Частная собственность - защитная оболочка?
Оригинал взят у shraibman в Частная собственность - защитная оболочка?
Существует очень старый аргумент либералов и некоторых крайне правых течений. Частная собственность создает вокруг человека защитную оболочку, позволяя ему поступать так или эдак, тогда как ее ликвидация ведет к разрушению индивидуальной свободы, к передаче этой свободы в руки коллектива. Многое из того, что человек делает, он делает посредством вещей, которыми владеет или распоряжается. Если верховное право распоряжаться вещами перейдет в руки коллектива, то индивидуальная свобода разрушится или будет ограничена. Об этом писали некоторые консервативные и либеральные мыслители в 19-20 вв, например Фридрих Хайек. Но те, кто делают подобные утверждения, не замечают целый ряд проблем, созданных наличием частной собственности и сравнивают мир коммунитарного социализма не с реальным капиталистическим обществом, а с неким идеальным капитализмом, который никогда не существовал и никогда не мог бы существовать.
Еще в конце 19го столетия русский социолог Н.К. Михайловский, возражая на сходные аргументы, заметил, что при капитализме частной собственностью, во всяком случае, в объемах, позволяющих принимать самостоятельные решения об организации жизни, обладают далеко не все. Капиталистическая конкуренция и другие факторы (о которых ниже) создают условия, когда общество приходит к неравенству. Меньшинство, обладающее собственностью, превращается в экономических королей или пусть даже в мелких хозяев, тогда как большинство остальных вынуждены подчиняться им. Большинство вынуждено работать по найму, отдавать собственникам произведенный коллективно продукт (т.е. подвергаться эксплуатации), терять работу по прихоти собственника, выполнять любые его распоряжения, часто голодать или вести нищенский образ жизни. Где же здесь частная собственность? У большинства людей в мире нет никакой или почти никакой "защитной оболочки". Большинство населения планеты - бедняки, работающие по найму, прикованные к своей работе и своему хозяину, зачастую находящиеся в самой рабской от него зависимости во всем и в самом униженном положении, как в материальном плане, так и в психологическом.
Сверх того, неравенство в экономике ведет к неравенству политики. Любая демократия превращает в фальшивку в условиях, когда кучке банкиров и промышленников, способных скупить парламент любой страны, противостоят все остальные. Разумеется, эта кучка олигархов, вместе с близкими к ним чиновниками (в США эти отношения даже узаконены и официально называются лоббизмом), пишет законы в своих интересах, начинает и заканчивает по своему усмотрению войны, контролирует СМИ и образование, центральный банк и государственные финансы. Она добивается субсидий и кредитов за счет остальных налогоплательщиков, получает военные и прочие государственные заказы, защищает свои интересы, опираясь на государственный протекционизм, добивается освещенных законом монополий на те или иные виды деятельности, словом, влияет на общество во всех сферах, утверждаz свое экономическое, правовое, политическое и культурное господство.
Не может быть никакой демократии в условиях неравенства, а неравенство закономерно вытекает из наличия частной собственности, рынка, конкурентной борьбы, наемного труда. Вы можете требовать частной собственности, но тогда следует отказаться от лицемерия, от любых разговоров о демократии, равенстве в правах, о законах и политических решениях, принимаемых в интересах большинства и т.д. (такие законы могут иногда приниматься под давлением низов, но в целом порядок устанавливают не социальные низы).
