(no subject)
Как будто еще в предыдущем сне мы решили поехать, но уже по дороге вспомнила, как он сказал, что придется задержаться на несколько дней. Я предложила догнать меня по месту продвижения на самолете или чем-то еще, и, кажется, этот вариант был принят.
Моим транспортом была маленькая ярко-желтая с черным лодка-"байдарка", вовсе без весел. Также в инвентаре отдельными ячейками являлись рюкзак и телефон.
Я направилась к берегам Греции и плыла (именно так, ведь гребла руками и ногами) вдоль побережья, надеясь найти порт, с которого можно было бы перебраться на сушу. И тут попадаю в Суэцкий канал, по правую руку оказывается Греция со степенными бородачами в халатах, а по правую - арабы с верблюдами. Так продолжается до приближающейся дамбы, когда меня окликивает приветливый философ, тоже бородатый и в халате. Я спрашиваю, где здесь ближайший порт (на английском, что очень его радует), ответом служит что-то вроде "Михаэлис". Также он предупредил меня, что в разных отсеках фильтров разная высота, тогда я повернулась сама к себе и сказала: "Что бы я без него делала!"
Преодолев эту самую дамбу, я оказалась в сосновом лесу, посреди довольного стремительного потока воды, который нес меня к лопастям ГЭС. Тут я сбросила рюкзак и руками зацепилась на берег, направив себя в "безопасном" направлении, и, действительно, чуть поодаль находилась расщелина, наполненная водой, в которой было полно туристов, некоторые из которых переправлялись сквозь замедленные лопасти другой станции под водой. Периодически вода уходила, и тогда основным развлечением было скатываться с лопастей, как с горок, но порой случались неприятные инциденты: кто-то влетал в припаркованные грузовики или просто неудачно приземлялся. Пробыв там до темноты, я начала собираться и пытаться придумывать план... Но тут появилась машина и знакомые голоса окликнули меня.
Их было трое, но говорил со мной один: нельзя было повернуться и увидеть его. "А, точно, ты ведь меня не узнаешь"
Я знала, что он чем-то особенный, похожий, знакомый... Но все никак не могла себя заставить посмотреть прямо в лицо, даже когда дело дошло до легкого мягкого поцелуя. Весь визуальный образ ограничивался какими-то смутными воспоминаниями или мозаикой, но главную роль в ощущении этого человека рядом играло именно чувство необычайного присутствия.
Мы ехали на джипе в город Михаэлис, они рассказывали мне про деньги, названные неправильными именами драгоценных камней и женскими. Также мы пытались по Глонасс понять, где же я оставила свои вещи. А он сказал: "Если я засну, ты уже не сможешь меня разбудить", но образ был поочередно то спящим, то улыбающимся и рассказывающим истории.
Кажется, это был не мой сон.
Просыпаться, отвыкать и передумывать было тяжелее, чем обычно.
Моим транспортом была маленькая ярко-желтая с черным лодка-"байдарка", вовсе без весел. Также в инвентаре отдельными ячейками являлись рюкзак и телефон.
Я направилась к берегам Греции и плыла (именно так, ведь гребла руками и ногами) вдоль побережья, надеясь найти порт, с которого можно было бы перебраться на сушу. И тут попадаю в Суэцкий канал, по правую руку оказывается Греция со степенными бородачами в халатах, а по правую - арабы с верблюдами. Так продолжается до приближающейся дамбы, когда меня окликивает приветливый философ, тоже бородатый и в халате. Я спрашиваю, где здесь ближайший порт (на английском, что очень его радует), ответом служит что-то вроде "Михаэлис". Также он предупредил меня, что в разных отсеках фильтров разная высота, тогда я повернулась сама к себе и сказала: "Что бы я без него делала!"
Преодолев эту самую дамбу, я оказалась в сосновом лесу, посреди довольного стремительного потока воды, который нес меня к лопастям ГЭС. Тут я сбросила рюкзак и руками зацепилась на берег, направив себя в "безопасном" направлении, и, действительно, чуть поодаль находилась расщелина, наполненная водой, в которой было полно туристов, некоторые из которых переправлялись сквозь замедленные лопасти другой станции под водой. Периодически вода уходила, и тогда основным развлечением было скатываться с лопастей, как с горок, но порой случались неприятные инциденты: кто-то влетал в припаркованные грузовики или просто неудачно приземлялся. Пробыв там до темноты, я начала собираться и пытаться придумывать план... Но тут появилась машина и знакомые голоса окликнули меня.
Их было трое, но говорил со мной один: нельзя было повернуться и увидеть его. "А, точно, ты ведь меня не узнаешь"
Я знала, что он чем-то особенный, похожий, знакомый... Но все никак не могла себя заставить посмотреть прямо в лицо, даже когда дело дошло до легкого мягкого поцелуя. Весь визуальный образ ограничивался какими-то смутными воспоминаниями или мозаикой, но главную роль в ощущении этого человека рядом играло именно чувство необычайного присутствия.
Мы ехали на джипе в город Михаэлис, они рассказывали мне про деньги, названные неправильными именами драгоценных камней и женскими. Также мы пытались по Глонасс понять, где же я оставила свои вещи. А он сказал: "Если я засну, ты уже не сможешь меня разбудить", но образ был поочередно то спящим, то улыбающимся и рассказывающим истории.
Кажется, это был не мой сон.
Просыпаться, отвыкать и передумывать было тяжелее, чем обычно.