилизировать систему. То есть, наряду с тем, что тебя может нехило вдохновлять какая-то влюбленность, это всегда связано с определенным дискомфортом. ВСЕГДА. Другое дело, что этот дискомфорт может быть незначительным, или слишком быстро перестать быть острым, или что-то еще.
Так что сама влюбленность, которую считают самой безоблачной стадией - она вообще-то ровно наполовину состоит из обломов и досадливых поморщиваний, и только наполовину - из блаженных улыбок и "еще, еще, еще".
Пугая уже на первой стадии, любовь, получается - это не то предприятие, в которое тебе сразу хочется бухнуть все. Ты предчувствуешь, что там может быть очень опасно и неудобно, и что просто стряхнуть это потом не удастся - НО!
Природное человеческое любопытство и тяга к самоутверждению - это гремучая смесь.
Ты, все еще вроде как не желая вляпаться, одновременно с этим лезешь все дальше. Как ребенок, которому хочется сломать игрушку. Глаза боятся, а руки делают.
Сначала тебе хочется, чтобы тебя хотели. И вот тебя хотят до того, что на стену лезут. Но тебе уже хочется, чтобы в тебя влюбились. И вот в тебя влюблены. А теперь ты, как дети в монологе Морана, одновременно страшась и напирая, настойчиво тычешь пальцем в выключатель и дальше - а как насчет "не могу без тебя жить"? А? Да пожалуйста. Вот он не может без тебя жить.
Дальше ты вспотеваешь в приступе паники. Нет-нет, мы же просто хотели повеселиться. Сделайте откат, перемотайте обратно. Я больше не буду трогать этот гребаный выключатель, я обещаю.
Но игрушка уже сломана.
Я люблю мудаков. Люблю думать о ком-то: "Какой же ты все-таки мудак". Мудаков по определению не мужского, а женского словаря. Женщины обычно имеют в виду такой сорт мужчин, у которых иммунитет на женские манипуляции (иногда, конечно, перестраховочный и раздутый, и это уже выглядит не круто) и вообще эдакое снисходительное отношение к женскому полу. Легкий флер троллинга. Вроде: "Ну да, тебе можно меня разводить на коктейли, сапоги, эмоции и поступки, но задолго до того предела, за которым я стану терпилой". Это нам вовсе, вовсе не нравится. Нам надо посмотреть, что внутри игрушки. А если игрушка никак не ломается, нам нужно посмотреть это во что бы то ни стало.
Я лично отношусь к тому типу женщин, которые приходят в ужас от мужчин, помнящих ГОДОВЩИНЫ, затянутых в прекрасно сидящие костюмы со стрелочками, с букетами на каждый день... Играющих в телефон на сеансе "Сумерек"... Я из тех, которые самой романтичной песней о любви считают ленинградовскую: "У меня, как обычно, все отлично", а рдеют от признаний вроде: "Что я буду делать, когда ты уйдешь? Хм... Да ничего. Но хотеть я буду приехать и изрубить твое лицо топором". Я люблю, когда кто-то рядом ведет себя так, что я просто женщина, а не смысл его жизни и бог и путеводная звезда. Когда говорят: "Мои самые главные вещи в жизни с тобой не связаны". Это звучит достойно, как мне кажется. Но все равно вызывает вот эти гаденькие двуличные копошения на дне души. "Не связаны, значит...". Что тут строить из себя, еще Соломон раскусил, что горче смерти женщина, и золотое кольцо она в носу свиньи, и все стези ее ведут к мертвецам, и бла-бла-бла, и даже внутренности ее похожи на лик Сатаны.