Возникает еще и вопрос о справедливости и самой элементарной разумности происходящего. Почему в условиях, когда все работают коллективно, результатами коллективного труда распоряжается меньшинство? Разве в современном обществе каждый может делать все, что ему вздумается, например, присвоить себе ветку метро и взимать плату с пассажиров в свой карман? Нет, даже в современном обществе это невозможно или не просто, и существуют, по крайней мере формально, решения демократически избранного парламента о том, что метро - общественная собственность, так как оно построена на деньги налогоплательщиков, и плату за пользование метрополитеном может взимать только государство, в небольшом размере, необходимом для поддержания метро в хорошем состоянии. Все это считается вопросом общественного согласования. В действительности такая схема работает крайне плохо, а скорее вообще не работает. Выборы - условность, ибо нет прямой демократии и прямого контроля избирателей над действиями политиков, бизнесмены скупают голоса парламентариев и добиваются приватизаций общественной собственности. Да и разговор о последней является условностью: метро находится в фактической собственности государственной бюрократии, самовольно повышающей плату за его использование и набивающей себе карманы. И все же, принято считать, что порядок, описанный выше, представляет собой идеал функционирования демократического общества. Почему же тогда дело должно обстоять иначе с собственностью частной? Ведь и она создана вовсе не индивидуальными усилиями бизнесмена, а коллективным трудом тысяч наемных работников.
Антиавторитарный социализм со времен Бакунина и левых эсеров предлагает решение, основанное на федерации самоуправляемых коллективов (производственных и территориальных), совместно управляющих собственностью (предприятиями и землей, производством и распределением). Этот идеал предполагает народовластие (прямую демократию) во всем, начиная с экономики и заканчивая политикой и правом. Ибо не может существовать мир, в котором неравенство и диктат олигархов в одних сферах, сочетается с равенством и народовластием в других сферах общественной жизни.
Либералы скажут, что самоуправляемый коллектив может демократическим путем принять решения, которые унизят или оскорбят меньшинство. На этом основании они подвергают сомнению право коллектива управлять собственностью. Да, такое возможно, хотя есть примеры коммун, где этого не происходит. Но приводя в качестве позитивного примера капитализм, его сторонники не замечают, что в нем большинство унижено и ограблено меньшинством. Это примерно то же самое, как если сторонник монархии станет говорить, что большинство при демократии может принять плохие или нарушающие чью-то свободу решения (и будет прав!), не замечая, что в защищаемой им системе, горстка людей во главе с абсолютным монархом диктует всем остальным законы существования и образ жизни, тем самым унижая большинство и лишая его свободы.
Существует очень старый аргумент либералов и некоторых крайне правых течений. Частная собственность создает вокруг человека защитную оболочку, позволяя ему поступать так или эдак, тогда как ее ликвидация ведет к разрушению индивидуальной свободы, к передаче этой свободы в руки коллектива. Многое из того, что человек делает, он делает посредством вещей, которыми владеет или распоряжается. Если верховное право распоряжаться вещами перейдет в руки коллектива, то индивидуальная свобода разрушится или будет ограничена. Об этом писали некоторые консервативные и либеральные мыслители в 19-20 вв, например Фридрих Хайек. Но те, кто делают подобные утверждения, не замечают целый ряд проблем, созданных наличием частной собственности и сравнивают мир коммунитарного социализма не с реальным капиталистическим обществом, а с неким идеальным капитализмом, который никогда не существовал и никогда не мог бы существовать.
Еще в конце 19го столетия русский социолог Н.К. Михайловский, возражая на сходные аргументы, заметил, что при капитализме частной собственностью, во всяком случае, в объемах, позволяющих принимать самостоятельные решения об организации жизни, обладают далеко не все. Капиталистическая конкуренция и другие факторы (о которых ниже) создают условия, когда общество приходит к неравенству. Меньшинство, обладающее собственностью, превращается в экономических королей или пусть даже в мелких хозяев, тогда как большинство остальных вынуждены подчиняться им. Большинство вынуждено работать по найму, отдавать собственникам произведенный коллективно продукт (т.е. подвергаться эксплуатации), терять работу по прихоти собственника, выполнять любые его распоряжения, часто голодать или вести нищенский образ жизни. Где же здесь частная собственность? У большинства людей в мире нет никакой или почти никакой "защитной оболочки". Большинство населения планеты - бедняки, работающие по найму, прикованные к своей работе и своему хозяину, зачастую находящиеся в самой рабской от него зависимости во всем и в самом униженном положении, как в материальном плане, так и в психологическом.
