С наступающим Новым годом!
Оригинал взят у enigma_vita в Что такое Новый Год ?!
Новый год: символика современного ритуала
Александра Леонидовна Баркова. Кандидат филологических наук, доцент
В
современном обществе осталось немного праздников, которые объединяли бы
различные слои урбанизированного социума, объединяли в ритуальном
действии, форма которого относительно стабильна на протяжении
десятилетий. Урбанизация, рациональное мировоззрение (и материализм как
одна из его форм) и, на последнем этапе, массовая культура нанесли
сокрушительные удары по ритуалу как сценарию человеческой жизни, и Новый
Год остался фактически единственным календарным праздником, сохранившим
отдельные черты ритуала (вне календарного цикла ритуалами до сих пор
отчасти являются свадьба и похороны).
Любой
ритуал - явление массовое, и Новый Год - не исключение. Коллективность
празднования Нового Года - двухуровневая: это торжество одновременно и
семейное, и всеобщее. Поскольку праздник необходимо отметить и тем, и
другим образом, то он растягивается во времени - "елки", гуляния и т.п.
начинаются задолго до первого января и заканчиваются спустя недели две. В
этом, кстати, проявляется еще одна черта мифологического мышления:
необходимость продублировать биологический процесс элементами культуры
(то есть ритуалом), причем так, что биологически краткое в ритуале
растягивается, а биологически продолжительное предстает как краткое (на
материале семейной обрядности примеры см. в указ. книге А.К. Байбурина).
Мгновенное наступление нового года (двенадцатый удар часов)
растягивается в наших домах на все те дни или недели, что стоит елка.
Несколько
слов об архаических формах празднования Нового Года. Новогодние ритуалы
так или иначе воспроизводили миф творения - то есть мир под новый год
творился заново. "Собственно, ритуалы для того и исполняются, чтобы
восстановить прошлое и сделать его настоящим" (Цит. по: [Байбурин.С.
32]), - это суждение Э. Дюркгейма не абсолютно, но к нашему празднику
применимо всецело. Так, в Вавилоне к Новому Году приурочивалось
театральное действо, посвященное победе громовержца Мардука над
исполинской змеей Тиамат - одолев врагиню, Мардук сотворил из ее
рассеченного тела землю и небосвод [Я открою тебе сокровенное слово. С.
37-42]. Почти во всех мифологических системах творение мира есть
творение света и огня, - поэтому у многих народов (и в частности у
славян) под Новый Год тушили все огни и добывали новый, причем
древнейшим священным способом - трением. Важно отметить, что идея
регулярного обновления служит в традиционном обществе залогом сохранения
миропорядка в неизменности (перемены идут по постоянному циклу),
препятствует проникновению извне стихийных, то есть хаотических сил,
способных нарушить ритм жизни (в культурах Дальнего Востока эта идея
доминирует, невзирая на влияние западной цивилизации.
Символика празднования нового года
Как
мы выяснили, мифологическое ядро новогоднего ритуала - воспроизведение
акта творения мира, с той лишь разницей, что в начале времен мир творили
боги, а из года в год это приходится делать человеку. Из всего
множества элементов мифа творения сосредоточим внимание на центральном
(в переносном и прямом смысле) - на образе Мировой Оси.
Мировая
Ось - важнейший элемент мифологической картины мира: она, поддерживая
небосвод, воплощает в себе силы Порядка, Блага, Жизни. Наиболее часто
она предстает в образе Мирового Древа [Мифы народов мира. Т.1. С.398],
которое соединяет воедино землю, небеса и преисподнюю. Нетрудно
догадаться, что речь пойдет о новогодней елке. Обычай наряжать на Новый
Год елку пришел в Россию из Европы при Петре I, он имеет немецкое
происхождение. Однако почитание ели как священного дерева изначально не
германское, а кельтское. В культуре галлов ель была воплощением Древа
Жизни (то есть Мирового Древа) благодаря своим вечно зеленым ветвям.
Заметим попутно, что на русской почве обычай наряжать елку в народной
среде не прижился, кажется, вплоть до революции - это объясняется не
столько тем, что елка как символ Нового Года была изначально частью
дворянской культуры, сколько другим обстоятельством: ель в народной
славянской культуре неразрывно связана с миром мертвых (вспомним и
современные похоронные венки), а "переназначить" символ гораздо труднее,
чем утвердить новый. Поэтому в современные крестьянские дома елка как
символ Нового Года пришла через городскую культуру.
На
верхушке елки горит звезда. Мы все помним то время, когда эта звезда
была красной кремлевской.
До того она была восьмилучевой серебряной
звездой Рождества, и, кажется, сейчас опять постепенно становится ею.