Одновременно с тем, что я опасаюсь и не очень люблю женщин (и себя в их числе), меня завораживает их странная, по-лавкрафтовски жуткая и гигантская внутренняя сила, сила притяжения и подчинения. Я тут не имею в виду эти "приемы обольщения" из журнала "Космополитен" в декорациях пошлых водевильчиков, для закабаления офисных клерков, которые до седьмого класса колготки носили под школьными брюками. Чтобы они потом в торговом центре таскали за тобой твой хермес. Нет ничего победоносного в том, чтобы зажарить сердчишко кролика. Гораздо больше мне леденит кровь то, что такие же не по форме, но по сути простецкие приемы валят и львов. И не надо про то, что валят только тех львов, которые на самом деле кролики. Это не так.
Поэтому я считаю, что силы неравны. Тут на стороне женщин какое-то необъяснимое древнее зло и магия, которая старше этого мира. Тягаться трудно. Я в данном случае болею за мужскую сборную - они более уязвимы. Поэтому истории мужского "мудачества" в любви - меня это практически никогда не трогает. У меня практически никогда нет женской солидарности. В большинстве случаев не мужчины начинают эту войну, и не им ее проигрывать.
Может, я человек черствый, не знаю. Я не понимаю выражения "я не могу его разлюбить". Если уж встал вопрос о "разлюбить" - значит, эти отношения вредны, они ущемляют тебя в чем-то, несут тебе отрицательные эмоции, разрушают, дают почувствовать себя говном. Человек либо предает, либо не уважает, либо бьет, либо любит другую и т. п. Это не может понравиться ни одному адекватному человеку во вселенной. Такие выходки вкладывают тебе в руки все карты - это же поступки, которые разочаровывают тебя. Снижают ценность этого человека в твоих глазах. Когда я вижу какое-то неуважение к себе, я не злюсь, не страдаю - я просто так ментально морщу нос. "Да ну что ж ты, блять...", - так досадливо тяну я про себя. С этого момента человек выпадает из моей жизни. Не потому, что держу на него зло, какое уж там зло; просто все мое хорошее отношение к нему начисто отравляет разочарование. Мне легко не быть жертвой, разлюбить человека, который бы вытирал о меня ноги - просто намного больше, чем любую любовь к кому-либо, я люблю себя. Это вложили в меня папа с мамой, этого не изжить, хоть подсунь мне Райана Гослинга. Любовь к себе - это довольно ревностное отношение к чувству собственного достоинства (иногда - даже чересчур, к сожалению). Если кто-то пытается его ущемить - он будет отчислен. Возможно, не сразу. Не потому, что я такая гордая, как цыганка Рада. Просто такие люди вызывают во мне разочарование, а стало быть - безразличие и скуку. Топят сами себя, мне и делать для этого ничего не надо. С любовью разочарование и скука сочетается плохо. Она проходит. Она вовсе никакая не вечная.
Из всех "вечных" категорий любви я всегда доверяла меньше всего. Когда какой-то благородный, подлый или неразумный поступок мне объясняют, хоть в мифах, хоть в жизни, тем, что "он же любил ее", я соглашаюсь: "А, ну понятно тогда", - но внутренне ощущаю подвох. Этот аргумент принято считать за железный. Не могу сказать, чтобы я ему стопроцентно верила. Я все же думаю, что любовь меньше, чем дружба или честь, нуждается в конкретном объекте. Она в первую очередь происходит внутри субъекта. То есть, если бы Елену заменить на какую-то другую женщину, была бы так же пламенна любовь Париса? Конечно. Поэтому аргумент "Он сделал это во имя своей любви" логичнее, чем "Он сделал это во имя любви к ней". Если это происходит внутри тебя - следовательно, тебе этим и управлять. Тебе выбирать объекты. Если объект слишком борзый, если он делает то, что тебе не нравится - его надо сменить.
