Солженицын и Николай II
Решил сделать небольшое отступление в своём исследовании писателя Александра Исаевича Солженицына. Дело в том, что в последнее время всё чаще наблюдаю в пабликах, где собираются поклонники царя Николая II, восторженные отзывы о жизни и творчестве Нобелевского лауреата и православного националиста. Правда, в комментариях выясняется, что большинство читателей не знакомы с книгами Александра Исаевича, поэтому я решил написать небольшой обзор по поводу отношения писателя к личности Николая II.
Дело в том, что тема Русской Революции и участия России в Первой Мировой войне в творчестве Солженицына является одной из ведущих. Именно им посвящён роман-эпопея "Красное колесо". Неудивительно, что писатель занимался ею всю жизнь и не мог не сформулировать своего отношения к деяниям Николая II, который неоднократно появляется на страницах его работ. Во втором томе "Августа Четырнадцатого" есть крупное отступление, полностью посвященное последнему царю. Любой может открыть и прочитать этот длинный отрывок, который включает в себя рассказ о событиях чуть ли не с начала царствования Николая Романова, причём от первого лица. Каким же предстаёт перед нами государь на страницах романа Солженицына? Сразу же бросается в глаза инфантильность и слабость царя, его подверженность чужому влиянию. Не зря, безусловно, главный положительный герой книги Пётр Столыпин перед смертью так думает о Николае:
"Слабый, и сам несчастный своею слабостью, уклончивый, отвращённый - так и не пришёл.
И не без Божьей же воли нам послан в такие годы - такой Государь…
Не нам Твой замысел весить.
О, Господи, Создатель наш! Просвети его ум и сердце! Отпусти ему твёрдости для невзгод великих!…"
И в этих словах дана исчерпывающая характеристика от верного слуги своему государю. И если уж говорить об ответственности царя за происходящее в России в те тяжёлые годы, то можно с полным правом взять отрывок из другого фрагмента этого произведения, посвященный генералу Клюеву:
"И нет у нас прямых сведений, что Клюев был дрянной человек, а по опыту многих других примеров не сомневаемся, что нашлись бы обеляющие искренние свидетельства, что он был хороший семьянин и любил детей (особенно своих), и был застольный приятный собеседник и может быть шутник. Но: никакими добродетелями не загородится, не оправдается тот, кто взялся вести судьбы тысяч - и худо вёл их. Пожалеем солдата-новичка под первыми пулями и разрывами в захвате злой войны, а генерала-новичка, как бы ни было муторно ему и тошно, - не пожалеем, не оправдаем".
Поменяйте в этом отрывке Клюева на Романова, а судьбы тысяч на судьбы миллионов и увидите, что Солженицын никоим образом не может быть апологетом Николая II. Впрочем, позднее в "Размышлениях о Февральской Революции" он прямо подтверждает мою точку зрения:
"В эти первомартовские дни его главным порывом было - семья! - жена! сын! Доброму семьянину, пришло ли в голову ему подумать ещё о миллионах людей, тоже семейных, связанных с ним своей присягою, и миллионах, некрикливо утверженных на монархической идее?
Он предпочёл - сам устраниться от бремени.
Слабый царь, он предал нас.
Всех нас - на всё последующее".
Позднее в своих мемуарах писатель так красноречиво отзывается о времени правления царя:
"...всё долгое царствование Николая II, особенно примечательное, не истрёпанное банальными спорами, в первой своей половине: монарх сумел за первые одиннадцать лет, получив государство в могуществе, спустить его в пропасть. (Спасённое Столыпиным в 1906, за вторые одиннадцать лет спустить его так же.)"
Обложка специального выпуска журнала "Родина" от 3 февраля 2017 года
Ту же мысль Александр Исаевич высказывает в "Размышлениях о Февральской революции":
"Всё царствование Николая II состоит как бы из двух повторенных кругов, каждый по 11 лет. И в пределах каждого круга он имел несчастный дар свести страну из твёрдого процветающего положения - на край пропасти: в октябре 1905 и в феврале 1917. Все споры российские теперь кипят о втором круге - а ведь в первом всё это уже случилось. В своем дремотном царствовании, когда бездействие избирается удобнейшей формой действия, наш роковой монарх дважды поспешествовал гибели России. И это - при лучших душевных качествах и с самыми добрыми намерениями!"
Можно ли ещё более прямо выразить свою оценку царствованию последнего монарха? Теперь давайте попробуем дать ответ на вопрос: как Солженицын относился к канонизации Николая II? Дело в том, что впервые царь Николай II был причислен к лику святых раскольниками из РПЦЗ в 1981 году. Это стало результатом борьбы внутри эмиграции, продолжавшейся несколько десятков лет. На самом деле почитался Николай за границей и задолго до 1981 года.
Так, Александр Исаевич в своём путешествии по США ещё в 1975 году попадает именно в церковь сторонников канонизации, в Джорджтаунский монастырь. Но давайте передадим слово самому писателю, здесь он и выскажет своё мнение по поводу поклонения Николаю II:
"Тут находила уже Троица, и ко всенощной мы с Алёшей успели в Джорданвильский монастырь, я полагал - не там ли мне и остаться готовиться к выступлениям, я упустил, что Троица здесь - престольный праздник, был большой съезд богомольцев, все помещения забиты. Производит впечатление монастырь: в таком далеке вот укоренился, и стоит русский дух, как ни разъедаемый со всех сторон чужою современностью. Но и далеко же пришлось отступать русской Церкви, уехавшей в 1920 на Балканы, на какие-нибудь короткие годы! Кроме монастыря тут - семинария, типография, и, разумеется, повсюду портреты Николая II. В этом - безнадёжно, печально отказывает им чувство развития, чувство будущего. И на портале второго, кладбищенского, храма одна надпись вся о царской семье (они считают их первомучениками революции, как-то совсем упуская тысячи расстрелянных до). Зато по другую сторону входа всесоединяющая: "В молитвенную память всех Вождей и чинов Белого Русского Воинства, Русского Корпуса, Русской Освободительной Армии и всех, в борьбе с безбожным коммунизмом живот свой положивших, в смутах умученных и убиенных, имена Ты, Господи, веси". А у нас, в Союзе, даже произнести эти наименования нельзя без проклятий".
И опять же Александр Исаевич прямо высказывает своё негативное отношение к фигуре государя. Для него безусловно объединяющими являются откровенно власовские организации вроде Русского Корпуса или РОА, которые активно сражались в союзе с Гитлеровской Германией против СССР, но вот фигуру Николая II он проблематизирует, не видит его места в будущем. После всего вышесказанного для меня вдвойне удивительно видеть поклонников последнего царя с портретами Александра Исаевича на стенах. Очень уж далёк был писатель и от почитания Николая II, и вообще от монархии. Не мог он предсказать, что спустя несколько десятков лет отечественные националисты поднимут на свои политические флаги именно эту историческую фигуру.
Начало основной статьи