ак это согласуется с тем, что было сказано выше - о том, что символ
трудно "переназначить"? Как ни странно, согласуется легко, поскольку
цвет и "идеологическая нагрузка" звезды - ни что иное, как вторичная
мотивация символа. Глубинное значение этой звезды - вершина Мировой Оси,
точка соприкосновения земного и небесного миров, то есть то место в
мифологической картине мира, откуда горние силы посылают в срединный мир
всё, что люди воспринимают как благо. (Заметим кстати, что звезды на
башнях Кремля воплощали ту же мифологему, сколь бы ни были атеистами их
создатели - но атеизм лишь способствует актуализации архетипов: на них
не накладывается вторичная религиозная семантика. В случае с
кремлевскими звездами мифологема читалась открыто: как пелось в
советских песнях, свет этих звезд озарял всю страну, то есть они
эманировали силу Власти, которая декларировалась как абсолютное благо
для всего мира.)
Архетипы
легко меняют вторичную мотивацию, и рождественская звезда - это отнюдь
не древнейшая трактовка звезды на вершине Мировой Оси, Мирового Древа.
Обратившись к кельтской мифологии, сохранившейся в ирландских текстах,
мы видим в качестве Мировой Оси копье верховного бога Луга, наконечник
которого - Полярная звезда, центр небосвода [Похищение Быка из
Куальнге.С. 351, 487].
Итак,
мы поставили елку и поместили на нее звезду. Теперь мы будем елку
наряжать. Чем? Во-первых, шариками - современным вариантом яблок и
мандаринов, которыми наряжали рождественскую ель. Эти фрукты (и их
стеклянные заменители) символизируют плоды Древа Жизни, дающие вечную
молодость или, по крайней мере, здоровье и долголетие - мы знаем их по
русским сказкам (яблоня с золотыми яблоками, молодильные яблоки), по
греческому мифу о яблоках Гесперид, а также о "яблоке раздора"
(воплощении женской красоты, то есть сексуальной притягательности),
последний пример заставляет вспомнить и роль яблока в библейском
сказании о грехопадении. Значение елочного шарика как яблока давно
забыто, забыто даже, что с рождественской елки эти яблоки срывали и
съедали (о ритуальной еде см. ниже), - но по сей день именно шарики, а
не игрушки остаются основным украшением нашей елки.
Однако
игрушки тоже важны. Возникнув в советскую эпоху, они недолго пробыли
изображениями летчиков и моряков, практически полностью сменившись
образами различных животных и сказочных персонажей. Причем по стилистике
рисунка разницы между теми и другими нет: изображения животных даются в
обобщенной форме, подобно героям мультиков. Словом, все "портретные"
игрушки - это герои сказок.
Новый
Год - это не только момент перехода между старым и новым миром, это, в
первую очередь, момент перехода между Срединным миром, миром людей, и
миром иным, точнее - множеством потусторонних миров. В новогодние дни
врата между мирами раскрываются, и человек просто обречен на активнейший
контакт со сверхъестественными силами. Общение может происходить в
форме диалога - это будут различные виды святочных гаданий (человек
вопрошает, духи отвечают). Однако для нас более интересны те случаи,
когда "гость" и "хозяин", человек и сверхъестественные существа,
становятся единым целым, сливаясь на несколько дней, чтобы в течение
всего года поддерживать благополучные взаимоотношения. Разумеется, речь
идет о ряжении.
Еще
Геродот писал о предках славян, что у них каждый мужчина на несколько
дней в году оборачивается волком. Учеными было установлено, что сведения
"отца истории" достоверны - племена невров, возводя свой род к волкам,
ежегодно на зимнее солнцестояние одевали волчьи шкуры мехом наружу,
ощущая себя на время ритуала своими божественными предками [Рыбаков. С.
730]. (Этот пример упомянут и в нашей работе [Баркова 1996.С. 256-257]).
Как
уже говорилось, ритуал - это отрицание миропорядка ради его
поддержания. Отсюда такая непременная черта русского народного ряжения,
как мена пола. Укажем литературный пример (за "этнографическую точность"
которого можно поручиться): в "Войне и мире" Л.Толстого Николай Ростов
рядится барыней, Наташа - гусаром, Соня - черкесом [Толстой Л.Н. Война и
мир. Т. 2, ч. 4, Х]. Крестьяне рядились животными (козой, медведем и
т.д.), а также чертями.