Поэтому люди с опушенными уголками рта, которые всю жизнь свою положили под ноги какой-то безответной, унижающей их любви - я им не верю. Это болезнь, это страх, это психиатрия, но не "вечная любовь". Когда я слушаю в очередной раз, что "все мужики - козлы", у меня возникает только один резонный вопрос: "А ты не задавалась вопросом, отчего тебя окружают одни жирные бесхребетные подлые уроды?". Свиньи едят с помойки, это всем известно. Можно пару разочков скинуть на то, что это только лично мне, например, так везет не встречать среди мужчин никаких козлов (прямо-таки суперсила какая-то, ага...), пару разочков на то, что все люди ошибаются. Все остальные разочки уже по принципу "обманул раз - позор тебе, обманул два - позор мне". Или уж признай, что сам обманываться рад, и не ной. Но вот про то, что "я не могу разлюбить" - ну хватит. Если такая всепоглощающая потребность в любви к кому-то - полюби, наконец, себя. Именно полюби, а не задери нос, не подумай бог весть что, не ударься в гордыню.
Я думаю, что те люди, которые любят себя, не встречают на своем пути козлов. По крайней мере, они застрахованы от козлиного ущерба. Любовь к себе, которая включает самоуважение, чувство собственного достоинства и здоровый эгоизм, отражает внешние посягательства на них, как батут. Тем людям, которые любят кормиться за счет вытирания ног о кого-то, попросту не пробиться - если где-то появляется брешь, в которую начинает хоть по капельке вливаться какая-то гнусность в виде неуважения, предательства, лжи - любовь к себе тут же выбрасывает туда лейкоцитов, непроизвольно: тебе и думать об этом не надо, как брешь уже залатана, и ты уже думаешь: "Бооже, как же скучно от этих твоих уловок, ведь обещала же себе больше не отвечать...". Трудно представить, что я, или любой другой нормальный человек сидит и думает: "Бооже, как же скучно от этих твоих уловок, но я же его все равно не могу разлюбить".
Я думаю, это можно.
Но где она живёт, вечная любовь?
Уж я то к ней всегда готов.
Начать с того, что каждые отношения у меня начинаются с мучительной ментальной зубной боли, которую не принято ассоциировать со светлым чувством любви. Я не люблю стенания этих всех прямо крайне независимых женщин про то, как же обломно иметь мужчину, "подстраиваться под кого-то", но я не могу не соглашаться с тем, что каждый новый человек в твоей жизни - это как вынуть еще один брусочек в Дженге. Это не может не дестабилизировать систему. То есть, наряду с тем, что тебя может нехило вдохновлять какая-то влюбленность, это всегда связано с определенным дискомфортом. ВСЕГДА. Другое дело, что этот дискомфорт может быть незначительным, или слишком быстро перестать быть острым, или что-то еще.
Так что сама влюбленность, которую считают самой безоблачной стадией - она вообще-то ровно наполовину состоит из обломов и досадливых поморщиваний, и только наполовину - из блаженных улыбок и "еще, еще, еще".
Пугая уже на первой стадии, любовь, получается - это не то предприятие, в которое тебе сразу хочется бухнуть все. Ты предчувствуешь, что там может быть очень опасно и неудобно, и что просто стряхнуть это потом не удастся - НО!
Природное человеческое любопытство и тяга к самоутверждению - это гремучая смесь.
Ты, все еще вроде как не желая вляпаться, одновременно с этим лезешь все дальше. Как ребенок, которому хочется сломать игрушку. Глаза боятся, а руки делают.
Сначала тебе хочется, чтобы тебя хотели. И вот тебя хотят до того, что на стену лезут. Но тебе уже хочется, чтобы в тебя влюбились. И вот в тебя влюблены. А теперь ты, как дети в монологе Морана, одновременно страшась и напирая, настойчиво тычешь пальцем в выключатель и дальше - а как насчет "не могу без тебя жить"? А? Да пожалуйста. Вот он не может без тебя жить.
Дальше ты вспотеваешь в приступе паники. Нет-нет, мы же просто хотели повеселиться. Сделайте откат, перемотайте обратно. Я больше не буду трогать этот гребаный выключатель, я обещаю.
Но игрушка уже сломана.
