Освобождение Эвмена
Два года минуло с тех пор, как Антигон сумел загнать в крепость Нору своего главного противника Эвмена. Всё это время небольшой отряд жил в окружении превосходящих сил, иногда делая неожиданные вылазки против осаждающих. И вот однажды перед воротами совершенно открыто появился Иероним, некогда отправленный Эвменом к Антипатру, чтобы рассказать о заговоре стратега Азии против центральной власти. Посланца с радостью встретили в крепости и выслушали его рассказ о смерти Антипатра и начале нового конфликта между диадохами. Оказалось, что Иероним принёс новое предложение Антигона о мире. Эвмену предлагалось принять присягу, текст которой находился у посланца. В ней коротко, мимоходом, были упомянуты цари, но сама формула присяги относилась прежде всего к Антигону. Взамен Эвмену предлагался союз и все прежние сатрапии, которыми тот владел при Пердикке.
Кардиец дал согласие на это щедрое предложение, но самовольно изменил текст присяги, добавив в него клятву верности царям и Олимпиаде. Новый текст он предложил осаждающим солдатам-македонянам и те согласились, что так будет правильнее. Тогда Эвмен принёс новую присягу и смог покинуть крепость. Перед удивлёнными солдатами предстал хорошо сохранившийся отряд на здоровых лошадях. После двух лет осады было невероятно видеть небольшую армию кардийца в такой форме. Антигон, узнав об изменении текста присяги, понял обман Эвмена и потребовал возобновить осаду, однако было уже поздно. Хитрый грек скрылся в горах Каппадокии. Здесь он призвал своих сторонников вновь присоединиться к нему и уже через несколько дней в армию Эвмена записались 2000 воинов. Таким образом, планы Антигона оказались нарушены, но события на западе Малой Азии уже не дали ему возможности вновь гоняться за кардийцем по труднодоступной местности.
Осенью 319 года до н.э. к Эвмену наконец-то прибыли послы Полисперхонта и Олимпиады. Регент сообщал ему о назначении стратегом Азии, царица в трогательных словах просила защитить царский дом, а также дать совет: нужно ли ей переезжать в Македонию или остаться под защитой в Эпире. Эвмен посоветовал Олимпиаде пока оставаться в Эпире, а сам отправился в Киликию, где в это время находились аргираспиды, охранявшие сокровища Киинды. Этот элитный отряд ветеранов Александра Великого должен был доставить золото в Македонию, но теперь путь туда был отрезан силами Антигона. По распоряжению царицы и регента солдаты подчинялись Эвмену, а средства назначались на нужды формирования новой армии. Немедленно началась вербовка солдат: к Эвмену, уже известному военачальнику, отовсюду шли отряды наёмников, приходили бойцы даже из самой Греции. Уже к середине 318 года до н.э. в тылу Антигона появилась армия в 10 тысяч пехоты и 2 тысячи всадников. Эти силы еще не могли угрожать правителя Азии всерьёз, но и просто отмахнуться от них он уже не мог. Переправу в Европу нужно было откладывать и двигаться на Восток.
Пока армии были еще далеко друг от друга, Птолемей и Антигон попытались начать пропаганду среди воинов Эвмена. Они присылали послов, стыдили македонян за подчинение греку, угрожали войной, но всё было бесполезно. Новая армия осталась верной делу царей. Однако в Киликии оставаться уже было нельзя. Эвмен хотел переправиться в Европу, чтобы там непосредственно вступить в войну против Кассандра и Антигона. Для этого нужно было достать корабли, а значит, атаковать Сирию и Финикию. Без особого труда новая армия смогла изгнать египтян из соседней сатрапии. Так как финикийские корабли в это время находились около проливов и участвовали в битве с Клитом, Эвмен отдал приказ построить новый флот, но тут его постигла неудача. Команды уже готовых кораблей бежали, разграбив перед этим часть сокровищ, подготовленных к перевозке. Путь на запад оказался закрыт окончательно, армия Антигона приближалась. Выбора более не было: Македония должна быть представлена самой себе, а армия Эвмена - двигаться на восток, чтобы попытаться найти союзников там.
Несмотря на активные действия в самом начале Второй войны диадохов, Эвмен не смог помочь Полисперхонту в Греции. Он был слишком далеко от зоны военных действий. Но уже спустя год его усилия позволили создать настоящую армию и отвлечь наиболее сильного противника на Восток. Теперь Эвмен был не просто одним из сатрапов, но стратегом Азии, за которым стояла если и не сила, то санкция Олимпиады на полную свободу действий, подчинение всех сил, которые еще держали сторону царской власти. Только здесь и смогли развернуться стратегические способности этого великолепного военачальника. Окажись он в Греции, скорее всего, ему пришлось бы подчиниться медлительному Полисперхонту, а значит, потерять столь важную для него возможность действовать решительно и нестандартно. На востоке государства он оказался абсолютно свободен. Благодаря этому основной театр военных действий постепенно перемещался из Европы в Азию.