Всё
это дожило и до сегодняшнего дня, став, как, впрочем, и большинство
обрядов, достоянием детей. Только вместо чертей (представителей мира
смерти) теперь популярны костюмы снежинок; символика же не меняется,
поскольку мир смерти - это мир холода, а черное и белое часто изоморфны
друг другу. Ряжение девочек снежинками базируется на целом комплексе
мифологических представлений, в частности отождествлении белого цвета,
света (сияния) и женской красоты [Голан. С. 14-16, 157, 171-172], а
также отождествлении Нижнего мира (мира смерти), воды, холода и женского
начала [Иванов, Топоров. С. 179-180].
"Снежинок"
сопровождают "зайчики" - мирный вариант древнейших волков, впрочем, не
без подсознательного благопожелания будущим мужчинам - поскольку в
славянской культуре заяц является мужским сексуальным символом.
Отметим
еще две черты современного карнавала. Под влиянием европейского
маскарада мы одеваем полумаски; наши древние предки одевали личины. И то
и другое суть знаки лишения человеческого лица (шире - человеческой
личности) на время разгула потусторонних сил. На школьных карнавалах
популярны исторические костюмы - знак невольного снятия временных
барьеров, проникновения прошлого в настоящее или наоборот. В народной
культуре время зимнего солнцестояния - время контакта с умершими
предками, так что и эта черта традиционного ритуала формально
актуализируется сегодня.
Как
только мы перешли к описанию древних обрядов, у нас подменился термин -
мы стали говорить о зимнем солнцестоянии. Это естественно, поскольку
обычай праздновать Новый Год именно первого января был введен в России
Петром I. Однако в древней и традиционной культуре
европейско-средиземноморских стран символика Нового Года и зимнего
солнцестояния часто совпадали. Этим, вероятно, объясняется тот факт, что
в советскую эпоху, отменив празднование Рождества и, проведя реформу
календаря, элементы рождественского торжества легко прикрепили к Новому
Году - архетипы были очищены от религии, ритуал прикрепился к своему
празднику.
После
столь обширного анализа елочных игрушек и их семантических аналогов
рассмотрим другие елочные украшения. Ни одна елка не обходится сейчас
без гирлянды лампочек и блесток, то есть множества мерцающих огоньков -
горящих или отраженных. Именно так в мифологии представляется
присутствие сонма духов. В традиционной культуре это могут быть души
умерших предков, которые в Новый Год общаются со своими потомками, это
могут быть и сверхъестественные существа (эльфы, сильфы, гномы),
присутствие которых всегда сопровождается мерцанием искорок света (На
изобразительном материале мы это рассматривали в [Баркова 2001]).
Последнее
украшение на нашей елке - серебряный дождик, спускающийся от макушки до
пола. Это не просто блестки. Это именно дождь, струящийся от вершины
Мирового Древа до его подножия. Образ, чрезвычайно значимый в
мифологической картине мира - вечно струящиеся воды, соединяющие
небесный, земной и подземный миры выступают в роли своеобразной стены,
границы, защиты мироздания от внешнего хаоса. Такая стена дождя
описывается в древнеиндийских гимнах Ригведы [Ригведа. V, 85], она
фигурирует в буддийском макрокосме [Категории буддийской культуры. С.
25-26]. Славянам этот образ был известен и воплощался в уборе знатной
женщины - от венца, символизировавшего небо, на грудь, украшенную
знаками земли, спускались цепи-рясны, обрамляющие лицо, на их звеньях
были знаки дождевых капель и семян, летящих с неба на землю [Рыбаков. С.
574-577; Баркова 1996. С. 276-277]. Этот космический дождь, вода,
являющаяся залогом жизни в Срединном мире, обретает свое воплощение в
новогоднем "дождике", которым часто украшена не только елка, но и стены,
дверные проемы, окна - словом, весь периметр жизненного пространства.
Что, как видно из наших примеров, точно соответствует мифологеме.
Вот
такая получилась елка. А что же под ней? Во-первых, Дед Мороз.
Во-вторых, подарки. Почему эти два ритуальных объекта находятся вместе и
почему именно под елкой?
О
происхождении образа Деда Мороза можно говорить долго. Можно вспомнить
св. Николая, который в Европе стал Санта-Клаусом, можно упомянуть
влияние рекламы "Кока-колы" на его изображение (красно-белая шуба). Для
нас важно не это, не происхождение образа, а актуализация архетипов;
важен принцип, по которому человеческое сознание избирает единственный
вариант из множества. Итак, сегодняшний Дед Мороз.
Его
имя содержит две важнейших характеристики - он стар и связан со стихией
холода. Перед нами одна из ипостасей владыки Нижнего мира, мира смерти.