Я люблю мудаков. Люблю думать о ком-то: "Какой же ты все-таки мудак". Мудаков по определению не мужского, а женского словаря. Женщины обычно имеют в виду такой сорт мужчин, у которых иммунитет на женские манипуляции (иногда, конечно, перестраховочный и раздутый, и это уже выглядит не круто) и вообще эдакое снисходительное отношение к женскому полу. Легкий флер троллинга. Вроде: "Ну да, тебе можно меня разводить на коктейли, сапоги, эмоции и поступки, но задолго до того предела, за которым я стану терпилой". Это нам вовсе, вовсе не нравится. Нам надо посмотреть, что внутри игрушки. А если игрушка никак не ломается, нам нужно посмотреть это во что бы то ни стало.
Я лично отношусь к тому типу женщин, которые приходят в ужас от мужчин, помнящих ГОДОВЩИНЫ, затянутых в прекрасно сидящие костюмы со стрелочками, с букетами на каждый день... Играющих в телефон на сеансе "Сумерек"... Я из тех, которые самой романтичной песней о любви считают ленинградовскую: "У меня, как обычно, все отлично", а рдеют от признаний вроде: "Что я буду делать, когда ты уйдешь? Хм... Да ничего. Но хотеть я буду приехать и изрубить твое лицо топором". Я люблю, когда кто-то рядом ведет себя так, что я просто женщина, а не смысл его жизни и бог и путеводная звезда. Когда говорят: "Мои самые главные вещи в жизни с тобой не связаны". Это звучит достойно, как мне кажется. Но все равно вызывает вот эти гаденькие двуличные копошения на дне души. "Не связаны, значит...". Что тут строить из себя, еще Соломон раскусил, что горче смерти женщина, и золотое кольцо она в носу свиньи, и все стези ее ведут к мертвецам, и бла-бла-бла, и даже внутренности ее похожи на лик Сатаны.
Одновременно с тем, что я опасаюсь и не очень люблю женщин (и себя в их числе), меня завораживает их странная, по-лавкрафтовски жуткая и гигантская внутренняя сила, сила притяжения и подчинения. Я тут не имею в виду эти "приемы обольщения" из журнала "Космополитен" в декорациях пошлых водевильчиков, для закабаления офисных клерков, которые до седьмого класса колготки носили под школьными брюками. Чтобы они потом в торговом центре таскали за тобой твой хермес. Нет ничего победоносного в том, чтобы зажарить сердчишко кролика. Гораздо больше мне леденит кровь то, что такие же не по форме, но по сути простецкие приемы валят и львов. И не надо про то, что валят только тех львов, которые на самом деле кролики. Это не так.
Поэтому я считаю, что силы неравны. Тут на стороне женщин какое-то необъяснимое древнее зло и магия, которая старше этого мира. Тягаться трудно. Я в данном случае болею за мужскую сборную - они более уязвимы. Поэтому истории мужского "мудачества" в любви - меня это практически никогда не трогает. У меня практически никогда нет женской солидарности. В большинстве случаев не мужчины начинают эту войну, и не им ее проигрывать.