Сверх того, неравенство в экономике ведет к неравенству политики. Любая демократия превращает в фальшивку в условиях, когда кучке банкиров и промышленников, способных скупить парламент любой страны, противостоят все остальные. Разумеется, эта кучка олигархов, вместе с близкими к ним чиновниками (в США эти отношения даже узаконены и официально называются лоббизмом), пишет законы в своих интересах, начинает и заканчивает по своему усмотрению войны, контролирует СМИ и образование, центральный банк и государственные финансы. Она добивается субсидий и кредитов за счет остальных налогоплательщиков, получает военные и прочие государственные заказы, защищает свои интересы, опираясь на государственный протекционизм, добивается освещенных законом монополий на те или иные виды деятельности, словом, влияет на общество во всех сферах, утверждаz свое экономическое, правовое, политическое и культурное господство.
Не может быть никакой демократии в условиях неравенства, а неравенство закономерно вытекает из наличия частной собственности, рынка, конкурентной борьбы, наемного труда. Вы можете требовать частной собственности, но тогда следует отказаться от лицемерия, от любых разговоров о демократии, равенстве в правах, о законах и политических решениях, принимаемых в интересах большинства и т.д. (такие законы могут иногда приниматься под давлением низов, но в целом порядок устанавливают не социальные низы).
Возникает еще и вопрос о справедливости и самой элементарной разумности происходящего. Почему в условиях, когда все работают коллективно, результатами коллективного труда распоряжается меньшинство? Разве в современном обществе каждый может делать все, что ему вздумается, например, присвоить себе ветку метро и взимать плату с пассажиров в свой карман? Нет, даже в современном обществе это невозможно или не просто, и существуют, по крайней мере формально, решения демократически избранного парламента о том, что метро - общественная собственность, так как оно построена на деньги налогоплательщиков, и плату за пользование метрополитеном может взимать только государство, в небольшом размере, необходимом для поддержания метро в хорошем состоянии. Все это считается вопросом общественного согласования. В действительности такая схема работает крайне плохо, а скорее вообще не работает. Выборы - условность, ибо нет прямой демократии и прямого контроля избирателей над действиями политиков, бизнесмены скупают голоса парламентариев и добиваются приватизаций общественной собственности. Да и разговор о последней является условностью: метро находится в фактической собственности государственной бюрократии, самовольно повышающей плату за его использование и набивающей себе карманы. И все же, принято считать, что порядок, описанный выше, представляет собой идеал функционирования демократического общества. Почему же тогда дело должно обстоять иначе с собственностью частной? Ведь и она создана вовсе не индивидуальными усилиями бизнесмена, а коллективным трудом тысяч наемных работников.
Антиавторитарный социализм со времен Бакунина и левых эсеров предлагает решение, основанное на федерации самоуправляемых коллективов (производственных и территориальных), совместно управляющих собственностью (предприятиями и землей, производством и распределением). Этот идеал предполагает народовластие (прямую демократию) во всем, начиная с экономики и заканчивая политикой и правом. Ибо не может существовать мир, в котором неравенство и диктат олигархов в одних сферах, сочетается с равенством и народовластием в других сферах общественной жизни.
Либералы скажут, что самоуправляемый коллектив может демократическим путем принять решения, которые унизят или оскорбят меньшинство. На этом основании они подвергают сомнению право коллектива управлять собственностью. Да, такое возможно, хотя есть примеры коммун, где этого не происходит. Но приводя в качестве позитивного примера капитализм, его сторонники не замечают, что в нем большинство унижено и ограблено меньшинством. Это примерно то же самое, как если сторонник монархии станет говорить, что большинство при демократии может принять плохие или нарушающие чью-то свободу решения (и будет прав!), не замечая, что в защищаемой им системе, горстка людей во главе с абсолютным монархом диктует всем остальным законы существования и образ жизни, тем самым унижая большинство и лишая его свободы.