Но что такое мир смерти для архаически мыслящего человека? Это не ад,
обрисованный в христианской литературе, и не инфернальный кошмар,
размноженный американским кино. Мир смерти - это обитель ушедших
родственников, с которыми архаический человек находился в регулярных и
регламентированных контактах: он "кормил" предков, принося им блины,
яичницу и другую поминальную еду, они же магическим образом обеспечивали
его благополучие, урожай, обильный приплод скота и т.д. Многократно
описанный в мифологических текстах, такой мир смерти предстает подобием
мира живых или миром изобилия [Пропп.1996. С. 281-297]. Его владыка
властвует над несметными богатствами (которые он может выпустить в мир
живых), властен над временем, властен над мудростью [Иванов, Топоров. С.
45-74]. В образе Деда Мороза эти черты сохранились достаточно хорошо:
он приносит подарки, он является овеществленным временем наступления
нового года. Что касается связи с мудростью, то она опосредованно
прослеживается во взаимодействии Деда Мороза с детьми: прочти стишок и
Дед подарит игрушку. Относительно Деда Мороза отметим еще одну деталь:
дети понимают, что его изображение под елкой - это не он сам; стало
быть, фигура под елкой, необходимая для прихода в дом иномирного
владыки, является ни чем иным, как аналогом языческого идола.
На "ёлках" вместе с Дедом Морозом фигурирует и мальчик, одетый точно так же, как и он.
Этот
мальчик - Новый Год - по сюжету праздника является юным двойником Деда
Мороза. Их пара заставляет вспомнить символику римского бога Януса (в
честь которого, кстати, и называется первый месяц года), владыки всякого
начала и конца - Янус представлялся двуликим, причем одно его лицо было
молодым, а другое - старым.Подарки,
как и сам Дед Мороз, приходят из иного мира. Дети точно знают, что в
мешке Деда Мороза подарков хватит на всех (вот они - неисчислимые
богатства). Откуда взялся обычай одаривать друг друга на Новый Год?
Перед нами элемент продуцирующей магии: дары в праздничную ночь
магически обеспечивают изобилие жизненных благ, которые мы надеемся
обрести в новом году.
К
празднику все готово. И мы включаем телевизор и внимательно (хотя и в
десятый раз!) смотрим какой-нибудь классический новогодний фильм -
"Карнавальную ночь", "Иронию судьбы", "Чародеев". Почему для нас так
важно вновь и вновь смотреть это кино? Встреча Нового года в этих
фильмах - ритуальное дублирование происходящего события; мы опять
сталкиваемся с тем, что ритуал стремится поглотить природное явление,
служащее основой праздника.
И
вот наступает новогодняя ночь. Вся семья собирается у накрытого стола.
Обычай ставить на новогодний стол обильнейшее угощение сейчас если и
трактуется, то в рамках "магии первого дня" - как встретишь новый год,
так его и проведешь. Этот подтекст нельзя отрицать, однако за ним стоит
другой: это не просто праздничное обилие еды, это еда всех видов, и она
символизирует весь мир, всё, что родит земля, - и тем самым эта еда
воплощает в себе единство мироздания, а будучи распределенной между
участниками ритуала (то есть съеденной всей семьей), она становится
магическим воплощением единства семьи, ее "совокупной доли" [Байбурин.С.
134-135], общей судьбы. Подчеркнем еще раз этот момент: назначение
новогоднего пиршества - не столько обеспечение изобилия, сколько
обновление и укрепление связей между членами коллектива. Пожалуй, нам,
живущим в эпоху трагической разъединенности людей, есть чему поучиться у
"невежественных", "суеверных" предков.
Последнее
событие уходящего года - обращение президента к народу. Почему оно
должно быть именно в эти минуты? Почему к нам должен обратиться именно
глава государства?
Перед
нами один из последних отголосков древнего культа вождей. Вождь (какой
бы конкретный титул он ни носил) в мифологическом сознании - посредник
между миром людей и высшими сферами, потому на нем лежат обязанность
совершения всех ритуалов, обеспечивающих правильный контакт между этими
двумя мирами. Через вождя люди обращаются к богам, а боги к людям. Что
мы хотим услышать от высших сил? - то, что нам и скажет президент: этот
год был тяжелый, но следующий будет хорошим. Чисто ритуальная речь!
И
вот бьют куранты, громко хлопает бутылка шампанского, звенят пенистые
бокалы, а из телевизора раздается гимн. Звуки, звуки, звуки - именно они
сопровождают переход из одного года в другой. Перед нами проявление
мифологемы "музыка как средство открытия врат между мирами". И в мифе, и
в ритуале песня, мелодия являются магическим мостом, соединяющим иной
мир и мир людей.От
древности и до сего дня музыка является ритуальным входом в любое новое
состояние, а потому все звучит на праздниках. Бой курантов и звон
бокалов символически открывает дверь наступающему году.
