(no subject)
Сказать, что добирались мы легко, было бы большой неправдой. Сначала задержали рейс в Борисполе, потом задержали рейс в Мюнихе, а когда наконец пришло время покинуть гостеприимный баварский бетон, наш самолет прокатился по заснеженным дорожкам к полосе и вернулся на прежнее место. Капитан объяснил, что у них какие-то хобота с дверьми, щас, мол, починим, и полетим. Но не починили и не полетели, а решили поменять аероплан, выгрузили в автобус-гейт-терминал, погнали під три чорти на какой-то другой гейт, дали покурить и загнали в такой же боинг и стали ждать, пока службы-снег-диспетчер и т.д. В общем, прилетели мы в Белград не в 20.40, а в 01.50, чувствуя себя уже какими-то человеко-медузами, и всех желаний было: Ясе - сигарету, Маше - чтоб отпустило гайморовы пазухи, мне - бухнуть.
Но, оказалось, что нас в аэропорту все это время ждал не какой-то неопределенный волонтер, а непревзойденный Иде ван Хайненген. От объятий Мэтра сил прибавилось, и нас еще хватило и на поговорить
to be cont..
Но, оказалось, что нас в аэропорту все это время ждал не какой-то неопределенный волонтер, а непревзойденный Иде ван Хайненген. От объятий Мэтра сил прибавилось, и нас еще хватило и на поговорить
to be cont..