Может, я человек черствый, не знаю. Я не понимаю выражения "я не могу его разлюбить". Если уж встал вопрос о "разлюбить" - значит, эти отношения вредны, они ущемляют тебя в чем-то, несут тебе отрицательные эмоции, разрушают, дают почувствовать себя говном. Человек либо предает, либо не уважает, либо бьет, либо любит другую и т. п. Это не может понравиться ни одному адекватному человеку во вселенной. Такие выходки вкладывают тебе в руки все карты - это же поступки, которые разочаровывают тебя. Снижают ценность этого человека в твоих глазах. Когда я вижу какое-то неуважение к себе, я не злюсь, не страдаю - я просто так ментально морщу нос. "Да ну что ж ты, блять...", - так досадливо тяну я про себя. С этого момента человек выпадает из моей жизни. Не потому, что держу на него зло, какое уж там зло; просто все мое хорошее отношение к нему начисто отравляет разочарование. Мне легко не быть жертвой, разлюбить человека, который бы вытирал о меня ноги - просто намного больше, чем любую любовь к кому-либо, я люблю себя. Это вложили в меня папа с мамой, этого не изжить, хоть подсунь мне Райана Гослинга. Любовь к себе - это довольно ревностное отношение к чувству собственного достоинства (иногда - даже чересчур, к сожалению). Если кто-то пытается его ущемить - он будет отчислен. Возможно, не сразу. Не потому, что я такая гордая, как цыганка Рада. Просто такие люди вызывают во мне разочарование, а стало быть - безразличие и скуку. Топят сами себя, мне и делать для этого ничего не надо. С любовью разочарование и скука сочетается плохо. Она проходит. Она вовсе никакая не вечная.
Из всех "вечных" категорий любви я всегда доверяла меньше всего. Когда какой-то благородный, подлый или неразумный поступок мне объясняют, хоть в мифах, хоть в жизни, тем, что "он же любил ее", я соглашаюсь: "А, ну понятно тогда", - но внутренне ощущаю подвох. Этот аргумент принято считать за железный. Не могу сказать, чтобы я ему стопроцентно верила. Я все же думаю, что любовь меньше, чем дружба или честь, нуждается в конкретном объекте. Она в первую очередь происходит внутри субъекта. То есть, если бы Елену заменить на какую-то другую женщину, была бы так же пламенна любовь Париса? Конечно. Поэтому аргумент "Он сделал это во имя своей любви" логичнее, чем "Он сделал это во имя любви к ней". Если это происходит внутри тебя - следовательно, тебе этим и управлять. Тебе выбирать объекты. Если объект слишком борзый, если он делает то, что тебе не нравится - его надо сменить.
Поэтому люди с опушенными уголками рта, которые всю жизнь свою положили под ноги какой-то безответной, унижающей их любви - я им не верю. Это болезнь, это страх, это психиатрия, но не "вечная любовь". Когда я слушаю в очередной раз, что "все мужики - козлы", у меня возникает только один резонный вопрос: "А ты не задавалась вопросом, отчего тебя окружают одни жирные бесхребетные подлые уроды?". Свиньи едят с помойки, это всем известно. Можно пару разочков скинуть на то, что это только лично мне, например, так везет не встречать среди мужчин никаких козлов (прямо-таки суперсила какая-то, ага...), пару разочков на то, что все люди ошибаются. Все остальные разочки уже по принципу "обманул раз - позор тебе, обманул два - позор мне". Или уж признай, что сам обманываться рад, и не ной. Но вот про то, что "я не могу разлюбить" - ну хватит. Если такая всепоглощающая потребность в любви к кому-то - полюби, наконец, себя. Именно полюби, а не задери нос, не подумай бог весть что, не ударься в гордыню.
Я думаю, что те люди, которые любят себя, не встречают на своем пути козлов. По крайней мере, они застрахованы от козлиного ущерба. Любовь к себе, которая включает самоуважение, чувство собственного достоинства и здоровый эгоизм, отражает внешние посягательства на них, как батут. Тем людям, которые любят кормиться за счет вытирания ног о кого-то, попросту не пробиться - если где-то появляется брешь, в которую начинает хоть по капельке вливаться какая-то гнусность в виде неуважения, предательства, лжи - любовь к себе тут же выбрасывает туда лейкоцитов, непроизвольно: тебе и думать об этом не надо, как брешь уже залатана, и ты уже думаешь: "Бооже, как же скучно от этих твоих уловок, ведь обещала же себе больше не отвечать...". Трудно представить, что я, или любой другой нормальный человек сидит и думает: "Бооже, как же скучно от этих твоих уловок, но я же его все равно не могу разлюбить".
Я думаю, это можно.