Ссылка : http://www.ra-journal.ru/?page=article&issue=1&cat=1&podcat=20&id=238
Новый год: символика современного ритуала
Александра Леонидовна Баркова. Кандидат филологических наук, доцент
В
современном обществе осталось немного праздников, которые объединяли бы
различные слои урбанизированного социума, объединяли в ритуальном
действии, форма которого относительно стабильна на протяжении
десятилетий. Урбанизация, рациональное мировоззрение (и материализм как
одна из его форм) и, на последнем этапе, массовая культура нанесли
сокрушительные удары по ритуалу как сценарию человеческой жизни, и Новый
Год остался фактически единственным календарным праздником, сохранившим
отдельные черты ритуала (вне календарного цикла ритуалами до сих пор
отчасти являются свадьба и похороны).
Любой
ритуал - явление массовое, и Новый Год - не исключение. Коллективность
празднования Нового Года - двухуровневая: это торжество одновременно и
семейное, и всеобщее. Поскольку праздник необходимо отметить и тем, и
другим образом, то он растягивается во времени - "елки", гуляния и т.п.
начинаются задолго до первого января и заканчиваются спустя недели две. В
этом, кстати, проявляется еще одна черта мифологического мышления:
необходимость продублировать биологический процесс элементами культуры
(то есть ритуалом), причем так, что биологически краткое в ритуале
растягивается, а биологически продолжительное предстает как краткое (на
материале семейной обрядности примеры см. в указ. книге А.К. Байбурина).
Мгновенное наступление нового года (двенадцатый удар часов)
растягивается в наших домах на все те дни или недели, что стоит елка.
Несколько
слов об архаических формах празднования Нового Года. Новогодние ритуалы
так или иначе воспроизводили миф творения - то есть мир под новый год
творился заново. "Собственно, ритуалы для того и исполняются, чтобы
восстановить прошлое и сделать его настоящим" (Цит. по: [Байбурин.С.
32]), - это суждение Э. Дюркгейма не абсолютно, но к нашему празднику
применимо всецело. Так, в Вавилоне к Новому Году приурочивалось
театральное действо, посвященное победе громовержца Мардука над
исполинской змеей Тиамат - одолев врагиню, Мардук сотворил из ее
рассеченного тела землю и небосвод [Я открою тебе сокровенное слово. С.
37-42]. Почти во всех мифологических системах творение мира есть
творение света и огня, - поэтому у многих народов (и в частности у
славян) под Новый Год тушили все огни и добывали новый, причем
древнейшим священным способом - трением. Важно отметить, что идея
регулярного обновления служит в традиционном обществе залогом сохранения
миропорядка в неизменности (перемены идут по постоянному циклу),
препятствует проникновению извне стихийных, то есть хаотических сил,
способных нарушить ритм жизни (в культурах Дальнего Востока эта идея
доминирует, невзирая на влияние западной цивилизации.
Символика празднования нового года
Как
мы выяснили, мифологическое ядро новогоднего ритуала - воспроизведение
акта творения мира, с той лишь разницей, что в начале времен мир творили
боги, а из года в год это приходится делать человеку. Из всего
множества элементов мифа творения сосредоточим внимание на центральном
(в переносном и прямом смысле) - на образе Мировой Оси.
Мировая
Ось - важнейший элемент мифологической картины мира: она, поддерживая
небосвод, воплощает в себе силы Порядка, Блага, Жизни. Наиболее часто
она предстает в образе Мирового Древа [Мифы народов мира. Т.1. С.398],
которое соединяет воедино землю, небеса и преисподнюю. Нетрудно
догадаться, что речь пойдет о новогодней елке. Обычай наряжать на Новый
Год елку пришел в Россию из Европы при Петре I, он имеет немецкое
происхождение. Однако почитание ели как священного дерева изначально не
германское, а кельтское. В культуре галлов ель была воплощением Древа
Жизни (то есть Мирового Древа) благодаря своим вечно зеленым ветвям.
Заметим попутно, что на русской почве обычай наряжать елку в народной
среде не прижился, кажется, вплоть до революции - это объясняется не
столько тем, что елка как символ Нового Года была изначально частью
дворянской культуры, сколько другим обстоятельством: ель в народной
славянской культуре неразрывно связана с миром мертвых (вспомним и
современные похоронные венки), а "переназначить" символ гораздо труднее,
чем утвердить новый. Поэтому в современные крестьянские дома елка как
символ Нового Года пришла через городскую культуру.
На
верхушке елки горит звезда. Мы все помним то время, когда эта звезда
была красной кремлевской.
До того она была восьмилучевой серебряной
звездой Рождества, и, кажется, сейчас опять постепенно становится ею.
