«Солнце село за горизонт, до встречи!» (©)
Да, если ты удостаиваешься наступления момента счастья, то нетрудно предположить и наступление момента расставания с этим счастьем. Я приехала на Алтай в четвертый раз, я провела здесь два божественных месяца, и я уезжаю...
Думаю, что всем уже известен мой романтизм, сентиментальность, экзальтация и т.п. Поэтому я не стесняюсь сказать, что, по традиции, печалуюсь и прощаюсь с волшебной страной, выливая свои эмоции расставания в пении, в звуках флейты, в несчетных фотографиях и в моих традиционных трехстишьях, именуемых слишком вольно гордым именем хокку. Тональность моего настроения легко просматривается в этих строках. Моя влюбленность в живое пространство Алтая, которую я особенно сильно почувствовала в последние дни, граничит уже с неким суфийским ощущением мира...
«Если бы женщине это было позволено, я почла бы за честь стать твоим рыцарем, Хан-Алтай! Ты подарил мне не только свою Красоту и Тишину, ты подарил мне меня небывалую, чистую, спокойную... Не там, в безгранично великой Вселенной, а здесь, на смятенной Земле, я ощутила невозмутимое Дыхание Вечности. Разве смогу я не быть благодарной Тебе хоть одно мгновение моей неприкаянной жизни? Разве смогу я не прикасаться к встречным твоей суровой нежностью, мой возлюбленный Алтай?..»
«Кванты души моей снова запутаны прочно.
Тот, что печален - уходит на битву с Драконом.
Тот, что спокоен - оставлен на вахте Любви».
«Будто кровь, из груди моей льется в пространство
и слезой серебристой скользит над рекой
бесконечная нежность к Тебе».
«Журавли попрощались. Курлыкали долго, призывно.
Время всем улетать, кто свой долг до конца не исполнил.
Здесь останутся те, кто сумеет огонь сохранить».
«Моя тень остается на этих камнях,
вместе с голосом песни печальной моей,
вместе с тихой надеждой на встречу».
«Кровеносными своими ветвями
я с Тобой сплетена навеки.
Я вернусь...»
«Вся растворяюсь в пространстве Алтая,
только сознанье светящейся точкой
шлет свой сигнал в Тишину...»
«Кто-то просит не испортить собой благословенных мест тишайшего Алтая. Есть тонкая забота в такой просьбе. Но разве пускает Алтай в себя надолго тех, кто может осквернить его чистоту? И кто, как не человек может увидеть, почувствовать и восхититься величием этой нетронутой Природы? Зачем мы ей? Она не замечает нас, но она же и привлекает нас своим незримым и мощным магнитом. Возможно, Хан-Алтай пускает нас в свое пространство именно за тем, чтобы мы осознали его Красоту и встроили в нее свою живую жизнь, дав ей новое, более тонкое дыхание через нашу мысль...
Произошло ли мое исцеление этой Красотой, о котором я мечтала еще в прошлогоднем путешествии? Не знаю. Мне кажется, что я еще больше ранена ею, она разбередила что-то еще глубже внутри меня и щемит мою душу, вызывая какое-то странное беспокойство. Столько настоящей, творящей тишины не смогло успокоить меня, но что-то меняется, и тревога уступает место вибрации боли за мир и устойчивого желания помочь ему. Пока я не знаю, как это сделать, и поэтому я просто не закрываюсь от этой боли.
Я завершаю мое волшебное, каким-то немыслимым образом заслуженное, четвертое отдохновение в надземном пространстве Алтая звучащим во мне и для меня мощным Рериховским Аккордом: Чтобы помочь миру - Красота должна быть осознана!»
«Солнце село за горизонт, до встречи!»