ак это согласуется с тем, что было сказано выше - о том, что символ
трудно "переназначить"? Как ни странно, согласуется легко, поскольку
цвет и "идеологическая нагрузка" звезды - ни что иное, как вторичная
мотивация символа. Глубинное значение этой звезды - вершина Мировой Оси,
точка соприкосновения земного и небесного миров, то есть то место в
мифологической картине мира, откуда горние силы посылают в срединный мир
всё, что люди воспринимают как благо. (Заметим кстати, что звезды на
башнях Кремля воплощали ту же мифологему, сколь бы ни были атеистами их
создатели - но атеизм лишь способствует актуализации архетипов: на них
не накладывается вторичная религиозная семантика. В случае с
кремлевскими звездами мифологема читалась открыто: как пелось в
советских песнях, свет этих звезд озарял всю страну, то есть они
эманировали силу Власти, которая декларировалась как абсолютное благо
для всего мира.)
Архетипы
легко меняют вторичную мотивацию, и рождественская звезда - это отнюдь
не древнейшая трактовка звезды на вершине Мировой Оси, Мирового Древа.
Обратившись к кельтской мифологии, сохранившейся в ирландских текстах,
мы видим в качестве Мировой Оси копье верховного бога Луга, наконечник
которого - Полярная звезда, центр небосвода [Похищение Быка из
Куальнге.С. 351, 487].
Итак,
мы поставили елку и поместили на нее звезду. Теперь мы будем елку
наряжать. Чем? Во-первых, шариками - современным вариантом яблок и
мандаринов, которыми наряжали рождественскую ель. Эти фрукты (и их
стеклянные заменители) символизируют плоды Древа Жизни, дающие вечную
молодость или, по крайней мере, здоровье и долголетие - мы знаем их по
русским сказкам (яблоня с золотыми яблоками, молодильные яблоки), по
греческому мифу о яблоках Гесперид, а также о "яблоке раздора"
(воплощении женской красоты, то есть сексуальной притягательности),
последний пример заставляет вспомнить и роль яблока в библейском
сказании о грехопадении. Значение елочного шарика как яблока давно
забыто, забыто даже, что с рождественской елки эти яблоки срывали и
съедали (о ритуальной еде см. ниже), - но по сей день именно шарики, а
не игрушки остаются основным украшением нашей елки.
Однако
игрушки тоже важны. Возникнув в советскую эпоху, они недолго пробыли
изображениями летчиков и моряков, практически полностью сменившись
образами различных животных и сказочных персонажей. Причем по стилистике
рисунка разницы между теми и другими нет: изображения животных даются в
обобщенной форме, подобно героям мультиков. Словом, все "портретные"
игрушки - это герои сказок.
Новый
Год - это не только момент перехода между старым и новым миром, это, в
первую очередь, момент перехода между Срединным миром, миром людей, и
миром иным, точнее - множеством потусторонних миров. В новогодние дни
врата между мирами раскрываются, и человек просто обречен на активнейший
контакт со сверхъестественными силами. Общение может происходить в
форме диалога - это будут различные виды святочных гаданий (человек
вопрошает, духи отвечают). Однако для нас более интересны те случаи,
когда "гость" и "хозяин", человек и сверхъестественные существа,
становятся единым целым, сливаясь на несколько дней, чтобы в течение
всего года поддерживать благополучные взаимоотношения. Разумеется, речь
идет о ряжении.
Еще
Геродот писал о предках славян, что у них каждый мужчина на несколько
дней в году оборачивается волком. Учеными было установлено, что сведения
"отца истории" достоверны - племена невров, возводя свой род к волкам,
ежегодно на зимнее солнцестояние одевали волчьи шкуры мехом наружу,
ощущая себя на время ритуала своими божественными предками [Рыбаков. С.
730]. (Этот пример упомянут и в нашей работе [Баркова 1996.С. 256-257]).
Как
уже говорилось, ритуал - это отрицание миропорядка ради его
поддержания. Отсюда такая непременная черта русского народного ряжения,
как мена пола. Укажем литературный пример (за "этнографическую точность"
которого можно поручиться): в "Войне и мире" Л.Толстого Николай Ростов
рядится барыней, Наташа - гусаром, Соня - черкесом [Толстой Л.Н. Война и
мир. Т. 2, ч. 4, Х]. Крестьяне рядились животными (козой, медведем и
т.д.), а также чертями.
Всё
это дожило и до сегодняшнего дня, став, как, впрочем, и большинство
обрядов, достоянием детей. Только вместо чертей (представителей мира
смерти) теперь популярны костюмы снежинок; символика же не меняется,
поскольку мир смерти - это мир холода, а черное и белое часто изоморфны
друг другу. Ряжение девочек снежинками базируется на целом комплексе
мифологических представлений, в частности отождествлении белого цвета,
света (сияния) и женской красоты [Голан. С. 14-16, 157, 171-172], а
также отождествлении Нижнего мира (мира смерти), воды, холода и женского
начала [Иванов, Топоров. С. 179-180].
"Снежинок"
сопровождают "зайчики" - мирный вариант древнейших волков, впрочем, не
без подсознательного благопожелания будущим мужчинам - поскольку в
славянской культуре заяц является мужским сексуальным символом.
Отметим
еще две черты современного карнавала. Под влиянием европейского
маскарада мы одеваем полумаски; наши древние предки одевали личины. И то
и другое суть знаки лишения человеческого лица (шире - человеческой
личности) на время разгула потусторонних сил. На школьных карнавалах
популярны исторические костюмы - знак невольного снятия временных
барьеров, проникновения прошлого в настоящее или наоборот. В народной
культуре время зимнего солнцестояния - время контакта с умершими
предками, так что и эта черта традиционного ритуала формально
актуализируется сегодня.
Как
только мы перешли к описанию древних обрядов, у нас подменился термин -
мы стали говорить о зимнем солнцестоянии. Это естественно, поскольку
обычай праздновать Новый Год именно первого января был введен в России
Петром I. Однако в древней и традиционной культуре
европейско-средиземноморских стран символика Нового Года и зимнего
солнцестояния часто совпадали. Этим, вероятно, объясняется тот факт, что
в советскую эпоху, отменив празднование Рождества и, проведя реформу
календаря, элементы рождественского торжества легко прикрепили к Новому
Году - архетипы были очищены от религии, ритуал прикрепился к своему
празднику.
После
столь обширного анализа елочных игрушек и их семантических аналогов
рассмотрим другие елочные украшения. Ни одна елка не обходится сейчас
без гирлянды лампочек и блесток, то есть множества мерцающих огоньков -
горящих или отраженных. Именно так в мифологии представляется
присутствие сонма духов. В традиционной культуре это могут быть души
умерших предков, которые в Новый Год общаются со своими потомками, это
могут быть и сверхъестественные существа (эльфы, сильфы, гномы),
присутствие которых всегда сопровождается мерцанием искорок света (На
изобразительном материале мы это рассматривали в [Баркова 2001]).
Последнее
украшение на нашей елке - серебряный дождик, спускающийся от макушки до
пола. Это не просто блестки. Это именно дождь, струящийся от вершины
Мирового Древа до его подножия. Образ, чрезвычайно значимый в
мифологической картине мира - вечно струящиеся воды, соединяющие
небесный, земной и подземный миры выступают в роли своеобразной стены,
границы, защиты мироздания от внешнего хаоса. Такая стена дождя
описывается в древнеиндийских гимнах Ригведы [Ригведа. V, 85], она
фигурирует в буддийском макрокосме [Категории буддийской культуры. С.
25-26]. Славянам этот образ был известен и воплощался в уборе знатной
женщины - от венца, символизировавшего небо, на грудь, украшенную
знаками земли, спускались цепи-рясны, обрамляющие лицо, на их звеньях
были знаки дождевых капель и семян, летящих с неба на землю [Рыбаков. С.
574-577; Баркова 1996. С. 276-277]. Этот космический дождь, вода,
являющаяся залогом жизни в Срединном мире, обретает свое воплощение в
новогоднем "дождике", которым часто украшена не только елка, но и стены,
дверные проемы, окна - словом, весь периметр жизненного пространства.
Что, как видно из наших примеров, точно соответствует мифологеме.
Вот
такая получилась елка. А что же под ней? Во-первых, Дед Мороз.
Во-вторых, подарки. Почему эти два ритуальных объекта находятся вместе и
почему именно под елкой?
О
происхождении образа Деда Мороза можно говорить долго. Можно вспомнить
св. Николая, который в Европе стал Санта-Клаусом, можно упомянуть
влияние рекламы "Кока-колы" на его изображение (красно-белая шуба). Для
нас важно не это, не происхождение образа, а актуализация архетипов;
важен принцип, по которому человеческое сознание избирает единственный
вариант из множества. Итак, сегодняшний Дед Мороз.
Его
имя содержит две важнейших характеристики - он стар и связан со стихией
холода. Перед нами одна из ипостасей владыки Нижнего мира, мира смерти.
Но что такое мир смерти для архаически мыслящего человека? Это не ад,
обрисованный в христианской литературе, и не инфернальный кошмар,
размноженный американским кино. Мир смерти - это обитель ушедших
родственников, с которыми архаический человек находился в регулярных и
регламентированных контактах: он "кормил" предков, принося им блины,
яичницу и другую поминальную еду, они же магическим образом обеспечивали
его благополучие, урожай, обильный приплод скота и т.д. Многократно
описанный в мифологических текстах, такой мир смерти предстает подобием
мира живых или миром изобилия [Пропп.1996. С. 281-297]. Его владыка
властвует над несметными богатствами (которые он может выпустить в мир
живых), властен над временем, властен над мудростью [Иванов, Топоров. С.
45-74]. В образе Деда Мороза эти черты сохранились достаточно хорошо:
он приносит подарки, он является овеществленным временем наступления
нового года. Что касается связи с мудростью, то она опосредованно
прослеживается во взаимодействии Деда Мороза с детьми: прочти стишок и
Дед подарит игрушку. Относительно Деда Мороза отметим еще одну деталь:
дети понимают, что его изображение под елкой - это не он сам; стало
быть, фигура под елкой, необходимая для прихода в дом иномирного
владыки, является ни чем иным, как аналогом языческого идола.
На "ёлках" вместе с Дедом Морозом фигурирует и мальчик, одетый точно так же, как и он.
Этот
мальчик - Новый Год - по сюжету праздника является юным двойником Деда
Мороза. Их пара заставляет вспомнить символику римского бога Януса (в
честь которого, кстати, и называется первый месяц года), владыки всякого
начала и конца - Янус представлялся двуликим, причем одно его лицо было
молодым, а другое - старым.Подарки,
как и сам Дед Мороз, приходят из иного мира. Дети точно знают, что в
мешке Деда Мороза подарков хватит на всех (вот они - неисчислимые
богатства). Откуда взялся обычай одаривать друг друга на Новый Год?
Перед нами элемент продуцирующей магии: дары в праздничную ночь
магически обеспечивают изобилие жизненных благ, которые мы надеемся
обрести в новом году.
К
празднику все готово. И мы включаем телевизор и внимательно (хотя и в
десятый раз!) смотрим какой-нибудь классический новогодний фильм -
"Карнавальную ночь", "Иронию судьбы", "Чародеев". Почему для нас так
важно вновь и вновь смотреть это кино? Встреча Нового года в этих
фильмах - ритуальное дублирование происходящего события; мы опять
сталкиваемся с тем, что ритуал стремится поглотить природное явление,
служащее основой праздника.
И
вот наступает новогодняя ночь. Вся семья собирается у накрытого стола.
Обычай ставить на новогодний стол обильнейшее угощение сейчас если и
трактуется, то в рамках "магии первого дня" - как встретишь новый год,
так его и проведешь. Этот подтекст нельзя отрицать, однако за ним стоит
другой: это не просто праздничное обилие еды, это еда всех видов, и она
символизирует весь мир, всё, что родит земля, - и тем самым эта еда
воплощает в себе единство мироздания, а будучи распределенной между
участниками ритуала (то есть съеденной всей семьей), она становится
магическим воплощением единства семьи, ее "совокупной доли" [Байбурин.С.
134-135], общей судьбы. Подчеркнем еще раз этот момент: назначение
новогоднего пиршества - не столько обеспечение изобилия, сколько
обновление и укрепление связей между членами коллектива. Пожалуй, нам,
живущим в эпоху трагической разъединенности людей, есть чему поучиться у
"невежественных", "суеверных" предков.
Последнее
событие уходящего года - обращение президента к народу. Почему оно
должно быть именно в эти минуты? Почему к нам должен обратиться именно
глава государства?
Перед
нами один из последних отголосков древнего культа вождей. Вождь (какой
бы конкретный титул он ни носил) в мифологическом сознании - посредник
между миром людей и высшими сферами, потому на нем лежат обязанность
совершения всех ритуалов, обеспечивающих правильный контакт между этими
двумя мирами. Через вождя люди обращаются к богам, а боги к людям. Что
мы хотим услышать от высших сил? - то, что нам и скажет президент: этот
год был тяжелый, но следующий будет хорошим. Чисто ритуальная речь!
И
вот бьют куранты, громко хлопает бутылка шампанского, звенят пенистые
бокалы, а из телевизора раздается гимн. Звуки, звуки, звуки - именно они
сопровождают переход из одного года в другой. Перед нами проявление
мифологемы "музыка как средство открытия врат между мирами". И в мифе, и
в ритуале песня, мелодия являются магическим мостом, соединяющим иной
мир и мир людей.От
древности и до сего дня музыка является ритуальным входом в любое новое
состояние, а потому все звучит на праздниках. Бой курантов и звон
бокалов символически открывает дверь наступающему году.
Ссылка : http://www.ra-journal.ru/?page=article&issue=1&cat=1&podcat=20&id=238